Вл. Степанов (Русак)

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОБВИНЕНИЯ

К оглавлению

ИМУЩЕСТВО ЦЕРКВИ

ПРАВО СИЛЫ

Революция застала Церковь во всем ее внешнем блеске и великолепии. Церковь действительно была богата, как никогда раньше.

Стало уже привычным, что во многих исследованиях советских авторов по истории Церкви в нашем государстве делается выразительный акцент на этом экономическом положении ее и это положение явственно преподносится читателям, как основание для экспроприативных мер советского правительства по отношению к ней. В этом смысле государство не изменяет своей революционной политике.

Представив Церковь только как некий экономический потенциал, не видя за "золотым мешком" ее сущности, активные революционеры не стеснялись: попирали всякую человечность, грабили храмы, соборы, монастыри, насиловали священнослужителей, иногда игнорировали даже постановления своей центральной власти, в некоторой степени сдерживавшей буйство не в меру усердных провинциальных революционеров. Для морального спокойствия сами себе издавали оправдывающие декреты.

"Никакие церковные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют".

Несмотря на то, что статья 10 декрета уравнивала по уставу все религиозные и церковные общества с положением в государстве частных обществ и союзов, статья 12 лишала их прав собственности и юридического лица.

Газета "Наш Век" в свое время справедливо назвала это лишение "совершенно непонятным". [1] Ведь если взять любое (нерелигиозное) общество, какое-нибудь географическое, спортивное или шахматное, то они без всяких ограничений владеют своим имуществом, имеют свои сбережения, на основе которых они могут вступать в различные экономические отношения с другими организациями, приобретать необходимое в их деятельности, т.е. выступают в процессе своей деятельности в качестве юридических лиц.

Церковь же, поставленная декретом на уровень этих частных обществ, в то же время лишается даже тех прав, которыми обладают они [2]

Кроме этого, курьез состоит в том, что во время принятия декрета, которым Церковь низвели до степени частного общества, в законодательстве Советской республики еще не было "Положения о частных обществах". Они были приняты только в 40-ых годах

В действительности декрет ставит Церковь в положение гораздо худшее, нежели положение частных обществ. Церковь лишается права приобретать и получать в дар или по духовным завещаниям имущество всякого рода. По прямому смыслу слов декрета русский народ, на протяжении своей тысячелетней истории привыкший приносить в жертву Богу свои достатки и оставлять на помин души те или Другие суммы в пользу Церкви, - уже не может делать это. У Церкви отнято право принимать такое имущество Если кто-либо будет причинять Церкви материальный вред или совершать насилие над ее учреждениями. Церковь лишена права обращаться в суд для защиты.

До издания декрета в положении людей, не имеющих возможности владеть собственностью, предъявлять иск в суд, в России оказывались только лица, совершившие тяжелое уголовное преступление - умышленное убийство, отравление и т.п., и за это преступление лишенные по суду всех прав состояния и присужденные к наказанию, вроде каторжных работ. Декретом в такое же положение была поставлена и Православная Церковь с разными ее учреждениями.

Во время переговоров делегации Собора с представителями Кремля, правда, было сделано частное устное разъяснение этого пункта декрета: приход может зарегистрироваться в гражданском порядке и таким образом получить права юридического лица. [3]

Но очень скоро, инструкцией от 24-го августа 1918-го года, с которой начался новый этап осуществления декрета, малейшая возможность получения прав юридического лица для Церкви была начисто устранена.

Справедливости ради надо сказать, что на первых порах, в некоторых местах, например, по декрету об отделении "Церкви от государства Украинской ССР от 22-го января 1919-го г., церковные и религиозные общества не были лишены прав юридического лица.

Встретив сильное сопротивление, одно время большевики готовы были даже пойти на уступки (имеется в виду сохранение за церковными обществами прав юридического лица и права владения собственностью в пределах дозволенного для частных обществ). [4]

Но все это было на первых порах и в отдельных местах, чаще всего в окраинных, где более явственно заметны центробежные тенденции. Да, собственно ничего и не решали эти положения. Практика шла своим четким антирелигиозным путем.

За несколько дней до издания декрета о свободе совести комиссар народного призрения опубликовал приказ, в котором между прочим говорилось: "Церковные службы и обряды могут продолжаться при условии возбуждения ходатайства коллектива верующих, с обязательством принятия на себя ремонта и содержания инвентаря и служащих". [5] Но каким образом может взять на себя более или менее серьезный ремонт, а также содержание служащих, коллектив верующих, лишенный законодателями всяких прав?

"Можно ли себе представить, - спрашивает автор одной статьи, - нормальное общество или союз, которые не обладали бы правами юридического лица? Даже при царском режиме "общество борьбы с бугорчаткой" имело свои капиталы, приобретало недвижимую собственность, а "Литературный фонд" был в некотором роде миллионером и даже домовладельцем" [6]

По отношению к религиозным обществам декрет делает из этого общего принципа исключение.

Таким образом, новое "церковное и религиозное общество" есть нечто совершенно эфемерное и призрачное. Вместе с тем, на него возлагаются большие обязательства. Всякому понятно, что серьезный ремонт церкви, содержание служащих, совершенно невозможно для такого эфемерного коллектива.

Нечто подобное имеется во французском законе от 8-го декабря 1905-го г, но он все-таки ограждал церковные ассоциации от произвола Наш же декрет полагал в основу свою - именно произвол

Для передачи храма в пользование "коллектива" необходимо особое постановление местной или центральной власти Следовательно, власть "может постановить", может и не постановить Легко себе представить, какая борьба завязалась вокруг этого пункта, сколько ненависти и насилий скопилось около православных храмов в первые же дни действия декрета

Положение несчастного "коллектива", на который возлагается забота о храме и совершающемся в нем богослужении, стало поистине трагическим Даже при совершенно исключительном усердии прихожан, при их искреннем желании спасти свой храм, они, при тех условиях, часто оказывались бессильными

Оставаясь совершенно объективным, ограничиваясь оценкой нового декрета с точки зрения официальной цели, которую наметили себе законодатели, декрет о свободе совести надо признать прежде всего невыполнимым

Официально он был нацелен на клерикализм, а попал в народную святыню. [7]

"Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ являются народным достоянием"

Это - венец декрета

Как бы далеко ни отстояла Церковь от привычных представлений о внешней организации как людское общество, она предполагает некоторые внешние условия своего существования

Даже период гонений времен римских императоров не был исключением в этом смысле. Христиане даже того времени имели и свои храмы (пусть катакомбные), и все необходимое для совершения богослужений.

Русский человек охотно и много жертвовал на Церковь, на созидание и украшение храмов. Это щедрое рвение кое-кто приписывал то грубости и невежеству, то ханжеству и лицемерию русского народа. Говорили: "Не лучше ли было бы употребить эти деньги на "народное образование", на школы?" И на то и на другое жертвовалось своим чередом, но это была совсем иная жертва благочестивый русский человек со здравым смыслом не один раз призадумывался, прежде чем развязывал свой кошелек на щедрую дачу для нецерковных целей.

Иное дело - Церковь! Она сама за себя говорит, она - живое, всенародное учреждение. В ней и живому, и умершему отрадно В ней всем свободно, в ней душа всяческая, от мала до велика, веселится и радуется. Всякий из малых и бедных стоит в ней, как в своем доме; каждый может назвать церковь своею, потому что церковь на народные рубли, больше того - на народные гроши строена и народом держится, как сказал Победоносцев. [8]

Одни русские люди строили храмы, другие покупали для них принадлежности, третьи при жизни или после смерти в своих духовных завещаниях передавали Церкви в лице ее разных учреждений (монастырей, церквей, братств, школ и т.д.), кто что мог и желал. Все это была сознательная и добровольная жертва Богу со стороны русского народа

И какое же ожесточение сердца и непонимание русской души нужно иметь, чтобы такие способы создания церковного имущества отнести к глупости русского народа, не догадывающегося, мол, что он является предметом эксплуатации со стороны корыстолюбивого духовенства!

Декреты о национализации имуществ распространялись на всех помещиков и капиталистов [9] - это знают все, не об этом речь В конце концов, с большой натяжкой, может быть оправдана политика применения этих декретов даже по отношению к монастырям, владевшим действительно значительными угодьями и приписными крестьянами, наряду с помещиками и капиталистами. И правда, негоже монастырям владеть, как впрочем и всем и всякому, землей, [10] этим чисто национальным богатством. Но никто, с другой стороны, не может оправдывать такие меры по отношению к Церкви в сфере имущества собственно церковного назначения.

Никто не имеет также права, смешивая характер церковного имущества с личным богатством капиталиста, ставить его на тот же уровень под удар декрета. И уж совсем неприлично подсчитывать Денежные доходы Церкви после отделения Церкви от государства и ахать в виду колоссальной суммы, которая выявляется в таких статистиках.

Кроме прочего, это компрометирует самих атеистов-статистов, потому что наличие колоссальных ценностей в церквах и монастырях, как бы ни махали руками против этого теоретики русского социализма, в первую очередь свидетельствует о положительном и бескорыстном отношении русского народа к Церкви, который на протяжении многих веков все лучшее, чем жил, что имел, без колебания добровольно отдавал ей. История вряд ли зафиксировала хотя бы один случай, чтобы церковная или монашеская община, подобно революционерам, приобретала себе эти ценности, не говоря уже о том, чтобы с оружием в руках, а просто силой.

Церковь - не капиталист, который, вкладывая свою наличность в оборот, извлекает из этого значительную прибыль. Она существует только за счет добровольных взносов, поэтому удивляющая некоторых цифра ее доходов говорит скорее не о ее помещицких или капиталистических замашках, а о ее авторитете среди простого русского народа, из которого она состоит, которым она и живет

Государственная политика насилия по отношению к Церкви, само собой разумеется, не могла не вызвать справедливый протест в среде духовенства: формально этот протест носил, действительно, контрреволюционный характер, а по-существу это была попытка отстоять самостоятельность Церкви, потому что декрет об отделении Церкви от государства был ложно понят многими как свобода действий - вернее - как свобода произвола по отношению к Церкви, со всеми губительными для Церкви последствиями.

И тот же Священный собор Православной Российской Церкви, рассматривая вопрос положения Церкви после выхода в свет декрета об отделении Церкви от государства, обратил внимание членов Собора не на то, что происходит конфискация помещичьих и капиталистических владений, а на то, что "отбираются имущества монастырей и церквей православных". [11] Протест Собора - даже не против конфискации национальных природных богатств, какими владели монастыри, это протест - против "отбирания" имущества храмов и монастырей, т.е. предметов собственно церковного назначения.

Дело даже не в том, что монастыри владели громадными богатствами. Вопрос сводится к идеологической непримиримости нового строя с религиозной идеей. Новое государство не хотело ждать, пока, само собой, в результате антирелигиозной пропаганды, перестроится сознание людей, оно не боялось подвергать свое существование опасности ликвидации, в случае если бы своим гражданам обеспечило действительную свободу совести.

И наличие экономических богатев в руках Церкви оказалось на руку революционному правительству в его политике по отношению к религии

Представив Церковь единственно с экономической стороны, назвав ее метафорически "крупным помещиком и капиталистом", государство фактически начало проводить по отношению к ней ту же политику ломки и уничтожения. Сопротивления оно не терпело ни в какой форме. "Именем революционного правительства..." было достаточно, чтобы у демократии оказывался кляп во рту, даже если за таким авторитетом скрывался негодяй и самый настоящий мерзавец.

Никому не хотелось вникать в содержание этих богатств, в характер их накоплений.

Кто-то жертвовал на храм и не хочет, чтобы его пожертвование стало достоянием Иванова, Сидорова и Петрова. Если бы он знал об этом, конечно, никогда не пожертвовал бы, а отдал или завещал на дело и людям, которые ближе его сердцу, - хотя бы на народный университет или сельскую школу.

"Вот почему и французская палата выделила этот класс имуществ при отделении Церкви от государства в особый класс и постановила возвратить их жертвователям, буде таковые окажутся в состоянии доказать свои права на имущество", - справедливо писал "Петроградский голос" 26-го января 1918-го года. [12]

Только по незнанию или рассчитывая на невежество аудитории можно утверждать, что церковное имущество, чтобы это ни было (земля, дома, деньги или процентные бумаги), принадлежит духовенству или монахам, которые скопили их для себя в своих личных целях, путем эксплуатации народа.

Кто желал, тот легко мог убедиться из крепостных актов и других бумаг, что собственниками недвижимого имущества являлись не духовенство или монахи, а различные церковные учреждения:

храмы,

монастыри, братства, школы. А кто желал уяснить себе, что такое церковные деньги или процентные бумаги, тот увидел бы, что они употреблялись не на удовлетворение нужд духовенства и монахов, а на удовлетворение многочисленных нужд самой Церкви.

Церковные деньги шли на ремонт, поддержание и постройку храмов, на пособие бедному духовенству в тех местах, где у самого народа не хватало для этого средств. Этими деньгами Церковь оказывала поддержку своим заграничным миссиям в Иерусалиме, Японии, в Америке, в Китае, в Персии.

Только антихристиански настроенная советская власть может отрицать необходимость для Церкви владеть разного рода имуществом и употреблять его на собственные цели. Ведь имущество это пожертвовано Церкви и через это посвящено Богу усердием самого народа.

Когда мы видим монастырский дом, например, то это совсем не означает, как старались внушить народу большевики, что он составляет собственность духовенства или монахов, которые и пользуются им в своих корыстных целях. В нем они могут жить, в нем могли размещаться те или иные религиозно-просветительные или церковные учреждения: школы, библиотеки, читальни, богадельни, приюты Для детей.

Драгоценности жертвовались именно монастырям и, следовательно, во исполнение воли жертвователей должны были оставаться в монастырях. Отобрание их у монастырей есть прямое, вопиющее нарушение народной воли. Ведь ни один православный не стал бы что-либо жертвовать в монастырь, если бы знал, что его жертва будет захвачена государственными чиновниками (будто бы для народа)

Но есть и другая логика, большевистская Вернее, отсутствие всякой логики.

"... Нельзя допустить и распределения накопленных веками материальных ценностей - серебра, золота, драгоценных камней и богатейшей утвари, между последними из могикан (т.е. монахами) Все это доброхотные даяния русского народа или приобретено на счет верующих народных душ и, следовательно, должно отойти к народу" [13]

Вопрос о церковной собственности не из легких, если не сказать больше Достаточно вспомнить, какие волнения в 1905-ом году вызвало во Франции одно лишь требование о составлении описи такого имущества. Столкновения верующих с полицией были непрестанные

Нельзя не видеть, что отобрание всей собственности у Церкви нарушает элементарные принципы справедливости. Может ли, например, с сохранением справедливости быть отобрана у Церкви та часть имущества, на которую предъявят свои права жертвователи или их законные наследники? Конечно, нет. И французская палата в свое время решила этот вопрос отрицательно.

Более того. Во Франции по декрету 3-го июля 1905-го года религиозным обществам, зарегистрированным гражданской властью, были переданы все движимые и недвижимые церковные имущества. В Японии, Германии, Англии, США и других странах все религиозные общества владеют собственностью.

Что смольнинские законодатели, борясь с несуществующим противником, издавали скороспелые и больно задевавшие религиозные чувства народа "церковные декреты", от которых сами пытались отделаться посредством "разъяснений", это было заметно с самого начала.

Вот, например, как управляющий делами Совета Народных Комиссаров Бонч-Бруевич "разъяснял" старообрядцам закон об отобрании церковных имуществ: "Конфискации подлежат только имущества, жалованные в прежнее время Церкви государственной властью, например, земли, а равно предметы, бывшие раньше собственностью государства или других религиозных общин; все же, что приобретено на средства церковных общин, например, приходские дома, а также подаренные, пожертвованные и завещанные частными лицами, не подлежит переходу в народное достояние, так как уже и без того принадлежит народу, объединившемуся в ту или другую религиозную общину". [14]

Но ведь такое (действительно справедливое) разъяснение прямо противоречит тексту декрета, где в 12 прямо сказано - "Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием" В декрете не было сделано ограничения, о котором говорил Бонч-Бруевич в устной беседе. Насколько же его разъяснения являются авторитетными?

Есть и еще один аспект. Отнимаемые у Церкви и других религиозных обществ имущества, согласно декрету, объявляются народным достоянием. Это неясное выражение, по-видимому, нужно было понимать в том смысле, что имущества переходили в собственность всего народа России Но ведь он состоял не только из одних православных, но и католиков, протестантов, магометан, евреев, и даже язычников. Выходит, что имущества, принадлежавшие Православной Церкви, должны были обращаться в достояние и этих частей народа Не знаем, что говорили по этому поводу католики, протестанты, магометане, евреи, но многие из православных в то время или допускали здесь ошибку людей, составивших декрет, или усматривали в этом насмешку над сознанием и чувствами православного населения.

Имущество, собранное в Церкви путем пожертвований или отказов по духовным завещаниям, изменяло своему назначению. Жертвователи или завещатели, сделавшие распоряжение своим имуществом в порыве ли веры и любви к Богу, по желанию ли оставить повод к молитвенному воспоминанию о себе, были твердо уверены, что воля их, строго охраняемая государственным законом, будет исполнена.

Между тем, в результате осуществления декрета произошло явное нарушение воли этих жертвователей (народа).

Далее В состав церковного имущества входят здания и предметы, предназначенные только для богослужебных целей храмы, иконы, облачения, священные сосуды. Правда, декрет выделяет этого рода имущество и указывает, что оно "отдается по особым постановлениям местной или центральной власти в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ".

Но вместе с этим декрет ничем не гарантирует, что власть непременно поступит именно так. Представители власти, как мы видим, бывают различные и иногда крайне враждебные не только к Церкви, но и ко всякой религии Кто поручится, что они не проявят эту свою враждебность в том, что не предоставят храмы с их принадлежностями в пользование церковных обществ, а использует их, например, в качестве залов для концертов или политических митингов, музеев, складов, читален с враждебной христианству литературой?

"Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ..." Эта статья ни одним словом не говорит ни о каких обязательствах со стороны местной и центральной власти Захочет Местная или центральная власть отдать православные храмы православным же, которые соорудили их на свои трудовые крохи, отдаст во временное пользование. Не захочет, не отдаст Никакой апелляции на ее решения быть не может. Все зависит от произвола и усмотрения "начальства".

Верующие люди еще в 1918-ом году опасались, что при таких условиях может случиться, что в Успенском соборе в Московском Кремле, в этом символе и ядре русской государственности, замолкнет богослужение и возносимая через него хвала Богу, совершающаяся почти ежедневно более 500 лет. "Если это произойдет, да еще навсегда, то это будет явным признаком, что святая Русь умерла и Россия превратилась в какое-то новое государство". [15]

Эти опасения оказались не напрасными. Прошло немного времени и богослужения в кремлевских храмах действительно прекратились. И на Российской почве выросло новое государство.

В имущественной сфере отношения государства к Церкви существует один необъяснимый аспект. Его подробно проанализировал в своей докладной записке во ВЦИК 1-го февраля 1923-го года епископ Антонин (Грановский).

Советская власть не только безрелигиозна, но и антирелигиозна, отмечал в ней епископ Антонин. Советская идеология идейный противник всякой религии - "опиума для народа", значит советская власть юридически и административно не должна пользоваться культом для своих целей.

Это и определило основной документ установивший отношение Церкви к государству в революционной России - декрет отделения Церкви от государства. Предоставляя с формальной стороны дарование свободы Церкви, он поставил Церковь в положение изоляции.

Но в январе 1918-го года государство изменило свое отношение к Церкви: не отступая от принципа изоляции и бесправия ее в государстве, социалистическое государство стало на путь эксплуатации "культа". Клеймя культ как эксплуатацию народного невежества, власть сама встала на путь корыстного использования религии. Таковы все новые мероприятия по отношению к культу - обложению церквей арендной платой за помещения, выборка промысловых патентов и т.д. И, так как для всех этих мероприятий нет ни идеологических, ни юридических оснований, то они применяются произвольно. "Культу" нет помощи ниоткуда: идейно он отрицается, фактически он разрушается, юридически он совершенно беззащитен: "культ" - ремесло, перед которым закрывают двери все профсоюзы. Организация культа не может получить легализацию. "У власти, борющейся за социальную правду, - заканчивал свою записку епископ Антонин, - экономическая эксплуатация культа не может быть допустима. Если это церковный НЭП, то он требует иной церковной юстиции... А до изменения этого просим экономическую эксплуатацию культа, как капиталистическую тенденцию, приостановить".

Примечательно, что на этой докладной записке митрополита Антонина ВЦИК наложил резолюцию: "Временно впредь до коллегиального рассмотрения дела по существу доклада, все налоги, имеющие специфическое отношение к культу, отменяются".

Если бы в своей "имущественной" политике по отношению к Церкви государство остановилось на том, что все церковные и религиозные общества лишило бы всяких преимуществ, субсидий и другой поддержки, будь то в масштабе республиканском или в рамках местных нужд, то такие государственные шаги можно было бы только приветствовать.

Церковь и государство освободились бы от взаимных тягостных обязательств: государство - материальных. Церковь - моральных, потому что, как и всякие двусторонние отношения в этом мире, отношения Церкви и государства в дореволюционной России покоились на здоровом принципе расчета. Государство оказывало Церкви материальную поддержку. Церковь обязана была вопреки своей церковной совести освящать некоторые государственные отправления и явления, не подлежащие освящению.

Но в нашем, русском случае, советская власть пошла значительно дальше. Она не только отказалась от своей поддержки Церкви, но лишила Церковь по всем правам принадлежащего ей имущества.

До революции в Русской Церкви 39 специальных учреждений обеспечивали ее всеми необходимыми для нее предметами, [16] 23 предприятия производили иконы, 20 - церковную - утварь, [17] десятки фабрик и мастерских занимались изготовлением икон, лампад, крестов и крестиков, кадильниц, хоругвий, парчевых риз, различных сосудов, свечей, церковного вина, лампадного масла и т.д. [18] Церковные предметы всегда представляли собой уникальные произведения искусства, потому что Церкви отдавалось все лучшее, чем обладал русский человек

Монастыри были очагами высокого церковно-прикладного искусства.

В 1904-ом году в Петербурге состоялась первая (и последняя) Всероссийская выставка монастырских работ и церковной утвари. Там были представлены подлинные произведения церковного искусства.

Балашевский Покровский монастырь (женский) занимался производством шелка и прислал на выставку образцы шелковых изделий, многие монастыри белошвейного искусства. [19]

Газета "Новости" опубликовала такую информацию об этой выставке: "Валаамский Спасо-ГГреображенский

монастырь

отличился

художественной резьбой по дереву. Выставленный большого размера киот для образа один стоит того, чтобы побывать на выставке (разрядка наша - В.С.). Работа поистине дивная, и нож в руке послушника явился орудием творчества... Другие монастыри прислали изделия из бронзы, кожи, дерева, кости". [20]

Но все это творчество и искусство для большевиков всего лишь - "Духовная сивуха", как писал В. Ф. Зыбковец. [21]

Приступили к "национализации" этой сивухи (самим захотелось напиться?).

П. Н. Красиков, руководитель VIII Отдела НКЮ для руководства работой по отделению Церкви от государства, отмечал в свое время, что за 1918-1919-ый гг. у Церкви были изъяты: все денежные капиталы, все земли, все здания, включая сюда и храмы... большинство свечных заводов, аренд, лобазов, складских помещений... и т.д. [22]

На каком основании? - Да просто посчитали нужным. "V Отдел находит национализацию церковных домов и назначение их на общественные цели совершенно законной". [23] Находил законной и все тут. Батюшка же со всей своей многочисленной (как правило) семьей - строй шалаш.

К лету 1920-го года все основное имущество Церкви было "национализировано". В одной Москве к тому времени у Церкви было изъято 551 жилой дом, 100 торговых помещений, 52 школьных здания, 71 богадельня, [24] 6 детских приютов, [25] 31 больница. [26]

Были отобраны все предприятия, мастерские по изготовлению церковных предметов. [27] Впредь религиозным объединениям запрещалось самим производить "предметы культа", кресты, облачения и т.д.

Религиозные общества не вправе создавать свечные мастерские, иметь типографии. [28] Парадоксально, но долгое время в 1920-ом году приходы покупали свечи в Совнархозе. [29]

Церковные общества в результате ограничений по декрету оказались без всякой материальной базы. [30]

Для Православной Церкви, которая не считает себя невидимой, обстоятельства были гораздо труднее, чем для некоторых протестантских церквей.

И никто из советских правителей не задумывался, что лишение Церкви всех, в том числе и безусловно необходимых для нашей земной жизни, имуществ является вопиющим нарушением справедливости, прямым разрушением внешнего строя Церкви, что невозможно понимать иначе, как гонение.

Имущество Церкви и раньше было, и должно оставаться собственностью русского народа, во имя которого происходила кровавая национализация. Не всего народа, а православных русских людей, как справедливо было отмечено на заседании приходских советов в Новгороде под председательством епископа Алексия (1918-ый г.).

Не всего, но тем не менее многомиллионной его части. Почти половины.

Трудно представить себе, что стало бы с нашими храмами, если бы вдруг, в один момент, мы лишились всего наследия "гнилого" царизма. Стены храмов оголились бы, алтари опустели бы, священные сосуды исчезли бы, священнику не во что было бы облачиться, исчезли бы (полностью) напрестольные Евангелия.

Какую церковную вещь ни возьми - сделана она до революции. Мастерские нынешней патриархии только громкое название носят, а дроку от них никакого (если не считать выставочных экспонатов, да едкого ладана, которым впору не иконы кадить, а райисполкомовских старост).

1) См. "Церковные ведомости)". 1918. N2, с. 85.

2) "Религиозные общества, хотя и приравниваются к частным обществам, но в отличие от последних не имеют прав юридического лица". Инструкция НКЮ и НКВД от 19 июня 1923 г., 2. См. Гидулянов В. П. "Отделение Церкви от государства Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений... ", М., 1926. с. 86.

3) Титлинов Б. В., проф., "Церковь во время революции" Изд-во "Былое" Пг" 1924, с. 144.

4) Там же. с. 135.

5) "Церковные ведомости". 1918. N 6, с. 252

6) Там же, N 3-4, с. 158.

7) Там же.

8) Московский сборник. Издание К. П. Победоносцева Пятое, дополненное М.. 1901, с. 261-262.

9) "В таком же положении, как Церковь, были и другие прежние собственники". Титлинов Б. В., проф., с. 135. Это понятно. Понятно было бы и обратное утверждение, но в условном виде.

10) Впрочем, в том виде, как у нас осуществлялся раздел помещичьей и монастырской земли, это было лишь проявление звериных инстинктов, как выразился генерал Деникин. См. "Безбожник", N 2, с. 7.

11) См. "Священный Собор Православной Российской Церкви Деяния". Пг., 1918. Кн. IV, вы. I, с. 5.

12) "Церковные ведомости". 1918. N 3-4, с. 157-158.

13) "Петроградский голос". Цит. по: "Церковные ведомости" 1918 N 2, с 92

14) "Церковные ведомости". 1918. N 5, с. 195.

15) Там же, N 13-14, с. 464-466.

16) "Наука и религия". 1978. N 1, с. 5.

17) Зыбковец В. Ф., "Национализация монастырских имуществ у Советской России" (1917-1921 гг.). Изд. "Наука". М., 1975, с. 38.

18) Там же.

19) "Петербургский листок". 1904. N 54, см. там же.

20) "Вестник Всероссийской выставки монастырских работ и церковной выставки". СПб., 1904, N6, с. 8.

21) Зыбковец В. Ф.. с. 38.

22) Рукописный отдел МИРА (Музея истории религии и атеизма), ф. 4, т. I, "Д. Хр. 16, л. 1. См. Плаксин Р. Ю., "Церковная контрреволюция 1917-1923 гг. и борьба с ней. Автореферат диссертации. Ленинградский гос. унив-т им. А. Жданова. Л., 1968, с. 9.

23) 9. 2. 1923 г. N 55. "Православный Церковный календарь на 1924 год", с. 38.

24) Разве не было для них социальной базы?

25) Сколько беспризорников могли бы найти здесь приют?

26) Во имя чего? Это тоже "сивуха"? "Революция и Церковь". 1919. N 9-12, с - 104. См. Зыбковец В. Ф., с. 75.

27) Гольст Г. Р., "Религия и закон". Изд. "Юридическая литература" М., 1975, С. 35.

28) Там же, с. 27.

29) "Революция и Церковь". 1920. N 9-12, с. 63.

30) Титлинов Б. В., проф., с. 117.

РЕКВИЗИЦИЯ МОНАСТЫРЕЙ

Вскоре после издания декрета от 20 января 1918 года большевики приступили к повсеместной конфискации монастырских имуществ и "национализации" самих монастырей. Эта акция на деле вылилась в разбойничий поход против монастырей.

На начало 1918-го года в России было 1.253 монастыря. Сюда входили, кроме собственно монастырей, архиерейские дома (82), подворья (50), мелкие скиты (75). [1]

Специального декрета о упразднении монастырей советская власть не принимала. Планомерное осуществление этой цели началось задолго до издания декрета об отделении, а наиболее

интенсивно

происходило

в 1918-1919-ом годах.

По поводу закрытия монастырей и монастырских храмов прекрасные слова написал в то время член Собора проф. Н. Д. Кузнецов.

"Монастыри начали возникать в России вскоре после ее крещения и существуют уже 1000 лет. По отчету обер-прокурора св. Синода за 1914 год в России находилось 550 мужских и 475 женских монастырей. Многие из них, как например. Соловецкий, Валаамский, Лавра Киево-Печерская, Троице-Сергиева и Почаевская, приобрели известность и за пределами России. Что же, все они обязаны своим вековым существованием, полной их ненужности для народа и стремлениям монахов собирать с народа деньги? Неужели же русский народ настолько глуп, что в течение 1000 лет не мог понять всего этого и может сделать это только теперь с появлением в России людей, назвавших себя народными комиссарами?..

Кто способен думать о целой России и о себе самом не под влиянием затуманивающей ум классовой ненависти и алчности, тот, хотя бы он был и малообразован, должен понимать, что вопрос о таких вековых явлениях, как монастыри, не только легкомысленно, но и преступно решать с плеча, слушая лишь людей, наполненных враждой и злобой к монастырям.

Каждый благоразумный человек, особенно призванный к государственной деятельности и строительству, обязан по всем таким вопросам обращаться к истории и спросить, что свидетельствует она". [2]

А свидетельствует она не в пользу большевиков. У цитированного автора и у многих других, назовем историка В. О. Ключевского, есть глубокие, научные, монументальные работы о неоценимом общественном значении монастырей России. Большевикам до этого дела нет. Закрывали и уничтожали все церковное.

Начиналось с национализации монастырских имуществ.

В связи с национализацией монастырских имуществ весьма примечательный запрос в ноябре 1918-го года поступил из Ярославля. Местный отдел по ликвидации церковных и монастырских имуществ запрашивал Наркомюст, может ли он (отдел) самостоятельно производить обыски в храмах, а также в кельях монастырей "на предмет поисков благородных металлов"? [3] Наркомюст на этот запрос ответил утвердительно.

Судьба монастырей, этих "нелепых и уродливых анахронизмов", как и в случае с храмами, полностью зависела от усмотрения местной власти. [4]

Монастырские храмы с самого начала подлежали ликвидации на общих основаниях." [5] Некоторые губадотделы ("губернские административные отделы") вообще приравнивали монастырские храмы к домовым (?), что значительно ухудшало их перспективы на будущее. [6]

И все же в течение 1918-го года национализация монастырских имуществ, как в центре, так и на периферии Советской России, проходила медленно.

К концу года поступили сведения лишь из некоторых губерний, в том числе из Костромской, где национализация монастырских имуществ началась за несколько месяцев до издания инструкции НКЮ от 24-го августа 1918-го года и даже до издания декрета 20-го января. [7]

Якобы в целях "упорядочения церковных дел" и осуществления национализации церковных и монастырских имуществ (скорее всего ради именно этой цели) в многих губерниях в то время была учреждена должность "комиссара по монастырям".

Они несли явные военно-диктаторские функции, во избежание "антисоветских" выступлений монашествующих. Осуществляли контроль хозяйственной жизни монастыря [8] подписывали приходные и расходные хозяйственные документы; визировали заявки на доставку Дров, разрешения на отпуск церковной утвари из ризниц монастырей во временное пользование в других близлежащих приходских храмах; следили за движением монастырского населения, за распределением жилой площади и т.д.

Словом, "комиссар был полномочным представителем советской власти в монастыре, осуществлявшей административный и политический надзор за бытом и деятельностью монастырского населения", [9] т.е. фактически руководил всеми сторонами монастырской жизни.

Это явное и беспардонное вмешательство и регламентация светской властью церковной жизни продолжалось, к счастью, не так уж Долго. Институт "монастырских комиссаров" не получил широкого распространения, хотя, по мнению советских историков, он сыграл положительную роль. [10]

В силу ряда обстоятельств национализация монастырских имуществ растянулась на несколько лет и завершилась в основном только в 1921-ом году, хотя первоначально исходили из того, что ее можно осуществить в течение нескольких месяцев. [11]

В 1918-ом году национализация церковных имуществ была проведена лишь в нескольких губерниях.

Обеспокоенный этим, VIII Отдел НКЮ в декабре 1918-го года напомнил губисполкомам, что в инструкции по проведению в жизнь декрета предписывалось провести национализацию церковных (в том числе и монастырских) имуществ в двухмесячный срок со дня опубликования инструкции (30-го августа 1918-го года), а между тем от большинства губисполкомов на то время не поступило никаких сведений о "проведении этой акции". [12]

Подогретая директивой центральной власти, местная власть закатала рукава.

Начало 1919 года. Калужский отдел юстиции сообщил, что из всех 16 находящихся в пределах губернии монастырей и общин монахи и монахини выселены. [13]

Курский отдел юстиции также сообщал, что монахи и монахини постепенно выселяются из занимаемых ими помещений. [14]

Монастырское имущество передавалось учреждениям просвещения, здравоохранения, социального обеспечения. Трудоспособных монахов, зачисляли в "трудовые формирования", нетрудоспособных - в дома призрения. [15]

Пермский губисполком дошел в своей ревности до того, что на полном серьезе запросил VIII Отдел НКЮ: "Должен ли в дальнейшем существовать монашеский институт? "[16] (Если нет - выполним!?).

В Москве из большей части монастырей монахи были выселены к середине 1920-го года. [17]

По решению Моссовета все бывшие монастырские помещения должны были поступить исключительно в пользование Отдела народного образования. [18]

Но на практике монастыри использовались для самых различных нужд, общежительные корпуса занимались, как правило, под учреждения, "имеющие общеполезное значение".

В богатейшем Спасо-Андрониевском монастыре, например, были устроены пролетарские квартиры для рабочих Рогожско-Симоновского района, Новоспасский монастырь превращен в концентрационный лагерь. Страстной монастырь занят Военным комиссариатом, в Кремлевском Чудовом монастыре разместился кооператив "Коммунист". [19]

Была закрыта (за "активную контрреволюционную деятельность") Троице-Сергиева Лавра в Сергиевом Посаде, который переименовали в Загорск. [20]

В общей сложности к концу 1920-го - началу 1921-го года по сведениям VIII Отдела НКЮ в Советской республике было ликвидировано 673 монастыря, [21] в 1921-ом году - еще 49, т.е. всего - 722 монастыря. [22] Монахи большей частью из всех монастырей были выселены.

В большинстве из них, несмотря на распоряжение, обязывающее использовать монастыри исключительно для нужд народного образования, расположились советские (в 287) и военные учреждения (в 188). [23]

Национализация монастырских имуществ и ликвидация монастырей признается советской прессой (иногда), как "сложный и во многом драматический процесс". [24]

Национализация монастырских имуществ и ликвидация монастырей, скажем мы, - одна из самых жутких, кровавых и антихристианских акций.

Большевики не гнушались никакими мерами. Кощунство, наглость, алчность и насилие - всегда были орудием революционеров. Здесь они нашли себе полное применение и выражение.

В целях выживания в таких условиях монастырям необходимо было найти новую форму существования. Ненадолго она была найдена. Это - "монастырские коммуны".

Многие монастыри в начале 20-х годов пытались противостоять процессу "социализации", реорганизуя свои общины в трудовые коммуны на общих со всеми основаниях.

Пункт первый Крестьянского наказа (декрета о земле) предоставлял монашествующим возможность заниматься сельскохозяйственным производством на монастырских землях, конфискованных в пользу государства.

Основной закон о "социализации" земли (19-го февраля 1918-го года) давал возможность монастырям сохранять монастырские хозяйства путем перехода на устав сельскохозяйственной артели.

В статье 4 подчеркивалось, что право пользования землей не может быть ограничено: ни полом, ни вероисповеданием, ни национальностью, ни подданством. [25] Поэтому, если церковный причт или монастырская братия выражали желание обрабатывать землю личным трудом, то им предоставлялся надел на общих с другими гражданами основаниях или оставлялась в пользование часть церковной или монастырской земли. [26]

Еще в 1918-1919 гг. земотделы получили массовые ходатайства монастырского населения с просьбой признать за монастырскими общинами право юридического лица, о регистрации их как организации земледельцев, с правом получать субсидии, землю, постройки и т.д., наряду со светскими, крестьянскими союзами. [27]

Необходимо отметить, что монашествующее население искони жило коллективно. Монастырский быт - это коллективный быт. [28] Монастырские уставы предписывали монашествующим трудолюбие, коллективный труд и коллективное потребление. Это был осуществленный христианский социализм.

Монастырские хозяйства были образцовыми и показательными. Никитский монастырь в Тульской губернии, преобразованный в 1919-ом году в трудовую артель, в 1921-ом году решением Тульского облисполкома был ликвидирован. Насельники монастыря обратились в ВЦИК с жалобой. Проверкой было установлено, что "артель зарекомендовала себя вполне трудоспособным деятельным коллективом". Комиссия ВЦИК 27-го ноября 1921-го года отменила решение губисполкома о ликвидации артели, т.е. удовлетворила просьбу насельников о предоставлении им прав трудового коллектива. [29]

Аналогичный случай произошел в Богородице-Владимирской женской пустыни в Крапивенском уезде той же губернии Комиссия ВЦИК признала хозяйство артели образцовым Решение губисполкома было отменено. В определении Комиссии отмечалось также, что все обязанности перед государством эта артель выполняет своевременно и полностью. [30]

В Костромской губернии, по данным на февраль 1921-го года действовали еще 22 монастыря, правда на урезанной экономической базе. [31]

Приблизительно такое же положение было и в Симбирске, где некоторое время существовал свой "Совнарком" [32] Здесь не особенно спешили с национализацией монастырских имуществ, с осуществлением декрета об отделении Церкви от государства. [33]

В редких случаях власти относились к существованию монастырских и приходских общин по-человечески Но такие случаи все же были.

В Ярославле, например, местный губисполком еще

до

известного "контрреволюционного" мятежа разослал по уездам директиву о привлечении монахов и монахинь на службу в отделах Совдепов по проведению в жизнь декрета от 20-го января 1918-го года" Затем - мятеж, национализация монастырских имуществ в Ярославской губернии на первых порах вообще не проводилась. [34]

"Народный комиссариат по национальным и религиозным делам", организованный в "Калужской республике", [35] тоже проводил довольно здоровую политику в вопросе национализации монастырских имуществ. Это, конечно, не могло понравиться ортодоксальным большевикам.

А уж случай в Рязанской губернии, где сельский совет села Горлово на заседании 8-го февраля 1919-го года постановил полным составом войти в приходский совет местной церкви, [36] вообще не укладывался в их умах

Осуждению со стороны центральной большевистской власти подверглась и позиция Троице-Рослайского волостного исполкома (Моршанского уезда Тамбовской губернии), который постановил оставить метрические книги у духовенства [37]

Не получила одобрения и тактика Костромского горисполкома, который допускал духовенство в комиссию по охране памятников искусства и старины VIII Отдел НКЮ "разъяснил" костромчанам, что "при создании комиссий по охране памятников искусства и старины на местах не следует привлекать церковников" [38]

С самого начала социализации монастырей была принята принципиальная установка - последовательно и настойчиво ликвидировать монастырские общины.

30-го октября 1919-го года Наркомзем и Наркомюст дали соответствующие указания в форме циркуляра земотделам. Предлагалось строго отличать объединения хозяйственные от религиозных организаций, имеющих богослужебные цели, отказывать в регистрации Производственных и вообще хозяйственных объединений из монашествующих, лишать их права надела инвентарем и землей. Устанавливалось, что членами коммун, трудовых артелей и товариществ монахи и священнослужители, как лишенные избирательных прав, быть не могли. В состав трудовых объединений могли входить только послушники. [39]

В резолюции "Об отделении Церкви от государства" III Всероссийского съезда деятелей советской юстиции (июнь 1920-го года) признавалось "недопустимым и противоречащим интересам революции предоставление религиозным коллективам особых прав и привилегий" (прав земледельческих коммун, производственных коммун). [40]

В конце 20-х годов центральные и областные газеты еще сообщали иногда о монастырских делах, "напоминая читателям, что этот реликтовый институт (! разрядка наша - В.С.) в стране еще существует". [41]

Так, в июне 1928-го года "Правда" опубликовала статью, посвященную монастырским колхозам. В ней сообщалось, что монастырские колхозы существуют и, в частности, в Тверской губернии они пользовались всеми льготами, наравне с остальными колхозами. [42]

Наркомзем РСФСР, в связи с этим, разъяснил, противореча всем принятым до этого постановлениям и многолетней практике, что в советских законах не содержится каких-либо изъятий для монастырских колхозов, что они должны иметь ту же поддержку со стороны земельных органов, что и все прочие колхозы. [43]

Однако, в период осуществления массовой коллективизации судьба монастырей и монастырских трудовых артелей в нашей стране была окончательно решена, как всех "социальных институтов, чуждых социалистическому образу жизни". [44]

Исторические материалы, отражающие сложный и драматический процесс национализации монастырских имуществ и ликвидацию монастырей, всевозможные приговоры ревтрибуналов, жалобы, заявления разных лиц и групп, протоколы заседаний, собраний, сходов и т. и, как впрочем и все церковно-исторические документы, Рассредоточены в настоящее время в государственных архивах

Это такие как: фонд Наркомвнудел и Наркомгосконтроля РСФСР в Центральном государственном архиве Октябрьской революции (ЦГАОР СССР), фонд Наркомюста И Наркомпроса РСФСР в Центральном государственном архиве РСФСР (ЦГА РСФСР), фонд Наркозема РСФСР в Центральном государственном архиве народного хозяйства СССР (ЦГАНХСССР), фонды Красикова, Бонч-Бруева и др. в Рукописном отделе Музея истории религии и атеизма в Ленинграде (РОМИР), фонды Шпицберга и издательства "Безбожник" в архиве Всесоюзного объединения книжной торговли (АВОКТ). фонд Троице-Сергиевой Лавры. Облземотдела и Моссовета в Государственном архиве Московской области (ГАМО), фонды крупных монастырей Москвы в Центральном государственном архиве Москвы (ЦГАМ).

Все эти архивы, равно как и многие другие, для церковного историка практически недоступны.

1) Зыбковец В. Ф., "Национализация монастырских имуществ в Советской России" (1917-1921 гг.). Изд. "Наука". М., 1975, с. 110

2) "Церковные ведомости" 1918. N 13-14, с 455-486

3) "Революция и Церковь". 1919. N 1, с 27 См. Зыбковец ВФ Укад соч. с 85.

4) Ответ VIII Отдела НКЮ на запрос Саратовской губернской комиссии по отделению Церкви от государства "Революция и Церковь" 1919 N1, с 39

5) См. ответ V Отдела НКЮ жителям Веневского уе"да Городецкой волости Гидулянов П.В., "Отделение Церкви от государства" Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений.. М., 1926. с 179

6) Циркуляр НКВД УССР. 10 ноября 1924 года. N 174 Гидулянов П.В. Указ соч. с 180.

7) Зыбковец В Ф, Указ соч. с. 82

8) ЦГА РСФСР, с. 353, он 2. д. 697. и 16 См. Зыбковец В Ф. Указ соч с 55.

9) Там же, с. 56

10) Там же. с. 56-57.

11) Собрание узаконении 1918 т. I N 62. с 388 См. Зыбковец В Ф. Указ соч. с 4

12) ЦГА РСФСР, ф. 333, т. 2. д. 700 л. 1-1 об См. Зыбковец В Ф. Указ соч. с 90.

13) "Революция и Церковь" 1919. N 1,

14) Там же.

15) ЦГА РСФСР, ф. 353. т.. 2, д. 719 с 27 48 об См. Зыбковец В Ф, Указ соч

16) "Революция и Церковь". 1919 N 1. с 40

17) Зыбковец В Ф., Указ. соч.. с. 75

18) Там же.

19) "Революция и Церковь". 1919. N 1. с 27

20) Плаксин Р. Ю. "Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг Изд "Наука" М, 1968, с 132.

21) Отчет VIII Всероссийскому съезду Советов V Отдела НКЮ Ем Ярослав ский. "Против религии и Церкви", т. I. с. 381

22) "Революция и Церковь" 1920 N 9-12, с. 83. 1922 N 1-3, с 71

23) Зыбковец В. Ф.. Указ. соч, с 94

24) Там же. с. 5

25) Декреты советской власти. Т. I, с. 407. См. Зыбковец В Ф.. Указ. соч.. с. 48.

26) Перший П.Н., "Аграрная революция в России". Кн 2 М., 1966, с. 231.

27) "Революция и Церковь". 1919. N 2, с. 40.

28) Зыбковец В. Ф. Указ. соч., с. 50.

29) Зыбковец В. Ф., Указ соч., с. 106

30) Там же

31) ЦГА РСФСР, ф. 353, т. 2, д. 687, л. 3; т. 3, д. 687, л. 4 об. См. там же. С. 53.

32) Там же.

33) Персиц М. М.. "Отделение Церкви от государства и школы от Церкви в СССР". М.. 1958, с. 165.

34) Зыбковец В. Ф.. Указ. соч.. с. 53.

35) ЦГА РСФСР, ф. 353. т. 2, д. 687. лл. 2-10. См. Зыбковец В. Ф, Указ. соч. с. 52.

36) Там же. л. 228.

37) "Революция и Церковь". 1919. N 6-8. с. 108.

38) Там же, N 3-5, с. 110.

39) ЦГА РСФСР, ф. 353. т. 3, д. 774, лл. 12-13. См. Зыбковец В. Ф., Указ. соч. С. 51.

40) "Революция и Церковь". 1920. N 6-8. с. 117. См. так же: Зыбковец В Ф, Указ. соч.. с. 51.

41) См. Зыбковец В. Ф., Указ. соч.. с. 110.

42) "Правда", 13 нюня 1928 года.

43) Зыбковец В. Ф., Указ. соч.. с. 110-111.

44) Там же.

ИЗЪЯТИЕ ЦЕРКОВНЫХ ЦЕННОСТЕЙ.

Начало 20-х годов. "Смутное время", гражданская война, заплесневелый хлеб, уличные самосуды, расстрелы, [1] - характеристика того времени.

Эпоха бесконечных голодных очередей, "хвостов" перед пустыми "продовольственными распределителями", эра гнилой промерзшей падали, заплесневелых хлебных корок и несъедобных суррогатов. Французы, пережившие четырехлетнюю нацистскую оккупацию, привыкли говорить о ней, как о годах голода и нехваток. Ю. Анненков, свидетель положения в гражданскую войну в России, прожил немецкую оккупацию в Париже. И вот что он пишет: "Немного меньше одних продуктов, несколько худшее качество других, поддельное, но все же ароматное кофе, чуть сокращенная электрическая энергия, чуть сокращенное пользование газом. Никто не умирал на обледенелых тротуарах от голода, никто не рвал на части палых лошадей, никто не ел ни собак, ни кошек, ни крыс". [2]

А Виктор Шкловский, убежденный защитник футуризма и вообще формализма в искусстве, обнищавший в годы гражданской войны, с красным от холода носом, с распухшими от голода веками, в статье "Петербург в блокаде" изобразил страшную картину умиравшего от голода города.

Наиболее сильно страдали от голода районы Поволжья. В этих условиях советская власть пошла на удивительный шахматный ход, решив разом "убить двух зайцев": накормить голодающих и подрубить жизненную основу Церкви.

Началась особая страница нашей печальной церковной истории - изъятие церковных ценностей. Это была вторая волна изъятия. Первая прокатилась в предыдущем, 1921-ом году, так сказать "неофициально".

Еще 27-го декабря 1921-го года был издан декрет, которым изымались ценности, находящиеся в церквах и монастырях. Это "законодательное беззаконие" явилось развитием произвола основного "церковного" декрета - об отделении Церкви от государства.

Первым декретом церковные ценности, церковное достояние было "национализировано", вторым - изъято. Железная логика и завидная последовательность.

Фактически же, церковное имущество еще до выхода обоих декретов конфисковывалось властью на местах и продавалось в целях наживы тем же группам верующих, у которых оно было отнято.

Советские историки создали очень простую и внешне убедительную схему: советское правительство, мол, обратилось к Патриарху Тихону с просьбой передать часть церковных ценностей в фонд помощи голодающим Поволжья. [3] Заметим здесь, потому что это ключевой факт: такого обращения правительства к Патриарху не было!!!

И после этого - поворот: "Русская Православная Церковь устами Патриарха Тихона [4] отказалась помочь тысячам людей, умирающим от голода в Поволжье". [5] Вот схема атеистов, рассчитанная на невежественные умы, но "к несчастью" захватившая и многих более подготовленных.

Русская Церковь, которая на протяжении всей многовековой истории русского народа всегда была поддержкой и прибежищем для него, и она отказалась помочь своему народу, который составлял ее И судьбы которого были основой и целью бытия Русской Церкви? Она отказалась?

Необъяснимо, но нашлись люди, которые поверили даже в эту гнуснейшую ложь и нелепейшее и абсурднейшее утверждение.

Патриарх Тихон еще осенью 1921-го года - до декабрьского декрета выпустил специальное воззвание к верующим, призывая их к пожертвованиям в помощь голодающим, а духовенство - к содействию этому. В короткий срок было собрано около 9 миллионов рублей. [6] И этот процесс своим естественным ходом должен был ускоряться в дальнейшем.

Однако такое положение вещей большевиков не устраивало Они не хотели ждать "милостей от природы". Взять их у нее - вот задача большевиков. И они пошли этим, "активным" путем. Один декрет (в декабре), второй 23-го февраля 1922-го года. [7] Вопрос о церковных ценностях уже был поставлен и решен на самом высоком правительственном уровне. [8] Добровольной помощи Церкви большевики не захотели. И вот здесь-то и начинаются сложности.

Окончилась межклассовая гражданская война, началась гражданская война с Церковью. Люди в кожаных куртках шли в храмы, чтобы силой изъять золотые и серебряные вещи, украшенные драгоценными каменьями церковные сосуды. Возбужденная, иногда до фанатичности настроенная церковно-народная толпа бросилась на защиту этих ценностей.

Звон набата, вопли женщин, гул толпы, нередко глухие удары - таков был аккомпанемент изъятия церковных ценностей из храмов. [9]

И Патриарх Тихон, который в специальном послании по поводу февральского декрета допускал возможность приходским советам использовать драгоценные вещи, не имеющие сакраментального значения, для нужд страны и народа (подвески, цепи, браслеты, ожерелья, золотые и серебряные оклады икон и др.). Патриарх Тихон, который только что сам призывал к пожертвованиям, видя как насильственно отнимается у Церкви ее священное достояние, как святотатственно совершалось то, что Церковь обязана, могла и хотела сделать сама, 28-го февраля, т.е. буквально вслед за декретом об изъятии, издал новое послание, другого характера. В нем он уже призвал к защите церковного достояния.

С аналогичным призывом обратился Московский архиепископ Никандр Благочинным московской епархии он дал распоряжение "Ценностей не отдавать, в комиссию по изъятию своих представите лей не выбирать, в случае прибытия представителей советской власти для изъятия явиться всем незанятым членам общины для отстаивания церковного имущества" [10]

Начались столкновения между мирянами прихожанами и комиссиями по изъятию Едва показывались "представители власти" в церкви, как собирались толпы народа с явно "недоброжелательным" настроением Пассивное сопротивление стало выливаться в более активную форму Столкновения принимали физический характер поя вились жертвы со стороны верующих случалось что и некоторые члены комиссии по изъятию подвергались насилию были случаи их убийства. [11]

Возле храмов стали собираться возбужденные толпы верующих встречавших представителей власти враждебными криками и угроза ми Все чаще доходило до кровавых эксцессов

По признанию официальной прессы в связи с изъятием церковных ценностей, в России произошло 1414 кровавых эксцессов. [12] Большая часть из них приходится на март 1922-го года [13]

Почти полторы тысячи кровавых эксцессов десятки тысяч человеческих жизней. Таков итог насильственного изъятия советской властью церковных ценностей...

Масштабы сопротивления были грандиозными. Но о чем говорит этот факт?

Говорит он против советской власти а не против Церкви. Действия Патриарха Тихона в тех условиях вполне понятны и были достойны всякого одобрения и поддержки. Просто невозможно представить, чтобы Патриарх, ответственный за судьбы и состояние Церкви поступил в подобных условиях иначе.

Ведь сопротивление - это естественная (можно сказать инстинктивная) реакция на насилие. Иными словами если нет сопротивления, то не может быть и насилия. Вернее, так если насилие не встретит сопротивления, то оно не может квалифицироваться как насилие. А организм, который не оказывает сопротивление насилию в таком случае, больной организм (любой в том числе и Церковь).

Известный Бонч-Бруевич задает в связи с этим вопрос "Как это можно произвести по всей России почти одновременно 1414 кровавых эксцессов, подстрекателями которых были приходские батюшки, если бы само духовенство не сочувствовало контрреволюционной работе?" [14]

Мы же поставим более естественный и более логичный вопрос: как могли произойти 1414 кровавых эксцессов, если бы сам народ не был против осуществления декрета об изъятии церковных ценностей?

Возмущение народа действительно было велико. Возмущение изъятием. Но в работах советских историков это возмущение превращается в возмущение трудящихся масс против Церкви. Согласно им и многочисленные судебные процессы над активными участниками и организаторами

сопротивления изъятию церковных ценностей состоялись "по требованию" того же народа [15]

Для справки всего по республике было организовано около 250 судебных дел по поводу сопротивления изъятию. И между прочим из числа всех привлеченных к ответственности и расстрелянных священнослужители составляли только третью часть. [16] А уж надо думать что советская власть не преминула воспользоваться подходящим случаем и "пустить в расход" как можно больше "попов". Таким образом, сопротивление властям в изъятии церковных ценностей оказывал сам народ. И вот почему.

Во первых, потому что государство начало свои мероприятия по изъятию церковных ценностей в помощь голодающим Поволжья не с той стороны Собственно само название "изъятие" говорит не в пользу государства. Почему "изъятие" а не "призыв к пожертвованию"? Почему не создали особую комиссию по учету церковных ценностей и распределению хлеба, купленного на них, в которую на равных на чалах входили бы и церковные представители?

Скажут "Церковь никогда не рассталась бы с этими ценностями" - Чепуха! А пробовало государство обратиться к Церкви за помощью? - Нет, ни разу. Оно сразу начало с изъятия. Почему в Церкви, которая из народа и которая для народа надо видеть не союзника, а врага народа?

Лилась кровь этого самого народа во имя которого якобы, и совершалось насилие.

Во-вторых. Простим государству его демоническую ненависть к Церкви и его нежелание идти с Церковью на компромисс, даже во имя народа. Изъятие так изъятие. Пусть не "мы даем" а у "нас взяли". Был бы сыт народ Поволжья. Так не смирился православный народ. Почему?

Очевидец событии епископ Антонин Грановский (не какой-то с позволения сказать историк который спустя много лет конструирует идеи и факты истории) в свое время подчеркнул, что эта правительственная мера не вызывает (мягко говоря) сочувствия у Православных масс не потому что верующие не хотели помочь правительству в борьбе с голодом или отдать эти ценности запрещала им их религиозная совесть а единственно и исключительно потому, что у этих масс нет решительно никакого доверия к лозунгу, под которым проводилась эта мера. Верующие тревожились, что церковные ценности могут пойти на иные, чуждые их сердцам цели. [17]

Это были совершенно справедливые опасения. Как показали дальнейшие события к комиссии по изъятию церковных ценностей, примазались уголовники коррупционные элементы, о чем достаточно выразительно говорят такие судебные процессы как процесс Павлицкого, контролера Гохрана, изымавшего церковные ценности в Рогожско-Семеновском районе. [18] Церковные ценности потекли на черный рынок. Наживали миллионы. В Москве. А что говорить о провинции? [19]

Покажите нам хотя бы один документ, согласно которому на такие-то и такие-то церковные вещи было приобретено столько-то и столько-то пудов хлеба за границей, которые были отправлены голодающим Поволжья. Во всю мочь кричали (и до сих пор кричат) советские идеологи о том, что церковные ценности изымались в пользу голодающих, но ни в одной работе за все годы советской власти ни один документ об этом опубликован не был.

В связи с изъятием из церквей ценностей в пользу голодающим верующим было предоставлено право выкупа некоторых предметов, подлежащих изъятию. Такие случаи возникали. Отдел управления Новгородского губисполкома, например, 16-го мая 1922-го года обратился в V Отдел за разъяснением:

"В настоящее время по губернии насчитывается несколько случаев выкупа верующими, группами и единолично, предметов, подлежащих изъятию, и многими из них возбужден вопрос о том, чтобы имущество (т.е. то, за которое дан выкуп) не было занесено в опись имущества, сданного коллективу верующих по договору в бесплатное и бессрочное пользование по мотивам, что имущество это (выкупленное) составляет теперь собственность не Республики, а частных лиц".

Как быть? - V Отдел разъяснил, что "взнос эквивалента при изъятии ценностей из храма не создает права собственности на вещи, оставленные в пользование группы в данном храме (разрядка наша - В.С.). При ликвидации храма судьба вещей определяется в общем порядке ликвидации". [20]

Человек с нормальным образом мышления, исходя из того общепризнанного факта, что сопротивление изъятию церковных ценностей носило массовый повсеместный характер и исходило как раз со стороны православного верующего народа. [21] что также бесспорно, придет к выводу, что политика изъятия не то чтобы не имела поддержки в широких народных массах, но встречала сопротивление с их стороны. Советских исследователей не смущает императивный характер юридического мышления. Не смущает их и измена исторической правде и том или ином вопросе. Для них главное - привести историческую действительность в соответствие с положениями их догматической историографии.

Впоследствии советские историки "отшлифовали" историческую действительность и представили это жуткое насильственное изъятие церковных ценностей, будто бы передать на нужды голодающим Поволжья церковные ценности было решено советским правительством "по требованию трудящихся масс" [22] Оставим это утверждение на их совести (если она у них есть).

Ко времени издания декрета советской власти об изъятии церковных ценностей огромной их части Церковь была уже лишена.

Атаман Мамонтов, при бегстве захватил с собой огромную добычу, основу которой составляли драгоценные ризы, иконы, кресты, чаши, паникадила, лампады, все это в дорогих каменьях, которые он награбил в храмах центральной России. [23]

В середине 1922-го года по приказу Врангеля в лом (для продажи американцам; непонятно только, зачем уникальные по своей художественной работе предметы из драгоценных металлов превращать в лом) были обращены ценности "Петроградской ссудной казны" - около 10.000 пудов, на сумму около 150 миллионов франков [24] Значительный объем этих ценностей составляли церковные предметы.

Чехословацкий корпус, после разгрома Колчака, вывез в Чехию рез Владивосток два полных железнодорожных состава золота на сумму 200 миллионов довоенных золотых рублей. [25] И опять же среди этих драгоценностей было много вещей церковного назначения.

Мы не говорим о тех не поддающихся подсчету церковных драгоценностях, которые вывозили с собой во время массовой эмиграции отдельные лица.

И все же в Церкви оставались огромные ценности.

Было подсчитано (большевики любят и по сей день считают церковные денежки):

а) если собрать ценности из всех существовавших тогда в республике храмов, то ими можно было загрузить поезд длиной в 7 верст, [26]

б) если все церковные богатства того времени (золото, платина, бриллианты и другие драгоценные камни) перевести в серебро, то Получилось бы 525. 000 пудов. [27] На них можно было бы в то время купить столько же (525) миллионов пудов зерна. [28]

Продовольственный дефицит пострадавших от голода (19211922 гг.) районов Поволжья составлял около 200 миллионов пудов, Т.е. 3,2 миллиона тонн зерна. [29] Население этих районов составляло 31 миллион 714 человек, из которых на 1-ое апреля 1922-го года голодали 20 миллионов 113, 8 тысяч человек. [30]

Нужны были 200 миллионов пудов (3,2 миллиона тонн) хлеба. А что дало изъятие церковных ценностей?

К 1-му июля 1922-го года в фонд центральной комиссии помощи голодающим поступило:

34 пуда золота [31] (по другим сведениям - 26 пудов 38 фунтов) [32]

23.998 пудов серебра (по другим сведениям - 21.137 пудов 11 Фунтов),

прочих ценных металлов - 82 пуда 10 фунтов.

бриллиантов и алмазов - 33.456 штук, весом 1313 каратов, (по другим сведениям - 15 тысяч штук),

жемчуга - 10 фунтов 76 золотников,

прочих драгоценных камней - 72.383 штуки, весом 1 пуд 29 фунтов (по другим сведениям - 1 пуд 14 фунтов). [33]

золотых монет на 1595 рублей,

серебряных монет - 19.064 рубля,

вещей с драгоценными камнями 49 пудов 24 фунта.

В целом "операция" по изъятию церковных ценностей к сентябрю 1922-го года принесла большевикам сумму выражающуюся космической цифрой 8.000.000.000.000 рублей [34] (в дензнаках того времени).

Но сентябрем 1922-го года операция не окончилась. Изъятие продолжалось весь тот год и следующий.

К 1-му апреля 1923-го года большевики "наскребли" в Церкви еще кое-что:

золота - 26 пудов 8 фунтов 36 золотников,

серебра - 24.565 пудов 9 фунтов 51 золотник,

серебряных монет - 229 пудов 34 фунта 66 золотников,

изделий с жемчугом - 2 пуда 29 золотников,

бриллиантов и других драгоценных камней - 1 пуд 34 фунта 18 золотников. [35]

Необходимо помнить и о международных проявлениях солидарности с голодающим русским народом.

Американская благотворительная организация в 1922-ом году раздала в России продуктов питания и товаров на сумму в 66 миллионов долларов, католики - на 2 миллиона. Помощь оказывали и другие зарубежные организации.

Большевики еще до наступления голода 1921-го года, в 1920-ом году успели изъять у Церкви 7,150.000.000 рублей [36] на территории, исключая Украину, Кавказ и Сибирь. [37]

И что же? На эти средства (за все изъятые ценности - В.С.) было куплено за границей "3 миллиона пудов хлеба и некоторое количество других продуктов питания. [38]

Всего лишь 3 миллиона!!!

А ведь на ценности, изъятые только до 1-го июля 1922-го года можно было купить столько хлеба, что во много раз был бы покрыт дефицит голодных районов. На эти средства можно было купить столько хлеба, чтобы целый год кормить не одно Поволжье. [39]

Изъятые у Церкви средства использовались на нужды голодающих Поволжья всего лишь на один (даже того меньше) процент! Куда же пошли церковные ценности?

Куда, например, исчезло Евангелие, которое пожертвовала Нагалья Кирилловна Нарышкина (вторая жена Алексея Михайловича) Большому Успенскому собору, и которое Екатерина II оценила в 2 миллиона рублей?

Куда исчез оклад из чеканного золотого серебра пятиярусного иконостаса Троицкого собора в Сергиевой Лавре? [40]

Куда исчезли две митры из Киево-Печерской Лавры, каждая из которых оценивалась в 50.000 000 рублей? Ответа на эти вопросы нет, как не было их и в то время.

Еще 14-го мая 1921-го года представитель Ватикана писал Чичерину, что Папа готов купить предметы культа, изымаемые советской властью у Церкви. И что же?

Ответа долго не было, а когда он пришел, то в нем содержалась многозначительная фраза: невозможно, поскольку никому неизвестно, где эти предметы находятся.

На самом же деле, как справедливо пишет Г.Я. Штеле, [41] многое стало жертвой фанатичных иконоборцев или просто дельцов черного рынка.

1) Ю. Анненков "Дневник моих встреч Цикл трагедий" Т. 1 Международное литературное содружество, 1966. с 219

2) Там же. с 20

3) Эдрин Г.И. "Государство и религия" Религиозные организации и политическая структура общества Изд политической литературы М, 1974, с 111

4) По этому поводу "историк" Плаксин приводит в своей работе слова Патриарха Тихона и будто бы "секретной инструкции духовенству", в которой он заявляет Важно не что давать а кому давать" (Плаксин Ю.Ю., "Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг" Изд. "Наука" М. 1968. с 150) Эти слова, не могли исходить от Патриарха И Плаксин который старается свои утверждения обосновать ссылкой на исторические документы, который делает более 300 ссылок на них, для такого утверждения для цитаты не смог сослаться ни на что и ни на кого Такой "научный" подход имеет довольно нелестное определение

5) "Наука и религия" 1976 N 1, с 14

6) Титлинов Б В проф "Церковь во время революции" Изд-во "Былое" Пг. 1924. с 183-184

7) Постановление ВЦИК от 23 февраля 1922 года См. "Известия ВЦИК" 26 февраля. N46

8) Вопрос об использовании церковных вещей на помощь голодающим был поставлен в начале по другому предполагалось сначала только добровольное участие Церкви в общем деле, в форме пожертвований, сборов в храмах и т.п. предложенное Представителями Церкви См. так же Титлинов Б В, проф Указ соч с 183 Но дальше предложений дело не пошло

9) Левитин А. Шавров В "История русской церковной смуты" М, 1964 Машинопись, с Кб

10) "Наука и религия" 1978 N 8. с 2

11) Титлинов Б В. проф. Указ соч. с 187

12) "Известия ВЦИК" N 82. 15 апреля 1923 г, с 6

13) "Наука и религия" 1978 N 8. с 5

14) Бонч-Бруевич В.Д. "О религии, религиозных сектантах и Церкви" М. 1989, С 263-264

15) Плаксин Р.Ю., "Церковная контрреволюция 1917-1923 гг и борьба с ней" Автореферат диссертации Ленинградский гос унив-т им А Жданова Л. 1968 с 13-14

16) Там же

17) Письмо епископа Антонина Грановского Патриарху Тихону с описанием его беседы с М. И. Калининым 23 марта 1922 года в связи с его (епископа) требованием включить в Помгол представителей верующих. См. тай же: "Известия" от 30 марта 1922 года. N 72. с 5

18) "Известия ВЦИК". N 39, 21 февраля 1922 г., с. 5.

19) Левитин А.. Шавров В. "Очерки по истории русской церковной смуты 20-30 гг. " Т 2 М.. 1962 (?). Машинопись, с. 14.

20) Циркуляр НКВД УССР. N 37. 28 июля 1924 г., с. 6-7. См. так же Гидулянов П.В. "Отделение Церкви от государства". Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений. М., 1926, с. 195-196.

21) Кстати, и послание Патриарха было обращено не к духовенству, а к православному народу.

22) Плаксин Р. Ю., "Церковная контрреволюция 1917-1923 гг. и борьба с ней" с 13.

23) Лунченков И., "За чужие грехи (казаки в эмиграции)" Земля и фабрика М. - Л.. 1925. с. 60.

24) Там же. с. 89

25) Там же. с. 150.

26) "Комсомольское рождество". Составлен сборник под общей редакцией политпросвета ЦК РКСМ Изд-во "Красная новь". Главполитпросвет М.. 1923. с 48.

27) Горев М., "Церковные богатства и голод в России" ГИЗ. М, 1922. с. 8

28) "Комсомольское рождество", с. 48.

29) "Итоги борьбы с голодом 1921-1922 гг. ". М. 1922. с 459-460 См. так же Плаксин Р. Ю., "Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг" Изд-во "Наука". М.. 1968. с. 142.

30) Там же.

31) Здесь и далее цифры без скобок указаны по: Кандидов Б. "Голод 1921 г. и Церковь", с. 63.

32) Цифры в скобках даны по: Титлинов Б. В.. проф, "Церковь во время революции" Изд-во "Былое". Пг., 1924, с. 186.

33) Гнезда лампад, где в свое время находились драгоценные или полудрагоценные камни, в некоторых храмах по сей день зияют пустыми "глазницами".

34) "Известия ВЦИК. Советов". 16 сентября 1922 года См. Трифонов И.. -Очерки истории классовой борьбы в СССР в года НЭПа (1921-1937). ГИЗ "Политическая литература". М., 1960. с. 35.

35) "После голода". N 3. 1923. с. 206. См. так же: Плаксин Р. Ю, "Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг. ". с. 155

36) Биленец С, "Тьма и ее слуги (о православных монастырях и монашестве)". ГИЗ политической литературы УССР. К.. 1960. с. 28

37) "Революция и Церковь". 1920. N 9-12, с. 71

38) "После голода" N 3 1923, с. 206. См. так же - Плаксин Р. Ю.. "Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг ". с. 155 См. так же - "Наука и религия". 1977, 10. с 14

39) Титлинов Б В. проф., "Церковь во время революции", с. 186.

40) Горев. М. Указ соч., с. 6-7.

41) Штеле Г. Я. "Восточная политика Ватикана". 1917-1975. Изд-во Р. Пипер и Ко Мюнхен-Цюрих. 1975

ЗОЛОТЫЕ МАКОВКИ

ХРАМЫ РУССКОЙ ЦЕРКВИ

Храмы и молитвенные дома декрет об отделении Церкви от государства признал собственностью не общества верующих, а всего "народа" (?).

И на первых порах после революции борьба с религиозными "предрассудками" носила чисто административный характер: большевики просто закрывали церкви, молитвенные дома, костелы, мечети, синагоги.

К тому времени, когда советская власть осознала ошибочность такой политики (приблизительно к 1924-му году), большинство храмов уже было закрыто. [1]

Остальные (самостоятельные в архитектурном отношении) храмы, молитвенные дома, культовое имущество, согласно законодательству, верующие могли получить в пользование на договорных началах.

По-существу на таких же договорных основаниях могли быть использованы какой-либо церковной общиной и монастырские храмы, И храмы, построенные на кладбищах.

Согласно договору, храм передавался верующим в бесплатное пользование. Группа верующих отвечала за сохранность и целостность всего оговоренного в договоре, и несла ответственность за порядок и произносимые в храме проповеди (?).

Впрочем, храмы, предоставленные в бесплатное пользование религиозным обществом, "могли быть привлекаемы" к обложению местным налогом со строений. [2] Размер налога - полпроцента стоимости здания в год (стоимость здания определялась местным финотделом на основании оценок Госстраха). [3] Облагались налогом и земельные участки, на которых стояли храмы. Размер арендной платы за земельные участки не должен был превышать нормальных Ставок, принятых в данном городском поселении для частновладельческих усадебных земель. [4] Но на практике очень часто этих ограничений не придерживались.

В целях борьбы с религией в некоторых местностях республики При заключении договора о пользовании храмом местные власти требовали исполнение целого ряда формальностей, вроде заключения сделки о договоре пользования храмом обязательно у нотариуса, с засвидетельствованием в нотариальном порядке подписи каждого члена группы и с представлением оплаченной гербовым сбором справки о несудимости и т.д. [5] Это вызывало и ненормальные сложности, и Дополнительные расходы со стороны верующих.

Особенно тяжелым было положение домовых церквей. Все они Подлежали на основании постановления Наркомпросса, опубликованною в "Известиях ВЦИК" [6] закрытию. Безусловно.

На основании... А разве это достаточное основание? А на каком основании Наркомпросс вынес такое постановление? Исходя из чего? В интересах кого? - Но об этом потом...

Домовые церкви при комиссариатах, оставшиеся "в наследство" от бывших министерств и других учреждений старого государственного аппарата. Совнарком под председательством Ленина постановил закрыть еще 6 февраля 1918 года. [7]

Домовые церкви осложняли положение о их использовании в значительной мере в силу того, что они не являлись самостоятельным архитектурным сооружением, а составляли лишь один из блоков цельной архитектурной единицы. Понятно, что если здание, в котором домовый храм составлял часть полезной площади, переходило в ведение светских властей в государственных целях, то не могло быть и речи об использовании храма по назначению и он разделял судьбу остальной части здания, даже при наличии достаточного количества верующих прихожан, желавших посещать его.

Примечательна судьба церковных ценностей из закрытых (ликвидированных) домовых церквей.

При ликвидации домовых храмов при школах, в учреждениях, бывших военных церквей и т.д., в Саратове, например, образовался известный запас серебряных вещей, "предназначенных исключительно для религиозных целей". [8]

Группа прихожан Кирилло-Мефодиевской церкви обратилась в саратовскую комиссию по отделению Церкви от государства с просьбой предоставить часть этого серебра для нужд храма. В просьбе было отказано, "так как серебро сдается в государственный банк". [9]

При закрытии храма храмовое имущество распределяется примерно таким образом:

а) все предметы из платины, золота, серебра, парчи, драгоценные камни шли в государственный фонд и передавались в распоряжение местных финансовых органов или органов Министерства культуры, если эти предметы находились на учете последних;

б) все предметы исторической, художественной, музейной ценности передавались Министерству культуры и предназначались для музеев:

в) иконы, облачения, хоругви, покрывала и т.д., имевшие специальное церковное назначение, могли быть переданы другому религиозному объединению;

г) колокола, мебель, ковры, люстры и т.д. зачислялись в государственный фонд и передавались местным финансовым органам или органам Министерства культуры, если они находились на учете последних:

д) и только переходящее имущество, не имеющее особой ценности. Только ладан, свечи, масло, вино, воск, дрова, уголь, в случае сохранения религиозного общества, после закрытия молитвенного здания, изъятию не подлежали. (???)

Подлежащие закрытию молитвенные здания, не находившиеся под охраной государства как памятники культуры, могли быть использованы и переоборудованы для других целей или снесены. [10]

Что касается бывших "бесприходных" монастырских храмов, которые уже в "смутное и неустойчивое" время революции и гражданской войны оказались захваченными (занятыми) каким-либо светским учреждением, то открытие таких храмов всецело зависело от местной власти.

Практически процесс этот оказался необратимым. Даже по свежим следам. [11]

Судьба таких храмов была решена окончательно и бесповоротно.

Местная власть должна принимать во внимание религиозную потребность людей, но руководствоваться в действии она обязана исходя не из этой необходимости, а из материально-экономических нужд общества.

В 1919-ом году прихожане Новоспасского монастыря в Москве подали заявление, в котором указывали, что храмы Новоспасского монастыря все еще были не переданы 310 гражданам, желающим взять их в свое ведение. Из 7 храмов монастыря, только один был передан верующим. Если считать, что монастырь состоял из 7 отдельных храмов, то при 310 прихожанах более чем вдвое было достаточно, чтобы по договорам передать их верующим. [12]

VIII Отдел НКЮ ответил как обычно: "Открытие бывших бесприходных храмов в монастырях, занятых советскими учреждениями, всецело зависит от местной советской власти, которая должна, конечно, принять во внимание необходимость удовлетворить в прежних размерах существующую потребность в религиозных обрядах той или иной значительной местной группы населения. Исторические и драгоценные вещи должны быть учтены местной властью при осведомленности Наркомпроса и в зависимости от их ценности и значения - вопрос о передаче их в руки верующих или в хранилища Республики должен быть решен по усмотрению властей и по целесообразности. Открывать же и передавать в пользование все храмы даже излишне, ввиду отсутствия потребности и неудобства такого совместительства Для находящихся в бывшем монастыре советских учреждений". [13]

19-го апреля 1923-го года ВЦИК потребовал от местной (губернской или уездной) власти осмотрительного подхода к разрешению Дел о судьбе богослужебных зданий, находящихся в пользовании верующих. Но и в этом предупреждении была не забота о верующих или о храмах, не стремление сохранить храм в действии, а опасение собственных ошибок. Удерживая ретивую местную власть, всегда склонную к перегибам, от тактической ошибки безрассудного закрытая храмов, центральная власть лишь ограждала себя от возможных конфликтов с народом, в интересах которого она, якобы, действовала.

Согласно постановлению от 19-го апреля 1923-го года в отношении закрытия храмов, предписывался двоякий подход, исходя из мотивов, которые понуждали к таким действиям:

1) Расторжение договора с группой верующих, использующих здание и

2) Просто закрытие храмов и молитвенных домов.

На практике во всех без исключения случаях, расторжение договора означало закрытие храма. В то же время, закрытие храма (по любым мотивам и в любой форме) подразумевало расторжение договора с группой верующих, в пользовании которых находился этот храм.

Но и эти мотивы - еще не все, чем могла руководствоваться местная власть. Если нельзя закрыть храм по причине политической неблагонадежности священно-церковнослужителей или недостатка прихожан, то можно закрыть его в связи с хозяйственной необходимостью в этом культовом здании. На что имеется и соответствующий пункт законодательства.

Вне этих условий, то есть помимо выше упомянутых двух, закрытие храма, как правило, могло быть при наличии условий, указанных в циркуляре Наркомпоста от 3-го января 1919-го года (ст. 1) и в циркуляре НКВД от 28-го февраля 1919-го года, то есть, если в данной местности ощущается недостаток в зданиях и помещениях для жилищных, санитарно-медицинских, культурно-просветительных и т.д. целей. [14]

Местная власть, закрывая храм, должна была учитывать ("тщательно должны быть приняты во внимание", говоря словами соответствующего постановления) и религиозные интересы верующих, их привычки, статистические данные о количестве населения, пользующегося закрываемым храмом, о вместимости ближайших храмов, их отдаленности от данного района.

О, если бы лишь некоторые из перечисленных обстоятельств с самого начала принимались на практике во внимание, то вся Россия так и осталась бы стоять "под куполами". Разве когда-либо, власть, закрывая храм, учитывала религиозные интересы населения, пользующегося храмом? Назовите хотя бы один случай, когда советская власть, закрывая храм, приняла во внимание, что к ближайшему (от закрываемого) храму по меньшей мере десяток, а то и больше, верст при отсутствии всякого транспорта.

Жалобы на губисполком по вопросу о закрытии храмов могли быть рассмотрены только ВЦИКом или президиумом ВЦИКа, [15] до которых простым смертным было не пробиться.

Советское законодательство "о культах" предусматривает и случай постройки нового храма. [16] Собственно, ничего в этом удивительного казалось бы нет. Везде строят. Всегда строили.

Во всех странах мира строятся новые храмы и монастыри. 25 лет подряд (первая четверть нашего столетия) в США, например, ежедневно в среднем строилось 5 новых храмов. За 25 лет было построено 46.159 храмов, что составляет 1846 храмов в год.

В одной южной Германии за десятилетний период после 1917-го года было построено 800 новых храмов. Количество монастырей увеличилось на 814. [17]

И у нас (теоретически) вроде бы можно. Конечно, положение не такое, как писал митрополит Киевский Иоанн, утверждая, что "каждая церковная община может приобретать помещения для церкви, строить новые храмы и дома для священнослужителей, организовывать свечные заводы,

беспрепятственно производить колокольный звон". [18] Это явная ложь. Но "теоретически" вроде бы можно строить.

Необходимо соблюсти лишь общие для возведения сооружений технико-строительные правила. Гарантия, что строительство храма будет закончено - достаточная денежная сумма, которую религиозное общество откладывает депозитом в банк и которая расходуется по мере строительства.

Новые церкви и молельни могут быть открыты и построены в отдельных изолированных (храмы это или карантинные заведения?) местах, если нет там у верующих иного места для отправления религиозных потребностей. [19]

Местная власть в содружестве с архитектурной комиссией может разработать план и составить смету.

Как видим, - полное взаимопонимание между властью и верующими или, точнее, - полное понимание властью верующих! Но...

На практике этот пункт понимается не буквально. Это означает лишь возможность постройки нового храма на базе имеющегося или имевшегося (даже такой прецедент в глазах общественного мнения, в силу своей редкостности, вероятно, был расценен достойным опубликования), [20] но не нового храма. Сомнительно, чтобы в течение всей советской истории России по всему Союзу было бы построено более десятка новых храмов.

Казалось бы, что здесь особенного? Свобода совести. Группа людей захотела построить храм. Собрали средства. Пожалуйста, стройтесь на здоровье. Но вся беда в том, что свобода совести не так "примитивно" понимается советской властью.

Если отрешиться немного от наших привычных представлений о советской жизни, то можно подумать, какую милость творит советская власть, идя даже на такие единичные уступки Церкви. Ведь представьте себе атеистическое правительство, которое постоянно мечтает о дне, когда все храмы будут закрыты и всякая религия и Церковь станет предметом исторических исследований, так вот представьте себе такое руководство, и вы поймете все величие жертвы, на которую способно советское государство, идя на уступку Церкви, хотя бы и в строительстве новых храмов.

Средства? Ну зачем о них говорить. Что из того, что все материальные затраты строительства, начиная от составления проекта и кончая замком на двери, погашаются из средств церковной общины. Разве речь об этом? Ведь главное - "в идее"! А идея такова: главное - не средства и материалы, главное - разрешение власти на строительство храма. Власть же с разрешением не торопится.

Строительство новых храмов в настоящее время, как правило - это экстраординарные, из ряда вон выходящие случаи, типа храма в г. Комсомольск-на-Амуре, да еще каких-нибудь храмов в районе "номинального" действия советской власти (Западная Украина. Грузия. Прибалтика).

На протяжении всей советской полувековой истории лишь в единичных случаях пункт законодательства, разрешающий строительство нового храма, видел свет и свое воплощение. Правда, митрополит Эстонский Алексий утверждает, что в настоящее время во Владимирской и Новгородской областях и в "некоторых других Епархиях" ("некоторые другие", "так далее", "тому подобные" - ширма, за которой скрывается отсутствие фактов) заканчивается строительство новых "церковных зданий", но что понимать под этими зданиями?

В таких случаях надо говорить не такими общими и обкатанными фразами (где-то, когда-то), а конкретно: тогда-то, там-то построен новый храм в честь такого-то святого. Но для такой конкретности у нас нет реальных фактов.

Избежать необходимости давать разрешение на строительство нового храма властям позволяет то обстоятельство, что они в настоящее время не регистрируют новые общины. За последние 25 лет, как свидетельствует Христианский комитет защиты прав верующих в СССР, не было ни одного случая регистрации новой религиозной общины, даже там, где православные не могут найти на 1000 км. ни одного храма. Это - факт.

Ни 20, ни 200 человек верующих, желающих объединиться в религиозную общину и получить в пользование имеющийся в данной местности (закрытый) храм или построить новый, не получат регистрации, хотя упомянутый митрополит Алексий и утверждает, что в Сибири, Узбекистане, Казахстане и на Украине в последнее время возникли новые "приходы".

Что касается монастырей, то с ними положение еще хуже. В конце 1918-го года в Ярославле был устроен монастырь. Это единственный монастырь организованный в Союзе после издания декрета об отделении Церкви от государства. [21] Но и он вскоре был закрыт.

Процесс закрытия - необратим.

Жестоко? - Да. Особенно, если учесть, что с закрытием храма не смывается с души религиозное чувство: оно разгорается еще сильней, зажигая соседние сердца.

Политика атеистов - в замкнутом круге. Если Церкви дать действительную свободу, то ее проповеди мир не сможет противопоставить равновесную силу, просто таковой нет в мире, и она будет жить.

В случае же репрессий, дискриминации и гонений Церкви, страдания ее лучших представителей, верных чад, являются, по образному выражению Тертуллиана, семенем христианства, и Церковь также будет жить, приобретая новых членов, у которых эти страдания не только вызывают искреннее сочувствие, отклик и отдачу, но и оказываются прочным критерием истинности их убеждений.

Вероятно этим и объясняется в значительной мере неустойчивость политики советского государства по отношению к Церкви, которую совсем нетрудно заметить в его истории: политика непримиримости 30-х и 60-х годов сменялась политикой "мирного сосуществования" 40-х, 50-х годов (кстати, ныне мы переживаем аналогичную политическую волну). Но Церковь очень и очень дорого платит за свое существование.

Иногда - даже принципиально-жизненными отправлениями.

1) "Православный церковный календарь". 1927, с. 43.

2) Циркуляр НКФ СССР, N 102 от 3 сентября 1923 г.

3) Там же.

4) Там же, N 115 от 5 сентября 1923 г.

5) Постановление ВЦИК. 13 июля 1921 г. 3. См. Гидулянов П. В., "Отделение Церкви от государства". Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений... М.. 1926. с. 169.

6) "Известия ВЦИК". 24 августа 1918 г. N 180.

7) "Наука и религия". 1976, N 4, с. 4.

8) "Революция и Церковь". 1919. N 2, с. 37.

9) Там же.

10) Гольст Г. Р., "Религия и закон". Изд-во "Юридическая литература". М., 1975, с. 52.

11) Вопиющая несправедливость этого подхода была так явственна, что иногда не выдерживали даже сами большевики. Исполком Пролетарской волости Калужской губернии, например, сам обратился с заявлением в Наркомюст, считая закрытие Церкви в местном монастыре неправильным. "Революция и Церковь". 1919. N 3-5, с. 63. См. Зыбковец В. Ф., "Национализация монастырских имуществ в Советской России" (1919-1921 гг.) Изд-во "Наука". М., 1975. с. 79.

12) "Революция и Церковь". 1919. N 6-8, с. 109. Наивные люди (верующие). Интересно, что бы они сказали, если бы узнали ситуацию наших дней. Даже трех тысяч верующих (Калининская городская область) "недостаточно", чтобы разрешили открыть хотя бы один храм.

13) Там же.

14) "Церковный календарь на 1927 год", с. 48.

15) Там же.

16) Инструкция НКЮ от 24 августа 1918 года.

17) Элиашевич И. Я., "Церковь и фашизм". Изд-во "Прибой". 1929, с. 9.

18) "Журнал Московской Патриархии" 1947 N 12. с 10

19) Постановление НКЮ N 22 от 25 января 1923 г

20) "Православный церковный календарь" на 1927 год, с 48

21) Зыбковец В Ф, "Национализация монастырских имуществ в Советской Рпг сии" (1917-1921 гг) Изд-во "Наука" М. 1975, с 85

ОТНОШЕНИЕ ГОСУДАРСТВА К ПАМЯТНИКАМ СТАРИНЫ.

"Родина подобна огромному дереву, на котором не сосчитать листьев.. Но всякое дерево имеет корни. Без корней его повалил бы даже несильный ветер. Корни питают дерево, связывают его с землей. Корни - это то, чем жили вчера, год назад, сто, тысячу лет назад..." [1]

Древность заставляет уважать себя за прошедшие столетия, за историю, за события, о которых говорят нам памятники старины

Видимо недостаточно часто и убедительно звучат в устах воспитателей нового советского поколения слова А. С Пушкина о том, что гордиться славой своих предков необходимо, не уважать ее - постыдное малодушие "Неуважение к предкам - это первый признак дикости и безнравственности" [2]

Без преемственности, по мнению Павла Дмитриевича Корина, не может быть никакого искусства, никакого новаторства [3]

Глупая гордость, когда гордятся тем, что за последние 50 (к примеру) лет Москва стала неузнаваемой По-настоящему можно гордиться, когда общими усилиями сохраняется "лицо" города

"Не быть творцом, когда тебя ведет

К прошедшему одно лишь гордое презренье

Дух создал старое лишь в старом он найдет

Основу твердую для нового творенья" [4]

Никто не позволяет себе публично глумиться над родителями, но большевики не задумываясь совершили омерзительный плевок всем нашим славянским предкам тем, что варварски относились к творениям их рук, творениям, в которые они вложили свою душу, и которые заставляли и заставляют изумляться весь мир

Строки популярных большевистских гимнов типа: "весь мир насилья мы разрушим.", "мы старый мир разрушим.", "мы наш, мы новый мир построим" для многих советских руководителей стали программными в их отношениях к русской старине. К церковной - особенно

Отношение к старине, которая дошла до нас в церковных куполах и монастырских стенах - по сей день остается больным вопросом для советской власти. [5]

Увидеть в "памятниках устарелого культа" всю их непреходящую красоту и бесценное содержание - трудная, а порой и неразрешимая задача для атеистов. [6]

Церкви, соборы - все то, что по праву называют памятниками Церковной архитектуры, определяют время их возникновения, стиль, иногда - руку мастера, но при этом часто для советских исследователей остается закрытым то, что родило их, эти памятники

Эта "другая сторона" церковных явлении остается и останется навсегда сокрытой для сознания, отравленного невежеством атеизма

Отрицая реально существующую религиозно-духовную сторону жизненных отправлений человека, они тем самым возводят непреодолимую китайскую стену к познанию внутреннего содержания явлении скрытых за такими словами как церковь икона Этот религиозныи агностицизм для атеиста непреодолим

Церкви, монастыри, иконы. Бесценные памятники прошлого.

Наши предки ценили в церковной архитектуре светлость и высокость. Церкви ставили на видных местах украшая ими местность строили с неслыханным, невиданным нигде архитектурным разнообразием. Чуть ли не каждый крупный город Древней Руси создавал свои архитектурные формы свой стиль. Возникали разнообразные типы храмов, звонниц и колоколен. Поражают упорство и напряженность творчества, изобилие таланта, вложенного в эти постройки. И буквально каждое здание, построенное неведомыми мастерами, каждая церковь, часовня, звонница, оставаясь в рамках общего местного стиля, имеет характер, свое неповторимое лицо.

Храмы и монастыри росли постепенно подобно живому организму. Каждое последующее поколение зодчих продолжало замысел своих предшественников. Идущие вслед учитывали размеры, форму, расположение всех построенных до них сооружений с такой степенью точности что сегодняшний зритель воспринимает монастырский ансамбль, возводившийся в течение 400 лет, как единое целое. [7]

На протяжении веков Церковь имела возможность возводить незаурядные по размерам, по форме, строительному материалу и эстетическим достоинствам сооружения, [8] каждое из которых теперь рассматривается, как произведение искусства

Никто в том числе и трезвомыслящие антирелигиозники, не может не признать, что церковное (храмовое) зодчество дореволюционной России, великое, подлинно народное искусство. Оно всегда богаче узкоклассовых утилитарных задач своего времени. [9]

Впрочем, многие и по сей день пытаются оспаривать это и искусственно представляют церковное искусство как некое чисто классовое явление.

Да, таланту и умению древних строителей надо воздать должное, признаются они Но только раньше, спешат они оговориться, вся эта край была орудием духовного гнета "Они (древние строители - В.С.) не могли по-настоящему оценить подлинную красоту творения рук человеческих" [10]

Вот ведь как создать могли, а оценить не могли. Выходит не знали что делали. А "оценили по-достоинству" большевики, которые взорвали и разрушили тысячи этих архитектурных жемчужин.

Памятники старины. - Если попытаться разделить по основным группам необозримое многообразие памятников старины уцелевших наших дней то они естественно распадаются на три главных категории:

во-первых, - церковь и монастырь,

во-вторых, - дворец и усадьбы,

в-третьих, - крепость, которая часто бывала и монастырем [11]

Уточним "в-третьих" монастырь, который в большинстве случаев одновременно являлся и крепостью.

Таким образом, из трех групп памятников старины две чисто церковного характера. А если учесть, что большинство усадеб было разгромлено и сожжено дотла еще во время самой революции то в основном остаются церковные памятники Все, чем может теперь гордиться русский народ, в области памятников архитектуры, - это храмы и монастыри т.е. церковные памятники.

Большинство сохранившихся у нас старинных построек представляет собой не светскую, а церковную архитектуру. [12]

Армения, например. Памятники зодчества Армении от храма к храму, от монастыря к монастырю - Эчмиадзин. Синаин, Ахпат, Гарни, Гегард, Агарцин, Гошованк... [13] Купола на склонах, до снега устланных коврами цветов, купола на фоне горных вершин, купола на пьедестале трогательных холмов, купола на дне зеленой лесной чащи... [14]

Сейчас под контролем государства находится более 20 тысяч памятников архитектуры, из них 13 тысяч, т.е. значительная часть "были или являются храмами" [15]

Дело обстоит не так, как представляют его советские искусствоведы: будто все это создавалось народом "по приказу правящих классов". По приказу у нас в стране "гонят" план, и потому ничего, кроме серых типовых коробок не создается Все великое рождается от свободного творческого вдохновения, когда человек "выкладывает" всего себя потому, что так хочет, а не потому, что надо Ленинская свобода в виде "осознанной необходимости" может родить только бессознательное стадное чувство ответственности перед "вышестоящими".

Правда, во время антирелигиозной кампании начала 60-х годов некоторые активисты утверждали, что многие церковные постройки были разобраны и не сохранились потому, что "не имели большой исторической ценности". [16] Простим им. Не ведают, что глаголют.

К чему же мы пришли? Новая революционная власть. Новая эра. Власть, обещающая народу "царство божие" на земле (без Бога).

Послушаем очевидцев.

- Культура гибнет, наша культура, которая насаждалась в нашей бедной и мало просвещенной стране благодаря энергии и громадным затратам со стороны немногих ее приверженцев. Гибнет культура, которая "прошла веков завистливую даль", которая случайно сохранилась от времени татарского нашествия, Стеньки Разина, Емельки Пугачева, эпохи 1905-1917 годов.

Догорают в дыму пожаров последние "дворянские гнезда", так ярко изображенные в произведениях А. С. Пушкина, И. С. Тургенева. Л.Н. Толстого и других классических писателей. Вырубаются исторические парки, рвутся на части драгоценные картины, топчутся в пыли и грязи богатейшие библиотеки, расхищаются старинная утварь и оружие.

Нельзя без дрожи и чувства стыда за свой родной русский народ чтать телеграммы и корреспонденции о разрушении таких исторических усадеб, как усадьба покойного "белого генерала" М.Д. Скобелева в Рязанской губернии и замок последнего представителя древнего литовского рода, 87-летнего старца. Романа Сангушко в Волынской губернии. В первом случае слепая злоба не пощадила памяти своего героя, своего любимого "белого генерала", по одному манонению руки которого шли на смерть деды и отцы этих безумных погрочщиков. Изломано оружие, быть может то, которым бился этот доблестный русский генерал, воскресивший собой образ древнего русского богатыря, изорваны в клочья его мундиры, окуренные дымом сражений, впитавшие в себя пот героя и пыль далеких славянских земель, за которые он сражался.

Озлобленные потомки суворовских и скобелевских "чудо-богатырей", не ограничились убийством живых героев, генералов и офицеров. Им захотелось оскорбить и умершего героя, ибо ими забыты не только христианские заветы, но и завет князя-язычника: "Мертвые сраму не имут".

Не менее позорное деяние совершено в местечке Славут, Волынской губрении. Здесь разгромленно богатейшее имение князя Сантике, того Сангушко, предки которого были современниками и сподвижниками известного в истории Православия в западном крае, князя Константина Острожского, того Сангушко, предок которого выведен в романе известного нашего романиста Всеволода Соловьева "Княжна Острожская". Богатейшее имение с дорогим зверинцем превращено в пустыню его замок, охотничий дворец, суконная фабрика. Громадные сосновые леса, тянущиеся непрерывно от г. Острога до Изяславля, на территории 3-х уездов (Острожского Изяславльского и Новоградволынского).

"Таких лесов, - пишет автор, хорошо знакомый с этим имением, - я не видел нигде в России, хотя не один раз проехал территорию России от границы Австрийской до Монгольской: представьте себе громачные лесные площади, обнесенные высокой оградой, где разводятся разные звери и птицы, данным давно исчезнувшие из других лесов Волынской губернии: лоси, олени, дикие кабаны, козы, фазаны, тетерева, рябчики и прочие" [17]

И все это превращено в пустыню.

Когда читаешь про такую дикость и жестокость, сердце обливается кровью, краска стыда покрывает лицо.

Жаль, бесконечно жаль гибнущую культуру...

Между тем, у большинства культурных людей такие сообщения газет вызывали сожаление только о гибели материальной культуры. А ведь это явление не случайное. Пренебрежение к материальной культуре вызвано, без сомнения, потерей представления о культуре духа. И это еще более серьезный симптом.

"Был храм, - писала в то время "Русская свобода", - воздвигнутый веками и называвшийся Россией. Пришли неведомо откуда люди без роду, без племени, стали с яростью разрушать его. На место его ничего не поставили, кроме естестсенно выросшего от хозяйничанья одичалых толп сплошного вертепа". [18]

Да, храм этот весь, весь осквернен! А, между тем, красоте этого храма, именуемого "Святой Русью", дивились в свое, время все иностранцы, ему пели дифирамбы и Леруа-Волье, и Бирбек, и американский епископ Графти, и Мотт, и многие другие Этот храм носили в своем сердце лучшие русские люди: А.С. Хомяков, Ф.М. Достоевский, К и И Аксаковы, Васнецов, Нестеров и многие другие.

Этот храм стал домом разбойников! "Во сколько же раз больше мы должны проникнуться сожалением о том, что народ наш из народа богоносца превращается в диких, озверелых людей? Не похоже ли наше сожаление о гибнущей материальной культуре на огорчение пророка Ионы по поводу гибели растения, спасавшего Иону от зноя? "И сказал Бог Ионе. "Неужели так сильно огорчился ты за растение?" Он ответил: "Очень огорчился, даже до смерти". Тогда сказал Господь: "Ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился и которого ты не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало. Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличать правой руки от левой и множество всякого скота?" (Ион 4, 9-11) Аналогия тем более, что "скотов" стало не меньше.

Мы пожинаем теперь плоды тех антихристианских, а, следовательно. и античеловеческих, антиобщественных учений, которые так ревностно, с усердием, достойным лучшего применения, насаждались долгое время до этого на русской почве. Эти плоды, видимо и имел ввиду Н.В. Гоголь, который в 4-м пункте "Завещания", накануне своей смерти, писал "Соотечественники, страшно! Стонет весь умирающий состав мой, чуя исполинские возрастания и плоды, которых семена мы сеяли в жизни, не прозревая и не слыша, какие страшилища от них подымутся". [19]

"Больших страшилищ, чем те, которые поднялись вокруг нас. - писал Ф Шушковский, - ожидать не приходится Что же нам остается делать? Где искать спасения? Теперь даже многие из людей, рационалистически настроенных, сознаются, что нет никаких естественных средств, которые спасли бы родину, что нужны сверхъестественные средства. Люди же, мистически настроенные, говорят, что наш народ в данное время болен духовной болезнью что эта болезнь есть не что иное, как одержимость, как беснование, поэтому и борьба с этой болезнью должна быть духовной - "Сей же род изгоняется только молитвой и постом" (Мф 17. 21).

Мы не можем не повторить призыва глубоко верующего поэта (А.С. Хомякова), чуткая совесть которого болела при воспоминании об исторических грехах русского народа:

Хмельные мудростью земной,

Вы отреклись от всей святыни,

От сердца стороны родной'

За все, за всякие страдания.

За всякий попранный закон.

За темные отцов деянья,

За темный грех своих времен,

За беды все родного края,

Пред Богом благости и сил

Молитесь, плача и рыдая,

Чтоб Он простил, чтоб Он простил. [20]

Но большевики в Бога не верят.

В конце 1917-го года был создан специальный народный комиссариат имуществ республики, в задачу которого входила забота об охране художественно-исторических памятников страны [21]

12 апреля 1918-го года Ленин подписал декрет, в котором говорилось о снятии памятников, воздвигнутых "в честь царей и их слуг" и о выработке проектов памятников в честь побед социалистической революции. [22]

При этом, в частных беседах, Ленин полагал, что в крупнейших городах следует оставить часть памятников российским царям, особенно, если такие памятники имели художественные достоинства. [23]

Это ленинское мнение не нашло отражения в практике большевистской работы. Великого начала в личности царей большевики не видели. Как не видели они величия и в личности В.С. Соловьева: в специальном "Постановлении об утверждении списка памятников великим людям" 30-го июля 1918-го года имя В.С. Соловьева было вычеркнуто [24]

Большевики определяют величие людей другими мерками, видимо по массивности кулака и масштабам тупой звериной силы.

Пожалуй, единственное исключение из этой политики было сделано в 1967-ом году в Тбилиси был установлен памятник царю Вахтангу Горгасалу. [25] Но это ведь Грузия (ФРГ, как шутят некоторые Остряки - "Федеративная Республика Грузии"), а не Советский Союз.

В одном из первых постановлений было категорически сказано: "Памятники, воздвигнутые в честь царей и их слуг, подлежат снятию с площадей и улиц и частью перенесению в склады, частью использованию утилитарного характера" [26]

Доходило иногда до обычной уличной грубости. В первом же декрете об охране исторических памятников, в одном из пунктов говорится: "Совет Народных Комиссаров выражает желание, чтобы В день первого мая были уже сняты некоторые наиболее уродливые истуканы (!) и поставлены первые модели новых памятников" [27] Это, что называется, рваться в рай с кулаками.

Культурное начинание осуществлялось в такой грубой форме, что даже литература широкого потребления посчитала бы для себя оскорбительным так невежественно отозваться о произведениях искусства. А в том, что за этими "уродливыми истуканами" скрывались действительные памятники искусства, - нет сомнения.

Нет также необходимости дискутировать то, что значение памятника искусства не снижается от того, что содержание его наводнено тем или иным "нежелательным" для кого-то значением. "Последний день Помпеи" на все времена останется гениальным творением человеческим, независимо от того, что на ней отображен ужаснейший момент человеческой истории, так же как памятник Александру III или Николаю II сохранит свои достоинства чистого искусства в любых обстоятельствах, в первую очередь потому, что в нем запечатлены частица духа и мысли автора, художника.

И уже совсем негоже председателю и сотрудникам Совета Народных Комиссаров, ратующих за сохранение памятников русской истории и культуры, называть подобные вещи уродливыми истуканами в официальном документе, обладающем законодательной силой и доступном широкому обсуждению

Храмы и молитвенные дома, имеющие историческое художественное и археологическое значение, в отдельных случаях все же передавались верующим, с учетом особой инструкции, выработанной музейным отделом Народного Комиссариата Просвещения. [28]

В большинстве случаев храмы-памятники и монастырские ансамбли во всей своей целостности "консервировались" и специальным постановлением относились в ведение государственных органов.

Так случилось, например, со всеми помещениями монастырей Москвы, которые специальным постановлением президиума Московского совета рабочих и крестьянских депутатов поступили в "исключительное пользование Отдела Народного Просвещения". [29]

Постановлением СНК за подписью Ленина от 20 апреля 1920-го года (управделами СНК Бонч-Бруевич, секретарь Л. Фомина) все находившиеся в пределах Троице-Сергиевой Лавры в Загорске историко-художественные здания (и ценности) тоже были обращены в музей под ведомством Наркомпроса. [30]

Историко-художественное наследие национальной культуры согласно постановлению Совета министров РСФСР от 23-го мая 1947-го года за N 389, должно считать "неприкосновенным достоянием рее публики", [31] подлежащим государственной охране

Пункт 6-ой этого постановления запрещает использование для каких бы то ни было целей, кроме музейных или по их прямому назначению, памятников архитектуры имеющих произведения монументальной (фресковой) и масляной живописи выполненной крупнейшими мастерами

Архитектурные памятники, могущие быть использованы, могут быть использованы, но исключительно под научные и музейно-показательные учреждения, с сохранением их художественно-исторического облика, обстановки и внутреннего убранства Среди таких памятников - музеи-церкви, музеи-монастыри. [32]

И уж если какой-либо из таких памятников отдан предприятию, учреждению или организации, то руководители таких арендных организаций несут полную ответственность за их содержание в сохранности и своевременный ремонт, и за благоустройство занимаемых памятниками участков. [33]

Архитектурные памятники, используемые не в соответствии с их характером и назначением и подвергающиеся вследствие этого угрозе разрушения или порче, подлежат по требованию Комитета по делам архитектуры при совете Министров СССР или его местных органов немедленному изъятию от их использователей с взысканием с них причиненного памятнику ущерба в размере стоимости восстановительных работ. [34]

Но на деле не может быть и речи об изъятии поскольку достаточно сильные местные органы власти сами же и отдают такие памятники в пользование какой-либо организации

В 1919-ом году Наркомвнудел строжайше предписывал допускать использование зданий религиозных обществ (для нецерковных, подразумевается целей) только при наличии следующих условий:

1) если, во-первых, действительно в данной местности ощущает ся острый недостаток в зданиях и помещениях;

2) если, во-вторых, большинство членов местной религиозной общины или прихода не возражает против использования здания;

3) если, в-третьих, гражданские собрания не стесняют отправления богослужения;

4) если, наконец местный исполком в состоянии обеспечить такой порядок гражданских собраний в храмах и молитвенных домах, при котором участники этих собраний не оскорбят каким-либо образом предметов почитаемых верующими за священные. [35]

Легко заметить, что "наличие" этих условий при желании можно констатировать в любое время. А желание такое у большевиков всегда есть.

К 1927-му году условия, при которых храм мог быть использован не по назначению, уложились в два пункта.

Специально церковные, предназначенные непосредственно для религиозных целей здания, как приходские, монастырские, кладбищенские храмы, часовни, каплицы, синагоги, мечети, и другие специально культового назначения, могли быть использованы не в пряном назначении в двух случаях:

1) Если не было граждан, желающих взять эти здания в пользование.

2) Если требовалось соответствующее помещение для общеполезных целей, местный орган власти выносил об этом соответствующее решение [36]

Как видно, для того, чтобы закрыть тот или иной храм совсем не надо было измышлять фантастически-сложный предлог. Для этого достаточно было назвать хозяйственную нужду, для которой можно было храм использовать. По статье такое решение о закрытии храма выглядело как ответ на запросы трудящихся масс, а решение Совета - олицетворением "чаяний" самого народа.

1) Песков В "Отечество" Изд-во "Молодая гвардия" М, 1972

2) Пушкин А С Цит по "Наука и религия" 1963 М., с 66

3) Там же 1977 N 3, с 63-64

4) "Московский сборник" Изд К.П. Победоносцева Пятое, дополнительное М. 1901. с 223

5) "Наука и религия" 1973 N 7 с 7

6) Там же 1963 N 11 с 2

7) См. "Мастера музы" "Литературная газета" N 10 7 марта 1979 года, с 13

8) "Наука и религия" 1977 N 6 с 30

9) Там же 1963 N 11 с 63

10) Там же

11) Там же 1973 N 6 с 17

12) Там же 1977 N 4 с 14 Собственно, так было всегда и везде Основную часть художественного наследия всех стран мира, будь то Древний Египет, классическая Греция Китай Индия или средневековая Европа, в архитектуре, скульптуре и живописи, т.е. практически во всех областях искусства, составляют памятники объединенные религиозной темой храмы фрески иконы, статуи

13) См. "Мастера музы" "Литературная газета" N 10 7 марта 1979 года, с 13

14) Там же

15) "Наука и религия" 1976 N 6 с 77

16) Там же

17) Шушковский Ф. "Болезнь духа и культуры" "Церковные ведомости" 1918 N6, с. 258-261

18) Муравьев В "Святая Русь" "Русская свобода" N 18 19 с 9

19) "Церковные ведомости" 1918 N 6 с 258 261

20) Шушковский Ф. с 258 261

21) "Наука и религия" 1976 N2. с 6

22) "Ленинский сборник" XXI 1933, с 205 См. Декреты советской власти Т. 1 с 95.

23) Бонч-Бруевич В Д. "Воспоминания о Ленине" М, 1969 с 23К

24) Декреты советской власти Т. 3 М, 1964 с 118

25) "Наука и религия" 1976 N 11. с 75

26) Декрет о памятниках Республики от 12 апреля 1918 года

27) Декреты советской власти Т. 2 М, 1959 с 95-96

28) Разъяснение V Отдела НКЮ от 26 июня 1918 г. М" 336 "Революция и Церковь" 1919 N 2 9 См. Церковный календарь на 1923 год с 37

29) "Революция и Церковь" 1919 N 1, с 27

30) Там же N 3-5, с 77-78

31) Собрание постановлений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР 1939-1949 гг (1946-1948 - СП Правительства РСФСР 1949 СП Совета Министров РСФСР) 1947 N 8, ст 28

32) Приложение к постановлению Совета Министров СССР M. 389 от 14 октября 1948 года О мерах улучшения охраны памятников культуры Положение об охране памятников культуры П, пункт 136

33) Там же, пункт 17 См. Охрана памятников истории и культуры Сборник документов Изд-во "Советская Россия" М. 1973 с 70

34) Там же

35) Циркуляр Нарковунудел N 23037 от 28 февраля 1919 года "Революция и Церковь" 1919 N 2, с 39

36) "Церковный календарь на 1927 год" с 47

"ИСПОЛЬЗОВАНИЕ" ХРАМОВ.

Большевистским законодательством храм был поставлен (и оставлен по сей день) в положение, когда при видимой прочности своего положения, объективные обстоятельства сохраняют возможность в любую минуту прекратить его существование.

Закрывают и используют. С завидной виртуозностью используют в самых разнообразных целях.

Затруднения в сфере использования храма не возникали даже у самого посредственного хозяйственника.

Многие здания "бывших" церквей, монастырей, костелов, мечетей и молитвенных домов приспособлены под кинотеатры, книгохранилища, планетарии, лекционные залы, музеи, склады и т.п.

Во многих областях Российской Федерации и Украинской ССР в храмах организованы музеи краеведения, народного искусства, быта, этнографии, архитектуры, что кстати, "потребовало минимальных усилий и незначительных денежных затрат" [1]

То же самое - и в других республиках В культурно-просветительных целях используются здания бывших мечетей в Самарканде - медресе Улугбека, Тюля-кори и другие здания исламского культа в Хиве. Ташкенте, Уфе, Оренбурге, Ленинабаде

В Бухаре в бывшей мечети размещена библиотека, превращен в музей мавзолей Исмаила Саманида Бывший Домский собор Риги используется как концертный зал. [2]

"Правда" в свое время сообщала, что постановлением местного Совета Можгинской волости Малмыжского уезда Вятской губернии старая церковь была превращена в народный театр. С колокольни был снят крест и водружено красное знамя. [3] Оригинальное завершение храмовой луковицы придумали большевики?!

То же самое они сделали в с Само-Ножга-Вятской губернии. [4]

В храме Метехской Божией Матери в Тбилиси устроили театр. В 1974-ом году выпускники группы Грузинского государственного театрального института заболели идеей создать свой театр-студию. Но где найти помещение? "А Метехи?", - оброненное главным художником города Отаром Литанишвили послужило прологом дальнейших событий.

У старого храма появился новый хозяин. Под купольной частью устроили сцену, с трех сторон от нее подымаются ряды кресел для зрителей на 120 человек. У старого храма теперь новое назначение. [5] Вот как легко для неверующих найти нужное себе помещение.

Заместитель председателя Совета по делам религии В Фуров признает факт использования храмов в самых различных и совершенно неподходящих для них целях. [6] Даже, как ни странно, в целях коммунистического воспитания молодежи. В течение полувека общество накопило, по признанию В. Фурова, громадный опыт в этом направлении.

В Ленинграде в здании Казанского собора работает музей истории религии и атеизма (!). [7]

То же самое - в католическом костеле в Вильнюсе.

То же самое - в г. Джамбуле. Там есть старый мавзолей Аулие-Ата, что в переводе означает "святой отец". Он построен в XI веке над могилой правителя Древнего Тараза (так назывался прежде Джамбул) Карахана - одного из ревнителей ислама. Недавно в нем разместили отдел "Наука и религия" областного историко-краеведческого музея. "Святое место стало центром атеистического воспитания" [8]

"Успешно" используются в коммунистическом воспитании здания и сооружения бывшей Киево-Печерской Лавры с ее знаменитыми пещерами, которую ежегодно посещает до полумиллиона туристов... [9]

Нет сомнения, что туристов влекут в Киев не столько сами пещеры, сколько действительно знаменитые, прославленные во всей тысячелетней истории России преподобные храмы, силою Божией сохраняемые от нетления в течение многих веков до настоящего времени.

Какой же удивительной виртуозностью необходимо обладать, чтобы использовать храм или пещеру с мощами русского святого, в таких, казалось бы, совершенно неподходящих целях, как коммунистическое воспитание! Ведь как ни верти, а храм может воспитывать только в одном, религиозном направлении. Но это не смущает коммунистов.

Во время очередной войны массового закрытия храмов, по признанию Е. Ярославского, они далеко не всегда использовались для "культурно-просветительных" нужд. Большинство из них были превращены в клубы. Эту участь разделили с православными храмами и костелы, мечети, синагоги и другие "культовые" здания. [10] Тысячи клубов с их антирелигиозной направленностью разместились в церковных зданиях, и вожаки-антирелигиозники победоносно расположились в алтарях, превращенных в подмостки

Но все, перечисленное выше, - ничто в сравнении с другими случаями. Музей, библиотека, концертный, лекционный или выставочный залы, научные учреждения, административные и жилые помещения - это не самое страшное. Оказывается, храм, помимо всего прочего, - прекрасное, прочное, не требующее технического ремонта здание (чем быстрее развалится - тем лучше) - может быть использован и в других целях, далеких от культуры и воспитания Он может быть и складом, и гаражом, и чем угодно в большевистском хозяйстве.

Многие храмы пустуют и разрушаются. Те, которые не пустуют и не разрушаются, используются как складские помещения. [11]

В пос. Венево (Тульской области), когда там был организован колхоз, в помещении церкви сразу же устроили колхозный склад. [12]

Жительница села Ново-Троицкое, Липецкой области - Ф.Е. Елисеева прислала в редакцию журнала "Наука и религия" письмо, в котором сообщала, что в церкви XVII века, охраняющейся, кстати сказать, государством, устроен склад химических удобрений Кругом - свалка. А когда местные школьники расчистили и озеленили территорию, колхоз "Свободный труд" пустил туда пастись скот. [13]

Храм в честь Воскресения Христова в с. Ахпаевка, Воротынского района Горьковской области. Единоверческий Половина действующего храма занята под склад цемента совхоза-миллионера.

В Дмитриевском храме в Дымковской слободе на берегу р. Сухоны, сообщает сам В. Фуров, до недавнего времени размещался склад, а иконами закрывали оконные проемы. [14]

В петроградской Александро-Невской Лавре первоначально планировали построить крематорий К счастью, из опасения внести некоторый диссонанс в художественно-исторический облик Лавры, планы переиграли. [15]

В Новгороде в Ефремо-Перекопском монастыре был расположен племенной рассадник и кирпичный завод [16]

В Смоленске в зданиях Троицкого монастыря XVII века размещается макаронная фабрика [17]

В Пскове архитектурный памятник-церковь преподобного Сергия в Залужье - по сей день используется под гараж. [18]

В церкви Рождества Богородицы в Москве (XV в.), в которой, кстати, погребены герои Куликовской битвы иноки Пересвет и Ослябя, размещена компрессорная завода "Динамо".

Рядом со входом в Покровский монастырь на Таганке, в помещении часовни устроена общественная уборная.

У алтаря церкви св. Климента (метро "Новокузнецкая") - тоже общественная уборная Остряки-антирелигиозники могут безнаказанно издевательски называть этот храм "спас-на-моче"

Очень уж выгодно государству использовать храмы в своих целях Нет необходимости для усилий, ни затрат, как признает Фуров. [19]

Усилий? - Что вы! Кто может оказать сопротивление? Запуганные, обремененные единственным насущным вопросом, как бы полегче да получше устроиться в этой жизни "человеки"? Кому охота из-за "какого-то там храма" рисковать собственным благополучием и навлекать на себя неприятности?

А может сопротивляться верующий человек, лишенный чуть ли ни права голоса, которому не дают и высказаться в оправдание своих убеждений? Нет сопротивления.&. Как нет и затрат на постройку зданий: их просто можно взять у Церкви, готовые, добротные.

Храмы. Дома молитвы, дома Божий.

- Ну, это как для кого, - говорит атеист.

Действительно, какой это дом Божий для атеистов, которые ни в Бога, ни в дьявола не верят. Для них это помещение, здание, более или менее пригодное для тех или иных государственных нужд. Поэтому, "ничего нет противозаконного, - рассуждает такой атеист, - и оскорбительного для религиозного чувства в том, если при недостатке помещений, придется использовать храмы и молитвенные дома для культурно-просветительных и общественно-политических целей" [20]

Разумеется, противозаконного в этом ничего не будет, поскольку имеется циркуляр, обладающий силой закона. Относительно оскорбления религиозного чувства верующих умолчим

Или: "Фрески Рублева, иконы Дионисия, храм на Нерли, собор Василия Блаженного, создавались в религиозных целях и на религиозные сюжеты. И в то же время, кто откажет им в праве именоваться сокровищами нашей культуры?" [21]

Конечно, никто. Но ведь все это создавалось в рслигиожых целях. Так имеет ли кто право лишать эти проивведения (сокровища культуры) их сущности, лишать их смысла по назначению, дробить то, что ни в коей мере не поддается разделению, и представлять их в ущербленном, одностороннем виде?

У верующего человека, без сомнения, эстетические чувства подчинены религиозным, они вливаются в русло религиозных чувств, не только поддерживая, но и усиливая их. Вот почему для атеистов не безразлично, где находится тот или иной предмет религиозного искусства - в действующем храме или музее.

Об этом говорил еще Луначарский, подчеркивая, что "икона, перед которой висит лампада в функционирующей церкви, в десять тысяч раз опаснее, чем икона, в собрании Остроухова". [22]

Позицию антирелигиозников в этом вопросе понять не сложно Беда в том, что даже церковные, с позволения сказать, люди, причем через официальный церковный печатный орган, проводят мысль о том, что ничего противоестественного нет, когда церковная вещь обращается в музейный экспонат.

"Существование музея в монастыре - не новость, - пытается утешать себя и других такой церковный автор. - Такова сейчас Киево-Печерская Лавра, такой Эчмиадзин - армянский монастырь и резиденция Католикоса. За границей монахи и монастыри - хранители музеев - явление весьма распространенное" [23]

В нашей стране в тысячах церквей устроены музеи Кстати, верующих в них (к примеру, в музее им преп. Андрея Рублева, устроенном в Андроньевском монастыре), по признанию самих атеистов почти нет. [24] Любая вещь впечатляет только тогда, когда она на своем месте. В музее - нет. Конечно, трудно согласиться с представлением М. Вламинга (фовист, модернист), который гордился тем, что нога его не ступала в Лувр и утверждал, что постоянное посещение музеев приводит к вырождению личности, подобно тому, как постоянное общение со священником приводит к потере веры, [25] но все же в этом доля истины, бесспорно, есть.

Для верующего человека храм - не только (и не столько) памятник зодчества, так же, как икона - не только произведение живописи Для него это - место особого присутствия Божия и образ Божий. Уже только поэтому использование церковных вещей для нецерковных целей является явным, грубым, безусловным нарушением прав верующих и оскорблением их религиозного чувства.

Каждая вещь имеет свое назначение. Никто не устраивает в кабинете секретаря горкома партии коллективную гулянку с обильным возлиянием (хотя), не дает детям патроны в качестве детских игрушек.

Каждая вещь имеет свое назначение. И храм, и икона, и священный сосуд, и облачение - так же. Нет сомнения, что использование храмов в качестве музейных помещений или самих музеев (не говоря об использовании в качестве складских помещений), экспонирование в любом музее священного потира или древней иконы - нарушение нормального порядка вещей, оскорбление верующих.

Различные церковные предметы, представлявшие громадную историческую ценность (да и материальную тоже) в ризницах закрытых храмов на первых порах подвергались порче (из-за сырости: зимой храм не отапливался, летом - не проветривался) [26]

С 1921-ой по 1946-ой год Трапезная церковь Троице-Сергиевской. Лавры бездействовала. Стенная живопись была замазана гипсовым раствором. Иконостас, престол и жертвенник были из храма выброшены. [27]

По сей день в закрытых церквах интерьеры варварски разрушаются (или разрушены), иконы и книги сжигаются, утварь и имущество расхищаются при закрытии. [28]

Многие из закрытых церквей полностью разрушены. [29]

Разрушение храмов - это плевок всем верующим (да и всем просвещенным людям) И во имя чего? - Чтобы на их месте устроить открытый бассейн или сквер? Или пустырь? Атеисты просто не могут равнодушно смотреть на храмы Уж если нельзя сравнять их с землей, то хоть кресты с них снять. Так и делают. Прямо демонское неприятие креста. [30]

Вот, полностью разрушены 6 деревянных молитвенных домов, взорвана каменная церковь в Кирове. На территории Кировской области не осталось ни одного памятника церковной архитектуры. При закрытии церквей происходили значительные народные волнения в г. Зуевке, в с Рои, в с Зашителье, в с. Пишалье. [31]

В г. Ельце снесен исключительно ценный историко-архитектурный памятник - единственное в стране здание магистрата конца XVIII века, которое "служило ярким мазком в композиции старой Красной Площади" [32] Кстати, снесен магистрат был по распоряжению главного архитектора области И. Михайлова, чтобы на его месте построить гостиницу по проекту того же Михайлова. [33]

Ценнейшие образцы деревянного зодчества в большом количестве сейчас сносятся в соответствии с градостроительными проектами новой Тулы. [34]

В Кашинском районе в 60-х годах разобрали несколько храмов и мостили дороги.

Со времени революции вышли сотни постановлений, распоряжений, циркуляров и тому подобное, обязывающих ответственных лиц бережно относиться к памятникам старины, в том числе и к церковной архитектуре.

По-прежнему выходят распоряжения, циркуляры, движение за бережное отношение к памятникам истории и культуры, казалось бы, стало всенародным, создано всероссийское общество охраны памятников, вступил в силу закон об охране и использовании памятников истории и культуры, [35] но памятники церковного искусства по-прежнему остаются в положении Золушки

Казалось бы, мы уже пережили волну дикого разгула страстей в отношении к храмам (30-е годы), у нас есть страшный опыт войны, во время которой разрушались исторические ценности, и мы должны, вроде бы, подняться выше в своих представлениях о значении памятников старины, но, к сожалению, этого не произошло

Уничтожение памятников старинной церковной архитектуры под флагом борьбы с религией совершается по сей день. [36]

До сих пор встречаются случаи небрежного отношения к иконам, бесценные сокровища свалены в кучу вместе с мусором, служат строительным материалом. [37]

Надо сказать, что отношение большевиков к иконам, к религиозной живописи, всегда отличалось особенной жестокостью

В письме к папе Павлу VI (ноябрь 1967 г.) А. Краснов вспоминает: "Одно из самых ужасных воспоминаний детства - часовня на Крестовском острове в Петрограде (ныне Кировские острова) с поваленными иконами, причем на всех иконах были выколоть на ликах глаза".

Действие многочисленных постановлений и распоряжений правительства СССР, направленных на охрану памятников культуры едва достигают седой деревянной старины Севера, когда-то изобиловавшего уникальными деревянными постройками Как справедливо писала в свое время республиканская молодежная газета "Комсомолец" (Карельская республика), анализируя положение с охраной памятников старины Севера, "постановление надо еще и выполнять" [38]

Приходится признать, что есть основания для серьезной тревоги. Многие архитектурные памятники находятся в аварийном состоянии, нуждаются в срочной реставрации, немало их гибнет из-за бесхозяйственности и небрежности

В 1975-76-ом гг, погибли, например, храм XVIII века в Типиницах (Карелия) и часовня в Сибово (XVIII в), чуть раньше сгорела прекрасная часовня в Телкуллах (XVI в.).

"Литературная газета" по этому поводу писала 2-го февраля 1977-го года: "Никто из местных руководителей не бил тревоги... Не бьет тревогу и сейчас, хотя в бедственном, аварийном состоянии находится большинство памятников деревянного зодчества..." [39]

Немало гнусностей наделала пролеткультовская волна 1920-х годов. Пролеткультовцы нигилистически отрицали значение всех культурных ценностей, созданных в "эксплуататорском" обществе.

Не в столь уж отдаленные времена находились интеллектуальные погромщики, "во имя грядущего завтра" требовавшие "растоптать искусства цветы, разбить Рафаэля" (поэт Владимир Кириллов). [40]

Маяковский даже вроде бы гордился тем, что возненавидел сразу все древнее, все церковное и все славянское. [41]

И хотя сейчас такой откровенно нигилистический подход встретишь не часто, но по сути в отношении к памятникам церковной Ларины тот же характер. На словах большевистские официозы "предостерегают" молодежь от слишком радикального отношения "к культовой архитектуре и к произведениям религиозного искусства", но тут пишут: "В прошлом оно причинило немало зла". [42]

Что можно ожидать от молодежи, которая воспитывается на своих кумирах, подобных Маяковскому?

Да что молодежь! Интеллигенция только-только приходит к сознанию ценности церковных памятников.

"Я открыл для себя, - исповедуется учитель с почти 20-летним стажем, - я начал понимать, что часовня - не только для Бога, но и для человека, что икона - не только предмет культа, но и исторический документ, и произведение искусства". [43]

Для многих такое прозрение так и не наступает

Реставрацию и ремонт памятников церковной архитектуры ведет Только государство (часто на церковные средства). Каковы результаты - можно судить по некоторым фактам.

Инструкция о порядке реставрационной работы от начала до конца к постановлению Совета Министров СССР "О мерах по улучшению охраны памятников культуры" (1948-ой г.) не дошла даже ДО печати и лежит пока отдельными экземплярами в книгохранилищах, неизвестная даже некоторым начальникам реставрационных мастерских. [44]

Научно-реставрационные мастерские крайне медленно ведут ремонтные работы, качество работы низкое, не отвечает требованиям научной реставрации [45]

Отреставрированные памятники-здания снова сдаются в аренду Под склады, торговые базы. [46]

Это с закрытыми храмами. Ремонт действующих храмов собственными силами прихожан встречает со стороны властей всегда (без исключения) сильное сопротивление и озлобление.

Один пример, типичный, наглядно иллюстрирующий "ревность" властей предержащих в сохранении памятников церковной архитектуры

Священник Петр Р. долго не оставался в одном храме Как только положение храма, где он служил, поднималось на уровень нормального, его тут же переводили в другой, "развалившийся", как мы говорим, приход. В силу своего положения правящий архиерей должен всеми силами заботиться о состоянии своей малой Церкви - епархии, но в силу действующего законодательства о культах архиерей не только не может что-то исправить в этом направлении, но не имеет права регулировать даже внутрицерковный ход жизни прихода. Вполне понятно, по этой причине, что он заинтересован в священиках, которые бы благодаря личному авторитету и усилиям, на свой собственный страх и риск, могли бы поддерживать храм в должном состоянии. Именно этими качествами в достаточной мере и был наделен священник Петр Р. Поэтому, несмотря на его личные, чисто человеческого порядка недостатки. Владыка любил, ценил его, и в случае "развала" прихода переводил отца П. туда, в надежде на его способность остановить этот развал И очередной храм, в который направлялся отец Петр, через некоторое время превращался в аккуратный и снаружи, и внутри, со вкусом убранный, поновленный, окрашенный, благоустроенный Здесь нельзя не сказать, что ко времени прихода в этот храм отца Петра, он уже 9 месяцев был закрыт Бывший настоятель, слабый и болезненный старец отец Иоанн не мог преодолевать трудности, которые непременно возникают, когда настоятель пытается улучшить жизнь прихода

Нового настоятеля прихожане вскоре полюбили Искренне и самокритично уча, учился сам - говорил немудреные слова церковной проповеди, отдавал людям всю силу своей заботы, убежденный в правоте своего дела вел прихожан прямым церковным путем к добру, Богу, самоочищению, спасению

Забытый всеми храм снова привлек внимание прихожан и даже архиерея За десятки километров стали стекаться в этот пустовавший недавно храм богомольцы Слух об энергичном батюшке, который для каждого находит время, с каждым находит умение побеседовать, утешить, разрешить недоумение духовной и бытовой жизни, который с каждым делится частицей радости и утешения, распространился даже в столице (храм расположен в 30 километрах от одной из столиц союзных республик), и многие прихожане кафедрального собора стали ездить на богослужение именно в этот храм Они посвятили себя в помощь батюшке, и не жалея сил, иногда круглосуточно, исправляли плоды многолетней небрежности бывших ответственных за состояние храма лиц

Епархиальный архиерей не был в этом храме со дня его основания После капитального ремонта епископ А, услышав о событиях, происходящих в нем, посетил храм, с удовлетворением отметил благолепное состояние его, и даже пообещал в скором будущем служить в нем Никем не замечавшийся недавно храмик не стыдно стало показывать даже иностранным гостям, что сразу же не преминуло сделать церковноначалие (разумеется, с разрешения светских властей)

Храм привлек внимание и республиканского уполномоченного, которому, естественно, такое положение дел не понравилось. Он вызвал настоятеля к себе и размахивая руками и, брызжа от негодования пеной изо рта, кричал во всю мочь в лицо этому священнику

- По нашим сведениям, вы седьмой храм приводите из состояния разрушения и аварийности в "порядочный" вид! В то время, когда мы ждем, что исчезнут, вы... Да как вы могли. Да я вас за это в такую дыру запру, что.

И так далее, и тому подобное.

- Что касается "дыры", - невозмутимо отвечал отец Петр, - то вам должно быть известно, что меня не страшит не только край нашей республики, но даже край Союза, где я уже успел побывать, и где так же не изменил своему церковному долгу. Что же касается ремонта храма, то это моя прямая обязанность, предусмотренная, кстати, договорным пунктом, поскольку все культовое имущество - собственность государства, то заботясь о состоянии его, я, тем самым поступаю не вопреки закону и воле власти, а согласно ей, исходя из ее же материальной заинтересованности

"В-в-вон!" - в истерике закричал уполномоченный, старый большевик, забыв и о своем положении и об элементарных правилах вежливости.

На могиле после революции была построена новая, нецерковная (антицерковная) культура, выросло новое искусство, появились новые, революционные памятники

"Как правило, все первые (революционные - В.С.) памятники и бюсты изготовлялись из гипса или бетона и не сохранились до нашего времени". [47]

Вероятнее всего это надо понимать так, что хваленый бетон, имеющий непревзойденные строительные достоинства, не может выдержать полувекового испытания временем! И это ради таких эфемерных памятников стоило сокрушать вековое наследие лучших мастеров России и Европы, которые трудились с целью запечатлеть память лучших представителей русского народа и важных событий русской истории?

Нынешняя архитектура, нынешние здания - как гомункулусы, вышедшие из одной пробирки. Не отличить дома, выпущенные массовым тиражом, и круглоголовых близнецов из семейства типовых Цирков. [48]

В своем стереотипном реформатстве пошли дальше. Под натиском не выдержал даже классический архитектурный тип оперного театра. Теперь нередко можно встретить оперный театр жуткой гибридной архитектуры: смесь азиатского сарая и средневековой крепости.

Сравнения со старой колоритной архитектурой наша не выдерживает. На шкале искусства архитектуры наша стоит где-то рядом с точкой отсчета.

"Что сравнивать? Раньше была архитектура с большой буквы". [49]

К нынешним зданиям, построенным по самым утилитарным представлениям дешевле, проще, больше и прочее, просто не подходит слово "зодчество".

В России XIX века, не имевшей специального законодательства об охране памятников истории, архитектуры, искусства и других видов памятников, согласно Строительному уставу (обязательному для исполнения) запрещался снос зданий, возведенных до XVIII века или ремонт, ведущий к их искажению. Советское государство же бравирует целым сводом законов по охране памятников истории и культуры, без зазрения совести ломает здания не только прошлого века, но и XVIII-го и даже XVII-го.

Чему удивляться? Манеж (1817 г.) - этот сарай, конюшня, для атеистов - памятник архитектуры, достойный всяческой заботы со стороны государства, [50] а вот древнейшие храмы, произведения рук гениальнейших мастеров-архитекторов, сотни действительно бесценных памятников храмового зодчества в одной только Москве, были без сожаления взорваны, уничтожены, стерты из памяти людей и из путеводителей.

Представления о ценностях в наше время переживают кризис, в связи с введением в жизнь большевистского материализма.

Ценности теперь - в другом. Если раньше, во все исторические времена, людей пленяла красота вещей сама по себе, то теперь ценятся их утилитарные качества.

В свое время И. Э. Грабарь, великий знаток и ценитель церковного искусства предсказывал, что придет день, когда иконы новгородского письма будут ценить не меньше, чем греческие статуи. День этот пришел. Но первыми их оценили не у нас, а на Западе. А у нас, обладателей этих сокровищ, интерес вылился в собирательство (даже посредством воровства) с целью перепродажи и наживы.

Прав, к слезному сожалению, и Н. Макаренко, сказав: "Видно, не суждено нам скоро возвыситься до понимания элементарных основ о значении и пользе бережливого отношения к художественным произведениям наших предшественников" [51] И тысячу раз прав в отношении церковных памятников.

1) "Наука и религия". 1973. N б, с. 6.

2) Там же.

3) "Революция и Церковь". 1919. N 2, с 34

4) Там же

5) "Наука и религия". 1976. N 11, с. 75.

6) Там же, 1973, N 6, с. 6.

7) Там же. Он был создан по инициативе Е. Ярославского, того самого Емельяна, который в своих трудах неоднократно призывал вести атеистическую пропаганду не оскорбляя чувств верующих (см. "Наука и религия", 1963. N 2, с 41) И кажется, не стоит больших усилий, чтобы понять, что оскорбление святыни и есть оскорбление религиозного чувства верующих.

8) "Наука и религия" 1976 N 8, с. 28.

9) Там же. 1976 N 6, с 6

10) Ярославский Е.. "10 лет на антирелигиозном фронте" Акц изд "Безбожник", 1927, с. 8.

11) "Наука и религия". 1973 N 6, с. 10.

12) Там же. 1976. N 12, с 44.

13) Там же 1977 N 4, с 17

14) Там же. 1973 N 6. с. 10

15) "Революция и Церковь" 1919 N 3-5, с. 72

16) Там же N 1, с 27

17) "Наука и религия" 1973 N 6, с 10.

18) Там же

19) Там же, с 6

20) Циркуляр Наркомвнудел N 123037 от 28 февраля 1919 года. "Революция и Церковь" 1919. N 2, с 39

21) "Наука и религия" 1973 N 1, с 75.

22) Луначарский А В, "Почему нельзя верить в Бога?" М, 1965, с. 371

23) "Журнал Московской Патриархии" 1946 N 7, с 18

24) "Наука и религия" 1968 N 5, с 50.

25) Куликов И, "Философия и искусство". М, 1974, с 25

26) См. Заявление прихожан Новоспасского монастыря в Москве "Революция и Церковь" 1919. N 6-8, с 109

27) "Журнал Московской Патриархии" 1946 N 12, с 16

28) См. Открытое письмо 12 верующих Кировской епархии Патриарху Июнь, 1965 года.

29)

30)

31) См. Открытое письмо 12 верующих Кировской епархии Патриарху Июнь, 1965 года.

32) См. приложение к "Строительной газете" - "Архитектура", N 2, 1979, с 8

33) "Литературная газета" N 27 4 июля 1979 г., с. 12.

34) Там же. N 43. 24 октября 1979 г, с. 11

35) "Наука и религия" 1979 N 1, с. 11.

36) Там же. 1963 N 11, с 62

37) Там же. 1968. N 5, с 57

38) Там же 1978 N I. с. 13

39) Там же, с 11.

40) "Литературная газета" М. 43 24 октября 1979 г., с. 11. Русские, надо сказать, никогда не отличались особым благоговением к произведениям живописи с религиозными сюжетами. Бакунин во время осады Дрездена войсками (восстание 1849 года) предлагал осажденным выставить на крепостную стену рафаэлевскую Мадонну, а к осаждающему начальству послать кого-нибудь сказать - мол, стрельба ваша - картине гибель. "Как пить дать, уверен был, что прекратят хоть на время обстрел, - говорил он Огареву. Немцы все-таки дисциплинированные. Нашим бы я ни за что не предложил: изрешетили бы за милую душу", - закончил свой рассказ Бакунин. См. Л. Либединская, "С того берега". Повесть о Николае Огареве. М., 1980, с. 353.

41) Маяковский В. В., "Полное собрание сочинений", 1 12 М., 1939-1949 с. 12-13.

42) "Наука и религия". 1977. N 3, с. 60.

43) Там же. 1978. М. 1, с. 11.

44) "Литературная газета". N 43. 24 октября 1979 г, с 11

45) "Наука и религия". 1973. N 6, с. 10.

46) "Литературная газета". N 43. 24 октября 1979 г, с 11

47) "Декреты совестной власти", т. 2. М., 1959, с 95-96

48) Ст. "Мастера и музы". "Литературная газета" N 10 7 марта 1979 г., с. 13 Бывает и еще хуже. "Листая альбомы зарубежных мастеров (архитектуры - В.С.) - пишет один автор, - иногда делаешь для себя любопытные открытия Может оказаться, что недавно построенный у нас крупный отель в точности повторяет здание Мисс ван дер Роз начала тридцатых годов". "Литературная газета" Там же

49) "Литературная газета". N 10. 7 марта 1979 г., с. 13

50) Имена московских улиц. Изд. "Московский рабочий" 1975, с. 17

51) Макаренко Ник. в своей книге о Сольвычегорске

"ХРАМОВАЯ ЭПОПЕЯ"

1917 год. Число монастырей в России (мужских и женских) превышало 1000. [1]

К этому времени в Русской Православной Церкви на каждый монастырь приходилось в среднем 7-8 приходских, домовых церквей и часовен, т.е. в общей сложности было около 80.000 молитвенных зданий. [2]

По Другим сведениям в России в 1917-ом году насчитывалось 78 тысяч православных храмов, почти 25 тысяч мусульманских мечетей. 4200 католических костелов, свыше 6 тысяч иудейских синагог и более 4 тысяч сектантских молитвенных домов. Кроме того - почти 300 духовных академий, семинарий и медресе. [3]

На 1-ое января 1918-го года (накануне издания декрета) в России насчитывалось 1253 монастыря и скита. [4]

Осенью 1918-го начали "работу" особые комиссии по ликвидации церквей. [5] За 4 года были закрыты или уничтожены почти 20 тысяч храмов.

В 1922-ом году в России насчитывалось:

4 лавры,

1313 монастырских храмов,

60.000 соборных, приходских, кладбищенских, домовых и других храмов. [6]

Ильинская церковь в Краснодаре, 1922-ой год. Настоятель - о. А. Маков. Двери единственного в городе православного храма опечатали. Огромная толпа народа заполнила церковный двор Отец Александр совершал богослужение в сторожке, в которой жил После того, как эти "сборища" были запрещены, литургия в сторожке совершалась по ночам Приверженцы православия причащались тайно, запасными Дарами. [7]

За год Русская Православная Церковь потеряла еще 10 тысяч храмов. "Контрреволюционера" - священника забирало ГПУ, храм, как правило, опечатывали. К 1923-му году оставалось уже только 50 тысяч храмов. [8] В некоторых местах положение было довольно благополучным. В Севастополе, например, в то время было еще более 10 православных храмов, 2 мужских монастыря (Георгиевский в районе мыса Фиолент и Херсонский), несколько мусульманских мечетей, армяно-григорианская церковь, караимская кенесса, католический костел, лютеранская кирка, молитвенные дома баптистов и евангельских христиан. [9] Области эти только недавно были захвачены большевиками.

Храмы России в то время обслуживали около 500 000 человек (священников, диаконов, причетников). Между прочим, это почти Столько же, сколько членов тогда насчитывала РКП(б).

Очень, трудным временем был рубеж 1922-го и 1923-го годов В течение двух месяцев (декабрь-январь) были закрыты и окончательно разорены домовые церкви Петрограда. Действующие храмы были обложены большими налогами. [10]

Июнь 1923-го года. Храмы Троице-Сергиевой Лавры в Загорске, в которых уже два года назад было прекращено богослужение, превращены в музей. В Свято-Троицком Соборе открыто лежали мощи одного из величайших русских святых - преподобного Сергия Радонежского Комсомольцы и комсомолки хихикали, отпускали иронические замечания. Юноши демонстративно стояли в шапках А рядом сотни людей, не только русских, преклонив колена, молились у поруганных мощей и благоговейно лобызали преподобного [11]

Угроза нависла над кладбищенскими храмами Над ними с самого начала прокатилась волна беззаконий местной власти в форме:

1) необоснованного расторжения договоров.

2) приписки кладбищенских храмов к соборам, что в корне меняло их положение в свете законодательства о культах

"Обратить внимание" на это была вынуждена даже центральная власть. [12]

На заседании исполкома Коминтерна 12-го июля 1923-го года Зиновьев упоминал о другом собрании, где ему пришлось осудить грузинских товарищей, которые "уж очень рьяно закрывали церкви". [13] Зиновьеву не было необходимости осуждать грузин, поскольку они совсем не желали закрытия храмов Их просто заставляли это делать те, соратники Зиновьева.

"Вопрос о церкви очень часто обсуждался в нашей партии, - говорили грузинские коммунисты. - Были приняты соответствующие решения. Нет в нашей партии сейчас ни одного серьезного товарища, который бы не считал, что в этом вопросе мы "переборщили" Пленум ЦК решил исправить ошибки решительно и радикально Разговоры о том, что крестьянин церкви не хочет и что он добровольно пошел на ее закрытие - это самообман

Часто говорят, что мужик не любит попа - это, конечно, правда, но отсюда вовсе не вытекает, что он не хочет церкви Правда и то, что грузинский мужик не очень религиозен, но не надо забывать, что церковь это его быт

О необходимости открытия церквей говорили наши крестьяне в Кутаиси "Надо исправить допущенную здесь ошибку. Надо исправить радикально Это значит предоставить каждому крестьянину пользоваться церковью, независимо от того, десятки их или сотни Одним словом, сдать им ключи от церкви и как хотят они, так пусть и молятся кому угодно. Пусть сами заботятся о содержании церкви и попа Здесь мы встретим сопротивление наших уездных товарищей, но это с их стороны будет грубым нарушением партдисциплины и дальнейшим продолжением допущенной ошибки" [14]

Прекрасное предложение, не правда ли? Но 1924-ый год. НЭП В городах и селах начался ремонт давно не ремонтировавшихся храмов. [15]

Для восстановления и исправления кремлевских храмов в Москве, "пострадавших во время междоусобной брани". Собор еще 17-го ноября, 1917-го года постановил провести во всех церквах России 5-7-го января 1918-го года тарелочный сбор. Кроме этого. Собор постановил устроить с этой же целью Всероссийский сбор пожертвований по подписным листам. [16] Ощутимыми оказались и усилия московского купеческого общества, собравшего и пожертвовавшего десятки тысяч рублей на восстановление Кремля, поврежденного во время революционных событий. [17]

Но попытка эта не имела успеха, потому что Кремль в эти дни уже стал недоступен для церковных людей.

В 1924-ом году начался повсеместный ремонт храмов на нэповские средства [18] у Церкви к этому времени все основные ценности и Средства были изъяты). Но и тут не обошлось без "курьезов". Согласно договору о пользовании церковными зданиями и утварью (остающимися государственной собственностью), церковный Приход обязан был гарантировать оплату и осуществление необходимого ремонта, в противном случае его лишали права пользования храмом.

Но на практике отдельные должностные лица под различными неправомерными предлогами отказывали религиозным объединениям в проведении ремонта молитвенных зданий. [19] Хотя это и собственность государства, но собственность чуждая ему, и чем быстрее храм развалится или придет в аварийное состояние, тем лучше. Будет лишний повод его закрыть

К 1-му ноября 1925-го года оставалось уже только 21. 424 действующих храма. [20]

В том и в 1926-ом году многие храмы насильно отнимали у православных и передавали обновленцам, переживавшим в это время бум фаворитизма.

В Туркменской республике, во Владивостоке, в Кубано-Черноморской области, главным образом в Армавире, в Верхйе-Удинске, Бурятской республике, в Лукояновском уезде Нижегородской губернии, в г. Боровичах Новгородской губернии, договоры с группами верующих по разным поводам были расторгнуты и храмы переданы небольшим группам обновленцев, тогда как подавляющая масса местного населения принадлежала к староправославной вере - православные были лишены возможности удовлетворять свои религиозные потребности. [21]

Такое же положение было и во многих других местах (г. Демьяновск Новгородской губ., с. Рассказово Тамбовской губ., с. Сословина Козловского уезда Тамбовской губ.. Городищи Пензенской губ., станицы Кубанской области: Поковическая. Покровская. Дмитровская и др.. г. Пермь, г. Козлов, пос. Дризна Орехово-Зуевского уезда. Владивосток). Даже в Москве были такие случаи.

В результате подобной государственной политики обновленцам принадлежало на 1-ое октября 1925-го года 16 тысяч храмов. Но в конце 1927-го года, в 84 епархиях из 28.743 церквей обновленческому Синоду принадлежало всего лишь 6.245 приходов. Правда, у них было 143 епископа и 10.815 священников. [22]

Несмотря на явное противоречие с действительностью, атеисты продолжают утверждать, что храмы закрывались только по требованию трудящихся.

"Да, по требованию трудящихся в период 1923 - 1927-го гг. был закрыт ряд храмов, по преимуществу в городах. Правительство закрывало храм лишь в тех случаях, когда имелось законное требование большинства трудящихся". [23]

Ложь. Мы приводили факты грубейшего администрирования в этом вопросе.

1928-ой год. "Тихоновской" Церкви принадлежали уже менее 40 тысяч приходов. [24] Сильнейшая волна массового закрытия храмов (и вообще культовых зданий) прокатилась в 1928 - 1929-ом годах. [25]

Но большевиков тоже надо понять. Не могли же они мириться с положением, когда в "их" атеистической, как им виделось, стране все еще существовал сильный "клерикальный" элемент:

десятки тысяч храмов,

около 500 монастырей,

350 тысяч духовенства,

около 120 тысяч монахов,

около 1 миллиона церковного актива,

около 7 миллионов сектантов. [26]

И в 1929-ом году городским советам "было предложено" более энергично проводить в жизнь "постановления избирателей о закрытии церквей", синагог, молелен и пр. [27]

В то же время прокатилась волна снятия церковных колоколов для нужд индустриализации и коллективизации.

Многие "революционеры", начинали организацию артелей со снятия колоколов с церквей. [28]

По всему Союзу (Воронеж, Свердловск, Ульяновск, Калуга, Артемовск, Самара, Архангельск, Москва, Ленинград и т.д.) прокатилась и была "успешно" завершена кампания по сдаче храмовых колоколов в фонд индустриализации, и механизации сельского хозяйства. [29]

"Воля народная" вначале потребовала запретить колокольный звон, затем - конфисковать колокола. Колокол немецкой евангелической церкви в Тифлисе был, например, торжественно передан на переплавку для сооружения обезьяньей клетки в зоопарке. [30]

Коллективизация. Гигантская кампания по закрытию храмов была развернута, прежде всего на селе. "Союз безбожников" мобилизовал для этого профсоюзные и партийные организации, дома культуры и производственные комитеты.

Собрание подписей для закрытия церкви разрешалось, собрание же подписей против закрытия рассматривалось и наказывалось как контрреволюция. [31]

"Правда" 16-го марта 1930-го года писала о том, что некоторые сельские советы ленинградской области начали коллективизацию с решения закрыть храмы. [32]

Местные газеты "Терская правда", "Ленинская правда". "Борьба", "Северный рабочий" и другие приводили в то время случаи администрирования, грубостей по отношению к духовенству, игнорирования воли верующих, неоправданных закрытий церквей и уничтожения церковных предметов. Назывались конкретные виновники. [33]

14-го марта 1930-го года ЦК ВКП(б) в постановлении о борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении "раскритиковал" якобы недопустимые отклонения от партийной линии в борьбе с "религиозными предрассудками", и прежде всего - административное закрытие храмов без согласия подавляющего большинства сельского верующего населения Пункт 7 резолюции ЦК даже предостерегал "В случае оскорбления религиозного

чувства крестьян и крестьянок виновные будут привлекаться к суровой ответственности". [34] Никто, конечно, к ответственности не привлекался, хотя произвол продолжался

Опасаясь противодействия крестьян в период коллективизации, большевики на бумаге разделяли их справедливые желания и "требовали" решительно прекратить практику закрытия церквей в административном порядке, [35] но решение ЦК по церковному вопросу так и осталось пустым звуком. Процесс закрытия храмов административным путем продолжался.

Массовое закрытие церквей в 1930-ом году происходило в обстановке грубого насилия, что нашел нужным выступить Сталин в статье "Головокружение от успехов". На некоторое время закрытие было приостановлено. Однако с 1932-го года вновь началось массовое закрытие церквей вопреки желанию верующих. Особенно разнузданный характер принял этот процесс в годы ежовщины (1937 - 1939-ом гг.). В огромных городах с миллионным населением не осталось ни одной церкви - например, в Ростове-на-Дону, в Баку - в других городах оставлены были по одной небольшой церквушке типа часовни - в Новосибирске, и Ташкенте и в других городах. [36]

К 1932-году число действующих храмов (по сравнению со временем до революции) сократилось вдвое, [37] т.е. в России осталось не более 28 тысяч храмов

1935-ый год. Снова резко сократилось число действующих храмов. Люди ходили в тот храм, который уцелел в их местности. Принадлежность храма к той или иной ориентации (обновленческой или ортодоксальной) определялась случайными факторами. Мало кто думал в то время о церковных разногласиях. Уцелевшему духовенству было не до теоретических споров... [38]

В июне 1935-го года был закрыт и вскоре снесен Вознесенский собор (обновленческий) в Ленинграде. [39] В следующем году закрыли лениградский храм Тихвинской иконы Божией Матери в Лесном.

Начало января 1938-го года. Сразу после отречения Н. Ф. Платонова началось новое наступление на Церковь. Закрывались обновленческие храмы. От всей обновленческой Ленинградской епархии остались лишь Спасо-Преображенский собор и храм Серафимовского кладбища.

"Весь этот разгром, - пишет А. Краснов, - был осуществлен, однако, исключительно административными методами: нам не известен ни одни случай ухода из Церкви кого-либо из прихожан". [40]

Не меньшему разгрому подверглись католики в Союзе. Если в 1936-ом году католических священников было около 50 человек и почти столько же храмов, то в 1937-ом году их осталось 10 (и 11 храмов), а в 1939-ом году в Союзе было только два католических храма. [41]

В 30-е годы между Москвой и Астраханью была только одна действующая православная Церковь - в Рязани.

Некоторые епархии оказались без единого храма. А епархия без храма не епархия. Фикция. Наше церковноначалие нашло "выход": оно присоединяло "епархии" без храмов к соседним. Так было с Марийской епархией, так было с Казанской.

Правда, во время войны, по причине резко обострившегося религиозного чувства, советская власть вынуждена была пойти на уступки и открыть некоторые храмы (в основном, в сельской местности), но это продолжалось недолго.

И если за 1944-ый год, допустим, по всему Союзу было открыто более 200 церквей, как утверждал митрополит Алексий перед епископским Собором 21-го ноября 1944-го года, [42] то заслуга в этом не церковноначалия и не советской власти, а немцев. Многочисленные храмы, которые начали функционировать при немцах, закрывать было не тактично для власти.

При немцах были открыты церкви, стоявшие мертвыми памятниками 15 или более лет. [43]

В Одессе, например, до войны оставалась одна действующая церковь. Во время оккупации было открыто 19, [44] а по другим источникам - 30 храмов. [45] Правда, впоследствии коммунисты наверстали упущенное, сократив число действующих храмов до восьми.

В Киеве во время оккупации была открыта Киево-Печерская Лавра [46] Кроме того, были открыты два мужских и три женских монастыря и 26 храмов. [47]

Приблизительно такое же положение было и в других оккупированных областях. Поэтому относить заслуги в открытии храмов на счет государства просто несправедливо, как несправедливо утверждать, что ныне ходатайства об открытии храмов рассматриваются, л процесс открытия продолжается и будет продолжаться [48]

Христианский комитет защиты прав верующих в СССР в свое время приводил примеры г. Горького, г. Чкаловска. Где в течение многих лет ходатайства об открытии нового храма остаются без ответа властей.

1958-ой - 1964-ый годы - новая антирелигиозная волна. По всем городам и селам СССР как шквал прошло массовое закрытие церквей при гнусном поругании религиозных чувств верующего населения [49]

В 1960-ом году в Краснодаре закрыли деревянный Троицкий храм (XVIII в.), построенный без единого гвоздя. Впоследствии в этом памятнике архитектуры устроили спортзал.

То же самое было и в соседней. Днепропетровской области, в г Новомосковске. [50]

Закрывались храмы насильно, с удивительной жестокостью

Город Златоуст, 9-го марта 1960-го года. Вокзальная церковь В церкви после службы появились рабочие, приступили к разрушению На основании приказа министерства и постановления горкома Все предметы богослужебного обихода кощунственно свалили в грузовик Рухнул алтарь, в 4 часа дня все было кончено. [51]

Город Довликанов, Башкирской АССР. Август 1960 года. Местный райисполком принял решение о строительстве городского кинотеатра на месте молитвенного дома. О том, что молитвенный дом подлежит сносу, верующим даже не сообщили. Подготовка к разрушению храма проходила в тайне. И вот, в один прекрасный день группа активистов прибыла на место, вызвала председателя исполнительного органа Алексеева и, предъявив ему документ об изъятии молитвенного дома, стали постепенно вывозить имущество. В докладе на республиканской методической конференции тов Харчиков. один из руководителей научно-атеистической работы в городе, так описывал эту "операцию": "Они (т.е. верующие - В С.) при закрытии очень мешали, правда, удалось вывезти имущество в основном тихо, но последнюю автомашину вывозили с некоторыми затруднениями. Верующие активисты, более 60 человек, стали осаждать исполком райсовета с требованиями открыть церковь и каких только гадостей не говорили... [52] Впоследствии в этом храме разместили спортзал.

"Из-за отсутствия верующих" в Новгородской области, где до Революции колоколен было, что сосен в бору, при архиепископе Сергии (Голубцове) в 1960-ом году было закрыто 5 церквей, а в 1961-ом году - еще 7. [53]

Православное религиозное общество в г. Краснограде было одно из самых многочисленных и активных в Харьковской области В феврале 1962-го года Красноградский горисполком принял решение: молитвенный дом (единственный в городе) и сторожку, препятствующую, якобы, реконструкции города, снести. Снесли. Прошли годы, никакой реконструкции в этой части города нет и не предполагается. Вполне очевидно, что решение горисполкома, утвержденное, кстати, Харьковским облисполкомом, было только предлогом отнять у верующих молитвенный дом. [54]

Город Кяхта в Сибири. Конец ноября 1962-го года. Согнали к храму учеников индустриального техникума, сломали на дверях замок, ворвались внутрь, порубили и сожгли иконостас, закрасили белилами роспись храма. Народ возмутился. Были жертвы К 11 часам дня все было кончено и в храме устроили танцы Над входом в храм - вывеска - "Спортклуб индустриального техникума" [55]

Осенью 1962-го года по распоряжению горсовета г. Кирова была взорвана и свалена под откос р. Вятки Федоровская церковь. [56]

Село Малый Кардашин, Голопристанского района Херсонской области, 13-го февраля 1964-го года в 2 часа дня к Георгиевской церкви подкатили 50 автомашин, 4 трактора, 500 человек дружинников и милиции, 200 человек комсомольцев Руководители "мероприятием" были председатель райисполкома и секретарь райкома...

Начали рушить храм. Автогеном разрезали дверь, ворвались во внутрь, начали все ломать, утварь погрузили на машину Тракторами стянули купол. Тех, кто возмущался, насильно сажали в машины и увозили в лес. [57]

1964-ый год, г. Балта Молдавской ССР Было три храма и мужской монастырь. В течение года, несмотря на ожесточенное сопротивление населения, храмы закрыли. Почти половина жителей (верующие) лишена возможности отправлять свои религиозные потребности. [58]

С 1960-го по 1964-й годы в СССР против воли верующих было закрыто около 10 тысяч церквей"! [59] Хрущев пришел - закрыли 20.000 храмов, 69 монастырей, где было 30 000 духовенства! "Ушли" Хрущева - закрыли 8.000 храмов, 18 монастырей, где было около 10.000 духовенства.

К 1965-ому году две трети всех храмов, пять из восьми семинарий и около 60 мужских и женских монастырей были закрыты.

Большое число верующих, по существу, были лишены возможности удовлетворять свои религиозные потребности. В Ленинграде, например, в то время, согласно переписи, насчитывалось около четырех миллионов человек, лишь на два миллиона меньше, чем в Москве. Вряд ли в Ленинграде процент верующего населения меньше, чем в Москве Между тем, в Москве осталось 34 храма, что, конечно, также недостаточно, а в Ленинграде - всего восемь, вместо 20 храмов, как должно было бы быть применительно к московским условиям Если учесть, что два храма (Волкове кладбище и Богословское) небольшие помещения типа часовни, то станет ясным, что церкви эти не могут удовлетворять религиозную потребность ленинградцев.

Следует также упомянуть, что в Ленинграде имеются районы (по числу населения равные целым городам), в которых нет ни одного храма. Таковы, например, Московско-Нарвский район (Николо-Морской собор - ближайший храм - находится от Нарвских ворот на расстоянии 12 км.), Выборгский район (от лесного до Князь-Владимирского собора - 15 км.). Кировские острова (от Елагина Острова до Князь-Владимирского собора - 10 км.). На Васильевском острове имеется одна церковь (на Смоленском кладбище), однако населению от этого не легче, так как от набережной адмирала Макарова до Смоленского кладбища не менее 6 км.

Еще хуже обстоит дело с Ленинградской областью, где почти нет церквей. Отсутствуют действующие храмы в городах Петродворце, Пушкине, Сестрорецке и в других.

Верующие г. Колпино ездят в храм в Ленинград или в Тосно.

На протяжении бывшей Финляндской ж.д. (Ленинград-Зеленоградская), которая тянется на расстоянии более сотни километров, имеется один лишь действующий храм - Нерукотворного Образа Спасителя в Шуваловке. По Приморской линии (густо населенной) на протяжении 40 км. тоже один небольшой храм (на станции Лисий Нос).

Не отраднее и в Ярославле, где при почти миллионном населении до недавнего времени имелся лишь один крохотный храм типа часовни. В праздники к нему нельзя было подойти даже.

В городе Горьком (в самом городе) также долгое время не имелось ни одной церкви. Было лишь несколько храмов в пригородах.

Городские и районные Советы во всех этих городах буквально завалены заявлениями от групп верующих с просьбой об открытии храмов. Просьбы эти удовлетворить нетрудно, так как помещения бывших храмов большей частью совершенно непригодны для других целей, они пустуют и разрушаются (например, в городе Петродворец).

Однако на протяжении десятков лет местные органы власти отвечают на все такие просьбы и требования верующего населения категорическим отказом.

Более того, в 60-х годах имело место массовое закрытие храмов на Украине и в Белоруссии (не только без согласия населения, но лаже вопреки ожесточенному его сопротивлению). Вся Русская Церковь оплакивает потерю Киевских Пещер - колыбели христианства на Руси.

Почаевская Лавра (в Западной Украине) под угрозой закрытия. [60]

В приволжских степях, как и в Сибири, многие деревни находятся за сотни километров от храмов, народ остается без крещения, причастия, венчания и других таинств церковных; покойники остаются без отпевания, народ в целом - без наставления в вере. [61]

Процесс закрытия продолжается. Жизнь "обновляется".

"И ныне, когда приходится бывать в родном (селе) Текино, - пишет один автор, - я каждый раз вижу новое. Из трех церквей здесь не осталось ни одной действующей". [62]

Теперь у нас совершенно правомочно существует новый термин: закрытый храм. Нет, не потому закрытый, что время междуслужебное, а закрытый совсем, пустой. В нем уже не будет службы, пока советская власть у власти. Идет время, замок на двери ржавеет, ключ где-то от неупотребления тоже ржавеет, храм врастает в землю. Такая же участь ожидает тысячи других прекраснейших созданий человеческих рук.

Возвратить храм к жизни стоит неимоверных трудов. Почти невозможно. Вот один ("благополучный") случай.

При советской власти Преображенский храм в с. Бесово

(бывшее Спаср-Поддетное) Каширского района закрывался трижды: дважды до Отечественной войны и третий раз - в 1963-ем году. В последний раз он был закрыт 9 месяцев. Около полугода был клубом. Были предложения использовать под склад. Жители села не успокоились. Ходатайствовали об открытии. Самое активное участие принимал староста храма. 28 (!) раз делегация верующих была у уполномоченного Совета Московской области Трушина. Отказ. Подали заявление в Верховный Совет. И только в этой последней инстанции решили удовлетворить просьбу жителей.

С тех пор начались репрессии по отношению к прихожанам. Председатель колхоза, милиционер, некто Сергей Нилыч, ветврач, и еще кое-кто из советских активистов начали ходить по домам и обманом, устрашениями и лестью добивались от людей согласия подписать ходатайство об изменении решения Верховного Совета.

- Несмотря на то, что есть разрешение на открытие храма, вы все же поставьте свою подпись под этим заявлением, что вы не желаете этого, что лучше его закрыть. В противном случае, - говорили они, - вас лишат пенсии, не дадут молока, выселят из деревни и т.д.

Случаев притеснения церковной двадцатки - не перечесть. Секретарь Каширского исполкома Севастьянова приехала в село и одной женщине из этого церковного актива прямо пригрозила, что если она не выйдет из двадцатки (Церковный совет в советских условиях), то лишится огорода. Не стоит объяснять, что значит огород, приусадебный участок, для сельского жителя.

Притеснения продолжались и когда начался ремонт храма, в здании появилась трещина. Решили ремонтировать. Но рабочих вызвали в местные органы власти и сказали:

- Как, вы ремонтируете храм? У вас, что другой работы нет?

- А нам все равно, где работать, - отвечали рабочие.

- Бросайте это дело, мы вам дадим работу со значительно большим заработком, - предложили им.

Предлагали даже наличные (а ведь это взятка!), только чтобы они не ремонтировали храм. К счастью, мастера оказались порядочными людьми.

Во время ремонта неприятности были у всех, кто какое-либо отношение имел к храму, даже рядовые верующие, прихожане.

Недавно усилиями той же Севастьяновой было запрещено обновить полы в храме. Пропал строительный материал, расторгнут договор с рабочими. И еще одна небезынтересная деталь, связанная с этим храмом.

- Крестины? - Нужно заявление от родителей (так велит Севастьянова).

Поставили в известность Трушина. Он обещал выяснить и все уладить.

Севастьянова:

- Нигде такого нет? - А у нас будет!

Одни храмы - светильники народные, оставлены посреди сел и деревень запертыми, без служб и пения. Другие, действующие, из которых по причине лишения священников всякой инициативы верующие люди выносят много хаотичного неведения и раздражения. Велик этот список и как много за ним скрывается рыданий, насилия и несправедливости.

В том, что действующих храмов при советской власти стало "в сотни раз меньше" атеисты видят показатель роста безбожия. [63]

Днепродзержинские атеисты, например, с гордостью говорят, что в городе нет (1963-ий год) действующих православных церквей. Этот факт преподносится как доказательство уменьшения числа верующих. Для антирелигиозной пропаганды он, конечно, подходит, но каждому ясно, что показатель-то липовый. [64]

В селах Меркулове и Прудища (Мценский район), приходская церковь во имя Иоанна Богослова была упразднена еще в 1925-ом году. Тем не менее, праздник в честь этого святого регулярно отмечается и в настоящее время, т.е. спустя полтора века. [65]

Давно ли крестьянские общества выделяли из своих угодий и наделов по 33 десятины под будущий храм или для учреждения при Прежней церкви лишнего причта, при этом настойчиво умоляли об этом церковное начальство, как об особой милости для себя? [66]

Теперь у этих людей отняли храм. Люди же не могут выделить надел для строительства нового храма, потому что земли-то у них надел и разрешения не получат, хотя тяга к храму в душах остается.

Вот и приходится ездить в храм за десятки, даже сотни километров.

Открытие родного закрытого храма трудно представить при самом богатом воображении. Но иллюзию эту верующие одного украинского района однажды пережили.

В один из весенних дней, - описывает корреспондент, - утреннюю тишину сел Гонятычи, Вербиж и Кагуив Николаевского района Львовской области нарушил звон колоколов. К давно закрытой церкви в Вербиж потянулись люди. Вскоре вся площадь была полна народу.

- Открывают храм Божий, - говорили в толпе.

Церкви в этих селах были закрыты больше десяти лет назад ("иссяк поток верующих", - утверждали атеисты). Но людям хотелось иметь свой храм. Это желание и собрало народ на площадь в Вербиже. Но звон оказался "пустым".

В настоящее время Русская Православная Церковь, состоящая из 76 епархий (более 70 архиереев), имеет около 7,5 тысяч храмов (и 16 монастырей), [67] согласно светским данным. Цифра наверняка завышена.

Если верить Э.И. Лисавцеву (надо думать осведомленному в этом вопросе), в настоящее время в нашей стране около 100 миллионов верующих, [68] из которых по меньшей мере 50 миллионов - православные. Таким образом, 1 храм приходится приблизительно на 7 тысяч прихожан (на десятки деревень, расположенных друг от друга иногда за несколько десятков километров), но атеисты считают, что число храмов соответствует потребностям верующих. [69] Куда же девать наше мнение?

Во время войны на территории, оккупированной гитлеровцами, действительно были случаи разрушения ими памятников истории и церковного зодчества.

Был разграблен дом-музей П. И. Чайковского в Клину, музей усадьба Л. Н. Толстого "Ясная Поляна", в сожженной Истре немцы уничтожили домик-музей А. П. Чехова, взорвали великолепный памятник архитектуры XVII века Ново-Иерусалимский монастырь. [70]

Кстати, люди, на глазах которых это происходило (взрыв в монастыре), говорят, что это было сделано не немцами, а советскими войсками: отступая, они взорвали склад боеприпасов, размещенный в монастыре.

"В 13 районах, бывших под оккупацией, фашисты уничтожили 42 церкви, среди них прекрасные образцы древнего русского зодчества". [71]

Церковный автор в книге "Правда о религии в России" пишет, что Русская Православная Церковь располагает сведениями о разрушении гитлеровскими войсками более 70 храмов в Московской, Тульской, Калининской и Смоленской областях.

Конечно, это ужасно. Но эти случаи имеют хоть мизерное оправдание: шла война.

Но Русская Православная Церковь располагает и другими сведениями, достоверными сведениями о беспримерном в истории нового времени вандализме, когда в течение одной пятилетки (с 1928-го по 1933-ий год) были разрушены тысячи церквей. В мирное время! Почему же эти сведения не приводит "церковный" автор в "церковной" работе? Почему об этом не говорят советские историки?

1) "Наука и религия" 1973 N 11, с 59

2) Там же, с 62

3) Там же 1977 N 8, с 5

4) Там же 1973 N 12, с 62

5) "Революция и Церковь" 1919. N 1, с 47 См. Зыбковец В Ф, "Национализация монастырских имуществ в Советской России" (1917-1921 гг) Изд-во "Наука" М. 1975, с 86

6) Горев М, "Церковные богатства и голод в России" ГИЗ М, 1922, с 11

7) "Красное знамя" N 255 5 октября 1922 года

8) Шипов Я, "Тихоновская Церковь и Врангель" Исторический очерк Составлен на основании архивных документов, найденных в Крыму Изд-во "Красная новь" Главполитпросвет М, 1923, с 21

9) "Наука и религия" 1978 N 11, с 30

10) Левитин А, Шавров В, "История русской церковной смуты" Т. 1 М, Машинопись, с 348

11) Левитин А. Шавров В, "Очерки по истории русской церковной смуты 20-30 гг" Т. 2, Машинопись, с 183

12) "Церковный календарь на 1923 год", с 38

13) "Правда" N 131 15 мая 1923 года

14) Определение пленума ЦК Грузинской КП. "Заря Востока" 19 ноября 1924 года. N 707 См. Гидулянов П.В., "Отделение Церкви от государства" Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений. М., 1926, с 28-29

15) Ярославский Ем, "10 лет на антирелигиозном фронте" Акц изд-во "Безбожник", 1927, с 7.

16) "Церковные ведомости" 1918 N 1, с 4

17) Там же, N 13-14, с 434

18) Молодым безбожникам (материалы к комсомольскому рождеству) Сборник Изд-во "Новая Москва", "Молодая Гвардия" М., 1924, с 21.

19) Гольст Г.Р, "Религия и закон" Изд-во "Юридическая литература" М, 1975, с 86.

20) Ежегодник музея истории религии и атеизма "О преодолении религии в СССР" Изд-во АН СССР. М. - Л, 1961, с 24

21) Гидулянов П.В., Указ. соч с. 39

22) "Вестник св. Синода" 1927 N 2, с 17 См. Снигирева ЭА., "Политическая переориентация Русского православия в первое десятилетие советской власти" (1917-1927 гг) Автореферат диссертации на соиск уч степ. канд ист. наук. Ленинградский гос унив-т им Жданова, Л, 1974, с 17-18.

23) Платонов Н.Ф., митроп "Почему я ушел из Церкви" Из неопубликованных записок б ленинградского митрополита Н. Ф. Платонова. Сборник "Правда о религии". ГИЗ Политической литературы М, 1959, с 392

24) Там же, с 383

25) "Наука и религия" 1968 М. 4, с 83

26) Левичев, "Под маской религии" Брошюра ГИЗ М. - Л, 1929, с 9-10

27) Там же, с 14

28) Сталин И В, "Вопросы ленинизма" М. 1952, с 336 10-479

29) "Воинствующее безбожие в СССР за 15 лет". 1917-1932. М.. 1932. с 128.

30) Штеле Г. Я., "Восточная политика Ватикана". 1917-1975. Изд-во Р. Пипер и Ко. Мюнхен-Цюрих, 1975.

31) Там же

32) Лисавцев Э. И., "Критика буржуазной фальсификации положения религии в СССР" Изд. 2. М., 1975, с. 160.

33) Там же.

34) Там же

35) "КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК". Изд 8 М, 1970, с 397.

36) Краснов А, "В борьбе за свет и правду". М.. 1964, Машинопись, с. 288.

37) Воинствующее безбожие в СССР за 15 лет. 1917-1932. М., 1932, с. 138.

38) Краснов А, "Закат обновленчества". Машинопись, с. 37.

39) Там же. с. 14.

40) Там же. с. 19.

41) Штеле Г. Я., Указ. соч

42) "Журнал Московской Патриархии" 1944. N 12. с. 6.

43) Верт А.. "Россия в войне 1941-1945" М., 1967, с. 502

44) Плаксин Р. Ю, "Крах церковной контрреволюции 1917-1923 гг. ". Изд-во "Наука". М. 1968, с 179.

45) Верт А. Указ соч, с 599.

46) Плаксин Р.Ю. Указ соч, с. 179

47) "Журнал Московской Патриархии". 1946. М. 10. с. 23

48) Митрополит Алексий (Симанский) См. "Журнал Московской Патриархии". 1944 N 12. с 6

49) Левитин А, Шавров В. "Очерки по истории русской церковной смуты 20-30 гг" Т. 2, Машинопись, с 161.

50) "Наука и религия" 1963 N 9, с. 78

51) Левитин А., Шавров В, Указ. соч., с 159

52) "Наука и религия" 1963 N 9, с 78.

53) Там же 1962 N 2, с 35

54) Там же 1963. с 77

55) Левитин А, Шавров В, Указ соч. с 160

56) Там же, с. 324.

57) Там же

58) Там же, с 161

59) См. открытое письмо кировских верующих Патриарху. Июнь, 1966 года.

60) Краснов А, "В борьбе за свет и правду". М., 1964, Машинопись, с. 228-231.

61) Краснов А, "Размышления о России" Заметка. Машинопись.

62) "Наука и религия". 1977 N 2, с. 41.

63) Там же. 1963. N 11, с. 73.

64) Там же, М. 4, с. 9.

65) Там же. 1978. N 11. с. 37.

66) Послание Собора 1917-1918 гг. всем чадам Православной Российской Церкви "Церковные ведомости". 1917. М. 43-45, с. 400.

67) Большая Советская Энциклопедия. Изд. 3, т. 20, кол. 1442.

68) Лисавцев Э. И., "Критика буржуазной фальсификации положения религии в СССР" М., 1971, с. 9.

69) "О научном атеизме атеистическом воспитании". Справочник для партийного актива и организаторов атеистической работы. Изд-во политической литературы М., 1974, с. 30.

70) "Наука и религия". 1977. N 5, с. 31

71) Там же. с. 31.

ХРАМЫ МОСКВЫ.

О Москве говорить особенно тяжело.

Минувшие советские годы, не могли не отразиться на ее облике.

Выросли новые районы, новые магистрали проходят через старые слободы, остожья, болота. Высотные дома закрывают золотые маковки Много золотых маковок уступило свое место школам, другие - всего только тротуару или срезанному углу. А ликвидированная церковь по своему художественному или историческому значению могла бы служить украшением города, напоминать о славных людях русского народа, о развитии его эстетических воззрений. [1]

Москва. Видимо, есть необходимость еще раз вспомнить известную поговорку о "сорока сороков" Сорок - благочиние, благочинный округ в границах города. Их было 6 (Китайский, Ивановский. Замоскворецкий, Никитский, Сретенский и Пречистенский). Они насчитывали 213 приходских церквей (сведения на 1-ое января 1915-го года). К 1917-му году их стало значительно больше.

Не считая Китайского сорока (всего 13 церквей), в каждой из остальных, действительно, входило примерно по сорок храмов. Но 1600 церквей ("сорок сороков") в Москве не было.

Площадь Москвы в предреволюционных границах составляла 9.150 гектаров. Таким образом, один православный храм (а в Москве было немало храмов и иных исповеданий - старообрядческих, "инославных", "иноверческих") - приходился в среднем на 16 гектаров городской территории, считая пустыри и водоемы. [2]

Согласно списку М. Александровского, [3] к 1915-му году Москва насчитывала 568 храмов и 42 часовни, постоянно посещаемых москвичами.

Москва. Мерзости, совершенные по отношению к Церкви и верующим здесь, достойны скрупулезного отдельного описания. Да, хотя это и мерзости, но о них надо говорить, их нельзя забывать. Мы можем и должны прощать личные обиды, но преступления против Церкви не должны быть забыты. Они вопиют к возмездию.

В течение ряда дней большевистские пушки обстреливали Московский Кремль, величайшую святыню России, с его соборами-хранилищами чудотворных икон, мощами всероссийских святых, российскими древностями. Пушенным снарядом была пробита кровля Дома Богоматери - Большого Успенского собора, поврежден образ святителя Николая, уцелевший на Никольских воротах даже во время войны 1812-го года. Большие разрушения пушечным обстрелом были произведены в Чудовом монастыре, хранившем мощи святителя Алексия. [4]

Были закрыты и уничтожены некоторые кремлевские храмы: церковь Благовещения, храм "Спас-на-Бору", Чудов монастырь, Воскресенский монастырь, храмы преподобного Иоанна Лествичника, святых Константина и Елены, Николая-Чудотворца, Гостунского, Рождества Иоанна Предтечи. Андрея Первозванного, апостола Филиппа, святителя Алексия.

21-го ноября 1917-го года Москва пережила последнее церковное торжество в Успенском кремлевском соборе - интронизацию новоизобранного Всероссийского Патриарха Тихона. [5]

Торжество интронизации патриарха Тихона тоже не обошлось без омрачения. Архиепископ Новгородский Арсений при встрече Патриарха Тихона в Соборном доме 22-го ноября (в 12 ч. 15 мин) говорил: "Не забудем мы этого момента, тех часов, когда утру глубоку (ранним утром - В.С.) подходили мы к священному Кремлю - сердцу России. Не сразу пропустили даже нас священнослужителей для участия в этом святом торжестве (настоловании Патриарха - В.С.). Под разными предлогами чинили нам всякого рода препятствия (разрядка наша - В.С.)". [6]

Январь 1920 года. Из общего числа храмов (520) верующим по договорам было передано только 262 храма. [7]

Недолгое время фаворитизма обновленцев сменилось почти безраздельным влиянием "тихоновцев". К началу 1924-го года в Москве почти все существующие храмы были патриаршими. У обновленцев оставались только храм Христа Спасителя, несколько доходных часовен. 3-4 приходских храма и кладбища. [8]

Кроме того, после 1927-го года существовало несколько храмов так называемых непоминающих (м. Сергия). Но в 1933-ем году в Москве был закрыт последний храм непоминающих - церковь Сербского подворья на Солянке. [9]

Не многим известен список В. Солоухина, наглядно показывающий вандализм политики советского государства по отношению к храмам. [10]

Казанский храм (собор) на Красной площади у ГУМа (1630 г.. точнее 1634-1635 годы) - пустая площадь, на которой, обычно, располагаются продавцы мороженного.

Храм Рождества Пресвятой Богородицы в Столешниках (Столешников пер.. Петровка, угол). XVII век, главная церковь - (1620 год) - стоянка автомобилей.

Храм свв. Бориса и Глеба на Арбатской площади (у б. Арбатских ворот) (1764 год) Где он?

Храм св. Тихона Амафунтского - там же (1689 год). Где он?

Храм на Арбатской площади (со стороны метро) XVI век - пустое место...

Храм Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, что в б. Крестовоздвиженском, "на Острове" монастыре, на Воздвиженке (проспект Калинина), против военторга, в стиле южнорусской Деревянной архитектуры (1709-1725 гг.), в которой венчался, кстати. Салтыков-Щедрин. Где он?

Храм Святого Духа или Покрова на Грязях (1699 год) на Гоголевском бульваре (что у Пречистенских ворот, б Пречистенский бульвар) - ныне там палатки.

Храм Божией Матери Гребневской на углу ул Кирова и площ. Дзержинского (обновлена в 1711 году, построена значительно раньше; колокольня упоминается под 1619 годом) [11] - пустое место

Церковь св. Евпла, архидиакона, на углу ул Кирова и Мархлевского (угол б Мясницкой и Милютинского пер) (1750 год) - пустое место, фанерные палатки, вентиляция метро

Церковь Трех Святителей (главная церковь построена в 1699 году), что у Красных ворот, в которой крестили Лермонтова, - сквер

Храм Введения во храм Пресвятой Богородицы на углу Кузнецкого моста и ул. Дзержинского (б Б Лубянка) (построена в 1514-1518 годах) - стоянка автомобилей.

Храм Живоначальной Троицы с шатровой колокольней (1653 г или 1650г.) на Арбате, против Староконюшенного переулка (близ б Смоленского рынка) пустое место

Храм Успения Пресвятой Богородицы на Покровке (ныне ул Чернышевского) (1696 год), считался вторым по красоте после храма Василия Блаженного, сломан, теперь там сквер

Храм Николая Чудотворца, "Большой Крест" (главный Престол - Успения Пресвятой Богородицы) на ул Куйбышева (б Ильинка) (1697, 1680 год) сквер [12]

А вот продолжение этого списка

Спас на Бору, или Преображенский собор на дворе Большого Кремлевского Дворца, построен в 1330 году великим князем Иоанном I Даниловичем Калитою.

Храм Марии Египетской в Сретенском монастыре (ул Дзержинского), построена в 1385 году,

Храм Воскрешения Лазаря в Кремлевском Дворце, к северо-западу от Спаса на Бору, двухпрестольный храм, известный более под названием Рождества Богородицы, что на Сенах, построенный в 1393 году,

Храм Успения Божией Матери в Симоновом монастыре (Ленинская слобода), начало строительства которого в 1379 году и освящен в 1405 году.

Храм Нерукотворенного Образа в Спасо-Андрониевском монастыре (Прямикова площадь), построенный в 1420-28 годах,

Церковь Косьмы и Дамиана, что в Старых ранах (Успения Божией Матери, что в Старой Певчей), в Китай-городе (бывший Космодамиановский переулок) Древнейшая часть Космодамиановской церкви упоминается уже под 1468 годом,

Церковь Рождества Богородицы в Свято-Андрониевском монастыре над святыми вратами (Прямикова ул) Построена в допатриарший период, значительно раньше 1747 года, когда было произведено обновление.

Храм Саввы Освященного на Девичьем поле (ныне Саввинский пер.) Построен в 1592 году.

Храм Всемилостивого Спаса в Симоновом монастыре (Ленинская ул.), над Святыми Вратами Построен в 1593 году,

Храм Космы и Дамиана, что в Старых Кузнецах на Таганке (Гончарная ул., ныне Володарского) (Космы и Дамиана Старого). Построен при патриархах значительно ранее 1773 года, когда подвергся перестройке,

Церковь Никиты мученика, что за Яузой, на Швивой (или Вшивой) Горке (ул Володарского). Построена в 1595 году,

Церковь Живоначальной Троицы, что в Сыромятниках (Сыромятнический проезд) Главная церковь построена в 1600 году,

Храм св. Дмитрия Солунского, что на Благуше (ныне станция метро "Электрозаводская").

Все это (даже не все) - храмы, возникшие до XVII века, представляли безусловную историческую ценность. Перечень этот можно продолжать.

Где эти храмы? Где эта седая древность русского народа и русской истории, исчислявшая свой возраст веками? Что осталось от тех сотен православных храмов, которые дали основание историкам назвать Москву златоглавой?

Храм Христа Спасителя в Москве, вначале был "превращен в очаг культуры и просвещения" [13] Вскоре этот всероссийский памятник-дар Богу от благодарной России за победу в войне 1812-го года был взорван.

Во имя чего? Для того, чтобы на его месте устроить плавательный бассейн?

На месте храма Христа Спасителя вначале предполагали построить дворец советов, [14] а на нем или рядом - гигантскую скульптуру (до 100 метров) Ленина. В ее голове должна была находиться центральная марксистско-ленинская библиотека. Скоростные лифты, проложенные в туловище статуи, по замыслу архитекторов, должны были доставлять туда марксистов для "научной" работы.

А что получилось? Старые москвичи помнят. Взорвали [15] на это ума и силы хватило. Стали закладывать новый фундамент, но многотонные бетонные блоки тонули в болоте.

Перед войной на этом месте было столько техники, в строительство было вложено столько средств, что при более рациональном их использовании можно было бы построить не один многоквартирный дом. Война заставила прекратить осуществление этой бредовой идеи. Но по окончании войны техника возвратилась на место. Но фундамент по-прежнему не держался. Тогда ночами начали готовить котлованы для бассейна - "гениальный" выход из создавшегося положения был найден.

На место храма, в который были вложены средства со всей России и над строительством которого трудились лучшие архитекторские и художественные силы, [16] был построен лягушатник. [17]

До открытия в Андрониковом монастыре музея имени Андрея Рублева (около 30 лет назад, во время празднования 800-летия Москвы) древние постройки монастырей служили складами и сараями, были захламлены и изуродованы перестройками и переделками. [18]

Колокольня, кладбище (вместе с могилой преподобного Андрея Рублева) снесены.

Когда Мосгорисполком решил снести храм Петра и Павла у Преображенской заставы (по проекту на этом месте должна была быть станция метро), верующие подали протест - 3 тысячи подписей. Властям показался этот протест не заслуживающим внимания. [19] Снесен.

Девичий Рождественский монастырь (основан матерью Дмитрия Донского) доживает свой век. "До сих пор лучшие помещения - Архангельская церковь и настоятельский корпус - заняты учреждениями, не имеющими отношения к музею. [20]

Из 337 храмов Москвы в настоящее время: 40 - открыты, 175 - закрыты и 121 храм за последние 60 лет разрушены. А всего в Москве за годы советской власти уничтожено более 400 памятников архитектуры. Не в какой-то "дикий" XV век, а в наши цивилизованные дни.

1) Якушева Н. И., "Сорок сороков". Справочник московских церквей и их топография на 1915-1967 годы. 2-й вариант с поправками и дополнениями. Москва, Большая Ордынка, 61. 1977. Машинопись, с. XII-XIII.

2) "Наука и религия". 1977. N 3, с. 35-36.

3) Александровский М., "Указатель московских церквей". М., 1915.

4) Послание Собора Православной Российской Церкви. См. "Церковные ведомости". 1917. N 46-47, с. 415-416.

5) Правда, по некоторым сведениям было еще одно богослужение - пасхальное, в апреле 1918 года. Помнаркому имуществ республики Е. В. Орановскому Ленин поручил принять представителей особой соборной комиссии для переговоров об устройстве пасхального богослужения. Вечером 27-го апреля Орановский изложил Ленину свои соображения по этому поводу: "Кремль многие считали ограбленным, церкви - оскверненными. Допустить народ в пасхальную ночь - лучший способ доказать, что на религиозные чувства мы не посягаем, а главное, мы настолько сильны, что не боимся на целую ночь сделать Кремль доступным для всех граждан". См. "Наука и религия". 1976. N 4, с. 5. Машинопись, с. 247.

Кроме этого, в период фаворитизма 16-го августа 1922-го года, по специальному разрешению властей, в Успенском соборе Кремля состоялся молебен живоцерковников. См. Левитин А., Шавров В., "История русской церковной смуты". Т. 1. М., 1963. Машинопись, с. 247.

Но так или иначе, вскоре после революции свободный доступ верующих в Кремль выл прекращен, кремлевские храмы были закрыты и в них перестали совершаться богослужения.

6) "Церковные ведомости". 1918. N 6, с. 343.

7) Лукин Н. М. (Н. Антонов). "Церковь и государство". Изд. 4. ГИЗ. М., 1922, с. 50.

8) Платонов Н. Ф., митроп., "Почему я ушел из Церкви". Из неопубликованных записок б. ленинградского митрополита Н. Ф. Платонова. Сборник "Правда о религии". ГИЗ Политической литературы. М., 1959, с. 385.

9) Большой Православный богословский словарь. Сост. Бакулнн Б. С, Т. 5 М., 1978. Машинопись, с. 498.

10) Здесь приводится его список в доработанном виде, по возможности с указанием точного церковного названия, времени возникновения и адреса.

11) И уж само собой разумеется, что храм - еще древнее, никогда строительство колокольни не предваряло строительства самого храма.

12) Солоухин В.С., "Письма из Русского Музея". М., 1967, с. 15-17.

13) Платонов Н. Ф., "Православная Церковь в 1917-1937 гг. ", "Ежегодник музея истории религии и атеизма. О преодолении религии в СССР". Изд-во АН СССР. М. - Л., 1961, с. 270.

14) Нынешняя станция метро "Кропоткинская" еще в начале 50-х гонов носила название "Дворец Советов".

15) Когда взорвали - лопались стекла в домах на Смоленской площади.

16) В 30-х годах в советских газетах большевистские борзописцы писали, что Храм Христа Спасителя совершенно безвкусен, и по архитектуре, по живописи.

17) Известно, что когда игуменье Алексеевского женского монастыря принесли указ императора о том, что монастырь переводится в другое место, в связи со строительством храма Христа Спасителя, она сказала:

- Что ж, вопя монаршая. Но на этом месте ничто другое не устоит. Пророческие слова.

18) "Наука и религия". 1973. N 6, с. 6.

19) Левитин А., Шавров В., "Очерки по истории русской церковной смуты 20-30 гг. ". Т. 2. М" 1963. Машинопись, с. 325.

20) "Наука и религия". 1968. N 5, с. 49.

ХРАМЫ (ЦИФРЫ).

Архангельская епархия. До революции насчитывалось 816 церквей и часовен, 275 церковно-приходских школ. [1]

Каргополь. По сведениям С. В. Максимова, [2] в середине 2-й половины прошлого века действовали 2 монастыря и 22 каменных храма. Это в городе с населением 2 тысячи человек. [3] Сейчас - 1 храм.

Владивостокская епархия, 1907-ой год. 128 соборов и храмов, 3 монастыря, в которых служили 101 священник и 109 диаконов и псаломщиков. Ныне на весь Приморский край (1 млн. 700 тыс. человек) - 4 храма.

Владимирская епархия. До революции - самая "церковная" епархия: 1462 храма, 739 часовен, в которых совершались богослужения, 36 монастырей. [4] В епархии - 8 тысяч свяшенно-церковнослужителей: архиереев, священников, диаконов, монахов. [5]

Вологодская епархия. Вологда. По сведениям С. В. Максимова, на 18 тысяч жителей было 2 монастыря и 51 храм. Теперь в Вологде действует 1 храм.

Великий Устюг в свое время называли "городом храмов", "городом церквей". Сейчас там один действующий храм.

Вятская (ныне Кировская) епархия. В дореволюционное время было более 500 приходских церквей. В 1959-ом году их осталось только 75, из них 7 деревянных молитвенных домов, построенных на средства верующих после войны. С 1960-го по 1964-ый год было закрыто 40 церквей. В 1966-ом году богослужение совершалось лишь в 33 церквах, а в двух не было священников более 3-х лет. В самой Вятке в 1919-ом году было 2 монастыря и 21 православный храм. Кроме этого - 5 храмов других исповеданий. [6]

Днепропетровская епархия. Город Бердянск. В 1937-ом году сохранилось 6 храмов. 5 из них взорвали.

Ивано-Франковская епархия. До 1939-го года было:

884 греко-католических (униатских) храма;

102 католических костела;

9 монастырей;

духовная семинария:

Население - сплошь религиозное. [7] Больше половины храмов теперь закрыты.

Калининская епархия. В г. Кашино из 42 храмов действует 1.

Кишиневская епархия. Правобережная Молдавия. В 1940-ом году было:

1090 храмов;

22 монастыря и скита;

367 синагог;

17 костелов;

19 старообрядческих церквей:

около 600 молитвенных домов. [8] Большая часть теперь - закрыта.

Костромская епархия, 1897-ой год:

20 монастырей;

1200 храмов;

1400 часовен;

семинария, в каждом уезде - духовное училище:

400 церковно-приходских школ;

епархиальное женское училище.

На каждые тысячу человек - 1 храм. Многочисленные благотворительные общества. В уездном городе Солигаличе в свое время по словарю князя Гагарина [9] значились 7 каменных церквей при 3665 жителях. [10] Ныне во всей Костромской епархии - около 60 храмов.

Костромской район - 13 храмов. Целые районы совсем без храмов или с одним храмом.

Шарьинский район - 1 храм. Обслуживает население четырех соседних районов, в которых нет храмов. [11]

Курская епархия. Город Валуйки Белгородской области (северовосточнее Донбасса). До революции на территории района (в нынешних границах) было 43 храма, монастырь, более 100 священников, диаконов, псаломщиков.

Сейчас на весь район - 4 храма.

Лениградская епархия, 1922-ой год. Петроград. 165 храмов. [12] Февраль 1923-го года - 128 храмов. [13] Теперь - 8 храмов. Население естественно увеличилось.

Мордовия. Было:

621 православная церковь;

118 мечетей;

21 молитвенный дом;

14 монастырей;

5500 священнослужителей.

Большинство храмов закрыто. [14]

Москва. К началу 1915-го года в Москве было 563 церкви "всех категорий". [15] По списку Александровского на 1916-ый год в Москве насчитывалось 568 храмов, из них 215 храмов были построены ДО Синодального периода, т.е. 215 храмов были памятниками старины. В 1917-ом году на 2 миллиона москвичей было 657 храмов. В Москве накануне революции было свыше тысячи храмов, часовен, монастырей. [16]

В дни Октября в Москве было 700 храмов и 25 монастырей. [17]

Кроме православных приходских храмов, в это время в Москве было:

193 домовых храма;

34 старообрядческих храма (со священством);

11 старообрядческих (без священства);

4 армянских храма;

1 англиканская епископальная;

4 католических;

6 евангелических (лютеранских и реформаторских);

24 православных монастыря. [18]

Ныне: на 7 миллионов москвичей - 40 храмов, хотя кое-кто пытается утверждать, что их 50. [19]

Во всей Московской области - целая республика - всего лишь 126 храмов.

Новгородская епархия. Осталось только 10 храмов. Великая Новгородская архиепископия стала придатком Ленинградской епархии, ибо закрыты почти все храмы.

Одесская епархия. В Одессе было до революции 400 храмов. Осталось 9.

Орловская епархия. В одном Брянском уезде было в 1919-ом году 72 православных храма, 3 мужских монастыря и 1 женский, 2 молитвенных дома. [20] Теперь:

г. Ливны Орловской области - 1 храм,

в сторону Орла нет храмов на 100 километров,

в сторону Курска - на 80 километров,

в сторону Липецка - на 60 километров,

в сторону Тулы - на 100 километров.

Пеязевская епархия. На территории одного нынешнего Нижнеломовского района было:

45 церквей;

3 монастыря;

117 священников, диаконов и псаломщиков;

190 монахов. [21]

Ставропольский район - было:

19 церквей;

6 молитвенных домов;

7 мечетей. [22]

Остались действующими - единицы.

Самарская (ныне Куйбышевская) епархия. В 1905-ом году имелось 17 монастырей. [23] На территории Самарской, Пензенской и Симбирской (ныне Ульяновской) губерний было 2200 церквей, монастырей, мечетей, синагог и костелов. [24] В Самаре было 3 собора, 34 храма приходских, 2 монастыря. [25]

Теперь в Куйбышевской и Ульяновской епархиях - в обоих имеется только 24 храма. В самом Куйбышеве - 2 храма.

Сибирь. В середине второй половины прошлого века один храм приходился в среднем на 600 человек. [26] Сейчас там один храм - на 600 километров. На территории всей Восточной Сибири и Дальнего востока теперь - 2 епархии - только 28 храмов.

Томская епархия, 1834-ый год. 185 храмов, 876 священно-церковнослужителей; 1857-ой - еще 50 храмов, в процессе строительства - 68, было разрешение на строительство 58 храмов; 1858-ой год: - в Томской епархии 502 храма. [27]

Тульская епархия. В небольшом городке Веневе с населением 3 тысячи человек до революции было 6 храмов. Сейчас, при катастрофически увеличившемся населении, - 1 храм. [28]

Ярославская епархия. Во всей епархии (одной из самых богатых храмами в свое время) сейчас около 85 храмов.

"Крестоносные купола их (храмов - В.С.) повсюду высились над ярославской землей". [29]

Маленький городок Данилов. До революции, когда население его было немногим больше населения крупной деревни, здесь имелось шесть православных храмов. [30]

В одном Ярославле в июне 1918-го года еще было 3 монастыря и 70 храмов.

Во "всеподданнейшем отчете" за 1889-ый год было сказано, что в России на 70 миллионов жителей, официально числившихся православными, имелось 50 720 "зданий для богослужений и молитв", т.е. приблизительно одно молитвенное здание на 1400 человек.

Несколько обобщающих цифр. В масштабах старой России. За четверть века, с 1889-го по 1913-ый год ежегодно, говоря современным языком, "входило в строй действующих" в среднем 800 новых соборов, приходских храмов, молитвенных домов и часовен.

Синод исходил из того, чтобы один храм объединял не более 2 тысяч человек, включая детей.

В 1913-ом году в России было 53. 902 церкви и 23. 204 часовни, в которых совершалось богослужение, т.е. 77. 106 православных богослужебных зданий. [31]

1914-ый год. 47 тысяч церковных приходов; 67 тысяч храмов, часовен, молитвенных домов; 934 монастыря (550 мужских, 475 женских); [32] более 70 тысяч духовных лиц. [33]

С 1915-го по 1917-ый год продолжалось строительство монастырей: в 1915-ом году - девять, в 1916-ом году - двенадцать, в 1917-ом - четыре. [34]

В 1916-ом году насчитывалось - 50.000 священников; 50.000 псаломщиков. [35]

Для сравнения!

Румынская Православная Церковь. При населении социалистической Румынии в 21 млн. человек. Церковь имеет 12 тысяч священнослужителей, до 300 монастырей, 2 богословских факультета, в Бухаресте (500 студентов) и Сибиу (700 студентов), 6 духовных семинарий; в каждой епархии - собственная, оборудованная типография, мастерские церковной утвари, станки для приготовления тканей на облачения. В самом Бухаресте - около 400 храмов. [36]

Греция. 8,5 млн. человек. Элладская Православная Церковь насчитывает 15.300 храмов, 252 монастыря, тысячи часовен. [37]

В столице Эллады Афинах на 3 миллиона жителей действуют 500 православных храмов.

Константинопольская Патриархия - только в центре столицы (не включая Фанар) 58 храмов.

Чехословакия. 8.222 храма. В одной Праю действуют почти 200 храмов, молитвенных домов и "других богословных пунктов". [38]

В Советском Союзе, с населением более 250 миллионов человек, из которых по меньшей мере 50 миллионов - православных верующих, имеется только 7,5 тысяч храмов

1) "Наука и религия" 1978 N 6. с 11

2) Максимов С В. "Бродячая Русь" СПб 1К77

3) Там же, с 8

4) "Наука и религия" 1967 N 6 с 2

5) Там же

6) "Революция и Церковь" 1919 N 1 с 48 См. Зыбковец В. Ф. "Национализация монастырских имуществ в Советской Росши. (1917-1921 гг.) Изд. "Наука" М. 1975, с 86

7) "Наука и религия" 1973 N 5

8) Там же

9) Кн СП Гагарин. "Всеобщий географический и статистический словарь" М. 1843 г

10) Лесков Н.С., "Повести и рассказы"... "Однодум" М. 1972, с. 33

11) "Наука и религия" 1973 N4

12) Левитин А, Шавров В, "История русской церковной смуты" Т. 1. М. 1963 Машинопись, с 346

13) Левитин А. Шавров В "Очерки по истории русской церковной смуты 0-30 гг" Т. 2 М. 1962 (?) Машинопись, с. 281

14) Олещук Ф, "Борьба Церкви против народа" ОГИЗ М. 1939 с 102

15) "Наука и религия" 1977 N 3 с 85

16) Там же N 11. с 72

17) Плаксин Р.Ю. "Крах церковной контрреволюции" 1917-1923" гг Изд-во Наука" М. 1968, с 30

18) Ежегодник "Вся Москва" 1917

19) Филдинг Кларк. "Христианство и марксизм" На англ. яз. Изд-во "Прогресс" 977 Пер на рус - машинопись с 83

20) "Революция и Церковь" 1919 N6-8 с 119

21) Филиппов Н. "Вражеские происки церковников" Облгиз. Куйбышев. 1939.

22) Там же

23) Там же

24) Там же

25) Там же

26) Максимов С В. "Бродячая Русь" СПб. 1877. с 8

27) "Наука и религия" 1976 N 2, с 66

28) Там же N 12. с 44

29) Там же 1960 N 5. с 73

30) Там же

31) Там же 1977 N 3. с 35

32) "Церковные ведомости" 1918 N 13-14, с 455.

33) "Наука и религия" 1967 N 4, с 20

34) Там же 1973 N 12, с 64

35) "Церковные ведомости". 1918 М. 2, с. 77

36) "Церковный вестник" Ежемесячник Польской автокефальной Православной Церкви 1972 N 2, с 12

37) "Наука и религия". 1976. М. 2

38) Там же 1978 N 2, с 69