"Отче наш". Какого размера Царство Божие

Приятно глядеть на киногероев, которые успешно преодолевают разнообразные трудности в дорогом интерьере, ссорятся и мирятся на кухне в 10-15, а то и 40 квадратных метров. Глядеть приятно. Разумеется, ты понимаешь, что к твоей жизни это не имеет абсолютно никакого отношения. Все эти страсти среднего класса... С жиру бесятся, так? Не совсем. Они не считают свою жизнь жирной, хотя усиленно стараются не разжиреть. Им это даже удаётся. Кто сидит на картошке с макаронами и быстроразваривающейся бурде в картонном стакане, тот жиреет без оглядки.

Обыватель любит смотреть снизу вверх. Это утешает. Если Вандербильдиха, то кольми паче я...

Трезвый голос, однако, подсказывает, что не стоит пытаться повторить «Эммануэль» — непременно что-нибудь сломаешь себе или партнёру — и не стоит подражать киногероям и среднему классу вообще. Есть психологические сценарии, вполне реалистичные на 40 кухонных метрах и абсолютно невероятные на наших родных 6-ти. Когда ребёнок с визгом убегает от папы с мамой на второе поле для гольфа, но во время поездки на Гавайи все мирятся, это впечатляет, но из этого не стоит делать какие-либо практические выводы о детско-родительских отношениях в 18-метровой комнате, где ребёнок живёт за шкафом, а Гавайями служит поход в ближайшую продуктовку.

Царство Небесное — оно не с поле для гольфа. Оно такого размера, чтобы уместилось и за шкафом, и под одеялом, чтобы даже при самом тщательном обыске вертухай не мог его изъять.

Самое же милое, что обратное утверждение справедливо. То, что реализуемо за шкафом, реализуемо и на поле для гольфа. Годное для миллионера непригодно для нищего — ну что бедняк будет делать с гелендвагеном, у него не хватит денег даже не бензин этому монстру. Но годное для нищего годится и миллионеру, пицца свидетель. Или свидетельница, это уж смотря, какая пицца.

Вот потому-то блаженны нищие, потому-то царство Божие внутри вас, потому-то подставь щёку всяк в Бога входящий. Зло слишком огромно, чтобы уничтожить Бога. Иногда изображают ад трещинкой в райском саду, а на самом деле наоборот. Рай — это маленькая, крохотная реальность в огромном мираже. Бесконечность крохотной бусинкой катается по безграничным кругам ада, и врата адовы не одолеют её по той же причине, по которой самые исполинские бронзовые врата не мешают муравью бегать туда и сюда по своим делам. Потому лучше и не попадать в ад, что легче верблюду пройти и далее по тексту, чем с киноэкрана сойти в реальность.