«И все ужаснулись, так что друг друга спрашивали: что это? что это за новое учение, что Он и духам нечистым повелевает со властью, и они повинуются Ему?» (Мк 1:27).
Карл Маркс упрекал философов, что те пытаются объяснить мир, а надо мир менять.
Это аукнулось в похвале Марксу от Ульянова-младшего: учение Маркса верно, потому что оно всесильно.
Народная мудрость, однако, беспощадная: «Сила есть, ума не надо».
Убить человека означает изменить человека? Да. Был живой, стал мёртвый.
Был
Если человек владелец завода, был эксплуататор и враг пролетариата,то стал покойник, не мешает больше торжеству марксизма-ленинизма. Вот оно, всесилие-то в чём.
Правда, эксплуататора убила пуля. Вот если Маркс изрёк — и владелец завода отдал завод марксистам…
Иисус не объясняет мир, тут Он более марксист, чем Маркс, потому что Маркс всё-таки всю жизнь только объяснял и ничего не менял.
Иисус не убивает, Иисус освобождает.
Здесь Христос поступает не по-христиански. Как ни крути, в истории христиане обычно не освобождали, а порабощали, завоёвывали, запрещали. Крестовые походы, конечно, как бы миновали (хотя войны в Ираке и Афганистане немногим лучше), но требовать, чтобы за аборты сажали в тюрьму… Одобрять смертную казнь… Служить в армии…
Где-то есть экзорцисты, специализирующиеся на изгнании бесов. Только они каких-то таких бесов изгоняют (когда изгоняют), что никому, кроме самих бесноватых, от этого не легче. То ли дело психотерапевты!
Учение Христа уже давно не новое. Люди повзрослели и удивляются не тому, что Христу повиновались бесы, а тому, что Ему не повиновались и не повинуются верующие. Изгнать беса, исцелить проказу, вылечить лихорадку, — это уже и без Христа научились. Осталась самая малость: воскреснуть. Да не где-то за гробом, а здесь и сейчас. Мы ж почему не беснуемся? Бесы в мёртвых не селятся. Вот достаточно ли мы мертвы, чтобы ужаснуться тому, что сами не живём и другим не даём. Или нам всё снится, что мы живы? Тогда дело плохо, тогда мы ко Христу не обратимся с посмертным хрипом: «Чувак, оживи меня, плииз!»
