ХРИСТИАНСТВО В ИСТОРИИ

Год издания III

№ 8 (апрель-июнь 1996 г.)

Лишь в 20 веке историки (не только церковные и, увы, прежде всего не церковные) признали все обвинения против тамплиеров ложными. Но в популярных книжках (а кто знает, что считать "скрижалями истории" — покрытые пылью академические томины или взахлеб читаемые памфлеты) тамплиеры по-прежнему виновны. Причем, недоверие к Церкви (как у Януша Ковальского, автора краткой истории папства, выпущенной русскими коммунистами в год своего падения) не распространяется на светскую власть, и человек спокойно пишет, что "огромные доходы и финансовые операции" ордена "наносили ущерб королевской казне" . Легче, оказывается, подозревать во всем дурном Церковь, чем государство. Нормальные люди, обычно отлично понимающие, что ягненок виноват лишь тем, что волку хочется кушать, словно дуреют, если речь идет о "церковном" ягненке и "светском" волке. Все сомнения толкуются в пользу "своего" — а "своим" оказывается тот, кто против Церкви.

В случае с тамплиерами, правда, Церковь была одновременно и мученицей, и мучительницей. Ведь инквизиция тоже была против тамплиеров. И тогда вступает в действие дополнительный фактор: люди жаждут таинственного. Более того, чем дальше люди от подлинно таинственного, чем агрессивнее они относятся к той Тайне, которая у всех на виду — на Кресте, в Церкви — тем активнее они ищут таинственное по самым странным сусекам. Так подпитывается миф о том, что хотя тамплиеров осудили несправедливо, но "что-то такое" все-таки у них было. Это абсолютно нелогично, это абсолютно ни на чем не основано, — но хочется людям мистики с пряностями. Осенним днём 1996 года в одном московском книжном магазине продавалось сразу четыре книги о тайных обществах , оккультизме, загадках истории — и в каждой о тамплиерах была отдельная глава. Читать эти книжки, зная правду, невыносимо — но ведь именно такой бред пользуется особым спросом, и потому, пожалуй, и пользуется, что в него заведомо можно не верить. Это куда легче, чем "Архипелаг ГУЛаг" читать. Поклонялись, поклонялись тамплиеры чему-то такому великому и таинственному, чему потом от них и розенкрейцеры научились, и масоны... А в доказательство еще и картинки: например, красивейшая средневековая миниатюра: святой Бернар Клервоский благословляет первых тамплиеров, а нижняя часть иллюстрации изображает некое подземелье, в котором беснуется негодующий сатана. И подпись: мол, внизу изображен тот самый бес, которому тамплиеры поклонялись . Хорошо хоть, не написано, что они это делали по благословлению св. Бернара — хотя намекнуто, намекнуто...

Если такое пишется в ненаучно-популярных книжках, то ясно, что в беллетристике пишут в сто раз более бредовые вещи. Тамплиеры решительно попали в одну кампанию с фараоном Тутанхамоном и его проклятием. О рыцарях русский читатель знает прежде всего из "Айвенго" Вальтер Скотта, в котором "надменный храмовник" совершает всяческие злодеяния, в котором тамплиеры безумно богаты и горды, а орден ликвидирует Ричард Львиное Сердце (умерший намного ранее всей этой истории). Тем не менее, эти ошибки — ничто по сравнению с фантазиями бульварных исторических романов Мориса Дрюона (начинающихся именно с тамплиеров: будто их проклятие определило историю Франции на многие века и было истинной причиной Великой Французской революции). Еще хлеще Еремей Парнов. В его романе "Ларец Марии Медичи" действие тоже начинается с тамплиеров: "Орден ... это невидимое государство, опутавшее всю Европу, черпающее силу крови и духа в Азии ... Проявляют удивительное равнодушие к своему истинному предназначению: войне с неверными, которую столь доблестно ведет христианский мир в лице Тевтонского ордена ... В подземном храме тамплиеры поклоняютвся мерзкому идолу под именем Баффомет. А вид тот идол имеет козлинвый и во лбу, меж рогами его, вставлен невиданный алмаз ... Вместе с другими сокровищами катаров он перешел, после альбигойских войн, во владение Храма ... Орден давно уже превратился в тайный союз, который все ненавидят" . Ещё и альбигойцы помянуты, которые бы от тамплиеров шарахнулись как черт от ладана!

Слухи о "голове" тамплиеров удивительно точно легли на древнее мифологическое представление о "живом мертвом" — например, о голове Горгоны. Еще до падения Константинополя и среди византийцев, и среди франков рассказывали романы о том, что у византийских императоров в ларце хранилась живая голова, которую показывали врагам, и те умирали, — а родилась та голова от пирата, изнасиловавшего дочь императора. Есть в этом нечто завораживающее, почему и в цирке до сих пор "говорящая голова" — беспроигрышный номер, и до сих пор в России с увлечением читают роман Александра Беляева "Голова профессора Доуэля", а в Англии — роман Клайва Льюиса "Мерзейшая мощь", в котором антихристианская оксфордская интеллигенция поклоняется не чему-нибудь, а именно голове сарацина. Ох, зачем же на интеллигенцию катить то, что уже задавило тамплиеров...

В сущности, тамплиеры — вслед за Галилеем — стали одним из антихристианских мифов. Большинство отвергающих христианство делают это на свой страх и риск, не апеллируя к сожжению Джордано Бруно. Но меньшинство ищет опору в каких-то "фактах" злокозненности Церкви, якобы доказывающих, что "идея, брошенная в массы, словно девка, брошенная в полк", что главная ошибка Христа и есть основание Церкви (либо отрицают, что Он её основал). Ярче всего это проявилось в книге типичного французского интеллектуала Амбелена, без малейших доказательств утверждающего, что Иисус — старший сын Иуды Галилеянина, что "в действительновсти абсолютно неправомерно утверждать, что христианство выросло из Ветхого Завета и является его логическим продолжением", и что тамплиеры якобы узнали об этом на Востоке. "Возможно также, что храмовники общались с раввинами или с руководителями исмаилитвской секты ассасинов, высказывавшими для них соображения, на которые тамплиерам было нечего возразить". Разумеется, "возможно" тут означает, что это совершенно невозможная и бездоказательная фантазия. Что до поклонения голове, Амбелен делает еще более невероятное предположение: якобы мусульмане использовали детские головы для ворожбы, и несколько таких голов заполучили тамплиеры. И весь этот бред кончается величественным гимном последнему магистру тамплиеров, стоящему на костре: "Из глубины разгорающегося пламени, которое через несколько мгновений превратится в жарко пылающий костер, доносится человеческий голос. Он стоит выше всех философских завещаний мира, так как он возвещает последние мысли человека, готовящегося принять смерть" .

1357 год: Плащаница появляется вновь

Через сорок лет после гибели тамплиеров Плащаница объявилась вновь — у некоего Жофруа де Шарни (которого для ясности обозначим вторым). Разумеется, сразу встаёт вопрос: кем он приходился "первому" Жофруа де Шарни, сожжённому в Париже в 1314 году? Генеалогия отказывается отвечать — она ведь точная наука. Ясно, что однородцы, но степень родства неизвестна. Однако зацепочка — налицо.

Шарни II был настоящим рыцарем — то есть весьма благочестивым идеалистом. Жизнь обходилась с ним, как Сервантес — с Дон Кихотом. Попытался де Шарни освободить занятый англичанами Кале, но был предан кем-то и попыл в плен к ненавистным островитянам. Лишь через полтора года (в течение которых рыцарь успел написать несколько меланхоличных и очень религиозных стихов, а также дать обет построить церковь) король заплатил за него выкуп. В 1353 году король же назначил Шарни II пособие — точнее, дал денег на строительство церкви, построить которую поклялся Шарни. 28 мая 1356 года храм освятил местный епископ Анри Пуатье. А еще через четыре месяца, 19 сентября 1356 года, Шарни II был убит в знаменитой битве при Пуатье, где ему было доверено знамя Франции. Он рубился топором, а погиб потому, что заслонил короля от удара копьем. Через четырнадцать лет, когда военные действия утишились, за счет короля Шарни II похоронили в Париже.

Девизом де Шарни имел: "Честь всё покоряет". Рыцарь много путешествовал по Востоку и, в сущности, мог получить Плащаницу и там, но тогда совершенно неясно, почему он на редкость твердо молчал о её происхождении и вообще не афишировал святыню. Официально строительство храма никак не было связано с реликвией.

Судя по всему, де Шарни II не собирался ограничиваться строительством церкви. 6 января 1352 года он вместе с еще несколькими рыцарями — и с одобрения короля — основал орден Звезды. Как и тамплиеры, члены нового ордена клялись никогда не отступать в сражениях . Вполне возможно, что этот орден — как и ордена в Испании, Португалии и других странах, фактически давшие убежище идее тамплиеров — должен был продолжать традицию тамплиеров, а зримым символом традиции и призвана была стать Плащаница (хотя нет никаких данных о том, что Шарни II намеревался выставлять ее на публичное обозрение). Перед битвой при Пуатье ордену дали более пышное название: Орден Нашей Девы Благородного Дома. Но все основатели ордена погибли в битве при Пуатье.

Вдова де Шарни осталась с сыном — тоже Жофруа де Шарни (пусть будет третий), без денег, с ответственностью за храм в Лире, в котором было шесть каноников. Король, обещавший платить на содержание храма 140 ливров в год, попал в плен к англичанам. И в женскую голову пришла, как всегда, та трезвая мысль, которая не приходила в голову мужскую: сделать на Плащанице деньги. В 1350 году тысячи людей шли в Рим не только за отпущением грехов по случаю юбилейного года, но и поклониться Плату Вероники (кстати, в последний раз — затем плат убрали). Почему бы этим людям не пойти в Лире? Всё, связанное со Страстями Христовыми, было очень популярно в этом столетии черной чумы. Жанна не стала добиваться справок о том, что реликвия подлинная (да кто бы и дал такую справку!). Она заявила, что Плащаница — изображение, сделанное живописцем. На всякий случай, подыскали художника, готового поклясться, что он сделал Плащаницу. Разумеется, он не мог объяснить и не объяснял, как изображение сделано, почему Христос изображен нагим, почему изображение такое необычное.

В 19 веке на дне Сены нашли сувенир для пилигримов, изготовленный в 14 столетии: два священника держат ткань, на которой совершенно ясно отчеканены изображения нагой человеческой фигуры спереди и сзади. Это уж несомненно Плащаница, причем развернутая. Ни одна реликвия, икона, образ той эпохи не изображали тело Христа таким образом. Кстати, в 1357 году богословы, к которым обращался за советом епископ Труа Анри де Пуатье, заявили, что "это не может быть подлинная плащаница нашего Господа с запечатленным на ней Его подобием, потому что Евангелие не упоминают о таком отпечатке, а если бы отпечаток был подлинным, маловероятно, чтобы святые Евангелисты промолчали о таком факте". По бокам пластинки герб Шарни и герб вдовы Жанны де Вержи. Впрочем, сувениры изготавливали недолго. Когда вышел из плена король, когда вдова вторично вышла замуж, нужда в деньгах отпала, и Плащаницу перестали выставлять.

В 1389 году, однако, де Шарни III повелел вновь выставить Плащаницу для обозрения и, более того, для поклонения. Официально нигде и никто не утверждал, что это — подлинная реликвия. Но выносилась она торжественно, священники одевали полное облачение, поднимали ткань на специальный помост, перед нею кадили, перед нею кланялись. Впрочем, де Шарни — к тому времени достигший высокого поста бальи (своего рода губернатора) Ко — заручился если не официальной поддержкой Церкви, то неофициальной, причем на самом высоком уровне. Дело в том, что его отчимом был граф Эмон Женевский, который приходился одновременно дядей папы Климента VII. Сам де Шарни женился на Маргарите Пуатье, племяннице того самого епископа, который освящал когда-то церковь в Лире. И обратился Шарни не к местному архиерею, с которым, видимо, у него отношения были неважными, а прямо к своему сводному двоюродному брату Клименту VII. Разрешение на показ было получено.

Епископ Труасский Пьер д’Арси, видимо, поклялся досадить гордому аристократу. Он направил Папе возмущенный меморандум, в котором писал: "Хотя публично не заявляют, что это подлинная плащаница Христа, тем не менее, об этом говорят в частном порядке, и в это верят многие, тем более, что и в предшествующие случаи говорилось, что это подлинная плащаница". Он напирал на то, что известен художник, создавший Плащаницу, что не исключено рождение дикого суеверия. Правда, латинский текст меморандума в этом месте был не так ясен, как хотелось бы противникам подлинности Плащаницы, ибо буквально гласил, что художник "depingere" изображение, — а слово это может означать и "расписывал", и "копировал". Но добился д’Арси немногого: Папа приказал уменьшить число свечей, зажигаемых во время поклонения Плащанице и официально подтвердил, что Плащаница — лишь напоминание о Страстях Христа. Правда, выставлять Плат Вероники в Риме прекратили.

15-20 века: Плащаница попадает в Турин

Шарни III умер 22 мая 1398 года, оставив после себя дочь Маргарет. Поместье в Лире унаследовал его племянник Антуан-Герри Дез’Эссар. Плащаницу, однако, Маргарета явно считала своей собственностью и в 1418 году увезла Плащаницу из Лире, заявив, что боится англичан. Она поместила её в замке своего второго мужа в Сен-Иполлит-сюр-Ду. Тут Плащаница выставлялась ежегодно, с неё делались копии. В 1443 году, однако, Маргарет вызвали в парламент провинции Доле (где находилось Лире) и потребовали вернуть в церковь и Плащаницу, и драгоценности, которые ранее пожертвовали в Лире паломники. Драгоценности были возвращены, Плащаница — нет. Женская голова вновь собиралась сделать бизнес на святыне. В 1449 году Маргарет съездила в Бельгию, где выставляла реликвию, но епископ Льежа проявил непохвальный скептицизм. В 1452 году она повезла Плащаницу в Макон, на юг Франции, но и там никто ею (Плащаницей) не заинтересовался. И, наконец, 22 марта 1453 года в Женеве Маргарет подписала соглашение с герцогом Савойским Людовиком. В обмен на Плащаницу она получила замок Варамбон и умерла она 7 октября 1460 года.

Канонике Лире негодовали. Однако нельзя не подивиться: если бы Плащаница осталась во Франции, ее бы несомненно уничтожили во время Великой Французской революции, когда были уничтожены многие почитаемые копии с Плащаницы.

Савойские герцоги почитали Плащаницу как подлинную святыню, как покровительницу своей династии. В 1464 году францисканец-минорит Франческо делла Ровере писал о ней как подлинной "плащанице, в которую Тело Христа было завернуто после снятия с креста", а в 1471 году этот минорит стал папой Сикстом IV. И в этом же году герцог Савойский Амадей IX начал сооружать церковь в Шамбери специально для хранения там Плащаницы. Папа даровал этому храму массу привилегий. 11 июня 1502 года Плащаницу торжественно перенесли сюда. В 1506 году папа Юлий II (племянник Сикста IV) издал буллу, которая устанавливала день празднования Плащанице — 4 мая, и в этот день в Шамбери служили мессу со специально сочиненными молитвами (4 мая было избрано как следующий день после праздника поклонения Кресту — Плащаницу по-прежнему связывали не с Воскресением, а с Распятием). Апогей почитания Плащаницы был омрачен только пожаром 4 декабря 1532 года; удивительно, впрочем, не то, что реликвия попала в пожар — один за две тысячи лет! — а то, что изображение осталось практически невредимым.

В 1578 году Плащаницу перенесли в Турин. Официальным предлогом стало желание епископа Карла Борромео, почитавшегося уже при жизни святым, совершить к ней паломничество: епископ, мол, был слишком стар, чтобы идти, вот ему навстречу святыню и вынесли. На самом деле к тому времени столица набиравшего силу Савойского герцогства была перенесена из Шамбери в Турин, и покровительницу династии хотелось тоже переместить поближе к трону. Борромео шел пешком четыре дня, всвтречали его ружейнвым салютом и залпами аркебуз. Ноги епископа истекали кровью. Сорок часов он в одиночестве молился перед Плащаницей. Наконец, в воскресенье 4 мая перед туринским замком герцогов — Палаццо Мадама — на платформе выстроилась городская знать, папский нунций, посол Венеции, князья, сотни священниквов. Борромео от волнения не смог ничего сказать. Когда внесли Плащаницу, он опустился на колени и заплакал. В 1615 г. в церемонии участвовал епископ св. Франциск Сальский. Он записал в дневник, что думал о том, как же мог Иисус не постыдиться человеческой крови, человеческого пота, стать человеком, пролить пот и кровь, чтобы дать людям вечную жизнь. Разумеется, думать об этом можно было и перед любым изображением Страстей. Не случайно в 1670 г. Конгрегация индульгенций дала "пленарную индульгенцию", то есть опущение грехов тем, кто совершил паломничество к Туринской святыне, отметив, что индульгенция дается "не за почитание ткани как истинной Плащаницы Христовой, но наипаче за размышления о Его страстях, особенно о Его смерти и погребении".

Савойские герцоги все еще были в экстазе. Они выстроили более пышную часовню, куда реликвию перенесли 1 июня 1694 года. Но тут-то и наступил резкий закат благочестия. Мода на паломничества сменилась модой на туризм. Благоговение перед Плащаницей сменилось благоговением перед звездным небом над человеком и бездонной бездной в человеке. В 18 веке Плащаницу выставляли крайне редко, в 19 веке всего лишь пять раз. Герцоги Савойские стали королями Италии, потом были свергнуты, но сохраняли права собственности на Плащаницу. 18 марта 1983 года умер герцог Савойский Умберто II, завещав реликвию Папе с условием, что она будет по-прежнему храниться в Турине.

Она и ныне покоится в туринском соборе во имя святого Иоанна Предтечи. Для неё сооружена внутри собора специальная Королевская Капелла — ротонда из черного мрамора, в центре которой помещен алтарь, украшенный золотыми фигурками херувимов, на нём стоит второй алтарь, на том железная клетка, в которой стоит деревянный ларец. В ларце асбестовый футляр, в асбесте футляр железный, в том деревянный ларец, обложенный серебром, а в том ларце — красный шелк, в шелке — вельветовая ткань, в которой и лежит собственно Плащаница.

История исследований Плащаницы

В 1898 году во время выставки, посвященной юбилею итальянской конституции, 43-летний фотограф Секондо Пиа (любитель, но тогда фотография вообще была уделом любителей) получил разрешение фотографировать вывешенную над алтарем Плащаницу. Он провел в капеллу электричество (тоже тогдашняя новинка) снял ткань в две экспозиции по 14 и 20 минут. А проявив пластинки, обнаружил, что негатив представляет собой нормальное изображение — то есть что в точном смысле слова негативно изображение именно на Плащанице. Пиа был потрясён — и не он один. Сразу раздались голоса о том, что Бог послал скептическому веку науки научно достоверное доказательство подлинности существования Христа (оно тогда вовсю оспаривалось, не говоря уж о Воскресении).

21 апреля 1902 года в Парижской Академии Ив Делаж, профессор сравнительной анатомии Сорбонны, знаменитый своим скептическим отношением к религии, сделал доклад об исследовании изображения на Плащанице. Он пришел к выводу, что отпечаток вполне мог быть оставлен телом Христа. Секретарь Академии Марселин Бертело отказался печатать текст полностью. Коллеги Делажа сочли, что их дурачат. Делаж был возмущен: "Я охотно признаю, что ни один из моих аргументов не является неопровержимым, но ... религиозный аспект совершенно напрасно связали с проблемой, которая сама по себе является чисто научной ... Если бы речь шла не о Христе, а о персонаже вроде Саргона, Ахилла, о каком-нибудь фараоне, никто бы и не подумал возражать...".

Впрочем, скептичны были не только агностики. В 1900 году в Париже священник Улисс Шевалье издал брошюру, в которой доказывал, что Плащаница изготовлена в 14 веке. В 1903 году о том же писал священник Герберт Томпсон. Правоверный католик Лоуренс Брайт в 1974 году, аккурат в разгар шума вокруг Плащаницы, назвал её "безвредным шарлатанством". Были суждения и резче. Разумеется, верующие, отвергавшие подлинность Плащаницы, не отвергали Воскресения; они отвергали возможность доказать Воскресение — а впрочем, и необходимость.

Плащаницу выставляли и фотографировали еще в 1933 году, в июне 1969 году впервые допустили к ткани ученую комиссию из десяти человек — в основном, местных, туринских учёных, преимущественно католиков. В 1973 году та же комиссия отрезала от ткани 17 крошечных кусочков. В октябре 1978 года торжественно отпраздновали четыреста лет с перенесения реликвии в Турин, причем коммунистический мэр города выделил на празднество около двух миллионов долларов. К Плащанице была допущена комиссия, созданная американскими учёными — результаты именно её обследования в основном и фигурируют в рассказах о Плащанице. Наконец, в 1984 году от Плащаницы были взяты образцы, подвергнутые радиоуглеродному анализу — самому точному из известных сейчас науке способу определения возраста органической материи. Анализ показал 14 век (плюс-минус несколько десятков лет). После этого интерес к Плащанице на Западе резко упал. Как выразился один остроумец, она окончательно перекочевала в один разряд со снежным человеком и летающими тарелочками. В России, однако, дело другое: после того, как в 1990 году в стране христианам дали волю, интерес к Плащанице растет с каждым годом. Впрочем, не стоит и преуменьшать интерес к Плащанице на Западе. В США действует 20 обществ по изучению и пропаганде Плащанице, в Клифтоне (штат Нью-Джерси) есть католический монастырь, ей посвященный. Один журнал, посвященный Плащаницы, перестал выходить в 1983 году, но на свет появились два бюллетеня. Во всемирной электронной сети Интернет есть специальная "веб-страница", на которой помещаются новейшие материалы о Плащанице ("shroud.com").

Что же, собственно, установили медики, анализировавшие отпечаток на полотне так, как анализируют оставшиеся после убийства улики?

Плащаница отображает человека ростом в 181 сантиметр, хорошо сложенного, не обезбраженного тяжелым физическим трудом. Правда, правое плечо чуть ниже левого (это заметно в основном со спины), что может говорить о том, что человек работал каменотесом, плотником — а впрочем, есть десятки профессий, дающие тот же эффект. Возраст — от 30 до 45 лет. Наименее заметны обычному человеку, но наиболее интересны врачу раны на лице: заметно распухли обе брови, повреждено правое веко, и под правым глазом следы опухоли, на носу следы удара, рана на правой щеке, царапина на левой и на левой стороне подбородка. На тыльной стороне головы восемь кровоподтеков, некоторые из них раздваиваются (разумеется, сразу возникло предположение, что это — от тернового венца).

На спине, боках и ягодицах видно от 90 до 120 царапин, каждая около двух сантиметров, причём царапины собраны в группы по три. Теоретически, они могли быть оставлены кнутом, на концах которого висели металлические шарики — такие кнуты известны у римлян, их называли "флагрум". Впрочем, в любую другую эпоху похожие орудия пыток известны у любого другого народа, кроме, может быть, кротких эскимосов. Поделив 120 на 3, получаем число 40 — максимальное, по иудейскому обычаю, число ударов плетью. Правда, били Иисуса римляне...

В боку видна рана (4,4 см. на 1,5 см.), которая, по мнению некоторых врачей, не могла быть нанесена длинным и тяжелым римским копьем пехотинца ("хаста") или копьем кавалериста — "пилумом". Это след от копья типа "ланцеа" (по гречески "лонхе"), употреблявшегося легионерами военных гарнизонов.

Два больших (десять на семь сантиметров) пятна на спине около плеч — вполне возможно, следы от несения тяжелого предмета. Почему бы не перекладины креста (несли только ее), которая весила около 30 килограммов? Пятна на коленях, особенно на левом — может быть, следы падения? Ноги скрещены — левая поверх правой. Гвоздь, которым пробили ноги, прошел между второй и третьей метатарсальной костью, прямо над так называемым "соединением Лифранка". Ноги не перебиты. В 1968 году в Иерусалиме были обнаружены останки распятого человека, причем голени его были переломаны, а гвоздь находился в том же месте запястья, что и на Плащанице.

Что до следов крови, то многие наблюдатели считали, что в районе сердца на плащанице видны и следы какой-то светлой жидкости. В Евангелии от Иоанна (19, 34) сказано: "Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода". В 1930-е годы парижский хирург Пьер Барбэ предположил, что "вода" — это перикардиальная жидкость, которой обычно в организме содержится очень мало, но в стрессовом состоянии ее количество растет. Американский паталогоанатом Энтони Сава счел это объяснение неточным и отметил, что Барбэ, в силу специфики своей больницы, обычно вскрывал трупы не ранее, чем через час после смерти. Он писал, что в его практике в случае избиений иногда в грудной клетке накапливается значительное количество жидкости, которая состоит из двух несмешивающихся частей: темно-красной жидкости и светлой, прозрачной массы. Именно накопление этой жидкости и было, по его мнению, основной причиной смерти, а не потеря крови или разрыв сердца. Положение тела показывает, что голова была подвязана, были связаны руки (иначе бы они стремились вернуться в положение при распятии) и, видимо, ноги.

Для любящих Христа все эти подробности, как и само изображение на Плащанице, могут быть очень дороги, а могут быть совершенно безразличны. Любовь проявляется по-разному. Но исследования Плащаницы лишь в первую половину века ограничивались такими простыми вещами, как число царапин и количество синяков. Исследования 1970-х годов вдохновлялись отнюдь не желанием узнать какие-то подробности о Христе, но узнать как можно больше о Плащанице и, прежде всего, выяснить, когда и как она возникла. В ходе исследований постепенно были выдвинуты различные аргументы "за" и "против" отнесения Плащаницы к евангельским временам вообще и ко Христу, в частности. На сегодняшний день многие из аргументов "за" доказательно опровергнуты, другие — нет, хотя возражения есть на любой довод.

Аргументы в пользу подлинности Плащаницы, научно не опровергнутые

Главным доводом в пользу подлинности остаётся то, что изображение сделано в виде негатива, причем при фотографировании возникает позитивное изображение без всяких искажений. Ни один художник не смог хотя бы скопировать святыню так, чтобы сохранить этот эффект. "Автор подделки в XIII веке сделал бы изображение позитивным, что и для верующих было бы убедительнее", — четко сформулировал Лев Регельсон.

Что на это можно ответить? Такое изображение могло получиться случайно. Было выдвинуто предположение, что такое изображение мог изготовить Леонардо да Винчи, человек фантастических способностей и интересов.

Сложнее понять то, о чем говорят специалисты по геометрии: изображение на Плащанице необычно и тем, что пропорции тела практически не искажены, что было бы неизбежно и при рисовании вручную, и при обычном обертывании тела тканью. Такое изображение могло получиться, если ткань была натянута над телом или, точнее, вокруг тела очень туго, а из тела исходили некие перпендикулярные лучи, которые и оставили отпечаток. Что ж, и такое отсутствие искажений может быть случайностью, редкой игрой природы.

То, что Плащаница — не картина, а реально соприкасавшаяся с телом материя, доказывается тем, что в 1978 г. в Йельском университете при анализе некоторых частиц красного вещества были обнаружены частицы, отличные от оксида железа. Анализ на микроспектрофотометре показал, что это метгемоглобин, компонент крови, с высоким содержанием других компонентов крови: порфирина, альбумина, очень много билирубина. В Турине профессор Пьер Боллоне определил, что кровь принадлежит примату и относится к 4 группе (АВ по западной классификации). И опять возражение очевидно: кровь могла попасть на ткань случайно. Кстати, неясно, почему прежние анализы на гемоглобин (бензидиновый тест) давали отрицательный результат?

Древность Плащаницы — во всяком случае, то, что она древнее 13 века — подтверждается существованием общих черт между изображением на Плащанице и древними изображениями Христа: длина волос, прямой пробор, раздвоенная недлинная борода, увеличенная левая ноздря, безволосое пространство под нижней губой, горизонтальная линия на лбу (на Плащанице эта линия механического происхождения), между бровями прямоугольная скобка, правая бровь приподнята, линия под нижней губой. Однако, совпадения носят не последовательный характер и могут быть случайностью; не следует забывать и о символизме средневековой живописи. Странно и то, что в 1978 г. крупнейший специалист по реликвии Уилсон перечислил 15 общих черт Плащаницы и средневековых икон, а в книге 1986 года уже 31 признак, хотя само изображение не менялось.

На изображении видна тень — след от гвоздя, причем не в ладони, а в запястье. Между тем, в Средние века считали, что гвоздь был вбит именно в мягкие ткани ладони, не зная, что они бы не выдержали тяжести тела. Гвоздь задел медианный нерв, что вызвало заметное сокращение мышц.

Однако, художник мог случайно знать, куда на самом деле вбивался гвоздь. Сомневающиеся вольны предположить, что для создания плащаницы специально произвели распятие какого-нибудь человека и увидели, как надо вбивать гвоздь, чтобы тело держалось.

Нетрудно заметить, что противники подлинности Плащаницы слишком часто сводят дело к случайности. Нет, конечно, возможно всяческое нагромождение случайностей, наука ничего тут возразить не может. И все-таки слишком напоминает это рассказ о том, как старый священник доказывал своему неверующему сыну реальность чудес, описывая, как однажды на Рождество пономарь, перепившись, упал с колокольни и остался невредим. "Случайность", — отпарировал сын. Но пономарь и на Пасху перепился, упал и остался жив. "Случайность!" Но пономарь и в Петров день выпил, упал с колокольни и остался жив. — "Ну, это уже привычка...".

Впрочем, есть один довод в защиту Плащаницы, неопровержимый по причине собственной некорректности. На месте глазниц чикагский профессор Френсис Филас обнаружил отпечатки букв UKAI и предположил, что это часть надписи на монете "Tiberiou Kaisaros" — "Тиберий Кесарь". Позднее были обнаружены монеты ("лепты"), выпущенные Пилатом в бытность прокуратором Иудеи именно с такой надписью и даже с аналогичной ошибкой (слово "кесарь" начинается не с буквы "С", как положено, а с "К"). О находке отпечатка на левой глазнице было объявлено в 1981, на правой — в 1996.

Опровергнуть этот довод нельзя, однако он — слабейший из всех. Достаточно взглянуть на фотографию, которая послужила основой для сенсационного объявления о "лепте Пилата": на ней нет никаких "отпечатков букв", можно лишь говорить о некотором наборе точек, который исследователь объединил в следы букв. Почему не отпечатались другие буквы и почему не прослеживаются остальные части монеты? Объединение точек могло быть проведено столь же произвольно, как объединение звезд в созвездия. Не были изучены монеты других эпох и народов, чтобы выявить аналогичные буквосочетания, целенаправленно искались лишь монеты эпохи Христа. Более того: профессор Филас — не нумизмат и не трассолог, а богослов. Директор Вирджинского политехнического института Роберт Харалик отметил, что гипотеза Филаса имеет право на существование (опровергнуть ее практически невозможно, так уж она сформулирована). Однако, он твердо заявил: "Наука не может определить, не является ли то, что кажется надписью на монете, всего лишь случайным изгибом нитей". Историки сходятся на том, что у иудеев неизвестен обычай класть монеты на глаза усопшего. Строго говоря, этот аргумент нельзя научно опровергнуть, потому что аргумент очень уж зыбкий и основан не столько на объективной реальности, сколько на фантазии наблюдателя. Это признавал (с огорчением) и американский исследователь, впервые выдвинувший гипотезу о монетах, которую потом с чрезмерным усердием развил Филас. Теперь даже ученые — защитники подлинности Плащаницы отказались от защиты идеи о монетах, хотя в газетах все еще этот довод фигурирует, и летом 1996 года даже объявили, что нашли следы монеты и на втором глазе.

Аргументы в пользу подлинности Плащаницы, научно опровергнутые.

Очень полезно поговорить и о тех "доказательствах" подлинности Плащаницы, которые были неопровержимо опровергнуты — полезно и для научной добросовестности, и для христианского смирения. К примеру, долгое время апологеты подчеркивали, что на плащанице не найдено ни малейших следов краски. Но в результате исследований 1980-х годов следы краски нашли — да как много! Писали, что среди волокон есть остатки хлопка, неизвестного в Европе во времена Христа. А потом полистали исторические книжки и выяснили, что в 14 в. хлопок выращивался и во Франции, Италии, Фландрии. Более того: одним из центров торговли хлопком был Труа, город неподалеку от храма, где в 14 в. впервые выставили Плащаницу. На ткани есть пыльца растений, характерная только для Ближнего Востока — однако, ткань просто могла быть куплена на Востоке (известно, что Жофруа де Шарни в 1346 г. побывал в Смирне).

Доказывали древность ткани тем, что лен изготовлен по технологии "три на один" (нить пропущена под тремя нитками и поверх одной), известной по тканям 1-3 вв. из Египта. Однако, нити Плащаницы переплетены зигзагом в виде Z, а известные остатки тканей из Египта (из Палестины не сохранилось ничего) — наоборот, в виде S. Кроме того, аналогичной древней ткани из льна не сохранилось, известны лишь схожие образцы из шелка.

Не в меру ретивые защитники святыни подчеркивали, что в частицах крови с неё обнаружено повышенное состояние билирубина, что характерно для жертв различных катастроф и трагедий — например, бичевания. Но повышенное состояние билирубина может быть вызвано десятками причин помимо бичевания или распятия, да и бичевать могли не только Христа.

Пожалуй, самым распространённым и самым неудачным доводом было утверждение, что изображение на Плащанице находится в полном согласии с евангельскими повествованиями о Страстях. Дело в том, что, как и в случае с любой косвенной уликой, многие детали могут быть объяснены и иначе (например, раны на плечах и коленях не обязательно от несения креста). Обстоятельства смерти Иисуса были не совсем обычными (например, не были переломаны ноги, как полагалось), но не доказано и не может быть доказано, что за сотни лет подобное стечение обстоятельств не могло повториться. Многих бичевали и били за тысячи лет человеческой истории. Главное же: Евангелие не упоминает о существовании самой Плащаницы, хотя упоминает другие погребальные ткани. То, что тело не было обмыто, прямо противоречит традиционному церковному пониманию слов евангелиста Иоанна (19, 40) о том, что Иисус был похоронен "как обыкновенно погребают Иудеи" — с обмыванием тела. При этом, повествования евангелистов в рассказе о погребальных пеленах расходятся. Марк говорит о "синдоне" от Иосифа Аримафейского, называя тем же словом одежду юноши (14, 51). Иоанн употребляет слово "отония" для обозначения ткани, в которое обернули тело, слово "синдон" не употребляет, и еще упоминает "сударион" (20, 7). В Ио 11, 44 слово "сударион" обозначает повязку, которой было обмотано лицо усопшего Лазаря. Правда, в Ио 11, 44 о сударионе говорится, что был "вокруг лица" ("пери"), а в Ио 20, 7 — что он был "поверх" ("эпи"). Впрочем, защитникам Плащаницы достаточно избавиться от категоричности, чтобы их аргумент стал вполне рациональным. Ошибочно слово "полное", а сказать, что изображение на Плащанице во многом соответствует евангельским повествованиям — можно.

Возражения против подлинности Плащаницы и контраргументы

Научная добросовестность приятна тем, что требует сообщать не только о сильных доводах скептиков, но и о доводах слабых. К примеру, утверждают, что Плащаница не может быть связана с иудейской историей, потому что, вопреки погребальным обычаям иудеев, тело не было обмыто, сохранились следы крови. Но вот в Средние века считали, что тело было обернуто в это полотно сразу после снятия с креста и до погребения. Можно предположить и то, что тело не было обмыто, так как. наступала суббота и времени хватило только на то, чтобы отнести останки в гробницу. Наконец, в одной из иудейских рукописей 16 века упоминается необходимость хоронить умершего, не только не омывая тела, но даже вместе с землей, на которую пролилась кровь погибшего от несчастного случая: таким образом выражалась фарисейская вера в воскресение, для которого были необходимы все частицы плоти, включая и кровь.

В 1978 г. авторитетный микроаналитик Уолтер Макроун нашел на ткани оксид железа (Fe2O3), имеющий ярко-красный цвет (и придающий окраску пятнам от ран на полотне). Этот оксид (аналогичный обычный ржавчине) с древнейших времен используется в составе красителей, придавая им красный цвет, и благодаря своей стойкости мог уцелеть после многочисленных происшествий с Плащаницей. Оксида больше там, где глаз видит пятна крови. Макроун считал, что это свидетельство того, что изображение было сделано акварелью в 14 веке. Однако, оксид железа распределен по поверхности ткани достаточно равномерно. В местах предполагаемых пятен крови оксида железа чуть больше, но и в крови железа содержится чуть больше, чем в обычной пыли. Оксида железа так же очень много на месте отпечатков ступней, которые были загрязнены более остального тела. Не просчитана корреляция между количеством оксида железа и интенсивностью оттенков пятен. Кроме того, оксид железа в остатках древних тканей из средиземноморского региона всегда смешан с частицами марганца, никеля, кобальта (это свидетельствует о том, что ткань была выкрашена). В ткани Плащаницы эти вещества отсутствуют. В древнеегипетских льняных тканях оксид смешан только с кальцием, потому что лен вымачивали в воде. Кальций встречается и на Плащанице. Следовательно, следы оксида свидетельствуют не о том, что ткань красили, а о том, что ее замачивали.

В 1978 г. тот же Макроун нашел следы протеинов, которые входят в состав любой краски, связуя пигменты, а также следы пигментов: сульфид ртути, ультрамарин, желтый пигмент, киноварь. Означает ли это, что Плащаница изготовлена художником? Нет, ведь частицы краски могли попасть на ткань, когда художники изготавливали копии Плащаницы — с кистей, из воздуха студии. Копии изготавливались: в 1634 г. в Монкальери, в 1646 г. в Битонто, в 1652 г. в Неаполе, в 1822 г. в Турине, причем каждый раз готовую копию прикладывали к Туринской святыне для освящения так, чтобы изображения по возможности точно совпадали. Загадкой остается не только то, как психологически возможно было создание негативного изображения, но и то, каким инструментом изображение нанесено и каким веществом образовано. Очень уж тонкой кисточкой — в один волос — должен был пользоваться художник, чтобы столь аккуратно нанести частицы.

В 1970-е годы часто говорили, что Плащаницу изучают люди, заинтересованные в доказательстве истин христианской веры — невольно самые объективные из них будут склонны подыскивать доказательства подлинности. Именно для того, чтобы опровергнуть такие, чрезмерно "психологические" аргументы, в 1978 году в группу, исследовавшую Плащаницу, было включено 6 агностиков, 2 мормона, 3 иудея, 4 католика, методист, лютеранин, конгрегационалист, баптист, пресвитерианин. Иудеем был и член комиссии химик Ален Адлер; тем не менее, он не считал (в отличие от Макроуна), что химический анализ опровергает естественный характер изображения. Не стал он и христианином; он просто остался добросовестным учёным.

Некоторые скептики отмечали, что, если в течение I тысячелетия ткань была сложена вчетверо, должны были остаться следы складок. Однако, следы в местах предполагаемых складок обнаружены. Правда, вся ткань покрыта подобными следами. Не стоит забывать, что реконструкция древней истории Плащаницы — лишь реконструкция, сама по себе показывающая не столько то, какова была судьба святыни, сколько то, какова могла быть эта судьба.

Самым простым и самым абсурдным доводов скептиков было утверждение, что изображение было получено через имитацию обстоятельств евангельского рассказа: труп человека чем-то намазали и обернули тканью (впервые предположил немецкий писатель Йозеф Блинцер в 1952 году). Но многократные попытки получить изображения с тела не дали результата, хотя бы отдаленно напоминающего изображение на ткани Плащаницы.

В споре рождаются ошибки

Аргументы и контр-аргументы прикрывают главное: спор вокруг Плащаницы есть сшибка не интеллектов, а страстей. От ярости на дубинноголовость противника, не замечающего очевидного, обе стороны периодически выставляют себя в смешном свете. Да и не только себя — свои идеалы: вообще науку или вообще веру.

Что касается науки, то естественники вообще склонны недооценивать психологический аргумент: ведь "психея", душа — предмет темный и исследованию не подлежит, измерить ее нечем. Им кажется, что в психике нет нерушимых законов. Но это лишь показывает, как плохо химики разбираются в психологии. Человеку значительно легче открыть таблицу периодических элементов, чем побороть в себе привычку пить чай в пять часов вечера. Христианину 14 века немыслимо было представить себе Христа голым — и на всех копиях с Плащаницы рисовали набедренную повязку. Даже в наши дни апологеты, описывая Туринскую Плащаницу, стесняются упомянуть, что следы побоев встречаются не только на спине и боках, но и на ягодицах. У Богочеловека — и ягодицы?!.. И ноги у Того, чей отпечаток хранит ткань, были грязные. Кровь у Христа — четвертой группы... Я сам пишу эти строки и чувствую, что такой натурализм так же непристоен в разговоре об Иисусе, как и о любом живом человеке.

Безусловно грубой ошибкой является утверждение, что коль скоро анализ на С14 показывает 14 век, плащаница написана художником в 1350-е гг., как и утверждал епископ Труа в 1389 году. Ведь анализ в любом случае показывает не вообще 14 век, а более широкий период. Более того, говорить, что анализ этот — решающий аргумент, доказывающий, что Плащаница не может относиться к эпохе Христа, что изображение не может быть результатом естественного процесса — абсурд, прегрешение не против религии, а против основ научного мышления. Академик Гольданский, к примеру, заявил о гипотезе Регельсона, согласно которой радиоуглеродный анализ не может считаться стопроцентно надежным, когда возможны неизвестные науки процессы, сопровождающие Воскресение мертвых: "Принять "объяснение" Л.Л.Регельсона никак не могу — да он и сам чувствует его полную физическую несостоятельность". И все! Разве такая аргументация — или, точнее, отсутствие аргументации — достойна ученого? С точки зрения физики гипотезу Регельсона нельзя ни принять, ни отвергнуть, потому что физике неизвестно, какие процессы происходят при воскресении мертвых.

Радиоуглеродный анализ разработан на основании наблюдений за определенными природными феноменами. Методологически невозможно предположить, что этими феноменами природа исчерпана. Как ученый, автор этих строк испытывает стыд за коллег, столь слабо сознающих теоретические основы научного метода познания. Не прибегая к непознанному или сверхъестественному, и то можно подвергнуть надежность радиоуглеродного анализа глубокому сомнению. Для анализа был взят кусок не основного полотна, где имеется изображение, а кусочек полосы ткани, подшитой к основному полотну. В этой ткани, к примеру, нет следов хлопка. Она может относиться не к тому времени, что основное полотно. Образец для анализа мог быть засорен органическими примесями. Пол Мэлони (США) указывал, что достаточно 10% современных углеродных напластований, чтобы датировка образца исказилась. Да мало ли что еще!

Как христианин, однако, я стыжусь еще более за собратьев по вере. Лишь очень немногие из них — как тот же Иен Уилсон, автор книги-бестселлера о Плащанице — еще до радиоуглеродного анализа предупреждали об ограниченности научного метода. Большинство же и до этого лихорадочно ждали чуда: подтверждения подлинности Плащаницы, и сейчас, щеголяя своими научными знаниями и опытом, изобретают всевозможные теории о том, как же могло появиться изображение, как же могло случиться так, что изменилось содержание С14, так что анализ "омолодил" ткань. Как бы ни остроумны были эти теории — они лишь теории, доказательств им нет, а выдвигают их с таким шумом, словно это увесистые факты.

Какая-то могучая сила доказывать несет людей, и, реально доказав, что подлинность Плащаницы не опровергнута категорически, они тут же по инерции проскакивают грань допустимого для ученого пространства и начинают доказывать недоказуемое: что Плащаница-таки подлинна, а кто в это не верит, тот плохой ученый, и из-за таких-де людей современная цивилизация такая безбожная и безнравственная. Умнейший человек и честный ученый (а также священник) Глеб Каледа писал в брошюре о Плащанице: "Думается, что после стольких свидетельств и древних, и Туринской плащаницы, не признавать Воскресения Христа может только тот, кто все в мире пытается объяснить своим ограниченным и греховным разумом, тот, кто ничего не хочет знать, тот, кому Бог мешает жить по его страстям и гордости" . То есть, кто не поверил — дурак, себялюбец и сволочь. Да после таких оскорблений люди откажутся верить в Бога христиан — бранчливых, склочных, высокомерных — даже если Христос лично придет к ним чай пить: "Иди, пусть тебе нальют Твои — просветленные, неограниченные, желающие все знать".

Подчеркивая случаи обращения в веру агностиков, "убедившихся" в подлинности Плащаницы, апологеты умалчивают о том, что такие случаи редки. Иен Уилсон, самый активный пропагандист идеи подлинности Туринской святыни, действительно обратился в христианство, изучая ее. Но большинство агностиков, даже убедившись в подлинности Плащаницы, не становятся верующими. И уж вовсе неприлично писать, как это делает Уилсон, что "говорят", будто некий агностик профессор Ховелак воскликнул во время доклада о плащанице: "Старина, так ведь Иисус действительно воскрес". Во-первых, мало ли что "говорят". Во-вторых, если профессор сгоряча сморозил глупость, стоит ли ее выдавать за доказательство чего бы то ни было? И уж подавно смешно, когда "говорят" превращается (в книге Каледы) в такое величественное описание: "Неверующий профессор Сорбонны Овелаг погрузился в глубокое размышление и вдруг с просветленным лицом прошептал: "Друг мой, Он действительно воскрес!" Вот уж испорченный телефон... И, конечно, когда Каледа пишет, что "всеобщим для ученых разных взглядов и национальностей стало убеждение, что Туринская Плащаница нерукотворна" (С. 7), он выдает желаемое за действительное. Большинству ученых вообще неинтересен вопрос о Плащанице, а большинство интересовавшихся — настроены скептически.

Апологеты умалчивают о том, что были случаи, когда сторонники подлинности реликвии превращались в скептиков. Так, в 1978 г. священник Дэвид Сокс, секретарь английского общество почитателей Плащаницы, после открытия частиц красителей на полотне, публично заявил о своем разочаровании, сложил полномочия, издал книгу, в которой "доказывал", что изображение подделано. После этого интерес к Туринской Пдащанице резко упал.

Подчас, увы, защитники Плащаницы опускаются ниже логики. Уилсон тщательно рассмотрел ее сходство со средневековыми изображениями Христа. Однако, когда ему указали на икону нерукотворного Спаса в монастыре св. Екатерины на Синае (10 век) — лик изображен на большом полотне, что противоречит предположению, что материя была сложена и не разворачивалась, Уилсон ответил, что средневековая живопись не реалистична, а символична. Но если она символична, то стоит ли вообще сравнивать мелкие детали изображений. В первой (1978 года) книге Уилсон размышляет о том, что отсутствие следов крови таинственно, изображение пятен крови получено неизвестным науке способом, и, может быть, именно в результате Воскресения. Во второй (1986 года) книге он же размышляет о том, что наличие следов крови подтверждает подлинность Плащаницы.

То же относится и к собственно проблеме появления изображения. Защитники Плащаницы с таким энтузиазмом перебирают возможные объяснения, что их оказывается слишком много, а главное, среди них есть и естественные, и сверхъестественные. Иен Уилсон выдвинул самую изящную из всех гипотезу (основанную на том, что желтые частицы, которые образуют изображение, находятся лишь на одной стороне полотна, а не проникают насквозь, как краска): не что-то наносилось на ткань, но изменялась сама ткань: происходило окисление, некоторые ее частицы желтели. В качества аналога он указал на изменение окраски бумаги в гербариях: растения оставляют желтый, причем именно негативный отпечаток. Как точно идет процесс, неясно, но понятно, что происходит окисление целлюлозы бумаги, дегидратация и частичное разрушение волокон. Однако значительно больше теорий сверхъестественных. Дело в том, что в середине 1970-х годов один американский исследователь показал, что интенсивность окраски находится в очень точной зависимости от расстояния именно натянутого полотна до тела. Это само по себе крайне необычно.

Возможных объяснений выдвинуто много. П.Виньон: отпечатки возникли благодаря испарениям от смирны и алоэ, которые были положены рядом с телом (за исключением отпечатков крови, которые остались от крови). Доктор Алан Милс из Лейчестеского университета: изображение появилось в результате электрического разряда между телом и тканью. Такой разряд, по его мнению, мог быть побочным результатом землетрясения, о котором упоминается в Мф. 27, 50. Проблема в том, что евангелист говорит о землетрясении в момент самой смерти, да и речь его — не отчет сейсмолога, а проповедь. Кандидат геолого-минералогических наук Ю.Кононов, 1990 год: все дело в биоэнергии. Операторы биолокации обследовали плащаницу по фотографии в газете (так!) и пришли к выводу: "Биолокационный эффект вдоль головы Христа в три раза превышал скорость вращения [рамки] поперек головы ... На тело Христа воздействовало энергетическое облако, которое привело к дезинтеграции материи тела ... Отпечаток тела на полотне мог получиться в результате превращения химических элементов ткани под влиянием воздействовавшего на плащаницу направленного биоэнергетического заряда. ... Энергия биоплазмы, удвоенная мыслью вселенской разумной материи, смогла дезинтегрировать тело, ставшее символом нетления в легенде о Христе". Это — чистый бред, неопровержимый именно в силу своей бредовости.

Священник Глеб Каледа саркастически отозвался о "гипотезе" Кононова. Его собственную статью о Плащанице издали отдельной брошюрой, подчеркивая, что сочинена она "крупным ученым-геологом, профессором, доктором наук". Но только наук он был доктором геологических, а науки о воскресении нет и быть не может, поэтому его суждения о Плащанице стоят ровно столько же, сколько суждения любого дворника. И заявление, что появление изображения обусловлено "Воскресением Христа, которое сопровождалось каким-то ядерными процессами" , с научной точки зрения стоит ровно столько же (ничего), как и рассуждения о биоэнергии. Л.Верховской (1984 год): изображение на плащанице есть "результат многочасовой экспозиции горячего, воспаленного после пыток тела. Места ранений, имевшие более высокую температуру, должны были вызвать большее потемнее (что и наблюдается)". Наиболее свежая, осени 1996 года, гипотеза Александра Белякова: "Изображение на Плащанице появилось в результате воздействия на нее света в широком диапазоне энергий вплоть до ультрафиолета и мягкого рентгена, исходящего из всего объема Тела и возникшего, вероятно, в момент Воскресения Иисуса Христа" . Но все это лишь неподтвержденные гипотезы, в иерархии естественных наук занимающие бесконечно более низкое место, чем законы природы, на которые опирается радиоуглеродный анализ.

Как противники Плащаницы не умеют остановиться, отвергая её, так защитники не умеют вовремя остановиться, доказывая подлинность плащаницы. Например, Уилсон начинает сортировать сказание о царе Авгаре на детали недостоверные (их абсолютное большинство) и те, которые могли бы быть достоверными и пригодиться в реконструкции судьбы плащаницы. На самом деле, эта подлинность не умаляется, если мы и не знаем, откуда и каким образом ткань появилась в Эдессе в 6 столетии.

Есть, наконец, и просто сравнительно невинные ошибки, возникающие при любой популяризации. Например, А.Мень почему-то писал, что де Шарни, согласно исследованиям Уилсона, участвовал в походе на Константинополь — это не так (см. выше), и не считал Уилсон Жофруа де Шарни, умершего в 1356 году, потомком тамплиера де Шарни, отмечая, что степень их родства неизвестна. Г. Каледа перепутал дату первого публичного выставления реликвии (1375 год вместе 1356) и решил, что в выставка 1898 года проходила в Париже, а не в Турине. Очень часто утверждают, что на Плащанице обнаружена человеческая кровь, тогда как эксперты говорят о крови примата. Для научного мышления такие ошибки — звоночек неблагополучия.

Кроме ошибок и чрезмерной полемичности, есть и ещё один специфический для церковных апологетов грех: обличая других, они очень боятся обличить своих, не щадя неверующих, в высшей степени щадят чувства своих единоверцев и ради такой пощады готовы даже на самую тонкую ложь — ложь умолчанием. Почему Каледа не упомянул в своей брошюрке блестящего очерка о Плащанице отца Александра Меня в его книге "Сын Человеческий" (изданной более чем миллионным тиражом в 1990-е годы), даже не включил его в библиографию? Может быть, потому, что Меня многие современные православные в России считают (напрасно) еретиком? Почему Каледа говорит "вообще", что гипотеза о ядерных реакциях при воскресении "была высказана", а кем — не упоминает? Может быть, потому что гипотезу об атомных реакциях при воскресении выдвинул Лев Регельсон, не только физик, но и церковный диссидент, загубивший свою научную карьеру ради защиты Церкви в те самые годы, когда Каледа карьеру делал, диссидент, непопулярный у церковного начальства? Почему Каледа лишь в крохотном примечании говорит о том, что Плащаница могла храниться в Эдессе? Может быть, потому что современные православные (среди которых большинство невежественных новичков) свято уверены, что в Эдессе действительно хранился платок с отпечатком лица Иисуса, свято верят вообще во все древние легенды, не допуская мысли о том, что они могут быть неистинны или хотя бы неточны, и возмутились бы, скажи им, что Христос вовсе не посылал Авгарю никакого письма, не промокал лицо платком царя или Вероники? Значит, обличая других в косности и робости мысли, сам Каледа робок в каких-то вопросах? Так для кого он пишет: для своих, "продвинутых", или для чужих? Почему он вообще пишет так, что чувствуется сдержанность в определенных вопросах, особенно поразительная рядом с безудержностью в обличениях "чужих"? Такое чувствуется всегда, почему брошюрка Каледы и остается "вещью в себе", неспособной никого убедить, кроме уже убежденных или таких, которых можно убедить и без всяких доказательств, просто самоуверенным голосом.

Апологеты подлинности реликвии слишком часто (а тут один раз — уже "слишком") совершают две ошибки: чрезмерно злобно поносят ученых и чрезмерно приторно расхваливают плащаницу как доказательство Воскресения. Г.Каледа: "Со второй половины XIX века заметно усилились антихристианские выступление в двоярнских и интеллигентских салонах. ... Открытие образа Христа на Туринской плащанице является чудом, отвечающим потребностям времени: "Вы утверждаете, что Иисус из Назарета, Христос — миф, а вот Я вам являюсь, чтобы поддержать колеблющуюся веру вашу", — как бы говорит нам любящий нас Христос". Но именно из любви к нам Христос не является нам с дубинно-увесистыми доказательствами, со справкой о Воскресении из небесной канцелярии. Упоенность Плащаницей сама по себе есть нехристианское явление, как и всякая упоенность, как и всякая нетрезвость. Плащаницу можно превратить в идол, в явление антихристианское, и делается это всякий раз, когда вера проповедуется не ради спасения других, а ради удовлетворения своего самолюбия и своей гордыни. Граница так тонка...

Именно такой околдованностью, самозабвенным токованием объясняется поразительно ложное восприятие истории защитниками Плащаницы: ведь вовсе не в середине 19 века антихристианство интеллектуалов достигла своего пика. К 19 веку пик атеизма был уже пройден. Более того: с 1890-х годов историки отмечают кризис позитивизма, часть более глобального — с середины XIX века — кризиса ньютоновской модели мироздания, классической концепции науки. Менделеев не случайно был увлечен спиритизмом. Именно ученые усомнились в науке; их сомнения привели, с одной стороны, к созданию новой концепции науки, менее механистичной, более умной и, кстати, не претендующей на какие-то опровержения бытия Божия. С другой стороны, именно ученые, словно тренируя свое воображение, создали в 20 веке своеобразный околонаучный спорт: охоту за "загадками" типа лох-несского чудовища, снежного человека, парапсихологии, тунгусского метеорита — и Туринской Плащаницы. Далекие от науки люди (которых большинство) с удовольствием читают об этом, многие сами занимаются этими загадками, но совершенно иначе, нежели ученые. Ученый, как и шарлатан, может заниматься парапсихологией, но ученый всегда будет считать это занятие развлечением, напоминанием о том, что модель науки — всего лишь модель, заниматься им помимо основных, собственно научных занятий. Между тем, многие христианские апологеты до сих пор не заметили, как усложнилось научное сознание, как оно далеко от просветительской простоты 18 столетия (хотя, конечно, и такая простота еще встречается).

Весной 1996 года в Москву приехал американский ученый Джон Джексон, возглавляющий сейчас общество тех, кто борется за признание подлинности Плащаницы, и заявил, что открывает в России филиал своего общества. Что желающие в этом деле поучаствовать найдутся — несомненно. Но столь же несомненно, что есть и желающие искать летающие тарелки, и дружить с американскими лесбиянками. Только две газеты опубликовали в связи с приездом американца сообщения о Плащаницы: "Куранты", самая малотиражная из московских газет, репутация которая подорвана, в числе прочего, и публикациями об экстрасенсах, дешевыми сенсациями — и "Татьянин день", газета общины православных студентов, глава которой в том же номере обличает родину Джексона Америку за "плохое" христианство — верный признак агрессивной озлобленности к окружающему миру. Да, именно в таких кругах — верующих и неверующих — теперь вращаются в основном разговоры о величайшей христианской святыне. И это не случайно, как не случайно и то, что епископат Церкви последовательно воздерживался от признания Плащаницы подлинной. Ведь для борцов за доказательства важны доказательства, а не вера, они пытаются грубо подтолкнуть к вере то, к чему Бог прикасается нежно, едва-едва — человеческую душу.

Конечно, никаких доказательств быть не может. Даже, если доказать, что Плащаница получена в результате Воскресения — не доказать, что это Воскресение именно Христа. В конце концов, согласно Евангелию, в момент его кончины "многие тела усопших святых воскресли, и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град, и явились многим" (Мф. 27, 53).

Христиане не очень любят вспоминать эти слова не потому, что они слишком уж невероятны, а потому что слишком уж они точны: может толпа воскресших вырваться с кладбища, но не желающий верить человек от этого зрелища не уверует. Можно даже увидеть воскресшего Христа: без благодати Божией и это явление останется непонятным, как без Духа Святого нет понимания и сострадания ни крестным мукам Господа Иисуса, ни любому человеке, верующему или неверующему. Нормальному разуму нормального человека очевидно, что Плащаница подлинна, что на ней отпечаталось тело Христа перед Его воскресением. Нужно мощное усилие скепсиса, чтобы все списать на "игру природы". Беда в том, что нормы в нашем мире очень мало, а скепсиса очень много. Господствует ненормальное, и неосознанное сопротивление тайне веры побуждает считать наиболее вероятным то, что математически вероятно наименее.

Христос отвечает скепсису не принуждением, а свободой и благодатью, Он Сам кладёт предел всяким попыткам подменить встречу с Богом встречей с доказательствами. Но если уж эта встреча с Богом состоялась, тогда преображается мир. Тогда каждая травинка указывает на существование Бога — и тогда не доказывается, но показывается с невероятной наглядностью, что не случайность и не цинизм отпечатались на белом полотне Туринской плащаницы, а страдания, смерть и Воскресение.

БИБЛИОГРАФИЯ

Плащаница

Бутаков Н.А. Святая Плащаница Христова. Джорданвиль, 1968.

Гаврилов М.Н. Туринская плащаница: Описание и научное объяснение. Брюссель, 1992.

Гольданский В. Наука свое слово сказала.

Каледа Г. Плащаница Господа нашего Иисуса Христа. М.: Изд-во Зачатьевского монастыря, 1995. 32 с.

Кононов Ю., канд. геолого-минералогичевских наувк. Сновва о туринской плащанице и не только о ней. - Наука и религия. # 11. 1990. С. 17-21.

М[серианц] З. Подробное сказание о нерукотворенном образе Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. М., 1865.

Регельсон Л.Л. К научному спору о Туринской плащанице. Наука и религия. НиР, 1989, 6, 11-12;

Туринская плащаница. - Логос, 1978, № 21/22, с. 93-115.

Тэркэм Г. Подлинна ли хранящаяся в Турине Плащаница? Брюссель, 1965.

Eschbach P.A.. Le Saint Suaire de Notre Segneur Vйnйrй а Turin. Turin, 1913.

Heller John. Report on the Shroud of Turin. Boston 1983.

Nickell Joe. Inquest on the Shroud of Turin. Buffalo, New York 1983.

Stevenson Kenneth, Habermas Gary. Verdict on the Shroud, Ann Arbor, Mich.: Servant 1981.

Tribbe Frank. Portrait of Jesus? New York: Stein & Day, 1983.

Walsh John. The Shroud. Random House, 1963.

Wilson Ian. The Evidence of the Shroud. London: Michael O’Mara Limited, 1986. Pp. 158. (экземпляр имеется в ВГБИЛ).

Wilson Ian. The Shroud of Turin. New York: Doubleday & Company Inc, 1978. То же под названием: The Turin Shroud. Penguin Books (экземпляр имеется в РГБ).

Предания о тканях, связанных с Иисусом

Марр Н.Я. Хитон Господень в книжных легендах армян, грузин и сирийцев. - Сборник статей учеников проф. В.Р.Розена. Спб., 1897. С. 67-94.

Порфирьев И.Я. Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки. Спб., 1890. (Сборник Отделения русского языка и словесности, т. 52. #4.)

Смирнов Я.И. Слово Х века о том, как чтился образ Спаса на Убрусе в Эдессе. - Сборник статей в честь Ивана Васильевича Помяловского. Спб.: Тип. АН., 1897. С.209-219. [Публикация текста Симеона Метафраста]

944 год

Розен В.Р. Император Василий Болгаробойца. Извлечения из летописи Яхьи Антиохийского. Спб., 1883.

История тамплиеров

Barber Malcolm. The Trial of the Templars. Cambrige: Cambrige University Press, 1994. 312 pp.

Barber, M. "The Templars and the Turin Shroud," Catholic Historical Review, April 1982.

Partner Peter. The Murdered Magicians, The Templars and their Myth, Oxford, 1981.

Reinach, S. ‘La Tete magique des Templiers’, Revue dde l’Histoir des Religions, LXIII (1911), 25-39.

ХРИСТИАНСТВО В ИСТОРИИ

Год издания III

№ 8 (апрель-июнь 1996 г.)

Оглавление: