Яков Кротов. История.. Вспомогательные материалы: философия зайца.

Жан де Лафонтен

КРОЛИКИ

Герцогу Ф. дe Ларошфуко

Я часто мог сказать, к какой зверей породе
Принадлежат иные из людей;
Среди животных и зверей
Они близки им по природе.
Король не менее, чем подданный, грешит
И добродетелей не более имеет.
Природа все дары распределить умеет
И каждое созданье наградит
Какой-нибудь крупицей, чтоб по ней
Пытливому уму характер был видней.
Понятно, про людей я речь свою веду,
И в поясненье слов пример вам приведу.

В час раннего рассвета, на краю
Большого леса, я на дерево взобрался,
И с высоты его с величием смотрю
Вокруг себя. Случайно оказался
Над кроликами я. Бедняжки ничьего
Внезапного не ждали нападенья.
Юпитер новый, я с Олимпа своего
Мог их стрелять на выбор, без стесненья.
Я вижу, как они, беспечно веселясь,
Играют, прыгают в вереске.
Стреляю я, и при внезапном треске
Рассыпались они, за жизнь свою боясь,
Искать спасения по норкам под корнями.
Но час, другой прошел — внезапный страх забыт,
И вновь они идут беспечными толпами,
И снова между них веселие царит.

Не так же ль средь людей? В смятеньи под грозою
Рассыпавшись, они сбираются опять,
Стремятся к берегу пристать,
Чтоб снова ветром и волною
Быть разметенными... Как Кролики, толпой,
Беспечные, они бессильны пред судьбой.
Другой еще пример из жизни обыденной.
Когда несчастный пес, судьбою обойденный,
Проходит мимо псарни, — что за гам
Ему несется по следам!
Собаки, трепеща от жадности и злости,
Ревут и лязгают зубами вслед ему,
Чтоб не пустить непрошеного гостя
К жилищу своему!
Не то же ль средь людей? Правители, вельможи,
Простые смертные — на тех же псов похожи.
Мы, как они, готовы разорвать
Внезапного пришельца, опасаясь,
Чтоб не пришлось с ним разделять
Того, чем мы живимся, наслаждаясь.
Кокоток и писателей сюда
Я причисляю без труда:
Несчастье между них вдруг новичку явиться!..
Игра известная: так надо приловчиться,
Чтоб подле пирога лишь нескольким стоять
И уж других к нему не подпускать!..
Примеров сотнями я мог бы вам привесть,
Но надо знать и честь.
Спасенье — в краткости; и в лучшем сочиненье
Необходимо опущенье,
Чтоб пищу дать читателя уму.
Кончаю басню посему.

Вы, скромность чья равняться только может
С величием души, которого хвала
Поэта скромного конфузит и тревожит,
Хотя она ничтожна и мала
Перед заслугами! Вы, коему обязан
своим покоем я и с именем кого
Я благодарностью до гроба буду связан,
Чьих добродетелей не опроверг никто!
Я счастлив, что добился разрешенья,
Чтоб ваше имя было почтено,
И чтоб оно моим произведеньем
Векам на память было предано —
То имя, что стране, богатой именами
Прославленных мужей, честь делает собой
Перед потомством и веками
Своей духовной красотой. Перевод А. Зарина.
Басня посвящена герцогу Франсуа де Ларошфуко (см. примечание к басне "Человек и его Изображение").
Свою басню Лафонтен посвящает герцогу Ларошфуко. Он благодарен ему за покровительство, постоянную поддержку и заботу, честность и благородство.

Автор делится своим безошибочным умением сравнивать человека с различными животными. «Я часто мог сказать к какой зверей породе принадлежат иные из людей». Чтобы убедить в этом читателя, он приводит примеры для сравнения.

«В час раннего рассвета, я на дерево взобрался, и с высоты его…смотрю вокруг себя. Случайно оказался над кроликами я». Он видит, как они беспечно веселятся, прыгают, играют, но вдруг раздался выстрел. «Рассыпались они, за жизнь свою боясь». Однако час прошел, другой, кролики снова бегают под деревом, забыв о страхе и случившемся, они опять беспечны.

Автор задает вопрос: «Не так же ль средь людей?» Когда гроза, они пытаются прибиться к берегу, уйти подальше от бури, «чтоб снова ветром и волною быть разметенными… Они бессильны пред судьей».

А вот пример собаки. Если бездомный пес проходит мимо псарни, ему вдогонку несется шум и лай. Собаки рвутся на цепях от злобы и ненависти, не желая подпускать к своему жилищу чужака. Так же поступают люди. «Надо приловчиться, чтоб подле пирога лишь нескольким стоять и уж других к нему не подпускать».

Последние слова Лафонтен обращает к герцогу. С благодарностью автор пишет, что с именем Ларошфуко до гроба будет связан он. Баснописец славит духовную красоту благородного покровителя искусства.

 

Кот, Ласочка и Кролик

Случилось Кролику от дома отлучиться,
Иль лучше: он пошел Авроре поклониться
На тмине, вспрыснутом росой.
Здоров, спокоен и на воле,
Попрыгав, пощипав муравки свежей в поле,
Приходит Кроличек домой.
И что же? Чуть его не подкосились ноги!
Он видит: Ласочка расставливает там
Своих пенатов по углам!
«Во сне ли я, иль нет, странноприимны боги!» —
Изгнанник возопил
Из отческого дома.
«Что надобно?» — вопрос хозяйки новой был.
«Чтоб ты, сударыня, без грома
Скорей отсюда вон! — ей Кролик отвечал. —
Пока я всех мышей на помощь не призвал».
«Мне выйти вон? — она вскричала. — Вот прекрасно!
Да что за право самовластно?
Кто дал тебе его? И стоит ли войны
Нора, в которую и сам ползком ты входишь?
Но пусть и царство будь, не все ль мы здесь равны?
И где, скажи мне, ты находишь,
Что Бог, создавши свет, его размежевал?
Бог создал Ласочку, тебя и Дромадера;
А землемера
Отнюдь не создавал.
Кто ж боле права дал на эту десятину
Петрушке Кролику, племяннику иль сыну
Филата, Фефела, чем Карпу или мне?
Пустое, брат! Земля всем служит наравне:
Ты первый захватил — тебе принадлежала,
Ты вышел, я пришла — моею норка стала».
Петр Кролик приводил в довод
Обычай, давность — их законом;

Он утверждал: «Введен в владение наш род
Бесспорно этим домом,
Который Кроликом Софроном
Отказан, справлен был за сына своего
Ивана Кролика; по смерти же его
Достался, в силу права,
Тож сыну, именно мне, Кролику Петру;
Но если думаешь, что вру,
То отдадим себя на суд мы Крысодава».
А этот Крысодав, сказать без многих слов,
Был постный, жирный кот, муж свят из всех котов,
Пустынник набожный средь света,
И в казусных делах оракул для совета.
«С охотой!» — Ласочка сказала. И потом
Пошли они к Коту. Приходят, бьют челом,
И оба говорят: «Помилуй! Рассудите!..»
«Поближе, детушки, — их перервал судья, —
Не слышу я,
От старости стал глух, поближе подойдите!»
Они подвинулись, и вновь ему поклон;
А он
Вдруг обе лапы врознь, царап того, другова,
И вмиг их примирил,
Не вымолвя ни слова, —
Задавил.

Не то же ль иногда бывает с корольками,
Когда они в своих делишках по землям
Не могут примириться сами,
А прибегают к королям?

Перевод  Дмитриева

---

Из сборника сказаний и басен Бидпая и Локмана. Бидпай (Бильпай, Пильпай) - апокрифическое имя индийского мудреца; ему приписывается собрание басен и рассказов, которые более 1500 лет распространены среди всех народов Востока и Запада в переводах и переделках. Известны два сборника: «Книга света, или поведение царей, индийского мудреца Бидпая» и «Индийские сказания и индийские басни, Бидпая и Локмана».

Довольно поучительно автор, на примере мелких животных, затеявших ссору за кроличью нору, показывает нам, как происходят в нашей жизни споры за территории между странами. Когда возникает конфликт и стороны не могут прийти к разумному компромиссу, они начинают искать того, кто бы их рассудил по справедливости. Но могут, как в басне попасть в лапы хитрого и сильного врага, который не только не рассудит их конфликт, а сделает их своей добычей. Мораль в басне заключена в том, что не стоит искать справедливости у хитрых и коварных людей, даже если другим путем не решить проблему.