Божий Вес и наш довесок
«ибо все те от избытка своего положили в дар Богу, а она от скудости своей положила все пропитание свое, какое имела. » (Лк. 21, 4)
Чтения из Евангелия перед Великим постом, может, и не подбирались так, чтобы в них говорилось о еде, но в них о еде постоянно говорится. Обед у Закхея, пропитание вдовы, мечты двух братьев о еде… Может, просто потому, что о еде тогда всё время думали, времена-то были несытые. У бедняка все расходы на еду, у богача даже икра с шампанским расход сравнительно незначительный. Его жизнь не пропитание, а бизнес, круизы, полёты… Он и на церковь жертвует от бизнеса своего и от круизов своих…
Что же, нам тоже всё, что потратили бы на еду, отдать на благотворительность или церковь? Только Спаситель-то не говорит о том, что мы должны делать, Он говорит о том, что мы не должны делать. Это не про то, сколько отдавать, а про то, что ни у кого нельзя отбирать — хоть ханжескими уговорами, хоть силой. Сегодня ведь тоже предостаточно людей, которых не корми, только не мешай им составлять сметы — сколько жертвовать, кому, когда. Всё это пустое, потому что не отвечает на вопрос, который нам задаёт Бог: «Чем питаетесь?»
Мы настолько христиане, насколько питаемся Богом. Когда мы спрашиваем себя, что мы можем пожертвовать, Господь нам говорит: «Жертвуй всё — Я твоя жертва». Больше никто и ничего не может жертвовать. Он — всё, что нужно. Он — Тот, Кто нужен. Не Богу — людям. Сын Божий — это наши две лепты, и те не наши. Откуда Он у нас взялся? Да вот мы пришли на молитву, отдали кусочек дня, а получили Его. И несём в мир, в пир, и в добрые люди. Несём Христа как Христофор, несём Его любовь и примирение, а от себя…
Как раньше в магазинах дадут кусок хорошего мяса, а к нему хрясь — довесок какого-нибудь скверного. Вот вся наша святость и есть довесок, нагрузка к Святости Божией. Ну, люди морщатся, конечно, а Бог… Он берёт то, что мы считаем нашим лучшим, как тяжесть, как крест, и как-то окутывает Своей благодатью, чтобы наша святость не очень натирала окружающим.
Мы и сюда пришли не от избытка, а потому что не удалось что-то в жизни, нуждаемся в утешении. Правы атеисты — нуждаемся. А вот чего они не знают — что утешение наше не иллюзорное, а реальное, и утешение не в том, что Бог нас гладит по голове, а в том, что Бог гладит по голове того, кто нас довел до отчаяния, и говорит нам — смотри, а ведь это Мой любимый, Моя любимая… Ради Меня уж потерпи, что он живой, а не мёртвый. Брось свои две копейки не Мне, а ему, ей — смирившись с его существованием, примирившись с тем, что надо жить рядом.
Мы приходим на Тайную вечерю, приносим с собой пакет с неприкосновенным запасом, со всем, что мы отложили на пропитаться… И за этим столом в невидимой дали сидит и наш враг… Вот и нужно всю нашу жизнь отдать Богу, чтобы прямо вот сейчас умру от голода и отчаяния, от того, что враги окружают меня — и тогда Бог достаёт из Своего пакета Свой Неприкосновенный Запас и делится с нами Собой, Отцом, Сыном и Духом.
[По проповеди в субботу 22 февраля 2003 года]
