Я – всё.
Я – маленький мальчик, замурованный в пирамиде. Ползающий по полу в поисках маленькой щели.
Я – оренбургский генерал-губернатор, стреляющий из мортиры по звёздам.
Я – мочка левого уха Людовика Восемнадцатого.
Я – сумма двух смертоносных орудий в социалистическом гербе. Меня обрамляют колосья.
Слово «зачем» – это тоже я.
Я – это переход через Рубикон, это лучшие витрины в Краснопресненском универмаге, это воинственность, соединённая с легкой простудой.
Я – это белые пятна на географических картах.
Надо мной смеялись афинские аристократы.
Меня настраивали на программу Московского радио.
Меня подавали с соусом к столу мадам Дезульер.
В меня десять минут целился Феликс Дзержинский, – и всё-таки промахнулся.
Мною удобряли земельные участки в районе города Исфагань и называли это комплексной механизацией, радостью освобождённого труда и ещё чем-то, чего я не мог уже расслышать.
Знаменитый водевилист Боборыкин обмакивал в меня перо, а современные пролетарии натирают меня наждачной бумагой. Я – крохотный нейтрон в атоме сталинской пепельницы.
Я изымаю вселенную из-под ногтей своих.
