ДЕ ВЕТТЕ (De Wette) Вильгельм Мартин Леберехт
Из "Библиологического словаря"
священника Александра Меня
(Мень закончил работу над текстом к 1985 г.; словарь оп. в трех томах фондом Меня (СПб., 2002))
К досье Меня * Библия.
ДЕ ВЕТТЕ (De Wette) Вильгельм Мартин Леберехт (1780-1849), нем. либерально-протестантский
богослов и экзегет. Род. близ Веймара в семье лютеранского пастора. Образование
получил в Веймаре и Иене. Проф. на кафедре экзегезы в Гейдельберге (1807-10) и
в Берлине (1810-19). С 1822 профессор нравств. и практич. богословия в Базеле.
В первый период своей деятельности находился под влиянием идей *Гердера и исповедовал
рационалистич. философию. Неудовлетворенный «натуральным» толкованием библ. чудес,
к-рое предлагал *Паулюс, Д.В. стал искать решения экзегетич. проблем в аспекте
мифа. Изучение Библии свелось для Д.В. гл. обр. к ее «объективной» (небогословской)
историко-литературной критике, поскольку он смотрел на свящ. книги как на «историческое
явление в ряду других подобных явлений». Такая т. зр. Д.В. сочеталась с выводом,
что все сказания *Пятикнижия суть мифы, т.е. «зачастую полностью вымышленные писателями
и традицией фантастические и сверхъестественные истории». Однако Д.В. не хотел
становиться в ряды сторонников *отрицательной критики и силился убедить своих
противников, пиетистов, что его взгляд на Библию не подрывает основ христ. веры.
При этом он утверждал, что мифы и даже вымыслы полезны, ибо могут «наполнять читателя
набожностью». Историч. достоверность, доказывал он, несущественна, и напрасно
«мы пренебрегаем прекрасным и большим наслаждением восприятия мифов и гонимся
за мелочным удовлетворением любопытства». Не все ли равно: существовал ли Авраам,
если его образ важен как «тема для религиозных размышлений»? И все же сам Д.В.
всю жизнь был раздираем внутренней борьбой между критицизмом и верой во Христа.
Знакомство в Берлине со *Шлейермахером в какой-то мере смягчило этот конфликт,
и во второй, базельский, период жизни (1822-49) Д.В. укрепился на позициях либеральной
теологии.
Д. В. как библеист стремился рассматривать библ. историю в русле общих законов
историч. развития (в том виде, как их понимала наука), но поступательное движение
ветхозав. учения представлялось ему путем к «божественному духу христианства».
В своем «Учебнике христианской догматики» («Lehrbuch der christlichen Dogmatik»,
Bd.1-2, B., 1813-16) он разделил этот путь на 4 фазы: 1) домоисееву — еще наполовину
языческую; 2) Моисееву — обремененную обрядами и символами; 3) допророческую,
искаженно-Моисееву, в к-рой вновь появились элементы *политеизма, и, наконец,
4) чистое учение пророков и псалмопевцев, свободное от обрядов и символов. «Весь
Ветхий Завет, — заключал Д.В., — был одним великим предсказанием, одним великим
прообразом грядущего Нового Завета». Д.В. пытался полемизировать со *Штраусом,
к-рый в своей книге «Жизнь Иисуса» (1835-36) почти половину Евангелия объявил
мифом, но под влиянием гегельянства Д.В. и сам отдал дань этой тенденции (в частн.,
он, как и Штраус, отрицал историч. ценность Ин). И все же в этих колебаниях победа
осталась за верой. Незадолго до смерти Д.В. писал: «Нет спасения ни в каком другом
имени, кроме имени Иисуса Христа распятого, и для человечества нет ничего выше,
чем осуществленное в Нем Богочеловечество и насажденное Им Царство Божье».
В историю библеистики Д.В. вошел прежде всего как ученый, доказавший, что Кн.
Закона, найденная при царе Иосии в 622 (4 Цар 22-23), была не чем иным, как Второзаконием.
Это мнение впервые высказали еще свт. *Иоанн Златоуст и блж. *Иероним. Во времена
Д.В. критики, признавая составной характер первых четырех книг Пятикнижия, отмечали,
что Второзаконие имеет гораздо более цельный характер. В своей докторской диссертации
(1805) и в ранней работе «Введение в Ветхий Завет» («Beitrage zur Einleitung in
das Alte Testament», Bd.1-2, Halle, 1806-07) Д.В., приводя серьезные аргументы
в пользу своей гипотезы, высказал догадку, что Второзаконие было составлено тогда
же, в 7 в., а находка его была подстроена священником Хелкией. «Однако, — писал
Д.В., — я далек от того, чтобы считать это предположение доказанным». Тезис о
тождестве Кн. Закона с Второзаконием удерживается в библеистике и поныне; что
же касается даты написания этой книги, то исследователи теперь относят ее к более
раннему периоду (см. ст. Пятикнижие).
Д.В. также положил начало классификации псаломов, к-рая в 20 в. была продолжена
*Гункелем. Эту классификацию и оценку Псалтири по содержанию Д.В. считал делом
более важным, чем тщетные попытки установить, кем конкретно были написаны псалмы.
«Единственная критика псалмов, — писал он, — которая возможна и может нас удовлетворить,
— эстетическая: она в состоянии просеять пеструю антологию псалмов и по их внутренней
ценности определить их место в букете еврейской поэзии; она может определить,
что является оригиналом и что — подражанием, что носит на себе краски ранней весны
и поздней осени. И все же она не сможет указать авторов соответствующих песен
и время, в которое они жили; ее мало будет интересовать, сочинил ли ту или иную
песнь Давид, Исайя или позднейший безымянный поэт... но когда внутренний дух этой
песни дышит юностью древних столетий, то для эстетической критики вопрос о древности
решен».
Широкое признание получил перевод Библии, сделанный Д.В. в 1809-11, а также
его учебник по библ. археологии («Lehrbuch der hebraische judischen Archaologie»,
Lpz., 1814).
u Сommentar uber die Psalmen, Heidelberg, 1811; Das Wesen des christlichen
Glaubens, Basel, 1846; в рус. пер.: Очерки к введению в ВЗ, ПБ, с.254-341.
l ПБЭ, т.4, с.968-70; H a n d s c h i n P., W.M.L. de Wette als Prediger
und Schriftsteller, Basel, 1958; K r a u s, S.160-75; RGG, Bd.2, S.158.
|