| |
|
Анри Каффарель
В присутствии Бога.
К оглавлению
3. Говори с Ним
Несколько недель тому назад я посетил Траппистский монастырь. Отец-привратник
принял меня и по длинным светлым коридорам, простым и безмолвным, повел к приору.
Я вошел в комнату со стенами, выбеленными известской, без украшений, без картин,
где меня ждал молчаливый человек с обликом, излучающим свет. Лицо его было сурово
и одновременно лучилось добротой - не чувственной, но всецело духовной, которая
смягчала резкость черт его аскетического лица. Во взгляде у него сочетались наивность
ребенка и умудренность старца. Наша беседа протекала доверительно. Получилось
так, что он заговорил со мной о тех далеких днях, которые определили направление
его жизни.
Подростком он посещал большой парижский патронаж. В четверговую школу в конце
долгого послеобеденного перерыва, заполненного играми, викарий стал говорить о
молитве старшим детям, собравшимся в маленькой часовне, после чего наш герой позволил
уйти своим товарищам, сам же остался, якобы для того чтобы помочь викарию в наведении
порядка, в действительности же ему нужно было кое о чем того спросить, но он совершенно
не представлял себе, как за это взяться. И вот, подметая пол в зале, - ибо так
он смущался меньше, чем если бы разговаривал лицом к лицу, - он, наконец, произнес:
«Вы нам повторяете без конца, что нужно молиться, но вы нас не учите, как
это делать!» - «Вот как! Ты хочешь уметь молиться, Франсуа? Ну, что
ж: ступай в часовню, и там - говори с Ним!»
«Я пошел в часовню
в тот вечер, - продолжал старый монах. - Должно быть, я там оставался много времени,
потому что я помню, что вернулся домой поздно и меня сурово за это побранили.
Впервые я тогда помолился. И я совершенно убежден, что с тех пор я никогда не
прекращал «говорить с Ним». Завершив свой рассказ, отец-приор умолк.
По некоторой дрожи его голоса я понял, что он не без волнения оживил эти старые
воспоминания, это первое звено долговременной тесной связи с Богом. Молчание затянулось.
Я не решался его нарушить: я был уверен, что он говорил с Ним. Несомненно, он
воздавал Ему благодарение за благодать встретить в возрасте пятнадцати лет священника,
который его направил на путь молитвы.
Совет викария не был таким банальным, как может показаться. Надо признать, он
выдает человека, опытного в молитве, который предпочел долгим поучениям попросту
ответить подростку, желавшему научиться молитве, всего только двумя словами: «Говори
с Ним!» Невозможно беседовать с тенью. Важно, следовательно, быть уверенным
в присутствии Божием, чтобы начать с Ним разговаривать. И чтобы знать, что же
Ему сказать, нужно, чтобы вера пробудилась и принялась за поиски. Необходимость
же формулировать высказывания влечет за собой невозможность удовлетвориться зыбкими
переживаниями, она побуждает выражать свои мысли, свои желания, свои точные чувствования.
Воистину, достоинства подобного метода велики, если только можно назвать методом
столь простой совет.
Многие христиане, молясь, убаюкивают себя туманными мечтаниями, умиляются, глядя
на себя, дремлют в сладостном тепле неясных благочестивых переживаний, им так
никогда и не удается утвердить свой неспособный к собранности дух... Как хорошо
им было бы услышать совет скромного викария и последовать ему! На они, возможно,
презрели бы его, из гордости, либо из духовной лени, или же потому, что воображают
себя более преуспевшими на путях молитвы, а то и просто из нежелания делать усилия.
Я полагаю, что не мог бы дать лучшего ответа на ваше недавнее письмо, как пересказать
вам мою встречу в Траппе. Вы тоже желаете научиться молиться: выслушайте же и
исполняйте совет парижского викария.
Наступит день, когда ваша молитва больше не потребует слов, когда вы, дерзну так
выразиться, овладеете ремеслом или, точнее: когда благодать проявит в вас свое
действие. Но не перескакивайте через ступеньки: сегодня говорите с Ним.
|
|
|
