|
ВОРЧЛИВОСТЬ
Простейшая разновидность ресентимента - ворчание. Кто ворчит - тот вор. Он кажется обиженным, но он обижает, он крадёт у себя веру, а у других - доверие к себе.
В. может быть частью ресентимента или другого агрессивно-истребительного комплекса.
Старческая ворчливость для окружающих безобидна. Но не для старика! Самое сильное
свидетельство веры и её истинности - именно кротость верующего в возрасте, когда
неверующий обычно превращается в довольно малоприятное существо.
Ворчливость есть агрессия либо игра в агрессию. Ворчливые персонажи у романтиков
- играют, только тут заиграться очень легко. Ведь игра у человека часто не как
уход от насилия, а подготовка к нему. Словесные состязания - а попросту говоря,
взаимная перебранка двух ироев перед тем, как начать рубиться - это лишь средство
раскачать то, что глубоко вкопано в человеческую душу и мешает поднять руку на
ближнего.
Ворчливость, однако, есть удел сдавшихся. Поэтому ворчливость входит в ресентимент
советского человека (который пока не воскресал, потому что не умирал). Сидит ли
он перед телевизором, стоит ли в очереди, лежит ли на пляже, - он ворчит. Он может
лежать на пляже в Сочи, может - на Багамах, может - на берегу Клязьминского водохранилища,
но ворчать он будет и там, и там, и там. Советский человек ненавидел диссидентов,
потому что диссидент - не ворчит, а критикует, не ворчит, а ругает, то есть переходит
от игры к делу.
"Да как он смеет! Это же безнадежное дело!" - ворчит советский человек,
но пользуется, пользуется плодами "безнадежного" диссидентства, плодами
"прогнившей" американской демократии, таинствами "испохабившейся"
Церкви и т.п. и т.д. Диссидентство приносит плоды - как и вера, как и демократия
- хотя большинство людей, называющих себя диссидентами - или демократами - или
верующими - это просто ворчуны. При малейшем признаке опасности они затихают,
да и когда опасности нет, они ворчат лишь на кухне, в курилке, в общем, где никто
не слышит. Насколько же сильна и продуктивна свобода, если она результативна,
хотя большинство отождествляющих себя со свободой людей - всего лишь...
В армии таких людей называли когда-то "пер...ами". Правда, Швейк
уловил связь между чином и правом на такое звание - к примеру, лейтенант не может
быть "старым п...ом", он может быть лишь "полуп...ом". Слово
"старый" здесь выступает в классическом значении "старший",
"главный" (сеньор, сенатор, старейшина, староста). То есть "старый
п...н" - генерал, полковник - "п..н", лейтенант - "полуп...н".
Впрочем, важнее другое: ворчливость тут оказывается речью, которая лишь физиологически
производится через ротовое отверстие, а в духовном смысле это звук отверстия заднего.
Так классическое увязывание двух отверстий как двух ртов - чистого и нечистого
(Иисус тут меняет местами расположение чистоты и грязь) помогает, можно надеяться,
воздержаться от ворчливости, как воздерживаются даже старые п...ны от проявлений
метеоризма на уважаемой ими публике.
|
