Психология говорит, что у человека есть потребность в безопасности и в любви.
Философия не говорит, но показывает своим существованием, что у человека есть потребность в подлинности, в различении реального от фиктивного, поддельного, ложного.
Легко предположить, откуда у человека потребность в подлинном. Животное для выживание должно уметь различать ловушки. Где бревно, а где крокодил под видом бревна. Где волк, а где барашек в волчьей шкуре.
Кстати, большинство обманов в природе связаны не с желанием напасть, а с желанием защититься. Подать сигнал, который введет в заблуждение: я ядовитый, меня есть нельзя. Обманы-ловушки, заманивающие на гибель, не так уж часты. В человеческом мире, скорее, наоборот.
Впрочем, в животном мире вроде бы более всего по массе составляют такие простейшие организмы — микробы, вирусы, планктон, тараканы — которые мимикрией не балуются, никаких ловушек не ставят. Гибнут в больших количествах, а убыль покрывают усиленным размножением.
Человек как высокоразвитое существо прибегает к обманам часто и должен уметь распознавать чужие обманы, не путать волка с волчьей шкурой.
Чем опасен барашек в волчьей шкуре? Вот атомная энергия — в природе она основа бытия, а люди из нее сделали атомные бомбы. Вот те, кто изготавливает атомные бомбы, они и есть барашки в волчьей шкуре. Волчьи зубы у волка опасны разве что для зайца, а человек из волчьих зубов такую инструменцию сделает, что ой. Взбрыкнут барашки с атомной бомбой — и конец всему человеческому роду.
Потребность в подлинном оборачивается вопросом о познании. Откуда я могу знать, что мое знание правильно.
Почему же философия такое неблагодарное занятие, тревожное, почему ее нет у животных и почему даже среди людей философия — удел немногих?
Потому что философия невротизирует человека, потому что она ставит под вопрос то, что самоочевидно. Вопрос о подлинности решается либо интуитивно — если речь идет о любви (подлинно ли я люблю и меня любят), либо отметается и заменяется вопрос о практичности. Подлинно ли на меня хотят напасть? Неважно, лучше перестраховаться и убить — извините, нейтрализовать потенциальную угрозу.
Конечно, ничего хорошего из эдакой интуиции не получается, кроме душения дездемон и бесконечных войн. Кроме того, остается одна маленькая деталь: сам человек.
Вопрос о возможности познания есть вопрос прежде всего о самопознании. Вопрос о безопасности есть вопрос об угрозе, которая внутри человека — ну вот где Царство Божие, сразу за его околицей, где покосившийся полосатый пограничный столб. Вопрос о любви это вопрос о любви к самому себе. Кто бы ни был этот Самвсебе, он вечно отсутствует, а когда изволит проявиться, ехидничает или дрыхнет, но вступать в какие бы то ни было любовные отношения с отвращением отказывается. Уйди, говорит, не до тебя. Ты, говорит, не настоящий, ты весь фальшивый, мертвая ты душонка, человечишка в футляре, Иван Ильич недорезанный. Как будто вопрос в том, кто я, а не кто он, проклятый Самвсебе.
В итоге на вершину пирамиды потребностей ставят красоту. Сходить на итальнскую оперу или в Лувер. Там точно вранье — никто в реальности не поет и крыльев за плечами не имеет — зато красиво. Красота мир не спасет, но хотя бы разгулявшиеся нервишки успокоит. То-то следователи на Лубянке любили после смены попеть хором или поиграть на рояле.
Оказывается, «интуиция» есть нечто, прямо противоположное инстинкту. Животное инстинктивно отличается обман от правды — если не отличает, то гибнет. Человек такой способностью обладает, но только в той же сфере, что и животные, во внешней сфере. Человек отличается от животного раздвоенностью. Человек несет главную опасность в себе самом, опасность для себя. Человек это животное, в котором есть потенциал лживости, прямо пропорциональный потенциалу истинности. Большой потенциал, возможно, бесконечный. Кому много дано, тот много может фальсифицировать — и фальсифицирует.
Крокодил прикидывается бревном, человек прикидывается человеком, даже если задушил в себе всё человеческое. Человек — главная угроза бытию, главная угроза себе. Взбесившийся микрокосм, сдуревшая вселенная. Человек хочется безопасности? Возьми веревку и удавись, ведь ты главная опасность. Тебе еще и любви хочется? А ты не хочешь определиться — любви или безопасности? Ах, тебе кажется, что именно любовь дает безопасность? Извини, а где ты это прочел? А.... Ну, ты не так понял... Вот ты книжечк-то отложи и займись философией — познай самого себя и пойми, балда, что либо истина, либо безопасность, либо любовь, либо безопасность, либо личность, либо безопасность.
