|
Оглавление книги
Ио 10, 28. И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей.
№101 по согласованию. Фраза предыдущая - следующая.
Эта фраза Иисуса, как и предыдущая, и следующая, об одном - что Иисус есть Бог, причём Бог в значении, неприемлемом для слушателей (современников, единоверцев). В наши дни много любителей представить конфликт Иисуса и Его гонителей результатом недоразумения. Мол, ни на что особое Иисус не претендовал, всякие там "сын Божий", "Бог" было тривиально, ну а что распяли, так мало ли что бывает, из чего не следует делать грандиозных выводов. Мол, важно видеть Евангелие в контексте... Так вот Евангелие - первоисточник, а "контекст" в данном случае - реконструция, причём более чем сомнительная.
Следующая фраза повторяет структуру этой, только вместо "Иисус" поставлено "Бог": "Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех; и никто не может похитить их из руки Отца Моего". "Моя рука" - "рука Отца". "Я даю" - "Отец даёт". Было бы аутизмом пытаться понять, как соотносятся две "руки" (и "догматическое богословие" в огромной степени аутично, в отличие от догмы, которую оно изучает). "Я надёжен" и "Отец надёжен", - не о конечностях и овцах идёт речь, а о верности, надёжности, любви.
Не об овцах говорит Иисус, а об Отце. Поэтому не стоит искать в этом тексте ответа на вопрос о границах Церкви, о том, как соединить в ней иудеев и язычников. Это не о людях, а о Творце, не о том, как идти за Христом, а о том, кто такой Христос. Мог с мышами сравнить, мог со слонами, это второстепенно, а первостепенно - что рука одна. Замечательны и сходства, и различия. "Никто не похитит из руки" - одинаково. Отец даёт Сыну не жизнь вечную - Отец даёт Сыну людей. Вот Сын - даёт людям вечную жизнь, и это - Дух. Сын даёт людям жизнь - и те "не погибнут", а вот Отец даёт Сыну людей без оговорки, что Сын не погибнет. Погибнет! Более того, люди не погибнут именно потому, что погибнет Тот, Кому они даны. Иисус несколько раз подчёркивает, что Сам - погибнет, а другим - не даст. Точнее, - другим не даст, потому что Сам покажет, что смерть - не гибель, а спасение от имитации вечности - от того круговорота рождения и умирания, который почитатели воскресших божеств считали счастьем. Если, конечно, смерть человек проходит хотя бы с каплей веры. Точнее, с песчинкой, с горошинкой. Жизнь - как море, и она мелеет, и обнажается либо пустота, либо песчинка. Каждый рождается принцессой на горошине, и вот либо перины убираются постепенно, либо рушатся одномоментно, но в конце у всех станет явным судьба той самой горошины, которая мешает спать сном временной жизни. |
