Оглавление

Двенадцать дней до Неба. 6. Страстная среда

Тиски ненависти

«Через два дня [надлежало] быть [празднику] Пасхи и опресноков. И искали первосвященники и книжники, как бы взять Его хитростью и убить;» (Мк 14:1).

Вновь и вновь: евангелия не репортажи, а манифесты. Они так и называются. Царские манифесты об освобождении крестьян или о свободе вероисповедания были евангелиями в самом первичном смысле слова. У земных царей, конечно, случаются и манифесты-антиевангелия, понеровангелия. 

Манифест всё подчиняет описанию главной мысли. Мысли, а не реальности. Поэтому совместить повествования евангелистов о страстной неделе и воскресении в принципе нереально. Это как «гармонизировать» былину об Илье Муромце с планом реконструкции подвала мэрии Мурома. Ну, всё-таки полегче, слава Богу.

У Марка на первом месте — Иисус как мистер Икс. Неизвестный, Который почему-то у одних вызывает веру, у других ненависть, недоверие, переходящее в невротическое желание избавиться от непонятного, чужого. Поэтому главное для него: соединение двух страхов, двух ненавистей. Ненависть врагов и ненависть друга. Ненависть сильных, ненависть номенклатуры, ненависть элиты вообще небольшая проблема. Им и положено давить и душить. Но Иуда-то, Иуда?! Он же друг! Вот почему — и не только у Марка — ничтожное для уголовного следствия обстоятельства становится на первое место. Ненависть это тиски, и Христа раздавила ненависть и тех, кто оправдывался защитой «людей» от хаоса, и того, кто оправдывался защитой «людей» от голода.

Если судить за убийство Иисуса, то Иуде, конечно, орден не дадут, ежели не декадент и не борхес, но и даже не оштрафуют. И без него бы нашли, ну, может, чуть повозились бы подольше. Но если не судить, а пытаться понять, то Иуда главный, кто заслуживает усилий. Иуда загадочен. Не должен друг и ученик предавать. 

Вот почему Марк (и воспроизводящие его схему Матфей и Лука) начинает с фразы о заговоре элит, но рассказывает он об Иуде. Поэтому после этой фразы идёт скачок назад, к эпизоду с дорогой парфюмерией: реплика про то, что лучше было бы такие огромные деньги раздать нищим,  объясняет — с точки зрения Марка — поведение Иуды. Марк не говорит, что реплику подал Иуда, но это легко прочитывается — и тут обнаруживается как раз незаурядный писательский талант Марка, он никогда не действует «в лоб». К тому же он расширяет проблему: возмутился не один человек, а несколько, они «говорили друг с другом» — не с Иисусом, они перешёптывались, а Иисус, однако, понимал, о чём речь, и перешёл в наступление. Из нескольких перешёптывающихся один отреагировал на слова Иисуса неадекватно. Сколько там «перешёптывалось»? Двое, трое? Ну вот из двоих-троих только 33,3 процента сломались, а остальные-то нет. Свобода! Непредсказуемость! 

Непредсказуемость — оборотная сторона Промысла Божия. Наверное, элита могла и потерпеть или перенести арест на после праздника. Тогда бы, может, мы праздновали Воскресение Христово  осенью или зимой. Но Иуда съезжает с катушек здесь и сейчас, и Воскресение совпадает с Исходом. Случайное совпадение становится абсолютно неслучайным, мощным метафорическим текстом. Даже не метафора, а метонимия — Воскресение не сравнивается с Исходом, а смысл Исхода переносится на Воскресение, Воскресение и есть настоящий, главный, истинный Исход. 

Всё потому, что у одних чесалось поскорее убить, а другой сломался из-за искушения рациональностью и «справедливостью». Ну да, на триста денариев можно накормить триста нищих. Или одного нищего кормить целый год. Но денарии всё равно рано или поздно кончатся, и что потом? Ещё что-то продавать? А когда всё и все будут проданы, что делать? Может, с какого-то другого конца подходить к проблеме построения справедливого общества? 

Вот Бог и подходит с другого конца, с конца Голгофы, да и проблему Он малость переформулирует — не справедливое общество, а человечные человеки. 

На фотографии: в Польше в 2020 году нашли один из крупнейших кладов, 1753 денария II века, зарытых, видимо, когда местные вандалы бежали от наступающих готов. Денарии, конечно, малость полегчали за два века, но всё же серебра на 5 килограммов. Конечно, про готов и вандалов – это если рассуждать глобально. Но вполне может быть, что какой-нибудь скупой муж  откладывал денарии, вместо того, чтобы покупать жене косметику. Вот за полвека накопил, чтобы устроить огромное угощение голодным, да и помер, а где зарыл, не сказал. И жена умерла, и голодные умерли – причём, не от голода, и готы умерли, оставив после себя только готическое искусство, и вандалы умерли, оставив после вандализм… Не то зарывать в землю надо, не то!

 

См.: История человечества - Человек - Вера - Христос - Свобода - На первую страницу (указатели).

Внимание: если кликнуть на картинку
в самом верху страницы со словами
«Яков Кротов. Опыты»,
то вы окажетесь в основном оглавлении.