Ирина Языкова

«Он был горящей свечой, которую Господь зажег в России, во время ее страданий».

(«Приходская Газета» храма св. бесср. Космы и Дамиана в Шубине, № 27, июль-август 2001 года)

Эта книга не относится к жанру воспоминаний, хотя в ней есть личные впечатления и наблюдения, слова и фразы, запомнившиеся автору, сказанные, возможно, в частной беседе или на исповеди, и т.д. И это понятно: с 1977 года Андрей Еремин был прихожанином храма в Новой Деревне, с 1981 года — алтарником о. Александра, встречался с ним на службах каждое воскресенье, а то и несколько раз в неделю. Но именно это и побудило его написать книгу об о. Александре как о пастыре трудной эпохи рубежа тысячелетий. «У меня нет особых преимуществ перед другими учениками отца Александра Меня, которые позволили бы мне взяться за написание его биографии... Но в этом, слава Богу, нет острой необходимости», — пишет Андрей Еремин в предисловии. Действительно, о жизни о. Александра мы знаем, кажется, уже все: о его семье, о духовных наставниках, об учебе, о служении в разных храмах, о написанных им книгах, о прочитанных лекциях и т.д. Но ведь отец Александр был, прежде всего, приходским священником, пастырем, исповедником, духовным наставником. И если личные советы, какие-то детали его пастырства отрывочно проскальзывают во многих воспоминаниях его духовных детей, то целостный образ о. Александра как пастыря представлен впервые именно в книге Андрея Еремина.

Эта книга очень своевременна. Она появилась именно тогда, когда число мифов и домыслов вокруг о. Александра переполнило меру. И так важно, что в книге ясно и отчетливо звучит голос о. Александра, и он в ней встает перед нами в полный рост. Это — самое главное достоинство книги. Автор намеренно убирает себя «из кадра», чтобы мы могли лучше увидеть о. Александра, понять его, прислушаться к тому, что он говорил, вникнуть в то, что он думал, понять, зачем он был послан нам именно в это время. Иногда кажется, что скупой аналитический стиль изложения чересчур стремится к объективности и автору не хватает каких-то красочных литературных приемов. На самом деле Андрей Еремин избегает литературности намеренно. Да и таков жанр книги — это размышление, духовно-интеллектуальный портрет о. Александра. Этот жанр принципиально отличается от жанра воспоминания, где, как правило, даже самый корректный и смиренный автор нет-нет, да и припишет что-то от себя. Вообще большинство воспоминаний пишутся по принципу «Я и отец Александр», и за этим «Я» как-то фигура батюшки просматривается с трудом. Видимо, этого и боялся Андрей Еремин. Да и вообще жанр воспоминаний — это жанр фрагментарный, так устроена наша память: что-то мы запоминаем, а что-то ускользает от нас, и из этих клочков потом сшивается лоскутное одеяло.

А отец Александр был очень цельным человеком, последовательным в своих духовных поисках, размышлениях, служении, и именно это удалось передать автору книги. Андрею Еремину удалось также показать, насколько о. Александр гармонично существует внутри православной традиции. И это не натяжка, не «наш ответ Чемберлену», то есть всем тем, кто обвиняет батюшку в нарушении всех канонов и правил (о них, видимо, меньше всего думал автор). Просто в книге показано, что не просто те или иные мысли о. Александра совпадают со святыми отцами (которых, кстати, он знал блестяще), но что он мыслит вполне по-святоотечески. В то же время батюшка свободно полемизирует или, напротив, соглашается с русскими религиозными философами, говоря с ними также на одном языке. И в то же время во многих вопросах его позиция противоположна позиции диссидентов, политических и религиозных, и в нем наряду со свободой мысли жило и глубокое уважение к священноначалию Церкви, к самому принципу духовной иерархии как основе космического устройства мира.

По прочтении книги понимаешь, что отец Александр был не просто священником и религиозным писателем, проповедником и просветителем, он был ярким мыслителем с гармоничным и солнечным мировосприятием. Все, что он когда-либо прочел, услышал, понял, он пропустил через себя, всякая мысль находила в его мировоззрении свое место, как кирпичик в постройке, как атом в мироздании. И ничего не было в нем хаотичного или случайного. При этом он был живым человеком, живо реагировал на все и на всех, он любил жизнь, а не только мыслил о ней в богословских категориях, и заражал каждого своей жизнелюбием.

В книге приведено немало молитв о. Александра, и это показывает, насколько его церковное служение, интеллектуальная и общественная жизнь были глубоко укоренены в личной молитве. Об этом фундаменте он предупреждал и своих духовных детей, ибо без молитвы дом не стоит, любое здание самой блестящей карьеры—церковной или светской — рассыплется без индивидуального предстояния Господу. И он не только учил этому, он сам жил именно так.

Наш настоятель, отец Александр Борисов, прочтя эту книгу, сказал, что для него это настоящий учебник по пастырскому богословию. Хочется верить, что книгу Андрея Еремина прочтет немало священников, которым о. Александр поможет стать поистине добрыми пастырями, как и заповедал всем пастырям через благословение апостола Петра Господь. Таким добрым пастырем был и сам о. Александр.

Не сомневаюсь, что эту книгу будут читать те, кто знал о. Александра при жизни, прежде всего, его духовные дети, узнавая с радостью его светлый и чистый лик, его высокий и ясный дух. Конечно, книгу будут читать и те, кто знает отца по книгам, по аудиозаписям лекций и бесед, кого привело ко Христу его слово. И это поможет им понять о. Александра как личность, как Христова свидетеля, как служителя не только слова, но, прежде всего, — как апостола любви.

Хочется думать, что эту книгу прочтут и те, для кого имя о. Александра ненавистно, кто подозревает его в ересях и искажениях Православия, кто ищет у него крамолу и тайные замыслы. Пусть прочтут и убедятся в обратном. Свет, исходящий из этого человека, может не принять лишь тот, кто более возлюбил тьму, потому что это свет Христов. Христос был для него всегда Альфой и Омегой, и в этой жизни и в вечности. Вместе с апостолом Павлом отец Александр мог бы сказать про себя: «И жизнь — Христос, и смерть — приобретение».

В конце книги Андрей Еремин пишет: «В XIX веке Бог даровал России гениального поборника единства христиан Владимира Соловьева. “Когда приходите на его могилу, — говорил батюшка, — помните, что этот человек жив”. В XX веке Бог даровал России великого мыслителя, священномученика отца Александра. На его могиле мы также должны помнить, что этот человек жив. Ибо святые являют нам Воскресение, невидимое, но истинное, еще до всеобщего воскресения…

Отец Александр был горящей свечой, которую Господь зажег в России во время ее страданий, ее крестного хода к возрождению Церкви. И теперь, когда эта свеча погасла, необходимо зажечь ее снова, сохранить этот огонь и передать потомкам. Чтобы пришло для православных христиан то время, когда на Пасху они воспоют вместе со всеми христианами мира: “Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав!”»

Ирина Языкова

ПОДПОЛЬНОЕ СЛУЖЕНИЕ
Когда Церковь гонима, она уходит в катакомбы
Ирина Языкова

http://religion.ng.ru/printing/2002-05-15/10_catacombs.html

В.Я. Василевская. Катакомбы ХХ века. М.: Фонд им. Александра Меня, 2001, 319 с.

Эту книгу давно ждали. И хотя некоторые ее части были опубликованы и раньше в разных журналах, она оказалась неожиданной. Неожиданной по глубине, серьезности и духовной наполненности. Ничто так не убеждает, как свидетельство очевидцев. Но здесь это не просто свидетельство, это жизнь людей, которые прошли подлинным христианским путем через страшный богоборческий ХХ век. Прошли и сохранили веру во Христа, сохранили то истинное православие, которому чужда ненависть, ксенофобия, обскурантизм, угождение сильным мира сего.

Все это предстает перед читателем в форме воспоминаний. Их авторы: Вера Яковлевна Василевская - писательница, тетка о. Александра Меня; Елена Семеновна Мень - его мать; Мария Витальевна Тепнина, Вера Алексеевна Корнеева - прихожанки церкви свв. Кира и Иоанна на Солянке, а затем прихода в Новой Деревне. В книги есть и другие герои, но в основном это женщины, спасшие и вытянувшие Церковь в годы страшных репрессий и массового отступничества. Однако эти женщины не рисуют себя ни мученицами, ни святыми, ни людьми, поучающими новые поколения, как им следует жить и верить. В основном они говорят о своих пастырях, которые в трудные для Церкви времена продолжали свое священническое служение. Это архимандрит Серафим Батюков, о. Петр Шипков, о. Иеракс Бочаров, схиигуменья Мария, митрополит Кирилл (Смирнов).

Особенно поражает фигура архимандрита Серафима. Он вышел из той же высокообразованной среды русской интеллигенции Серебряного века, что и о. Сергий Булгаков, и между ними есть несомненное сходство. Принявший священство в трудный для Церкви и России 1919 год, о. Серафим хорошо сознавал, что служение Христу не обойдется для него без гонений. Он не уехал на Запад и вынужден был скрываться в маленьком домике в Загорске, служить литургию по ночам, принимать тайно духовных чад, месяцами не выходить на улицу и умереть от тяжелой болезни в самый разгар войны. Жизнь о. Серафима была похожа на заточение, но при этом он был настолько духовно свободен, что утешал, вдохновлял, вел по духовному пути множество людей, которых доверил ему Господь. Вера Яковлевна Василевская описывает, как священник вел ее даже тогда, когда она еще не подозревала об этом, а только начинала ощупью определять свой путь ко Христу. Поражает не только мудрость, но удивительная чуткость этого пастыря, его бережное отношение к душам, его подлинная любовь к каждому человеку.

Слово "катакомбы", всегда ассоциировавшееся с жизнью первых христиан, сегодня употребляют кстати и некстати. Одни строят на нем свои мистификации, выдавая желаемое за действительное, другие, напротив, отрицают катакомбную Церковь как значительное явление в русском православии ХХ в. Книга В.Я. Василевской возвращает этому слову и этому явлению его подлинный смысл. Когда Церковь гонима, когда мир грозит ее уничтожить или подмять под себя, она уходит в катакомбы, чтобы снова стать зерном, брошенным в землю, которое, умирая, дает новые всходы.

И еще одно важное свидетельство выносишь из этой книги: члены катакомбной Церкви, отстаивая свое право не идти в ногу с коммунистическим обществом, не противопоставляли себя людям, не становились сектантами. Они не противопоставляли себя и Церкви, хотя остро переживали ее компромиссы. Не считая себя людьми особого сорта, они просто старались исполнять то, чего требует от них Господь сегодня. Одна из участниц катакомб, Мария Сергеевна Желнавакова (дочь Сергея Фуделя), так писала в своем письме: "Мы молились в катакомбах, но потом, когда открылись храмы Троице-Сергиевой лавры и туда хлынула масса людей, мы смешались с этими толпами и не посмели отделить себя от них и усомниться. Мы не рассуждали и не мудрствовали, а приняли изменение вокруг себя как должное и покорились с радостью, посчитав это волей Божьей. Да и о чем можно было спорить, стоя рядом с мощами преподобного Сергия?.."

То, что в атеистической стране в определенный период стали открываться храмы, было чудом, и совершилось оно не без молитвенного подвига тех, кто ушел в катакомбы. Причем в книге об этом рассказано без всякого пафоса. Простота и чистота книги таковы, что не можешь отделаться от мысли, что мы, сегодняшние ее читатели, в долгу перед теми, о ком повествует эта книга.