В прославившемся кинофильме 1993 года «Дне сурка» есть несколько экзотическая для европейца сцена: мужчин выставляют на аукцион, женщины покупают. Сцена-то восходит к обычаю XVII века, когда в Новой Англии нищих выставляли на аукцион: кто возьмёт на себя попечение о бедняге? Отдавали тому, кто предложит наименьшую сумму! Логика очевидна: с какой стати человек будет тратить лишние деньги на благотворительность?
Кейт Кравчински в книге «Daily Life in the Colonial City» приводит образчик объявления в газете: городской аукционист просит принять нищего, страдающего эпилептическими припадками: «человек сильный, может есть всё подряд». (Ровно по тому же принципу муниципалитет устраивал аукцион среди врачей: кто за меньшую сумму согласится оказывать медицинскую помощь беднякам.) Одна вдова в Род-Айленде за 6 последних лет своей жизни сменила таким образом 12 «хозяев» (Р. 299).
Если человек разорялся, это воспринималось как наказание за некий грех. Такого человека презирали, словно он не посеял вовремя пшеницу — а ведь в рыночной экономике разорение подстерегает и самого трудолюбивого человека, потому что система несколько сложнее картошки с грибами.
Впрочем, надо отдать должное американцам. В 2000-е годы российские «либералы», сделавшие деньги, когда номенклатура делила награбленное большевиками, мечтали лишить права голоса тех, кто не платит налоги, в Бостоне в 1656 году освободили одного бедолагу от уплаты налога — но не лишили права голосовать! В Нью-Йорке беднякам иногда предоставляли инструменты для работы, тележки, сети для ловли рыбы (вот откуда поговорка-то пошла). Лишение же избирательных прав — это наказание, и наказание серьёзное. Быть женщиной — преступление, поэтому женщина голосовать не может. Разорился? Значит, совершил какое-то преступление, может, не экономическое, а сексуальное, тайное, а Бог-то и наказал!
Именно по этой логике в 1920-1930-е годы сделали «лишенцами» живущих на проценты с капитала. Проценты получать — это же не работа! Монахи и духовенство — это же не работа, Богу молиться! Вон, и апостол Павел палатки делал, а за проповедь денег не брал.
Исторически как раз те, кто работает, обычно не имели избирательных прав. Рабы работают, рабовладельцы голосуют. Крестьяне работают, князья-электоры голосуют. Мечом головы рубить — настоящая работа, «ратный труд на благо мира», а мотыгой в земле колупаться — не работа. Купец не имеет права голосовать — он вообще кто такой? Принеси-подай... Курьер... Праздношатающийся. Игра в лотерею этот ваш бизнес, игроки же в азартные игры — это отбросы общества.
