Яков Кротов. Путешественник по времени Вспомогательные материалы.
Шизофрения, как и было сказано
Шизофрения, как и было сказано // koMok №15, 17 апреля 1996
Мы в окружении. Причём нет никаких шансов выйти к «своим». Как не было их и в 1941 году. «Свои» поджидали окруженцев с НКВД, трибуналами, расстрелами, и концлагерями. Патриоты, конечно, предпочитали советский концлагерь. Космополиты выбирали свободу. Но что могли предложить им немцы, кроме гигантского концлагеря «Третий Рейх»? А что им перепало от союзников, которые их погрузили в телячьи вагоны и вернули Сталину, после чего космополиты оказались с патриотами на одних нарах в Эльгене или в Караганде. Это была первая попытка добиться национального согласия на базе общих нар, общего кайла и общей колючей проволоки. Она оказалась вполне успешной: по крайней мере, больше никаких размежеваний и разборок между власовцами и ортодоксальными командирами Красной Армии не наблюдалось ни на Лубянке, ни на этапах, ни в лагерях. Даже струны вещие Солженицына ничего не стали говорить о них!
Сейчас наметилась новая, очередная и, видимо, с точки зрения Клио, плановая попытка достигнуть национального консенсуса. Есть способ примирить Немцова и Жириновского. Не верите? Напрасно. Им нечего будет делить в том случае, если Зюганов пошлет их обоих в те не столь отдаленные места, где нет ни ананасов, ни соковыжималок, ни стаканов, ни Александра Любимова, ни телевидения.
Итак, мы «в мешке».
Чтобы знать, где прорываться, познаем поглубже наших противников на всех флангах.
1. Надежа — президент.
Мы, конечно, по гроб ему должны и признательны. Он нам сделал много добра, но мы это добро, во-первых, щедро возвращали, отдаривали, так сказать (и в августе 1991-го, и в октябре 1993-го, и на апрельском референдуме); а во-вторых, все гостинцы мы уже проели и положили зубы на полку. Срочно требуется новая порция: запрет коммунизма, фашизма, социализма. (А что? Запретили же Советскую власть Указом Президента!). Все отжившее, сгнившее и, наоборот, назревшее, надо душить в зародыше; причины коммунизма с фашизмом не устранены еще даже во Франции, раз соответствующие партии есть, и, значит, надо устранять следствия. Ведь пока никто не придумал таких гербицидов, чтобы не вырастали сорняки; однако их ликвидируют по мере поступления. Еще нужно быстренько уносить ноги из Чечни, пока нам их не повыдергивали окончательно. И, конечно, нужен капитализм. Чтобы нас силой заставили его строить. Рассчитывая на все эти подарки, мы поставили под елку наш башмачок. Но черта с два нам Санта-Клаус из Кремля хоть что-то туда положил. Правда, пока он нас не сажает: ни Шендеровича, ни Ковалева, ни Явлинского, ни даже меня. А мог бы! Едва ли народ, не способный отбиться даже от военкомов с Минобороны, бросающих его, как полено, в чеченскую топку, стал бы заступаться за нас. Про Совет Европы я уж и не говорю. Если Зюганова с Жириновским в Евросовет приняли и в качестве уплаты готовы засчитывать чеченские скальпы (с Первомайским вместо вступительного взноса), то, значит, все в России дозволено. Словом, и друг Билл, и друг Гельмут, разрешившие это китайцам, разрешают и другу, с которым они подружились в Москве.
Однако мы ругаемся, обзываемся, плюемся, а он не сажает. Остановись, мгновенье, ты прекрасно! Но несмотря на всю переполняющую нас благодарность, могу я конструктивно возразить?
Во-первых, куда же это наш Борис Николаевич на выборы собрался? В качестве единого кандидата демократических сил он на выборах не проходит, из-за того, что народ уже проникся к демократам здоровой ненавистью лодыря и стихийного социалиста, который вечно заглядывает в чужую тарелку и чужой карман: нельзя ли что-нибудь поделить? Как единый кандидат (или один из) недемократических сил он тоже котироваться не будет.
Запад по пятницам не подает: там подают только сильным и богатым. Обменяют на Зюганова по курсу, и точка. Им не привыкать. И с Лениным, и со Сталиным чай пили из тульского самовара с вяземскими пряниками. А кровь российских диссидентов опечалит их не больше, чем печалила кровь советских «врагов народа», чем печалит кровь политзаключенных китайцев. Нефтью запьют, лесом заедят. «Падающего толкни» — это жестокий, но справедливый закон. Мы барахтаемся в своей мутной луже уже 8 лет, наше хлюпанье всем надоело, и раз уж мы не можем выплыть, нам помогут утонуть, закидывая камнями. Когда последние российские вестернизаторы пойдут на дно, Запад о продаже нужного ему сырья сговорится и с коммунистами. Так что не зовите на помощь прогрессивное человечество, оно не поможет проигравшим. Который год Штаты отпихивают от своего берега жалких кубинцев, пытающихся спастись бегством с «острова Свободы». Идите и свергайте Фиделя, ребята. И будет у вас полная Флорида.
А насчет того, чтобы пройти в Президенты от левых и национал-патриотических ультра, то здесь уже все схвачено. Места заняты, и отставкой Чубайса, Козырева и Филатова их не купить. Здесь головы их нужны на пиках плюс еще президентская в придачу, и только тогда «вязальщицы гильотины» Светлана Горячева и Сажи Умалатова сочтут тебя своим.
По крайней мере, неуклюжие попытки Президента заговорить зубы врагам (такие большие зубы!) бесперспективны. Тем более, что он обещал своим кротким подданным уже, по крайней мере 4 бюджета в год. Один бюджет на Чечню (50% на войну с Дудаевым, 50% — на содержание администрации Доку Завгаева). Еще один бюджет на прокорм прожорливого СНГ (погашение лукашенковских долгов, содержание коммунистов в Таджикистане и охрана их от собственного народа и от афганцев, дотации красному Приднестровью, пропитание для режима Э. Шеварднадзе). Третий бюджет пойдет на выплату долгов по зарплате шахтерам, вахтерам, комбайнерам. Четвертый придется израсходовать на повышение пенсий, стипендий, на поддержку национальной промышленности, т.е. на содержание убыточных предприятий типа АвтоВАЗов, КРАЗов, МАЗов и КамАЗов и их не менее убыточных руководителей в ранге вице-премьеров по экономике, например, г-на Каданникова. Приплюсуйте еще средства на содержание «заглотных» колхозов, колхозников и колхозного начальства. Итак, нужно 4 бюджета, кроме пятого, основного. Из какой заначки собирается добывать эти деньги наш добрый Президент? Это у Авоськи под подушкой лежит сладкая ватрушка, а не у нас.
К тому же Борис Николаевич питает необъяснимую, иррациональную страсть к чеченцам, прямо как юная Мария, дочь Кочубея, к старому гетману Мазепе. То, что я люблю чеченцев, это еще можно понять. Правозащитники обязаны любить угнетенные народы, им это по штату положено. Но Президенту РФ не худо бы отвлечься от своей несчастной любви к чеченцам и заняться россиянами. Вспомним дона Хосе. Он-таки пропал из-за любви к Кармен. Не пропасть бы Борису Николаевичу из-за любви к Джохару Дудаеву, Шамилю Басаеву и Салману Радуеву, не считая конституционного порядка. Нельзя же прижимать к сердцу предмет своей страсти с помощью половины армии, целого национального бюджета и четверти внутренних войск! Пока чеченцы, не дай Бог, не передумали, надо срочно оформлять развод.
Не надо расстраиваться: чеченцы будут нам письма писать из-за своего бугра, станут визиты на высшем уровне наносить, а кто очень соскучится, съездит к ним в тур: по местам боевой славы гудермесских и шатойских партизан или в город-герой Грозный.
Неразделенная любовь Ельцина к республике Ичкерия может стоить ему на выборах очень дорого. У нас же не США, где Джимми Картер получает от Билла Клинтона почетные миссии за рубежом. У нас Россия. Здесь проигрыш на свободных демократических выборах коммунистам — это не вотум недоверия, а вердикт. Наши присяжные уже несколько столетий выносят проигравшим властителям исключительно смертный приговор. 16 июня соберется Большое Жюри. Будет слушаться дело «Российская Федерация против Бориса Ельцина». И война в Чечне не будет главным пунктом обвинения, иначе народ потребовал бы осуждения коммунистов за Афганистан, главным обвинением будут реформы: Беловежская пуща, приватизация, либерализация, вестернизация, октябрь 1993-го, запрет КПСС, разлука с госкормушкой, закат оборонки.
До сих пор реформаторы проводили выборы не иначе, чем через 10-20 лет после начала реформ, как предусмотрительные Аугусто Пиночет и его предшественник Франко. Не надо задавать народу нескромные вопросы, а то можно услышать нескромный ответ. Как в декабре. Если бы у каждого неандертальца спросили, захочет ли он превратиться в кроманьонца…
Какие здесь выборы? Пусть идет эволюция, пусть шагает прогресс...
2. Право-левые уклонисты.
Это все наши оппоненты, как их принято в светском обществе называть.
И все они, от Зюганова до Баркашова, право-левые. Взяли все самое худшее и от тех, и от других. От левых — большевизм, идиотизм, ГУЛАГ, красные знамена, портреты, ненависть к Западу. От фашистов — нацизм, антисемитизм, этнические чистки, евразийство, любовь к форме, завоевание Индийского океана. Искать особый, третий, путь — это все равно, что искать пятый угол или ловить чертей в стакане. Здесь ни для нас, ни для Президента, ни для присяжных демократов нет «коридора». Первого задушат, второго засушат, третьего зажарят, четвертого зашкварят…
3. Народ. Самый глухой из углов. Не с кем перестукиваться. Когда «гуляш-коммунизм» им не обломился (коммунисты и говядина — две вещи несовместимые), они настроились на «гуляш-капитализм». И опять ошиблись: капитализм надо долго и нудно строить. И все делать без мамы, папы и ЦК КПСС.
Народ проголосовал за то, чтобы идти на дно. Я лично против демократии на корабле с такой командой. Пусть решает капитан. Ему бы хорошего боцмана да сносного лоцмана...
Они, кстати, есть в запасниках. Главное —разобраться с командой. А то слишком много развелось у нас детей лейтенанта Шмидта.
4. Присяжные демократы.
У них работа такая — быть демократами. Нас спасать. При всем при том они нас спасают на четверть ставки, на две ставки делят портфели и места в списках и еще на четыре ставки ругаются...
Про Явлинского я не говорю. Он у нас по части базиса работает, а про надстройку и не помышляет, до нее у него очередь и на 501-й день не дошла. Беда вся в российской специфике: здесь уже надстройка падала на базис и давила его вместе с реформистами, экономистами и конформистами... Вывод войск? Но коммунистов кто из России выведет? И какие это реформы при них Григорий Алексеевич сможет провести? Здесь не то что 500 — 100 дней в Кремле просидеть не дадут, и островом Святой Елены дело не ограничится...
С ДВР не легче. Они портфели с коммунистами уже не делят: коммунисты их 13 представителей за фракцию не считают и обносят угощением. Приятно было услышать от Егора Тимуровича, что партия у него западническая и антикоммунистическая. Эти речи мне слаще мирра и вина. Но что бы об этом сказать в 1993 году, когда у ДВР была такая большая фракция, и они делили комитеты с Зюгановым и Жириновским!
Ни демо-, ни выбороссы больше не радуют столицу своими мощными митингами и триколорами. Красная Москва — это уже не марка духов, это цвет времени, выкрашенного Зюгановым и Анпиловым.
Присяжные демократические вожди сидят за печкой и ни слова не говорят? На какую площадь идти и что брать с собой — оружие или белые тапочки?
Президент пытается вскочить в последний вагон красного бронепоезда. Ложиться на рельсы — это не выход. Они не остановятся. Рельсы лучше разобрать. Однако не видно что-то подрывников.
В нашем подвале не четыре, а пять углов.
«Подвал темный, низкий, круглый — исхода нет, жизнь загибается здесь концами в простой, жуткий круг: ни докричаться отсюда, ни спрятать голову в угол, отовсюду виден ты сам себе, и ясно видно — конец».
Что ж, когда последние западники повиснут, наконец, на скрижалях российской истории, народ сможет вволю кричать:
«Да здравствует наш император Наполеон и наша лечебница Шарантон!»
