|
Cм. текстология НЗ;
ЕВАНГЕЛИЯ (ИСТОРИЧЕСКАЯ ДОСТОВЕРНОСТЬ)
Ученые придерживаются самых различных мнений относительно исторической достоверности Е. Почти все согласны только в том, что Е. были написаны главным образом для богословских, а не исторических целей. Другими словами, Матфей, Марк, Лука и Иоанн желали прежде всего передать современникам свое понимание личности и деяний Иисуса Христа.
Большинство ученых признают также, что для создания убедительного образа Иисуса четырем евангелистам требовалось согласовать события Его жизни. Сколько требовалось для этого усилий и до какой степени они увенчались успехом - это вопросы, которые являются предметом горячего обсуждения. Автор настоящей статьи убежден, что объективная оценка свидетельств подтверждает высокую степень историчности Е. Следует, однако, отметить, что Е. нужно оценивать в соответствии с историографическими канонами времени, когда они были написаны, а не сравнивать - допуская грубый анахронизм - с современными представлениями о том, каким должен быть достоверный исторический отчет.
1.Внешние свидетельства.
2.Достоверность.
3.Философские соображения.
1. Внешние свидетельства
1.1. Текст Евангелий. Нехристиане часто говорят, что Е. в их нынешнем виде будто бы доверять нельзя, так как их текст был сильно искажен. Однако это утверждение им подкрепить практически нечем. Существует 2328 рукописей и фрагментов рукописей, дошедших до нас от первых веков христианской Церкви и содержащих все части Е. Самый на сегодняшний день древний фрагмент НЗ - папирус Райленда (р5 2), он содержит Ин 18:31-336, 37-38 и вероятно датируется примерно 125 г. Таким образом, от момента написания четвертого Е. его едва ли отделяет более 30 лет. От III— IV вв. до нас дошел 21 папирус, содержащий важные разделы. Есть 5 практически полных текстов НЗ, относящихся к IV-V вв. В сравнении с числом и возрастом дошедших до нас рукописей большинство других древних документов - включая многие такие, которые считаются достоверными рассказами об исторических событиях, - эти свидетельства поистине огромны.
Вследствие этого текстологи (см. Текстология) смогли с высокой степенью точности восстановить прототип евангельского текста. Согласно приблизительным оценкам, надежному восстановлению поддаются 97-99% первоначального текста. Более чем 54% всех евангельских стихов полностью свободны от текстуальных вариантов, а подавляющее большинство остальных стихов не имеют отношения к проблемам историчности. Современные издания греческого НЗ (Nestle-Aland; UBS) приводят каждое существенное разночтение, а в большинстве современных англоязычных переводов есть пограничные примечания, предупреждающие читателя о наиболее спорных пассажах (напр., Мф 6:13b; Мк 16:9-20; Ин 7:53-8:11).
1.2. Археология. Археология* не играет такой большой роли в изучении Е., как в изучении многих других разделов Писания. В ряде случае было доказано существование мест и людей, упоминаемых евангелистами. Например, в 1888 была обнаружена купальня Вифезда (Ин 5:2). Раскопки показали, что, как сказано у Иоанна, там было пять галерей. В 1961 в Кесарии нашли надпись, где упоминается о «Понтии Пилате, префекте Иудеи». Однако ту информацию, которую содержат Евангелия - о деяниях и учении Иисуса, - археология обычно не может ни подтвердить, ни опровергнуть, поскольку на магнитофон слова Иисуса, естественно, не записывались, чем можно было бы проверить достоверность Е.
1.3. Письменные свидетельства помимо Евангелий. Практически все библеисты признают, что в древних нехристианских источниках достаточно информации для опровержения мифа, будто Иисус никогда не существовал. (Этот миф и поныне распространен среди простых людей и некоторых ученых других специальностей - см., напр., Дж. Уэллс).
Большинство ученых также сознают, что лишь малую часть того, о чем говорится в Е., можно подтвердить сравнением с другими материалами. Если учесть, что нехристиане не видели в Иисусе крупного политического или военного лидера, это понятно. У древних историков почти не было оснований полагать, что пройдут столетия, - и к Нему будут обращаться миллионы. А ведь основатель религиозного движения Иисус имел мало влияния на протяжении своей земной жизни (см. Иисус в нехристианских источниках).
1.3.1.Греко-римские свидетельства. Автор III в. Юлий Африкан цитирует греческого историка I в. Таллуса, упоминавшего о тьме, бывшей при распятии (см. Смерть Иисуса). В начале II в. римский легат Плиний Младший писал, что христиане регулярно собираются и воспевают Христа «как бога» (Письма 10:96.7). Это наводит на мысль, что Плиний знал, что Иисус существовал как человек, но сомневался в том, что Он был Богом. Примерно в то же время римский историк Тацит пишет, что «Христос... был казнен при Тиберии прокуратором Понтием Пилатом» (Анн. 15:44). Современник Тацита Светоний говорит, что «иудеи были волнуемы Христом (Chrestus)» (Клавд. 25:4). Вероятно, имеется в виду именно Христос как основатель христианства.
1.3.2.Еврейские свидетельства. Еврейская литература первых веков христианской эры тоже содержит упоминания об Иисусе. Некоторые из них были исключены или изменены по цензурным соображениям, так что когда-то их, вероятно, было больше, чем сохранилось до сих пор. Знаменитый отрывок из Талмуда повествует об Иисусе, Назорее, который «занимался магией и сбивал Израиль с пути» (В. Т. Санхедрин 107b). Это упоминание особенно интересно тем, что оно, видимо, признает, что Иисус творил чудеса. (Другое дело, что толкование отличается от христианского.) Несколько раз Иисус именуется сыном «Пантеры». По словам христианского автора II в. Оригена, многие евреи считали, будто мать Иисуса родила Его от прелюбодейственной связи с каким-то солдатом «по имени Пантера» (ПЦ 1:32). Имя «Пантера» и эта легенда вполне могут быть результатом искажения partheos («дева») и являться косвенным подтверждением евангельского рассказа о Непорочном зачатии (см. Рождение Иисуса*). В Талмуде об Иисусе также сказано, что Он был повешен накануне Пасхи (В. Т. Санхедрин 43а). В том же тексте утверждается, что «у Иисуса было пять учеников: Маттай, Накай, Нецер, Буни и Тода». Возможно, здесь имеются в виду Матфей, Никодим, некий неизвестный Назорей, Иоанн и Фаддей.
Самое интересное из всех еврейских свидетельств об Иисусе - рассказ Иосифа Флавия* (Древн. 18.63-64). Из него можно узнать, что Иисус был мудрецом, который совершал удивительные деяния, многих учил, привлек к себе большое число иудеев и эллинов и был распят Пилатом. В сохранившихся экземплярах сочинения Иосифа утверждается также, что Иисус был Мессией и воскрес из мертвых. Поскольку Иосиф не был христианином, почти никто из ученых не верит, что он действительно написал эти слова: их могли добавить позднейшие христианские переписчики, которые и донесли до нас этот текст. Но остальные его утверждения отличаются характерным для Иосифа стилем, и очень вероятно, что они подлинны. У Иосифа мы также находим упоминания о служении Иоанна Крестителя* (18:117) и об Иакове, брате Иисуса (20:200).
1.3.3. Другие христианские свидетельства. В многочисленных апокрифических Е. сообщается о поучениях и деяниях Иисуса, о которых НЗ не упоминает (см. Евангелия (апокрифические). Некоторые из этих апокрифических текстов представляют собой явно легендарные попытки заполнить «пробелы» в евангельских записях - историями об Иисусе как о чудо-ребенке (напр., Ев. детства и Протоевангелие Иакова) или дополнительными деталями, относящимися к суду над Ним, Его смерти, сошествию в ад и Воскресению* (напр., Ев. Никодима и Ев. Петра). Многие такие свидетельства исходят из гностических кругов и претендуют на раскрытие тайного учения Иисуса, будто бы сообщенного Иисусом, например, в беседах с учениками после Воскресения (напр., Апокриф Иоанна и Беседы Спасителя). Два апокрифических Е. (коптское Ев. Фомы и Апокриф Иакова) содержат речения, приписываемые Иисусу. Некоторые из этих речений порой считались учеными подлинными. Однако нет свидетельств, что какое-либо из неканонических Е. было написано ранее середины II в. Соответственно они не ставят под сомнение достоверность канонических Е., написанных в I в. Те документы из гностической библиотеки в Наг-Хаммади (особенно коптское Ев. Фомы), которые излагают учение Иисуса особенно похожим на НЗ образом, являются предметом оживленных дискуссий. Но они явно зависят от синоптиков и менее ценны, чем синоптики (см. Бломберг у Франса и Уэнема, т. V; Такетт).
Не раз отмечалось, как мало Деян, послания и Откр отражают знакомство с евангельской традицией. Лишь изредка цитируется учение Иисуса (ср., однако, Деян 20:35; 1 Кор 7:10; 9:14; 11:23-25; 1 Тим 5:18). В то же время послания апостолов заполнены многочисленными аллюзиями научение Иисуса (напр., Рим 12:14, 17; 13:8-9; 14:10; 16:9; 1 Фес 2:14-16; 5:2), которые предполагают гораздо лучшее знакомство с ним, чем можно подумать при поверхностном чтении (см. Стэнтон). В Иак есть много аллюзий на Нагорную проповедь, а Деян отражают общую схему Мк в нескольких длинных речах, где кратко излагается благовестие (в Деян 10:36-41 и 13:24-25 упомянуты даже специфические детали).
1.4. Авторство. Многие исследователи пытались рассматривать историчность Е. в свете их авторства. Часто утверждали, что если традиционные атрибуции верны, то Матфей и Иоанн описывали то, что видели своими глазами, а Лука писал со слов очевидцев (ср. Лука 1:1-4). Если же большинство современных ученых правы и эти атрибуции верны, то, как порой думают, историческая достоверность Е. сомнительна. Но ведь очевидцы могут давать, случайно или намеренно, неверную информацию, в то время как вторичные источники могут передавать неискаженное предание. Поэтому значение споров об авторстве для решения вопроса об историчности Е., вероятно, преувеличено.
Строго говоря, все четыре Е. - анонимные документы. Заглавия были добавлены позднее - вероятно, в начале II в., когда тексты были впервые собраны воедино как четыре версии одного Е. Но практически единодушное свидетельство ранних христиан, ассоциирующее их с Матфеем, Марком, Лукой и Иоанном (см., напр., Евc ЦИ 3:39.4; Ирин ПЕ 3:1.1-2), следует принимать всерьез. И даже те ученые, которые считают, что имена евангелистов нам неизвестны, почти всегда датируют их I в. То есть Е. были в любом случае написаны в тот период, когда получить точные сведения о жизни и времени Иисуса было вполне реально. Другое дело, что узкие временные рамки сами по себе не гарантируют достоверность этих сведений.
1.5.Источники. Как бы ни был автор близок ко времени описываемых им (ею) событий, достоверность описания зависит от использованного источника. Обычно литературную взаимосвязь между синоптическими Е. реконструируют так: Матфей и Лука пользовались двумя основными письменными источниками - Мк и Q, (литерой Q обозначается общий материал Мф и Лк, отсутствующий в Мк. Q, возможно, представлял собой отдельный документ). Q обычно относят к 50-м гг.; считается, что Марк использовал материал, по крайней мере, не более поздний. Если Христос был распят не ранее 30 г., то промежуток времени между событиями Его жизни и записью рассказов о ней не превышает 30 лет, а это намного меньше, чем столетия, которые обычно необходимы для того, чтобы вокруг исторических персонажей древности сложились чудесные легенды (см. Стейн).
1.6.Устное предание. Любой промежуток времени между событием и записью о нем создает возможность искажения. Несмотря на все указанные нами внешние свидетельства, многие исследователи сомневаются в достоверности Е. по причине якобы неспособности или незаинтересованности первых христиан точно сохранить в памяти историю служения Иисуса, которая передавалась ими из уст в уста. Однако вероятность того, что евангельское предание было бережно сохранено, подтверждает значительное число фактов.
1). Последователи воспринимали Иисуса как возвещающего слово Божье, передавать которое нужно было предельно точно. 2). Более 90% поучений Иисуса содержат поэтические элементы, которые легко запомнить. 3). Почти универсальная методика обучения в древности, особенно в Израиле, сводилась к механическому запоминанию, благодаря чему люди научались точно пересказывать гораздо больший материал, чем все Е., вместе взятые. 4). При устном пересказе историй часто допускалась широкая свобода в выборе и описании деталей, но требовалось, чтобы определенные фиксированные элементы повествования оставались неизменными. 5). При всех своих заявлениях о зависимости от устной традиции раввины и их ученики пользовались письменными заметками и своего рода стенографией. 6). Евангелисты практически не приписывают Иисусу речения, позволяющие решить споры в поздней Церкви (напр., об обрезании, говорении языками); это наводит на мысль, что ученики не сочиняли вольно поучения, вкладывая их в уста Иисуса. 7). Настойчивость, с которой Иисус подчеркивал близость своего возвращения, учеными была преувеличена. (Отрицали даже то, что Он предвидел длительное существование общины своих последователей. См. Церковь.)
Р1сходя из вышеизложенного, можно сказать, что сомнительно утверждение, будто лишь христиане второго поколения стали хранить евангельскую традицию.
2. Достоверность
2.1. Намерения евангелистов. Исследователи Е. нередко вводили ложную дихотомию между историей и богословием. Одни исследователи пытаются гармонизировать все данные четырех Е. и написать биографию Иисуса, при которой нивелируются различия между Е. Другие исследователи так усердно акцентируют богословское своеобразие каждого Е., что правдоподобная гармонизация делается невозможной. Между тем из двух самых ясных утверждений в Е. относительно намерений их авторов (Лк 1:1-4 и Ин 20:31) видно: важную роль играют как история, так и богословие. Часто именно поняв богословское своеобразие конкретного Е., можно увидеть, почему в каком-то месте его повествование несколько отличается от параллельных фрагментов в других Е.; и при этом увидеть не противоречие, а взаимодополняющую информацию.
В различных научных работах, посвященных жанру Е. (см. Евангелие (жанр), проводились параллели между Мф, Мк, Лк, Ин и апокалиптикой*, ареталогиями (греко-римские повествования о «божественных мужах*»), трагедиями или комедиями, мидрашами* (иудейская форма толкования авторитетных религиозных текстов) и притчами*. В то же время другие ученые рассматривали Е. как совершенно новый жанр, разработанный Марком. Но, вероятно, самый плодотворный подход - обратить внимание на важные параллели между Е. и наиболее достоверными в историческом плане еврейскими и греко-римскими биографиями и историями (см. особенно Ауне).
Историки и биографы древности не чувствовали себя обязанными писать отстраненно, с так называемой объективной точки зрения. Одним периодам в жизни человека они уделяли больше внимания, а другим - меньше. Они не считали себя обязанными выстраивать материалы в хронологическом порядке и могли группировать их по темам. Они были очень разборчивы в отношении материала, включаемого в свои произведения, выбирая то, что усиливало моральные поучения, которые они стремились привить читателям. В эпоху, которая не знала ни цитат в кавычках, ни понятия плагиата, речи говорящего сокращали, снабжали пояснениями, парафразировали, осовременивали таким образом, который отдельные авторы полагали благотворным для своих читателей. Все эти особенности встречаются в Е., и ни одна из них не нарушает добросовестность. В то же время редко какой-либо материал фиксировался исключительно по историческим соображениям; толкователи должны определить, какие богословские мотивы в том или ином фрагменте играют центральную роль.
2.2. Сопоставление синоптиков
2.2.1.Согласованность. Самая поразительная особенность, которая бросается в глаза при сравнении Мф, Мк и Лк, - их сходство. Примерно 91% Мк (601 из 661 стиха) появляется в Мф и Лк, причем обычно одновременно в обоих. В Мф и Лк присутствуют дополнительные 235 стихов, которых нет в Мк. Приблизительно 68% самостоятельных элементов повествования, общих для Мк, и либо в Мф, либо Лк, расположены в каждом Е. в одинаковой последовательности. Поскольку об Иисусе можно было рассказывать по-разному, тот факт, что три евангелиста предпочли следовать аналогичной схеме изложения (и почти наверняка что-то заимствовать друг у друга), внушает мысль об относительно фиксированной манере пересказа, восходящей к очень раннему времени жизни Церкви. Общая kerygma («провозвестие») - еще одно явное свидетельство в пользу исторической достоверности Е.
2.2.2.Несогласованность. Однако у синоптиков заметны и различия, если расположить рядом их параллельные повествования. Многим критикам эти различия кажутся настолько большими по своему характеру и числу, что никакие внешние свидетельства не могут убедить их в том, что Е. достоверны. Но, с другой стороны, большинство расхождений настолько незначительны, что считать их противоречиями представляется неправомерным. Историки и биографы часто добавляют, опускают и пересказывают другими словами эпизоды и их элементы, вовсе не обязательно искажая их. Правда, в Е. есть небольшое число бросающихся в глаза расхождений, которые озадачивают всякого читателя. Но для этих расхождений были предложены правдоподобные решения. И добросовестному ученому не подобает заранее отметать возможность гармонизации - сначала следует решить, является ли гармонизация правдоподобной. Часто именно поняв богословское своеобразие конкретного Е., можно понять, что противоречие его повествования с повествованиями в других Е. кажущееся; и на самом деле повествования дополняют друг друга, а не противоречат друг другу (см. Бломберг у Карсона и Вудбриджа). В нижеследующем обзоре приведены характеристики 7 важнейших типов проблем, некоторые известные их иллюстрации и некоторые возможные решения.
1)Богословские подходы отдельных евангелистов могут показаться противоречащими друг другу. Согласно Мк, после хождения Иисуса по водам ученики все еще не разумели (Мк 6:52); согласно Мф, ученики после этого прославили Иисуса как Сына Божьего* (Мф 14:33). В Мк Иисус после того, как Он утишил бурю, бранит учеников за неверие (Мк 4:40); в Мф Он говорит только о маловерии (Мф 2:26). Однако одно не противоречит другому, поскольку у учеников вера и неверие долгое время смешивались, и отдельные евангелисты ставят акцент на разных сторонах ситуации.
2)Может показаться, что евангелист исправил свой источник. У Марка ответ Иисуса богачу звучит как отрицание благости Иисуса (Мк 10:18); Матфей меняет формулировку на следующую: «Что ты спрашиваешь Меня о благом?» (Мф 19:17). Матфей не противоречит Марку, а пытается избежать ложного толкования его слов. Другой пример: слова Иисуса в изложении Луки выглядят как призыв ненавидеть своих родителей (Лк 14:26); Матфей разъясняет, что Бога следует любить больше (см. Любовь), нежели семью* (Мф 10:37).
3)У разных евангелистов одни и те же события описаны в разном порядке. Эпизод, когда Иисуса отвергли в Назарете, Лука помещает в начале Его служения в Галилее (Лк 4:16-30); у Марка этот эпизод отнесен к более позднему времени (Мк 6:1-6). Как правило, лучше не обращать внимания на хронологию*, если она не указана прямо. Лука ставит эту историю в начало своего повествования, дабы показать тип отвержения Иисуса Его народом во время Его служения. Аналогичным образом Лука меняет порядок второго и третьего искушения Христа, чтобы кульминацией было пребывание Иисуса в иерусалимском Храме (Лк 4:1-13; ср. Мф 4:1-11). Обе эти ключевые темы пронизывают все его произведение.
4)Может создаться впечатление, что сокращенный фрагмент противоречит его более полной параллели. Например, у Марка к Иисусу приходит сначала Иаир (сказать о болезни дочери), а потом люди от начальника синагоги (сказать, что дочь умерла) (Мк 5:21-43). Матфей «уплотняет» рассказ: только один раз приходит Иаир и сразу говорит Иисусу, что дочь его умерла (Мф 9:18-26). Подобный тип сокращений был широко распространенным в античной литературе и не воспринимался как вводящий в заблуждение (Лукиан Как писать историю, 56). Аналогичное сокращение заметно и в рассказе Матфея о засохшей смоковнице (Мф 21:18-22; ср. Мк 11:12-14, 20-21), а также в повествовании Луки о суде синедриона*, если только он опирался на Мк, а не другой источник (Лк 22:66-71; ср. Мк 14:23-15:1).
5)Одни и те же речения Иисуса могут появляться в разных контекстах. Нагорная проповедь (Мф 5-7) и речь на горе Елеонской (Мф 24-25) собирают вместе поучения, рассыпанные по всему Лк. Но, конечно, Иисус мог повторять свои поучения. За рядом случаев подобного рода может стоять и распространенная практика составления речей. Заметим: когда античные историки используют приемы, которые современным читателям кажутся искусственными, их не обвиняют в недобросовестности. Другое объяснение: речения могли быть цитатами из гораздо более объемного оригинала.
6)Создается впечатление, что иногда об одном событии рассказывается как о двух разных, причем описания расходятся. Многие рассматривают насыщение Иисусом 5 и 4 тысяч человек (Мк 6:32-44; 8:1-10) и совершенное дважды помазание Его (Лк 7:36-50; Мк 14:3-9) как дублетные описания одних и тех же событий. Но, вероятно, здесь лучше видеть четыре разных события.
7)Иногда кажется, что противоречат друг другу имена или числа. У Матфея Иисус по дороге из Иерихона дарует зрение двум слепым (Мф 20:30); у Марка -лишь одному (Мк 10:46). Но второе не исключает первого. В Мк Иисус исцеляет одержимого неподалеку от Герасы (Мк 5:1); согласно Мф, это происходит в Гадаре (Мф 8:28). Но первое - это, по-видимому, название города, второе - области.
2.3. Синоптики и Иоанн. Четвертое Е. отличается от синоптических, по крайней мере, пятью основными особенностями (см. Синоптики и Евангелие от Иоанна). 1). Большинство материалов Ин не имеют параллелей в Мф, Мк и Лк, и лишь небольшое число фрагментов, общих для синоптиков, представлены в Ин. 2). В Ин, видимо, представлена гораздо более возвышенная христология; только здесь Иисус явным образом приравнивается к Богу (напр., Ин 1:1; 10:30; 20:28). 3). Хронологию Ин и синоптиков трудно гармонизировать. Из упоминаний Иоанна о еврейских праздниках* видно, что служение Иисуса длилось не менее трех лет, причем Он неоднократно ходил из Галилеи* в Иудею и обратно. Синоптические Е. создают впечатление, что Он первый раз пришел в Иерусалим за неделю до смерти. Согласно Иоанну, Иисус был распят на Пасху, а согласно синоптикам - на следующий день после нее. 4). Кажется, что в Ин есть анахронизмы, из которых самый примечательный -об отлучении иудеями христиан от синагоги (Ин 9:22). 5). Литературный стиль Ин заметно отличается от стиля синоптиков: язык Иисуса неотличим от языка Иоанна, и Христос чаще произносит длинные речи, а не краткие афоризмы.
В результате даже те ученые, которые в большой степени признают историческую достоверность синоптиков, обычно считают, что Иоанн настолько перегрузил свой материал богословскими толкованиями, что четвертое Евангелие бесполезно для реконструкции образа исторического Иисуса.
С другой стороны, в числе основных тем Ин - откровение истины (см. в особенности 19:35), воплощение Логоса* в пространстве и времени (1:14) и вдохновленность апостолов Святым Духом, дающая возможность вспомнить все, что делал и говорил Иисус (14:26; 15:26). Евангелист разрушил бы собственные богословские построения, если бы проводимая им историческая информация оказалась ошибочной. Прежде чем говорить о недоверии к нему, нужно посмотреть, нет ли аргументов в его защиту.
Каждая из указанных выше пяти особенностей должна быть рассмотрена в своем специфическом контексте. 1). Информация не становится менее достоверной из-за того, что она не подтверждена многократно. Иоанн мог написать свое Евангелие в дополнение к синоптикам или независимо от них; в обоих случаях не следует ожидать большого числа параллелей между ним и синоптиками (Ин 21:25). 2). Синоптики, безусловно, знали о божественности Иисуса, даже если не подчеркивали этого (Мф 1:18; Лк 1:35; Мк 14:62), но и у Иоанна Иисус прямо говорит о своей подчиненности Отцу (Ин 14:28). Христологии различаются, но не противоречат одна другой. 3). Синоптики не отрицают трехлетнего служения Иисуса или других посещений Им Иерусалима. Говоря о распятии Иисуса на Пасху (см., в части., 13:1; 18:28; 19;14,31), Иоанн, вероятно, имеет в виду недельное празднование, а не первый его день. 4). Более тщательный анализ снимает обвинение в анахронизме. Слова об изгнании учеников Иисуса из синагоги относятся не к практике, осуществляемой вне Иерусалима, и не к официальному изгнанию христиан - это началось только в конце I в. 5). Историческая точность требует не дословной цитаты, а просто добросовестного парафраза. У Иоанна длинные речи могут отражать гомилетическое развитие поучений Иисуса, краткие параллели которых содержатся у синоптиков (ср., напр., Ин 3:3 и Мк 10:15). У Иоанна речи отображают учение, обращенное только к ученикам, тогда как синоптики фокусируют внимание на общественном служении Иисуса. Несомненно, что в Ин история и богословие переплетены сложнее, чем у синоптиков, но при этом нужно признать, что его жанр драматичнее (см. особенно Майклз). Учет особенностей жанра служит, кстати, дополнительным доказательством исторической достоверности четвертого Е. (см. Робинсон).
3. Философские соображения
3.1. Чудеса и сверхъестественное. Для многих читателей историчность Евангелий оказывается под сомнением просто потому, что они полны рассказов о чудесах и сверхъестественных делах Христа. Причиной неверия в чудеса обычно является одно из трех обстоятельств. 1). Философы науки часто говорят, будто современная наука доказала невозможность сверхъестественного. 2). Философы истории часто утверждают, что свидетельства в пользу чуда никогда не перевесят свидетельства против него, так что разумный человек едва ли когда-либо найдет рассказ о чуде достоверным. Если только он не будет свидетелем такого же чуда, как описываемое, он в него не поверит. 3). Философы религии нередко сравнивают евангельские рассказы о чудесах с аналогичными историями из других древних религиозных и философских традиций и уверяют, что все они одинаково сомнительны.
Фактически ни одно из этих утверждений не выдерживает критики. Во-первых, область науки - это царство повторяющегося, предсказуемого и верифицируемого. Чудеса, по определению, не повторяются. Если существует Бог - такой, в какого верят иудеи и христиане, - то чудеса суть естественное следствие Его существования. Существует такой Бог или нет, наука определить не может. Во-вторых, личный опыт - ненадежный критерий истины. В соответствии с этим критерием первобытный человек из тропической страны не поверит в существование льда. В-третьих, свидетельства о других древних чудесах обычно не так сильны, последовательны и религиозно значимы, как свидетельства Е. (Впрочем, нет причин отрицать, что в древности и за пределами Израиля могли случаться какие-то сверхъестественные вещи.)
Для многих философов и богословов вопрос о достоверности Е. сводится в конечном счете к вопросу о Воскресении* Иисуса. Для объяснения происхождения веры в воскресшего Господа было выдвинуто несколько альтернатив. Большинство ученых отвергает следующие теории: 1) Иисус на самом деле не умер на кресте и, соответственно, не воскрес, а просто пришел в сознание; 2) Его тело выкрали; 3) женщины пришли к какому-то другому гробу и нашли его пустым; 4) имела место массовая галлюцинация.
В той или иной форме более распространен такой взгляд: вера учеников в непреложное значение посланничества и целей Иисуса убедила их в том, что Он остается жив духовно; эта вера под влиянием иудейских представлений будто бы трансформировалась в идею плотского воскресения. Но если бы Е. зародилось в эллинистических кругах и позднее было трансформировано иудаизмом, этот взгляд мог бы претендовать на правдоподобие. Развитие же шло в прямо противоположном направлении. Вера в то, что гробница была пуста, а Иисус воскрес, была частью евангельского предания с самого начала (см. особенно 1 Кор 15:3-7), а в иудействе о бессмертии души как таковой говорилось мало). Если не отметать с порога возможность сверхъестественного, а объективно рассмотреть факты, станет ясно: есть серьезные свидетельства телесного воскресения Иисуса. Все прочие предложенные альтернативы еще более невероятны (см. Лэдд).
3.2. Бремя доказательства. Вопреки всем свидетельствам в пользу общей достоверности Е. многие критики говорят, что с уверенностью они не могут говорить о достоверности почти ни одного факта. Причина этого в том, что они занимают скептическую позицию в вопросе о бремени доказательства. То есть рассмотрение любого евангельского отрывка они начинают с того, что ставят под сомнение достоверность сообщаемого в нем; преодолеть свой скептицизм они могут лишь под давлением неопровержимых свидетельств. Но подобный метод извращает стандартные процедуры исторического исследования: к библейскому материалу он применяет более строгие критерии, чем применяют где бы то ни было специалисты по древней истории.
Когда историк показал, что поддающиеся проверке факты заслуживают доверия, противоречия получают правдоподобное разрешение, целесообразно считать, что не поддающиеся проверке факты у того же автора обладают «презумпцией невиновности» (см. Гетц и Бломберг). Никакое внешнее или внутреннее свидетельство не доказывает неопровержимость большинства деталей, описанных в Е.: здесь просто отсутствуют необходимые для сопоставления данные. Однако поддающийся проверке материал настолько хорошо согласуется с не поддающимся проверке, что внушает доверие к последнему.
См. также Метод анализа редакций; Метод анализа традиций; Метод анализа форм; Синоптики и Евангелие от Иоанна; Синоптическая проблема.
Библиография. К. Aland and В. Aland, The Text of the New Testament (Grand Rapids: Eerdmans, 1987); D. E. Aune, The New Testament in Its Literary Environment Philadelphia: Westminster, 1987); С L. Blomberg, The Historical Reliability of the Gospels (Downers Grove: InterVarsity, 1987); D. A. Carson and J. D. Woodbridge, eds., Hermeneutics, Authority and Canon (Grand Rapids: Zondervan, 1983); J. D. G. Dunn, The Evidence for Jesus (Philadelphia: Westminster, 1985); R. T. France, The Evidence for Jesus (Downers Grove: Inter-Varsity, 1986); R. T. France, D. Wenham and C. Blomberg, eds. Gospel Perspectives (6 vols.; Sheffield: JSOT, 1980-86); S. С Goetz and С L Blomberg, «The Burden of Proof», JSNT 11 (1981) 39-63; G. R. Habermas, Ancient Evidence for the Life of Jesus (Nashville: Nelson, 1984); G. E. Ladd, I Believe in the Resurrection of Jesus (Grand Rapids: Eerdmans, 1975); R. Latourelle, Finding Jesus through the Gospels (New York: Alba, 1979); idem, The Miracles of Jesus and the Theology of Miracles (New York: Paulist, 1988); I. H. Marshall, I Believe in the Historical Jesus (Grand Rapids: Eerdmans, 1977); J. R. Michaels, Serv-ant and Son (Atlanta: John Knox, 1981); R. Riesner, Jesus als Lehrer (Tubingen: Mohr, 1981); J. A. T. Robinson, The Priority of John (London: SCM, 1985); G. N. Stanton, Jesus of Nazareth in New Testament Preaching (Cambridge: University Press, 1974); R. H. Stein, The Synoptic Problem (Grand Rapids: Baker, 1987); С Μ. Tuckett, Nag Hammadi and the Gospel Tradition (Edinburgh: T. & T. Clark, 1986); idem, «Thomas and the Synoptics», NouT 30 (1988) 132-57; G. A. Wells, The Historical Evidence for Jesus (New York: Prometheus, 1982).
ИИСУС И ЕВАНГЕЛИЯ,C. L. Blomberg
|
