Справедливая война — синяя птица. Даже не синяя птица (бывают синие птицы), а синяя кровь. Может, поэтому аристократы меча претендовали на голубую кровь? Врачи, правда, изобрели голубую кровь (перфторан). Справедливую войну изобрести ещё не удалось, так что «справедливая война» — «синяя краснота». Справедливых войн не бывало, нет и не будет.
Людоедство — бесчеловечность низшая, «справедливая война» — высшая бесчеловечность. Конечно, и людоед считает, что его людоедство — справедливо. Разве не справедливо утолять голод? Разве не справедливо победителю получить всё, вплоть до печёнки и сердца врага?
Признаков справедливой войны не случайно много. Война несправедливая старается возводить себя к одной причине: месть, несправедливое распределение богатств, самообороны, освобождение. К несчастью для милитаристов, всегда из-под приличной причины вылезает неприличное причинное место.
Например, Россия и Америка гордятся тем, что освободили мир от «коричневой чумы». Означает ли это, что они вели освободительную войну? Но почему тогда они не начали освобождать мир, когда это было сравнительно легко? Почему русские начали «освобождать мир» только, когда Гитлер напал на Россию? Почему американцы начали освобождать мир только, когда на них напала Япония? И почему не прекратили «освобождать», когда уже освободили? Зачем русские завоевали Пруссию, Прибалтику, Польшу и т.д.? Зачем американцы стали переделывать Японию?
Это не означает, что Америка и Россия — одинаково агрессоры. Это означает, что хаки уничтожает не только формальную, но и содержательную разницу между свободным человеком и несвободным. Тот, кто стреляет, перестаёт быть демократом или коммунистов, становится просто тем, кто стреляет с намерением убить.
Война убивает людей, справедливая война убивает человеческое в людях. Вот защитник справедливой войны пишет:
«Насильно нельзя заставить свободу любить. Но можно показать «вблизи», «наощупь», что это такое, и что с этим можно делать. Так сказать, ткнуть неразумного, очумелого от голода котёнка носом в молоко. Гарантии успеха нет, но есть хороший шанс, что без молока котёнок не жилец. А если и выживет (упаси Бог!), то вместо мирной киски будет злобным, опасным зверем».
Эта та же логика, которая побуждала всевозможных «крестителей» тыкать людей носом в реку — а сопротивляющихся убивать. Эта логика рассматривает человека как нечеловека — котёнка, змеёныша, волка, в общем: как нечто, поддающееся силе — либо подлежащее уничтожению. А человек и силе не поддаётся (если поддаётся — теряет человеческое), и уничтожению не подлежит.
Защитники справедливой войны используют для её обоснования то, что составляет суть человека — способность мыслить, придавать бессмысленному миру смысл, оперировать словами. Но такое использование есть извращение. Начинать войну под предлогом «освобождения» — всё равно, что насиловать девушку, чтобы «просветить её». Что, между прочим, бывает сплошь и рядом. Македонец в Афинах, американец в Багдаде, русский в Варшаве, — все были убеждены, что показывают местным жителям истинную свободу. Насильник убеждён, что вид его похоти восхищает девушку, она просто для приличия плачет, а втайне любуется его силой и красотой.