Насколько тяжело ничто

«Ко всем же сказал: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Лк. 9, 23).

Сперва Иисус выхватывает из толпы несколько десятков человек, чтобы те шли за Ним, чтобы они были «последователями», «слушателями». Потом из толпы последователей Он выпихывает Двенадцать, чтобы ты шли впереди, проповедовали и исцеляли, заменя Его. После чего — вполне неожиданно — Он опять обращется ко всем с призывом «взять крест и идти» за Ним. У Луки, во всяком случае, подчёркнуто, что это было сказано «ко всем». Марк уточняет — «народу и ученикам». Матфей говорит лишь об учениках, но у Матфея постоянно народ куда-то испоряется — заговоры против Иисуса устраивать, видимо. Именно всем. Потому что быть слушателями Иисуса — это не всем нужно. Быть Его посланцами — довольно кислое занятие, дублирование благодати, проповедь пьянства алкоголикам. Кто готов верить, поверит и без миссионеров, даже скорее поверит, а миссионерам поверит лишь тот, кто не Бога ищет, а «духовного руководителя». «Нести же крест» — это общечеловеческое. Без несения креста нельзя быть человеком.

Настоящий человек только тот, кто способен расчеловечиваться. Расчеловечиться не так, как расчеловечиваются грехом или просто выпивкой. Расчеловечиться, превратившись не в античеловека, не в скотину, а в раба. Вычесть из себя всё то, что составляет «человеческое» в повседневной суете — власть, деньги, крышу над головой, свободу воли. Крест это распятие. «Взять крест» значит превратиться из человека в преступника, в нелюдь, которая покорно бредёт на смерть. Рабов распинали — как вешают горшок сушиться над палку.

Раб он ведь всего лишь говорящая вещь. «Взять крест» означает стать молчащим человеком. Не говорить «со властью». Уйти ниже нижнего, дальше и глубже маргинального. Не просто не командовать, но даже не советовать — раб не может давать советы. Разве что просить — униженно, смиренно, сознавая, что и просить не можешь. Просить так, как может просить лишь тот, кто не может купить. «Взять крест и идти за Иисусом» это ровно то же, что «раздать имущество нищим и идти за Иисусом». Вот все вокруг стали богатыми — благодаря тебе, а ты стал ничто — и всё-таки идёшь, тащишь на себе своё тяжёлое ничто.

Где-то там, наверху, люди, которые умеют не иметь, а быть. Тут, внизу, где Иисус, даже «быть» невозможно. Как у Галчинского в переделке «Гамлета» — одним абзацем пьеса: «Быть или не быть?» — спрашивает Гамлет и решает: «Не быть». Старается не быть. Конец пиесы. Не человек-невидимка, а видимый нечеловек. Бог стал человеком — эка невидаль! Бог стал ниже человека, стал никто, стал вещью, ничего не говорил распинающим, стал распятым преступником — вот это да... Так что прежде чем «обожиться» недурно бы «расчеловечиться», а то божие-то впрок не пойдёт. Вот вокруг тебя люди, а ты — бессильная тряпка, неживой труп, портрет прабабушки с ногами... Всё видишь, всех любишь, всех готов приласкать, а сказать и приказать ничего не можешь, — вот оно, «взять крест и идти за Христом».

См. далее комментарий к Мф. 10, 24.