Как демократы коммунистов под Лениным чистили
Как демократы коммунистов под Лениным чистили // Демократический выбор. - 1998. - №46.
У демократов Российской Федерации большая радость: наконец-то коммунисты провинились и себя разоблачили. Разоружились, так сказать, перед общественным мнением. И теперь можно, наконец, рискнуть и публично призвать к их запрету. Нет, их, конечно, не запретят. Как можно! Зато призывающих Гайдара и Чубайса (и примкнувшего к ним, заигравшегося с огнем и, наконец, обжегшегося Березовского) хотя бы не обзовут экстремистами. А просто поправят.
Шохин скажет, что нет правовых механизмов запрета (человечество довольно долго промаялось в поисках правового механизма против лома, пока, наконец, не успокоилось на том, что здесь возможен только один правовой механизм — другой лом). А мэр Лужков прибавит, что никак нельзя запретить самую крупную парламентскую фракцию (то есть если злодеев мало, с ними имеет смысл бороться; а если злодеев много, к ним надо просто примкнуть).
Однако все истинно демократические силы (к коим ни Шохин, ни Лужков, конечно, не принадлежат) сильно обрадовались выступлению товарища Макашова. Он дал, наконец, на своих товарищей желаемый компромат. Теперь всем стало ясно, что коммунисты — антисемиты. В какой степени это приближает нас к желанной правовой пристани, от сердца, с присущей горским народам чистотой и наивностью, объяснил генерал Аушев, президент Ингушетии и член Совета Федерации. Он подивился глупости коммунистов, которые так задарма себя компрометируют, а могли бы вспомнить, какую прекрасную Октябрьскую революцию сделали их вожди, какого достойного лидера-интернационалиста они имели во Владимире Ильиче Ленине, который ведь прекрасно сотрудничал и с Яковом Свердловым, и со Львом Троцким, и с Зиновьевым чудесно общался в шалаше. Я-то, грешным делом, думала, что репутацию коммунистов после их блестящих успехов в СССР, Китае, Корее, Кампучии и на Кубе не сможет испортить даже то, что они станут носить ночной горшок вместо шляпы и прикажут подавать в думском буфете тушеную человечину с зеленым горошком. Но оказывается, что если уничтожают не евреев по расовому признаку, а всех, кто не хочет или не может (или о нем есть донос, что он не хочет или мало старается) строить коммунизм, то беспокоиться особо не о чем: это легитимно. Коммунизм у нас (да и не только у нас) в законе. Вне закона только фашизм. Поэтому почти вся демократическая общественность занялась поисками «настоящего коммуниста», дабы продемонстрировать этот эталон заблудшим зюгановцам и вернуть их на стезю добродетели: к намерению устроить в России очередной Котлован и уничтожить очередные 40 млн. человек. А никаких иных намерений и планов никакие коммунисты (ни наши, ни импортные) не питали и не питают ни под какими широтами.
Как, спросите вы меня, и европейские коммунисты тоже? В Италии они в правительстве и парламенте. Во Франции — тоже. Они не запрещены ни в США, ни в Чили, ни в Испании. Правда, после того, как в трех этих странах их основательно пропололи. В США с помощью сенатора Маккарти и его комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. А в Испании и Чили разбирались не словесно, а физически. Видимо, придя эмпирическим путем к идее, что «против лома нет приема, если нет другого лома». И как видно, на пользу пошло. Отсутствие же лома в правовом арсенале демократической России, которая рискует завершить свое горестное существование до 2000 года, сильно сказывается на курсе национальной валюты и вообще на перспективах выживания россиян, потому что те коммунисты-интернационалисты, которых все ставят в пример хулиганистому Макашову, имеют привычку убивать тех, кто не вымирает добровольно от голода, причем на вполне интернациональной основе: русских, татар, евреев, грузин, чеченцев — всех вместе, на паритетных принципах. Так что овчинка выделки не стоит. И тот оптимизм, с которым наши полоумные каналы телевидения бросились на новый поход — искать светлый, положительный образ нашего современника: «доброго, умного, неженатого», безвредного и прогрессивного коммуниста — должен повергнуть нормальных россиян в неизбывную тоску и глухой пессимизм.
И ведь нашли, представьте себе: то в лике какого-то курского секретаря обкома, по совместительству вступившего в некую секту эколого-утопичного содержания; то в товарище Семаго, «красном» владельце злачного местечка в виде ночного клуба и казино (и всегда коммунисты девочек в финских банях на своих тусовках лапали, еще при Брежневе); то в неких мифических респектабельных коммунистах, которые якобы не хотят прослыть такими же отморозками, как Макашов (однако в партии его держат и в прокуратуру не сдают). «Блажен, кто верует! Тепло ему на свете». Пока, конечно, не свезут на Колыму.
Жаль мне, конечно, огорчать оптимистов-демократов, но придется: хороших, приемлемых для употребления в цивилизованном обществе коммунистов не было, не бывает и не будет. Безвредные с виду коммунисты западных стран хотят того же, что и наши: власти, реализации безумной утопии в виде очередного города Солнца или Икарии (Кампанелла и Кабе как раз в «левоцентристских» Италии и Франции и проживали, правда, в незапамятные времена); массовых репрессий для тех, кто не захочет в этой утопии жить. Но говорить об этом на Западе приходится тихо и только своим, а то из парламентов и правительств попрут. А пока коммунисты живут отлично: тянули 70 лет денежки с СССР на карманные расходы, эксплуатируют доверчивость умственно отсталого электората, занимают теплые кабинеты и получают хорошие деньги за лживую болтовню. Ни один хороший закон, ни один полезный проект, ни одно доброе начинание не связано с именем западных коммунистов. Их программа-максимум для Европы: Армагеддон, ГУЛАГ, аннигиляция. (Самые глупые из итальянских комми приехали на зюгановский митинг. Прокололись.)
Их программа-минимум — паразитирование. Выполняют. Я думаю, что двусмысленный лозунг «хороший коммунист — мертвый коммунист» появился не в силу намерений составителя устроить геноцид, вернее, коммицид. А просто потому, что автор отчаялся найти хотя бы одного хорошего коммуниста. Скажем понятнее: хороший коммунист — это тот коммунист, который спит зубами к стенке и не вмешивается на властном уровне ни в политику, ни в экономику. То есть никуда не может быть избран, даже в Общество охраны животных (зверюшки тоже «хочут жить»). Коммунизм и так достаточно порочен, поэтому еще одно черное чернильное пятно на его шкуре (в виде антисемитизма) ничего не изменит.
Того и гляди, мы начнем осуждать капээрэфовцев словами кавторанга из солженицынского «Одного дня Ивана Денисовича»: «Вы не советские люди! Вы не коммунисты!» Вон г-н Березовский запаниковал, когда оказалось, что на него у его любимых коммунистов тоже есть пятая графа и газовая камера. А то, что они всю страну угробить собирались и год назад, и два, и десять, и восемьдесят, его не волновало. Это называется «шкурничество». Помнится, при победе Жириновского на выборах в 1993 году Андрей Козырев сильно испугался и начал что-то лепетать насчет того, что можно с коммунистами объединиться, дабы фашизму противостоять. Этот вариант мы, кажется, скушали в 1945-м. Из немецких концлагерей поехали в советские. Из гестапо перебрались в НКВД. Мало что ли?
А все от страха. Боимся до смерти коммунистов — и называем их фашистами. Чтобы легче запрещались. От страха ищем хороших коммунистов, потому что не рискуем связаться с «плохими». Так ведь не поможет. Трусы никого не могут запретить. Покатают Макашова на ладошке, как горячую картофелину, а в рот не возьмут. Дума его не отдаст. Там же круговая порука, воровской закон «омерты».
Пока СМИ, демократы и хотя бы часть бизнеса не признали коммунизм равным фашизму, макашовы будут «простуживаться на наших похоронах». А попытка почистить коммунистов под Лениным — это все равно, что гаркнуть хором: «С Интернационалом воспрянет род людской!». Кстати, они чистились под Ильичом, «чтобы плыть в революцию дальше». Мы что, хотим им дать лоцмана?
