«и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился» (Мф 25:15).
«Отправился» в греческом тексте «удалился», «убыл». Слово специческое, его употребляли для обозначения смерти, как в английском «gone», «ушёл» в смысле «скончался». Кажется, такое «ушёл» постепенно закрепляется и в русском, хотя это несомненный англицизм. Впрочем, сравнение смерти с путём древнее древнего. Да, могила это чрево матери, могила это дом, но могила это и лодка, ладья, а путь к ней на санях. Так что тут вполне можно перевести «и тотчас Бог умер». У Матфея это же словечко и в притче о хозяине виноградника (21:33 и Мк 12:1), у Луки блудный сын «удаляется» (15:13).
Вот в притче о женихе, которого ждут со светильниками, такого слова нет. Там вообще назывное предложение, не «жених идёт» синодального перевода («се, жених грядет в полунощи»), а «Иду о нимфиос», и «иду» тут греческое «вот», так что «вот нимф!»
Сравнение жизни с путём это очень мило, кто ж не любит пошататься, погулять, поблуждать, других посмотреть и себя показать. Проблема именно в том, что не я один люблю погулять, а и другие. Включая Бога. Начиная с Бога. Человек рождается в мире, покрытом сетью дорог, путей, улиц, и начинает человек с того, что идёт по чужому пути. Самостоятельность — это уже не рядышком с папой и мамой. Чудненько. До первой любви, когда страстно хочется идти по пути именно с этой любовью всегда-всегда-всегда. Куда она, туда я. Только жена не мать и муж не отец, если нормальная любовь, конечно. Не дочь и не сын. А Бог?
С Богом всё сложно. Вроде Отец. Мир не мой, мир Божий. Бог не возражает умереть — ну, «убыть». Тем более, что альтернатива — оказаться Богом-в-клетке у человека или, что ещё хуже, у государства. Бог скромно удаляется, оставив нам... Ну по Евангелию — кому пять талантов, кому кукиш с маслом, что часто куда полезнее денег, очень мотивирует. Но мы же понимаем, что Бог вернётся.
Умом понимаем, а так-то чувствуем себя свободными от всякого Бога. У Луки, кстати, в той же притче Бог «отправляется» за тридевять земель, у Него там царство нарисовалось новое, но намерен «вернуться» (19:12).
Жить под дамокловым мечём, аскетически бдя и ждя, когда с тебя потребуют отчёта?
Какая гадость.
Товарно-денежные отношения.
Вечный наёмник.
На длинном, но поводке.
Брр.
Так ведь это притча, а в реальности всё немножко иначе. Бог убыл, и мы убываем вместе с Богом. Да, мы как бы здесь, но весь цимес Царства Божия в том, что путь у нас один, путь любви. «Бог убыл». Слава Богу, Бог убыл как луна убывает — тень упала, и тень, между прочим, от нас, от моей драгоценной персоны. Тень от Ницше упала на Бога, ах, какая драма, Бога стало не видно, очень заиньке обидно. Ницшеньке.
От нас на Бога тень, от Бога на нас любовь. Наш путь — Его путь. Крестный, помимо прочего... Осталась самая малось: чтобы Его путь, Любимого, был нашим путём, чтобы мы свой талант пускали в оборот не как разбойники с большой дороги, а как рузья, расчищающие путь для Бога и — кстати! - Его друзей.