Яков Кротов

Дневник литератора

К оглавлению "Дневника литератора"

К оглавлению дневника за 2000 год

Вопрос о канонизации Николая II будет, видимо, главным на архиерейском соборе, который соберется в августе в Троице-Сергиевой лавре. Споры вокруг канонизации выгодны церковным властям, потому что отвлекают внимание от более важных вопросов церковной жизни, которые находятся в компетенции не архиерейского, а поместного собора. Нарушая собственный устав, Русская Церковь саботирует созыв собора с участием мирян. В оправдание этого приводятся самые ничтожные доводы (вроде нехватки денег). Правда еще печальнее: миряне таковы, что могут оказаться куда "правее" архиереев. Правда, пенять церковные владыки могут лишь на самих себя. На протяжении 1990-х годов церковная жизнь совершенно сознательно организовывалась так, чтобы отсечь от участия в ней людей вменяемых и образованных, и в результате сформирован весьма и весьма ограниченный контингент, ограниченность которого год от году все агрессивнее. И хотя из Церкви активно уходили не только "либералы", но и черносотенцы (именно они организовали раскольничьи "православные" группировки), тем не менее в Патриархии осталось достаточно невежественных неофитов, чтобы при "соборном решении" прошел любой средневековый вздор. 

К примеру, московский священник Александр Шаргунов в защиту канонизации Николая II приводит следующий "довод": врачи не смогли помочь его бесплодной прихожанке Елене Д., но "однажды во сне она увидела Государя Николая Александровича в цветущем яблоневом саду, и он с сияющим лицом, среди этого сада, протянул ей спелое яблоко, говоря слова утешения. Эти слова она не запомнила, но, проснувшись, она совершенно ясно поняла, что у нее родися дитя. Сейчас у нее двое детей" (Православная москва, №12 (222), июнь 2000 г., с. 401). Любой специалист по средневековым и античным легендам без труда опознает здесь классический — а по-православному, языческий —  миф. Культ Николая Романова, равно как и блаженной Матроны, как раз и воскрешает средневековье в утешение мающимся бесплодием. 

Если следовать преданию Русской Церкви, то Николай II уже давно причислен к лику святых, потому что Патриарх Алексий II молился перед иконой, изображающей Романовых среди святых, в храме Московского Сретенского монастыря (иг. Тихон Шевкунов). В древней Руси этого было достаточно для "свидетельствования" святости. Православные ригористы, неоднократно подымавшие вой в связи с почитанием святым отца Александра Меня (очень, к сожалению, мало распространенным), требующие подождать с молитвами проповеднику Евангелия, с написанием его икон, пока власти не разрешат, в вопросе о Николае II вспоминают, что все-таки сперва личное почитание, а уж потом соизволение властей. 

Митрополит Смоленский Кирилл недавно, отвечая в редакции "Комсомольской правды" читателям, был вынужден отвечать и на вполне комсомольский по своему энтузиазму вопрос о канонизации Николая II. Владыка отделался дипломатичным: "Есть очень большая критика этой канонизации, как есть и огромная поддержка, поэтому я не могусказать, каким будет решение Собора", но позаботился, чтобы его пояснили: "Существует мнение, что в личной биографии Николая II бывали моменты, которые не соответствуют канонам жизни святого человека". "В то же время специальная комиссия Священного Синода сочла, что император и члены его семьи заслуживают канонизации в качестве страстотерпцев и передала свое заключение на Архиерейский собор", - напомнил митрополит Кирилл. 

Никаких "канонов жизни святого", конечно, не существует. Это все архиереи похожи друг на друга, а все святые разные. Достаточно почитать Новый Завет, все авторы которого — святые, хотя их никто никогда не канонизировал формально (успели проскочить), чтобы почувствовать разницу. Владыка лукавит, пытаясь сохранить себе отходные пути на оба случая. Если Романова канонизирует, он заявит, что не выступал против этого. Если Романова не канонизируют (а за кулисами, точнее, за иконостасом, возможно, митрополит Кирилл борется против этой канонизации), владыка заявит, что вот — это спецкомиссия ошиблась, а он никогда не выступал за каннизацию. Конечно, митрополиту не нравится в покойном не то, что не нравилось прежним комсомольцам. Те видели в Николае кровавого деспота. Царь действительно не был большим демократом, действительно пытался править железной рукой (сегодня его чаще обвиняют в том, что мало вешал и мало расстреливал, но христианам подобные претензии высказывать как-то не к лицу). 

Нынешние православные комсомольцы считают Николая II недостойным принятия в ряды святых, потому что он незадолго до смерти ставил с домашними чеховского "Медведя", а там всякие вольности. И вообще курил. Митрополиту, скорее всего, эти мелочи безразличны, а просто архиереи помнят, что при царе-то их предшественникам такой воли не было, как нынче. Мстят самодержцу по-поповски мелочно: например, отказались признавать его останки за подлинные, сославшись на то, что вероятность научной экспертизы 99,8%. Когда из запасников музеев возвращают конфискованные некогда мощи, их принимают без разговоров, хотя там с вероятностью малость похуже будет. 

Православные либералы угрюмо молчат. Они знают, что если "по логике" и по "педагогике", то не только нельзя канонизировать Николая II, а и царевича Димитрия, Андрея Боголюбского, да и Бориса с Глебом надо из святцев вычеркивать. Но знают они и то, что если "по христианству", то проблема не в том, канонизировать ли Николая Романова, а в том, не встретим ли мы в раю, коли ненароком туда попадем, Адольфа Гитлера вместе с его жертвами — милосердие Божие несколько шире нашего.