Яков Кротов. Путешественник по времени Вспомогательные материалы.
Пусть светит! (Военно-христианское эссе)
Пусть светит! (Военно-христианское эссе) // "Очевидец" (Красноярск), 1995, С. 8.
Если бы Христу пришла в голову нелепая идея посетить Россию в 1995 году, ему пришлось бы встать на трудовую вахту, чтобы раскидать все то многочисленное лишнее имущество, которое приобрела Московская Патриархия с евангельских времен.
Христианская мистерия в Чечне
Разогнать менял В Храме, выпустить их голубей и бросить на землю деньги в неконвертируемых сребрениках — это было бы несложно. А вот если бы Христос увидел членовозы патриарха Алексия и Московской Патриархии, посчитал бы их доллары, осмотрел бы обставленные шведской мебелью конторы, где чиновники от Нового Завета столь же нетерпимы, алчны, невежественны и свирепы, как и фарисеи и книжники от Ветхого, где первосвященники Москвы, продолжая дело Каиафы, распинают уже не одного нонконформиста из Галилеи, а целый чеченский народ, который, между прочим, выступает в роли христианских мучеников...
В качестве диких пантер, львов и тигров на арене деревни Самашки выступили российские войска. Экономия! Не надо тратить валюту на хищников, когда собственные солдаты доведены своими командирами и правителями до состояния диких зверей. В роли императора Нерона, поджегшего Рим, выступил президент Ельцин, приказавший сжечь Грозный, Аргун, Самашки.
Императора Нерона безуспешно воспитывал Сенека, приговоренный своим отстающим учеником к смерти. Президента Ельцина пытались воспитывать ДемРоссия, Бурбулис, Мурашев и Гайдар. Интересно, прикажет ли Ельцин им покончить жизнь самоубийством или просто велит Ильюшенко осудить их по 64 статье, за государственную измену?
Христианская мистерия разыгрывается в Чечне. Среди повешенных, сожженных и обезглавленных в Самашках чеченских девочек наверняка были новые Вера, Надежда, Любовь. А среди тех скорбных черных силуэтов, которые запечатлело НТВ на свежих могилах среди руин казненного села, была и мать их Софья. Христианские мученики умирали за право выбора Бога, то есть за свободу. Чеченцы умирают за право выбора судьбы.
Бог и Родина, Бог и предки, Воля и земля — здесь уже христианство достигает народнических берегов, когда сотни прекрасных юношей и девушек шли на каторгу и умирали на эшафоте, бросая вызов регламенту, казарме, царю и Отечеству. Они кощунствовали и богохульствовали, но они были предельно религиозны. Недаром режиссер Пазолини вложил в уста жителям древней Галилеи, свидетелям и участникам правозащитной деятельности Христа и ее финала (когда мерой пресечения была избрана смерть — по просьбам трудящихся) песни революции 1905 года, революции праведников, одержимых идеей мученичества на своих баррикадах, столь же ветхих и хрупких, как наши — у Белого Дома в августе 1991 года и у Моссовета — в октябре 1993 года. В конце концов, у древних христиан в такой же степени не было позитивного идеала, как и у первых, еще невинных, социалистов.
Конечно, Ульянов-младший никогда не был невинным, ибо он был рассудочен, холоден, зол и жертвовал не собой, а другими. Но Александр Ульянов, Иван Бабушкин и Николай Бауман — типичные апостолы. Я уверена, что Маркс им представлялся кем-то вроде Иоанна Крестителя: такой же бородатый, легендарный и страстный. И когда Евгений Евтушенко описывает в «Казанском Университете» страсти от «Народной Воли» и крестный путь Коли Федосеева, там нет ни социологии, ни политики: чистое христианство. Чистый протест. Чистая красота. Ибо нет ничего прекраснее самопожертвования.
Крылья о стены каменные
Бьются, не сдавшись на милость.
Лучше крылатость а камере,
Чем на свободе бескрылость.
И если мы не возлагаем на Христа, св. Павла и мучеников из амфитеатров ответственность за пытки и костры инквизиции, за сервильность Синода, за Варфоломеевскую ночь и тупую державность прихлебателей властей мирских из Русской Православной Церкви, то имеем ли мы право возлагать на народников и народовольцев ответственность за мерзости большевизма? Социализм невозможен на земле так же, как невозможно на ней осуществить идеал Иисуса. И христианство как идеал праведности человечества, его чистоты, доброты и добродетели, и социализм как идеал счастья человечества: без терзаний, без зависти, без голода, без неравенства — навечно останутся в равной степени миражами в «степи мирской, печальной и безбрежной», сияющей и недостижимой Землей Обетованной, линией горизонта. Та свобода от гнета Империи, которой пытаются достигнуть чеченцы, может быть, химера, но Бог воздает каждому по вере его, и мученики чеченской независимости, безусловно, обретут в смерти ту свободу, которую им не дали вкусить при жизни. Умирая с оружием в руках, они умирают, распятые садистами Ельцина и Грачева, пригвожденные к кресту чувством долга и памятью.
Христос остановился в Грозном
Христос пришел напомнить нам, на чем держится мир. А мир держится на свободе, на человечности, на бунте человечности и свободы против жестокости и деспотизма, на казни, которой подвергаются добрые и свободные, на воскресении их в памяти людской, в потомстве, в их добрых делах, — и на вечном повторении этого цикла. Джохар Дудаев и Сергей Ковалев, Анатолий Шабад и Лев Пономарев в равной степени апостолы Иисуса. Джохар Дудаев обрек себя на смерть за свободу своего народа. Сергей Ковалев, Лев Пономарев и Анатолий Шабад взыскуют мученического венца, требуя, чтобы их лишили парламентской неприкосновенности и судили за государственную измену.
Нету сильней агитации,
Нету сильней нелегальщины,
Если на тюрьмы бросаются
Самоубийцами вальдшнепы.
Возрождение христианства не в куличах и крашеных яйцах, не в хороводах и не в парадной службе в церквах, а в обледеневших антивоенных митингах этой зимы, участники которых, солидаризируясь с чеченским народом и проклиная собственную власть, выходили на площадь, чтобы «душу свою положить за други своя». На этих безнадежных и малолюдных площадях кучка праведников отмечала Воскресение Христа из мертвых на русской земле. И если те, кого там не было, в ночь на 23 апреля пришли святить свои куличи и слушать Богослужение, то они зря себя утруждали. Ни куличи, ни просвиры, ни яйца не помогут. Тот, кто не выступил против войны в Чечне, разминулся с Богом в этом году. Потому что Христос остановился не в Эболи — Христос в 1995 году остановился в Грозном. В Аргуне. В Самашках. В чеченских ополченцах с зелеными повязками, верующих в Магомета и Аллаха, до последней минуты сжимавших в руках автоматы, втоптанных и вдавленных российскими танковыми гусеницами в родную кавказскую землю, в тысячу раз больше христианства, чем в розовощеком сытом патриархе Алексии и той кучке чопорных аппаратчиков, от Черномырдина до Филатова, которые в пасхальную ночь влезли аж в алтарь, только бы не стоять вместе с народом, хотя даже цари этим на Пасху не гнушались. И стояли они на красной дорожке, как будто ждали выхода генсека, а не Воскресения Христа.
Праведники-социалисты отошли в область преданий, ибо после опыта 1917 года какая же праведность? Покажите мне социалиста, который отрицал бы с негодованием марксизм-ленинизм. Братание Миттерана с Фиделем Кастро —это окончательное моральное падение идеи социализма, и 27% французов, проголосовавших за социалиста Жоспена на президентских выборах, видно, совершенно аморальны в политическом смысле! Но свято место пусто не бывает. Сегодня место социализма рядом с христианством в России заняло гонимое западничество, заняли антикоммунизм и антифашизм. Либерализм сегодня настолько опасен для жизни, что многие соблазнились. И отреклись до третьего крика петуха. И Билл Клинтон, умыв руки, как Понтий Пилат, едет к Ельцину, дабы послать на Голгофу чеченцев и российских западников. Но сказано в Писании: «Претерпевший же до конца — спасется». Чего бояться нам, верующим в Христа, свободу, капитализм и права человека, даже если коммунисты, фашисты, ельцинисты решат поступить с нами, как когда-то в Иудее их предтечи поступили с Тем, чье Воскресение мы отмечаем каждую весну? Возможно, в России дело Запада будет прочно, только когда под ним заструится наша кровь. Разве не сказал Он в Гефсиманском саду:
Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь.
Это же можем сказать и мы. Лучше, ей-Богу, не скажешь. И везде, где встречаются либералы, затравленные, гонимые, и смело и публично исповедуют капитализм и демократию, собирается Тайная Вечеря. Как на недавно состоявшемся а Москве съезде ПЭС, Партии экономической свободы, где Константин Боровой причащал своих коллег смелейшей экономической программой, где государству не доставалось ничего, все уходило в частные руки; и дерзновеннейшим политическим докладом, где в выражениях всех четырех Евангелий плюс книги Пророков порицалась государственная власть. Это был не глоток, а водопад свободы, и перспектива близкой и возможной смерти никому не портила настроения. Суть христианства, российского западничества и дооктябрьского социализма может быть выражена в народнических стихах. «Отречемся от старого мира»: от черносотенно-монархического, от советского, от языческого. Спрашивают же во время таинства крещения: «Отрекаешься ли ты от Сатаны и ангелов его?» «Мы пойдем к нашим стонущим братьям»: к чеченцам, полякам, прибалтам, крепостным крестьянам, рабам, китайцам, кубинцам. За вашу и нашу свободу! «Вы жертвою пали в борьбе роковой» — до Голгофы не бывает ни Пасхи, ни всенародно отмечаемого Рождества.
«Ниспошлем мы злодеям проклятья». Жандармам, Домициану, Нерону, палачам, и всей теплой компании, развязавшей чеченскую войну: Грачеву, Ельцину, Коржакову, Степашину, Баркашову, Жириновскому, Зюганову. Мы христиане, пока не разучились проклинать злодеев. Гайдар и Бурбулис станут апостолами не раньше, чем проклянут Ельцина. А вот Боровой, Старовойтова и Явлинский уже для этого дела годятся. Они злодеев прокляли.
«Москва, низвергнешься до ада!..»
В каждую эпоху какое-нибудь слово должно вести людей за собой. Так было всегда. И всегда это слово было «Свобода». Свобода христиан, свобода социалистов, свобода чеченцев, свобода западников. И Слово это было в начале. «Слово было у Бога, и Слово это было Бог. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков.» Пусть светит! Время Иисуса не кончится никогда. Это он говорит сегодня: «И ты, Москва, до неба возвысившаяся, до ада низвергнешься!»
Иисусу было хуже, чем нам: ни выборов, ни «Свободы», ни. «Эха Москвы», ни телевидения. Грешно унывать.
Всю зиму мы ниспосылали злодеям проклятья. Мы христиане. В России достигнуто братство мировых религий. В наш праздник мы говорим: «Христос воскресе!» И наши братья-чеченцы отвечают нам: «Аллах акбар!»
