«Иисус, тотчас узнав духом Своим, что они так помышляют в себе, сказал им: для чего так помышляете в сердцах ваших?» (Мк. 2, 8)
Второе воскресенье Великого поста. В нём полуторатысячелетняя традиция (читать рассказ об исцелении расслабленного) соединилась с полутысячелетней традицией (праздновать победу исихастов в лице св. Григория Паламы). Первая неделя поста была посвящена зрению (и живописи), а вторая — слуху (и речи).
Расслабленный не был более глухим, чем все остальные. Он был столь же глухим, а Иисус был, подчёркивает евангелист, единственным по-настоящему и слышащим, и говорящим. Когда Марк говорит, что Иисус «узнал Духом Своим, что они так помышляют» (Мк. 2, 8) — это ведь о том, что окружающие «говорили мысленно», что вполне тривиально, и о том, что Иисус слышал сказанное мысленно, что вовсе не тривиально.
«И внял я неба содроганье, и гад морских подводный ход». У зрения и слуха есть одна общая черта — уровень их человек часто регулирует сам. Человек способен концентрировать внимание на чём-то — сосредотачиваться и зрением, и слухом. Это повышает точность, но, увы, внимание есть избирательность. Наш дух как шагреневая кожа. Либо — либо.
Спасение есть спасение от избирательности к полноте, к всеохватности, и начинается это спасение с того, что мы сосредотачиваемся на слышании Бога. «Безмолвная молитва» исихастов — это ведь безмолвная речь, то есть, речь, которая не говорит вслух, чтобы слышать Бога. Это зрение, которое закрывает глаза, чтобы видеть Бога. Создать икону — первое воскресенье поста, закрыть глаза перед иконой — второе воскресенье поста. Закрыть глаза — именно перед иконой.
Слышать, что говорят мысленно люди. Слышать, что говорит нам Бог. А Бог говорит о речи: что легче сказать — слово прощения или слово исцеления? Сказано с горьким юмором, потому что с точки зрения нас, глухонемых к чужим страданиям, легче сказать слово прощения. Простили мы или нет, прощен другой или нет, — как это проверить? А ходит человек или нет, очень проверяемо. Так вот нет же: вера уверена, что труднее сказать «прощаю», а ещё вера знает, что самое трудное — услышать «ты прощён». Прощать мы ещё готовы — ну как же, кто прощает, тот и старший по званию. Но слушать Бога (и людей) означает слышать, что тебя есть за что простить и есть Кому простить, и что это прощение отправляет тебя в полёт, словно ты мяч, а Бог футболист.
