КРАТКОЕ ЖИТИЕ
ЕВФРОСИНА-ПОВАРА
Оп.: Жития византийских святых. – СПб.: Corvus, Terra Fantastica, 1995. – с. 112-125. Пер. С.Поляковой.
(хронология точно не установлена,
однако житие могло возникнуть не ранее IV и не
позднее VII в.)
(Текст переведен по изданию:
Revue de l'Orient Chretien, v. 10, 1905; Vies et recites d'anachoretes (IV—VII siec))
Этот святой отец наш Евфросин родился
где-то в деревне от верных родителей. Воспитанный
как поселянин, он не был обучен грамоте, но
неукоснительно исполнял заповеди Божий. Вошедши
в возраст, Евфросин отвергся мира и бежал в
монастырь, а когда получил святую ангельскую
одежду, 1 как никто
другой исполнился смирения Христова, что видно
по скончанию жития его. Ибо, будучи ненаученным,
он ото всех был презираем, и ему была вверена
забота о поварне; сокровенно [370] же
он свершал всякую подвижническую добродетель —
пост, бдение, молитву, спал на голой земле, но
вперед к этому и вдобавок этого свершал
добродетели любви ко всем, послушания, чистоты
телесной и всегда плакал. Ибо, постоянно глядя на
пылающий огонь, зрел он вечное пламя, и
непрестанно слезы омывали щеки его. Покрытый
копотью поварни, Евфросин всеми был презираем
из-за этой нечистоты своего тела и платья.
Но Бог, ведающий скрытое, возвысил его
более всех бывших в том монастыре. В этой же
обители жил весьма богобоязненный пресвитер, 2 достигший всевозможного
рода добродетели. Он положил себе три года
подвизаться во всяком подвиге сколько имел сил и
молить Бога, говоря так: “Господи, покажи мне
блага, о которых святой апостол речет: „То, что Ты
приготовил любящим Тебя"”. 3
Этот пресвитер не только в мыслях
своих так предуставил — та молитва его
исполнилась, и, когда он спал на постеле своей, ум
его был восхищен, и пресвитер очутился в саду,
какого он никогда не зрел и никто другой не мог
узреть. Ибо росло там множество дерев
разновидных, прекрасных, высоких и не похожих на
обычные. Все они были покрыты плодами изобильнее,
чем листьями, а плоды имели такие благоцветные,
большие и душистые, каких не зрели смертные. Под
этими деревьями текли обильные студеные и чистые
воды, и поднимались там всякого рода душистые
травы, и оттуда струило всевозможными ароматами,
так что [371] стоявшему
чудилось, будто он вдруг попал в покой, где
приготовляют благовония. И вот он стал
раздумывать, говоря: “Чей же это удивительный и
страшный сад и кто его охраняет?”. И чуть только
он стал сам с собою так говорить, замечает, что
посеред сада стоит тот Евфросин, о котором у нас
речь. И, увидев его, пресвитер удивился и говорит
ему: “Что ты здесь делаешь?”. Повар сказал: “Что
ты делаешь, отец мой, то и я”. Иерей сказал: “Чей
это сад?”. Евфросин говорит: “Божий”. И снова
иерей спрашивает: “А кто привел тебя сюда?”. Тот
ответил: “Тот же, кто приводил сюда твою
святость”. Опять иерей говорит ему: “Я, как ты
знаешь, брат мой, хотя и недостоин, все-таки иерей,
и не просто иерей, а из числа преславных, кроме же
того, сегодня как раз исполнился третий год, как я
„не насыщал чрева своего ни хлебом, ни водой, не
давал сна очам моим и веждам моим дремания", 4 по слову блаженного
пророка, но без отдыха денно и нощно молил Бога,
чтобы узреть мне хотя несколько от уготованного
Господом для тех, кто любит Его; и вот я наконец
пришел сюда и хотел спросить у кого-нибудь, это ли
место уготовано возлюбившим Бога”. А Евфросин
говорит иерею: “Я, как ты знаешь, честной отец, не
умудрен в Писании и совершенно не научен, но от
вас услышал слово апостольское: „Не видел того
глаз, не слышало ухо и не приходило то на сердце
человеку, что приготовил Бог любящим Его". 5 А так как мы этого ради
потрудились, узрели несколько уготованного
Богом для [372] возлюбивших Его,
и Он укрепил нас и показал неложность слова
апостольского. Ибо никто, будучи во плоти, не
может увидеть более”. И пресвитер снова говорит
ему: “Ты только в первый раз пришел сюда или
бывал здесь ранее?”. Евфросин сказал: “По
милости Божией я вечно тут”. Иерей: “А что ты
здесь делаешь?”. Евфросин сказал: “Я — страж
сада сего”. Иерей сказал: “А можешь ты дать мне,
если я чего попрошу?”. Тот ответил: “Когда хочешь
чего, проси, и я дам тебе”. Пресвитер говорит ему:
“Дай мне вон те три яблока” — и показал на них
пальцем. Евфросин тотчас сорвал яблоки и подал
ему, положив их в складки его плаща. Яблоки были
весьма крупны, хороши и источали дивный аромат:
наклонивши голову свою, чтобы вдыхать этот
аромат, пресвитер не мог вдосталь насладиться.
И в это время ударили в било, и,
пробудившись, пресвитер подумал, что видел сон,
но когда выпростал левую руку свою из плаща и в
ней въяве лежали яблоки, восхитился ум его. Он
бережно спрятал яблоки в постеле и, прикрыв
дверь, вышел. Подойдя к обычному месту Евфросина,
он застал его стоящим в ожидании, когда начнут
молитвословие, и, пав пред ним, говорит: “Во имя
Бога, которому ты, человек Божий, неустанно
служишь, ответь мне, что я спрошу тебя”. Тот
сказал ему: “Спрашивай, отец, что тебе угодно”.
Иерей говорит: “Бога ради, скажи мне, где ты был
этой ночью?”. Он ответил: “Там, отец, я был, где ты
меня видел”. Опять иерей спрашивает: “А где я
тебя видел, [373] скажи мне, раб
Божий?”. Евфросин говорит: “В раю, который ты
узрел”. Снова иерей обратился к нему: “Если
говоришь не ложно, то что ты мне дал?”. Евфросин
сказал: “То, что ты попросил”. Тут иерей, пав ему
в ноги, стал настаивать, говоря: “Богом заклинаю,
о чем я тебя попросил?”. Тот ответил: “Ты
попросил три яблока, и я их тебе дал”. И иерей,
поклонившись ему, отошел к своему месту, и всю
всенощную дивился сердцем, и, обоняя страшное то
благоухание, напитавшее одежду его, был сам не
свой.
Евфросин же стоял и, как накануне,
молился, а когда скончался третий день всенощной
молитвы, пресвитер пошел за теми тремя яблоками и
вернулся в храм, прежде чем братья успели
разойтись, и говорит им: “Помолитесь, святые
отцы, и простите меня: ведь имея в монастыре нашем
бесценный перл, честного Евфросина, мы все
презираем его как неученого, а он более всех нас
удостоен благодати Божией”. И пресвитер поведал
чутко внимавшим ему все то, о чем мы рассказали. А
когда он показал им яблоки, слова его получили
еще более веры. Ведь яблоки, как говорилось, по
величине своей, цвету и запаху были не таковы, как
растут здесь. Вдохнув аромат этих яблок, все
восславили Господа и отломили от них, и дали
больным, и тотчас болящие исцелели. Что осталось,
они разделили на малые доли, и упомянутый
пресвитер, который принес яблоки, положил их на
святой дискос 6 и по
общей просьбе всем дал вкусить, ибо братья
уверовали, что болящие [374] исцелели
потому, что яблоки те, как сказано, были сорваны в
Господнем саду.
А тот повар Евфросин, когда пресвитер
начал говорить и все, окружив его, внимали
рассказу, как Евангелию Христову, открыл боковую
дверь и вышел из церкви, чтобы избежать славы
людской, и до сего дня более не показывался. Мы же,
услышав это, весьма изумились, прославляя и
благодаря Отца, Сына и Святого Духа ныне и присно
и во веки веков. Аминь.
Комментарии
*Все ново- и ветхозаветные цитаты
даются в синодальном переводе.
1. ...получил святую
ангельскую одежду...— т. е. принял пострижение.
2. Пресвитер — вторая
степень священства; сан, соответствующий
священническому.
3. То, что Ты приготовил
любящим Тебя.— Ср. I Коринф. 2, 9.
4. ...не давал сна очам
моим и веждам моим дремания...— Пс. 131, (132), 4.
5. ...не видел того глаз, не
слышало ухо...— I Коринф. 2,9.
6. Дискос — блюдо, на
которое клали евхаристического агнца. |