Сьюзен Шилдс

ДОМ ИЛЛЮЗИЙ МАТЕРИ ТЕРЕЗЫ

См. 20 век.

Оп.: Susan Shields. Free Inquiry magazine, Volume 18, Number 1. 1998 год.

Русский перевод: http://jacopone-da.livejournal.com/222237.html, 2011.

Автор – бывшая монахиня МС (сестер Матери Терезы)

Через несколько лет после моего обращения в католичество я вступила в конгрегацию Матери Терезы. Я была сестрой МС в течение 9 с половиной лет, жила в Бронксе (Нью-Йорк), Риме и Сан-Франциско, потом разочаровалась и оставила их в мае 1989 года. Вернувшись в мир, начала понемногу распутывать клубок лжи, в котором жила раньше. Странно, как я могла верить им так долго.

Три положения Матери Терезы, на которых основана ее монашеская конгрегация, становятся еще опаснее от искренней веры в них сестер-монахинь.

Во-первых, они верят, что повиноваться начальнику – это значит творить волю Божью. Во-вторых, что сестры могут повлиять на Бога, потому что они выбрали страдание. Их боль весьма радует Бога, приносит Ему счастье. В ответ Он дарует человечеству еще больше благодати. В-третьих, что любая привязанность к человеку, даже к бедному, которому они призваны служить, мешает любви к Богу, так что такой привязанности надо бдительно избегать или немедленно устранять. Усилия избежать привязанностей, переезды сестер с места на место создают в конгрегации постоянный хаос. Мать Тереза не сама выдумала эти странные верования – до Второго Ватиканского собора так думали все монахи, – но она сделала все возможное для их укрепления.

Как только сестра принимает эти три положения, она способна на все. Она согласна потерять здоровье, пренебрегать теми, кому поклялась служить, подавить в себе всякие чувства и независимое мышление. Она не заметит чужого страдания, будет доносить на других сестер, лгать без зазрения совести, игнорировать законы и общественные установления.

Женщины из разных стран вступали в конгрегацию, желая служить бедным и стать ближе к Богу. Когда я ушла, их было около 3000 в 400 домах по всему свету. Многие из этих сестер, доверившихся Матери Терезе, просто сломались. Перед лицом действительности они вынуждены были признать, что их доверие предали, что Бог не мог приказывать делать то, что делали они. Им трудно решиться уйти – их вера в себя подорвана, здоровье потеряно, образования нет. Я – одна из немногих, собравшихся с силами, чтобы начать все сначала.

В надежде, что и другие увидят порочность этого предполагаемого пути к святости, я расскажу кое-что из того, что знаю. Хотя немногие хотят лично присоединиться к конгрегации Матери Терезы, очень многие щедро финансируют ее, не понимая, что таким образом проблему нищеты не решить. Они не знают, что львиная доля пожертвований оседает на банковских счетах конгрегации, они считают, что помогают бедным.

Когда я была сестрой МС, я регистрировала пожертвования и писала благодарственные письма. Это был водопад денег. Почта доставляла нам письма мешками. Чеков на 50 тыс. долларов и больше никто не считал. Иногда жертвователь звонил и спрашивал, получили ли мы его чек, и думал, что такую сумму невозможно не запомнить. Как могли мы ответить ему, что получили кучу других чеков на еще большие суммы?

Мать Тереза никогда не просила денег открыто, но побуждала людей жертвовать бедным «до боли». Многие жертвовали, деньги поступали ей. Мы получали трогательные письма от людей, которые сами нуждались, но посылали нам свои крохи для голодающих в Африке, для жертв наводнения в Бангладеш, для бедных индийских детей. Львиная доля этих денег оседала на наших банковских счетах.

Поток пожертвований мы считали знаком того, что Бог любит нашу конгрегацию. Начальники говорили нам, что мы получаем больше пожертвований, чем другие конгрегации, потому что Богу нравится Мать Тереза и потому что мы верны истинному духу монашеской жизни.

Большинству сестер было невдомек, сколько денег у конгрегации. Нас ведь учили не думать о завтрашнем дне. Одним летом сестрам в пригороде Рима подарили больше ящиков с помидорами, чем они были в состоянии раздать. Никто уже не брал помидоры, урожай в том году был слишком хорош. Сестры решили консервировать овощи, чтобы они не испортились, но когда мать Тереза об этом узнала, она была очень недовольна. Делать запасы, по ее мнению, значило не доверять Божественному Провидению.

Пожертвования поступали и оседали в банке, но это никак не влияло ни на нашу аскетическую жизнь, ни на жизнь бедных, которым мы пытались помочь. Мы жили просто, не имели ничего лишнего. Три смены одежды, которые мы штопали, пока иголке было за что ухватиться, и стирали вручную. Не только свою одежду, но и горы грязных простыней и полотенец из нашего приюта для бездомных. Мылись одним ведром воды. Посещение дантиста и общий медицинский осмотр считались ненужной роскошью.

Мать Тереза очень заботилась о нашей бедности, которой могло бы повредить любое расходование денег. Она была одержима экономией. Хорошо ли это было для людей, которым мы пытались помочь, или мы просто использовали их для достижения своей собственной «святости»? В Гаити во имя святой бедности сестры пользовались шприцами до тех пор, пока иглы не затуплялись. Больные кричали от боли, но когда волонтеры предлагали купить новые иглы, сестры отказывались.

Мы выпрашивали пищу и все остальное у местных торговцев, как будто нам нечем было им заплатить. Однажды кончился хлеб, и мы пошли попрошайничать в ближайший магазин. Когда нам отказали, начальница постановила, что в этот день хлеба к благотворительному супу не будет.

Не только торговцам предлагали мы шанс быть щедрыми. Авиалинии должны были бесплатно перевозить сестер и их груз. Больницы и врачи - бесплатно лечить сестер или покрывать издержки за счет монашеских фондов. Рабочие трудились для нас бесплатно или за половинную плату. Мы надеялись во всем на волонтеров, которые обслуживали наши благотворительные столовые, приюты, дневные лагеря.

Заработавшийся фермер тратил долгие часы на сбор и подвоз продуктов для наших столовых и приютов. «Если бы я не приехал, что бы вы ели?» - спрашивал он.

Наш Устав запрещает нам просить больше, чем нужно, но когда дело доходит до попрошайничества, о миллионах долларов на наших счетах просто забывают.

Годами я писала тысячи писем жертвователям, уверяя их, что на их пожертвования мы донесем Божью любовь и милосердие до беднейших из бедных. Я заглушала голос своей совести, потому что нас учили, что Мать Терезу ведет Дух Святой. Сомневаться в ней значило потерять веру, хуже того, впасть в грех гордыни. Я откладывала вопросы, надеясь, что однажды смогу понять, зачем Матери Терезе столько денег, если она сама учила нас, что консервирование овощей – это недостаток веры в Божественное Провидение.