Мф. 12, 27 И
если Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею силою изгоняют? Посему
они будут вам судьями.
Лк. 11, 18 если же и сатана разделится сам в себе, то как устоит
царство его? а вы говорите, что Я силою веельзевула изгоняю бесов; 19 и если
Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею силою изгоняют их? Посему
они будут вам судьями.
№57 по согласованию. У Мк. нет. Фразы предыдущая - следующая.
Любопытно, что у Марка нет этой фразы, хотя она есть и у Мф., и у Лк. Не так
часто бывает подобный расклад. Дерзну предположить, что Марк мог опустить этот
аргумент, сочтя его слабым или даже неуместным. Во-первых, Иисус тут уж очень
противопоставляет Себя соотечественником, противопоставляя Себя - "вашим
детям". Прямо подарок православным российским антисемитам.
Во всей этой речи Иисус необычайно бурен и гневен. Точнее, реакция - обычная
для обычного человека, но для религиозного проповедника, для человека исцеляющего
просто неуместная. Правда, Иисус - не проповедник и не целитель. Он защищает не
доброкачественность Своих чудес, Он вообще ничего не защищает, Он - нападает.
Иисус не проповедует, Он - проповедуемое.
Может быть, Он обрушился не столько на врагов, которые сидели перед ним, сколько
на друзей, на последователей, которые таились тогда во тьме веков, и которые очень
быстро стали отличать чудеса "хорошие" от "плохих". Если христианин
исцеляет - это хорошо, если нехристь - это плохо. И в наши дни достаточно верующих,
убеждённых, что зло вполне может раздваиваться, устраивать фальшивую борьбу, чтобы
завлечь фальшивой победой.
Более того, разве не логично предположить, что зло обязательно должно
злиться и на себя? что царство сатаны обязательно должно дробиться? Клайв
Льюис в "Письмах Баламута" изобразил бесов именно такими - вечно подсиживающими
друг друга, мечтающими друг друга сожрать. Иисус видит царство зла совсем другим
и, если надо выбирать, то я верю Ему, а не Льюису. Человеческое зло - раздроблено,
это вавилонские турусы на колесах, в беспорядке сталкивающиеся друг с другом.
Нечеловеческое зло, о котором лучше даже не думать, страшно именно тем, что оно
цельное. В нём, действительно, изменивший жене и изменивший отечеству - вроде
пыльцы с разных цветов; сорта цветов разные, а мед в результате получается цельный.
Чёрный такой медок...
|