Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь
 

ЕВРЕЙ-СВЯЩЕННИК

 Предисловие Якова Кротова

Два варианта стихотворения "Еврей - священник" взяты мною из интернета. Первый- из книги Иосифа Раскина "Энциклопедия Хулиганствующего Ортодокса" - своеобразной хрестоматии российского фольклора советского эпоха. Раскин отмечает, что не смог установить автора. Второй вариант - http://e-agranovich.narod.ru/bio.htm. Здесь автором назван Евгений Агранович. У меня есть машинописный вариант этого стихотворения - чуть отличающийся, причём достался мне от моего деда Лазаря Гиндина, у которого лежал с 1960-х гг. Этот вариант ближе к тексту "Аграновича", но автором указан Евгений Евтушенко - что представляется ошибкой.

Очевидно, что Агранович не знал Меня лично (Мень не картавил, не был худым и т.п., биография изложена абсолютно неверно). Сатирика интересовал даже не антисемитизм, не еврей-священник как таковой, а "отдельные недостатки" советской жизни. Дата написания - 1962 год - безусловно верная (см. хронологию).

 

*

   Еврей - священник, слышали такое?

   Нет, не раввин, а настоящий поп,

   Алабинский викарий под Москвою -

   Глаза Христа, бородка, светлый лоб.

 

   Под бархатной скуфейкой, в черной рясе

   Еврея можно видеть каждый день.

   Апостольски он шествует по грязи

   Всех четырех окрестных деревень.

 

   Работы много и встает он рано,

   Едва споют в колхозе петухи,

   Венчает, крестит он и прихожанам

   Со вздохом отпускает их грехи.

 

   Слегка картавя, служит жид обедню,

   Держа кадило слабою рукой,

   Усопших провожая в путь последний,

   На кладбище поет за упокой.

 

   Он кончил институт в пятидесятом,

   Диплом отгрохал выше всех похвал.

   Тогда нашлась работа всем ребятам -

   Лишь он один пороги обивал.

 

   Он был еврей - мишень для шуток грубых,

   Ходивших в те недавние года,

   Считаясь инвалидом пятой группы,

   Писал в графе национальность - "Да".

 

   Столетний дед, находка для музея,

   Пергаментный и ветхий, как Талмуд,

   Сказал: "Смотри на этого еврея:

   Никак его на службу не возьмут!"

 

   Еврей? Скажи, где синагога,

   Свинину жрущий и насквозь трефной,

   Не знающий ни языка, ни бога,

   Да при царе ты был бы первый "гой".

 

   А что? Креститься мог бы я, к примеру,

   И полноценным стал бы вновь.

   Ведь царь преследовал за веру,

   А здесь биологически, за кровь.

 

   Итак с десятым по счету отказом,

   Из министерских выдворен дверей,

   Священной благости исполнен сразу

   В святой Загорск отправился еврей.

 

   Крещенный без бюрократизма, быстро,

   Очистясь от мирских обид.

   Евреем он остался для министра,

   Но русским счел его митрополит.

 

   Студенту, закаленному зубриле,

   Премудрость семинарская - пустяк.

   Святым отцам на радость, без усилий,

   Он по два курса в год глотал шутя.

 

   Опять диплом, опять распределенье,

   Но зря еврея оторопь берет.

   На этот раз без всяких ущемлений

   Он самый лучший получил приход.

 

   В большой церковной кружке денег много -

   Реб-батюшка! Блаженствуй и жирей!

   Но, черт возьми, опять не слава богу!

   Нет, по-людски не может жить еврей.

 

   Ну пил бы водку, жрал гусей да уток,

   Построил дачу и купил бы "ЗИЛ"?!

   Так нет, святой районный, кроме шуток

   Он пастырем себя вообразил.

 

   И вот стоит он, тощ и бескорыстен,

   И громом льется из святой груди

   На прихожан поток забытых истин,

   Таких, как "не убий", "не укради".

 

   На них пальцами указывать не будем,

   Но многие ли помнят в наши дни:

   Кто проповедь прочесть желает людям,

   Тот жрать не должен лучше, чем они!

 

   Еврей мораль читает на амвоне,

   Из душ заблудших выметая сор...

   Падение преступности в районе

   Себе в заслугу ставит прокурор.

*

Евгений Агранович

 

ЕВРЕЙ-СВЯЩЕННИК

Еврей-священник — видели такое?

Нет, не раввин, а православный поп,

Алабинский викарий, под Москвою,

Одна из видных на селе особ.

 

Под бархатной скуфейкой, в чёрной рясе

Еврея можно видеть каждый день:

Апостольски он шествует по грязи

Всех четырёх окрестных деревень.

 

Работы много, и встаёт он рано,

Едва споют в колхозе петухи.

Венчает, крестит он, и прихожанам

Со вздохом отпускает их грехи.

 

Слегка картавя, служит он обедню,

Кадило держит бледною рукой.

Усопших провожая в путь последний,

На кладбище поёт за упокой...

 

Он кончил институт в пятидесятом —

Диплом отгрохал выше всех похвал.

Тогда нашлась работа всем ребятам —

А он один пороги обивал.

 

Он был еврей — мишень для шутки грубой,

Ходившей в те неважные года,

Считался инвалидом пятой группы,

Писал в графе "Национальность": "Да".

 

Столетний дед — находка для музея,

Пергаментный и ветхий, как талмуд,

Сказал: "Смотри на этого еврея,

Никак его на службу не возьмут.

 

Еврей, скажите мне, где синагога?

Свинину жрущий и насквозь трефной,

Не знающий ни языка, ни Бога...

Да при царе ты был бы первый гой".

 

"А что? Креститься мог бы я, к примеру,

И полноправным бы родился вновь.

Так царь меня преследовал — за веру,

А вы — биологически, за кровь".

 

Итак, с десятым вежливым отказом

Из министерских выскочив дверей,

Всевышней благости исполнен, сразу

В святой Загорск направился еврей.

 

Крещённый без бюрократизма, быстро,

Он встал омытым от мирских обид,

Евреем он остался для министра,

Но русским счёл его митрополит.

 

Студенту, закалённому зубриле,

Премудрость семинарская — пустяк.

Святым отцам на радость, без усилий

Он по два курса в год глотал шутя.

 

Опять диплом, опять распределенье...

Но зря еврея оторопь берёт:

На этот раз без всяких ущемлений

Он самый лучший получил приход.

 

В большой церковной кружке денег много

Рэб батюшка, блаженствуй и жирей.

Что, чёрт возьми, опять не слава Богу?

Нет, по-людски не может жить еврей!

 

Ну пил бы водку, жрал курей и уток,

Построил дачу и купил бы ЗИЛ, —

Так нет: святой районный, кроме шуток

Он пастырем себя вообразил.

 

И вот стоит он, тощ и бескорыстен,

И громом льётся из худой груди

На прихожан поток забытых истин,

Таких, как "не убий", "не укради".

 

Мы пальцами показывать не будем,

Но многие ли помнят в наши дни:

Кто проповедь прочесть желает людям

Тот жрать не должен слаще, чем они.

 

Еврей мораль читает на амвоне,

Из душ заблудших выметая сор...

.Падение преступности в районе —

Себе в заслугу ставит прокурор.

 

1962

 

 

 
Ко входу в Библиотеку Якова Кротова