Любовь возможна только, если она не нужна

«Если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Мое не есть истинно» (Ио. 5, 31).

Иисус часто сравнивает Себя с женихом, человечество с невестой, рассказывает притчи о подружках невесты, о друзьях жениха, но ведь это всё патриархальщина. Нормальным людям не нужны свидетели их любви. «Пацан сказал, пацан сделал». Слово джигита золотое слово. Кстати, до XVI века считался юридически законным брак, заключённым хоть под кустом, лишь бы прозвучали брачные обеты. А современный человек знает, что и это лишнее. Какие обеты-мобеты, если любовь?! Масло маслить, что за глупое занятие. Зачем что-то говорить, когда и так всё ясно!

Это абсолютно верно — как верно и то, что говорить надо, и свидетелей позвать надо, и зарегистрироваться, и обвенчаться, если верующие. Дурацкое противоречие, но оно отражает самую глубину человеческой природы. Только независимость, свобода-от-других есть существование, но если существование есть, то оно есть существование-для-других.

Тут тот же парадокс, что в штуке Чехова про врача, который отказывается признать приятеля вменяемым и дать о сем справку, потребную для венчания. Если хочешь жениться, ты сумасшедший, я дам справку, что ты нормальный, если ты не хочешь жениться.

Может любить лишь тот, кто может и не любить. Кто существует сам по себе, кто полон жизнью автономной, ни в ком не нуждающейся. Более того, только такое существо можно полюбить.

В этом смысле единственный любящий это Бог, Который абсолютная Любовь. Но именно поэтому Бог любит не только Себя, но и всё — и это всё Бог творит. Более того, Бог наделяет человека этим свойством — автономностью. Человек может быть Нарциссом, может жить, не увядая, потому что его не любят, может цвести, никого не любя. Это богоподобие. Только подобие — потому что Бог не нарциссичен, Бог сразу же выворачивается наизнанку, но любит всё. Хотя при этом Бог вновь и вновь нам повторяет вздор про вечные муки и уничтожение — это ведь о том, что Он может обойтись без нас и мы можем обойтись без Него, можем жить в одиночку. Только это всё-таки ад.

Автономность любви гарантирует, что любовь сможет любить любимого и тогда, когда тот будет нуждаться в нас. Любовь переживёт и расставание, и ссору, и слабости, и уныние, и равнодушие, и предательство. Автономность любви сохраняет от предательства и отчаяния, когда уже палач посадил нас в карцер. Оставленные всеми, мы остаётся самодостаточными, каждый остаётся Богом и поэтому может противостоять злу.

Автономна любовь, и Спаситель подчёркивает, что не нужно свидетельства Иоанна — и без этого свидетельства Он не ничто. Но с этим свидетельством мы — всё. Любовь выплёскивается через край и подхватывает нас словно спасительный потоп. Наша миссия в мире не проповедовать Христа, а проповедовать абсолютность любви, и поэтому как своих единоверцев мы принимаем и тех, кто знает Христа лишь по имени, и тех, кто соприкоснулся с Ним в Духе, и всех, кто любит, ибо нет любви помимо Христа. Обрядовер из этого сделает вывод, что где не висит слово «Христос», там не любви, но ведь наоборот — там Христос, где любовь, да не слово, не лозунг, а любовь любящая.

Празднуя воскресение Спасителя, мы празднуем и своё воскресение — не потому, что мы Его воскресили своими знаниями (как мечтал Фёдоров) и силами, а наоборот, потому что Его воскресил Бог Своей любовью. Не наше свидетельство делает Иисуса воскресшим, а Его воскресение делает нас свидетелями, среди зла — свидетелями добра, среди уныния — свидетелями любви. До Христа мы были подобными людям, которые проповедуют себя — и Иисус не случайно подчеркнул, что такие проповедники пользуются популярностью. Чужой эгоизм оправдывает наш эгоизм. Существует и церковь эгоистов, нарциссы всех стран умеют объединяться. Мы откликаемся на чужой эгоизм, потому что это подобие и оправдание нашего эгоизма. Вера же есть отклик на то, чего в нас нет — на любовь Христову, и этот отклик воскрешает в нас умершее наше богоподобие, способное выжить в любых обстоятельствах в одиночку, но выбирающее иное — в любых обстоятельствах жить, отвечая на любовь Божию словом и делом, свидетельством и молчанием, абсолютной автономностью и абсолютным единением, которое и есть Царство Христово.

[По проповеди на именины 13 мая 2016 года]