«Соль — добрая вещь; но ежели соль не солона будет, чем вы ее поправите? Имейте в себе соль, и мир имейте между собою» (Мк. 9, 50).
Иисус шутит, тут игра словами: «соль» на арамейском «тапель», «приправлять» — «таббель». Так что на арамейском, согласно Иеремиасу, это звучало так:
«ин милха тапель / бема тетаббелун».
Марк перевёл это на греческий правильно, а вот Матфей ошибся, спутав «тапель» со похоже звучащим словом «глупить», и в греческом у Мф. «если соль глупа станет». Впрочем, и Марк — точнее, переписывавшие его — не безгрешен, потому что слова «и каждая жертва будет осолена солью» — позднейшая приписка. Зато Марк сохранил слова «всякий огнем осолится».
Эти слова связаны с обычаем солить жертвы:
«Всякое приношение твое хлебное соли солью, и не оставляй жертвы твоей без соли завета Бога твоего: при всяком приношении твоем приноси соль» (Лев. 2, 13).
Соль как знак изгнания бесов — возвращение к теме экзорцизма в 38 стихе. Соль — символ белизны, чистоты. Соль — символ самопожертвования. Соль Мёртвого моря могла «терять силу», вкус — она была смешана с другими веществами, и могла вымываться, так что оставался лишь вкус других минералов. Ученики Христа не должны сливаться с миром.
Самое важное не сказано в лоб: человек уподобляется хлебу, вера уподобляется соли. Слово «огонь» кажется не столь уж важным, хотя заманчивым: ведь Дух Святой ассоциируется с огнем. Но если Дух и огонь, то не сжигающий (у Марка выше говорится об адском огне, который тоже не сжигает, но лишь потому, что сжигать-то, собственно, нечего), а испекающий, и соль, как и огонь — нечто, что делает хлеб совершенным.
В переводе на язык цельталь эта фраза звучит так: «Огонь будет возложен на каждого, как соль возлагается на пищу» (Братчер, 1961, с. 334). Если Иисус делает хлеб Своей плотью, то Он делает Своим хлебом и всякого верующего. Вера — вот соль и огонь, без которого человек, даже признающий существование Бога, всего лишь несчастный, бессильный, чёрствый кусок человечества.
Иезекииль (16, 4) перечисляет, что полагалось делать с новорождённым и чего не сделали:
«При рождении твоем, в день, когда ты родилась, пупа твоего не отрезали, и водою ты не была омыта для очищения, и солью не была осолена, и пеленами не повита».
То есть ребёнка натирали солью — и жертва, возможно, потому и натиралась солью, что некогда в жертву приносили детей и это перенесли на подменившие их объекты. Так что ничего-то мы Богу пожертвовать не можем, потому что если уж жертвовать так что-нибудь ценное, вроде единственного сына, а все остальное — муляжи. А если уж что-нибудь «жертвуем», то это так — пискля, неразумное, орущее, извергающее из всех отверстий детские неожиданности. И если приходить с этим к Богу все-таки приходится, то уж гордиться этим... «Вы — соль земли» это все равно что «вы — памперсы».
