Сыны Израилевы продолжали делать злое пред очами Господа, и предал их Господь в руки Филистимлян на сорок лет. В то время был человек из Цоры, от племени Данова, именем Маной; жена его была неплодна и не рождала. И явился Ангел Господень жене и сказал ей:
— Вот, ты неплодна и не рождаешь; но зачнешь, и родишь сына; итак берегись, не пей вина и сикера, и не ешь ничего нечистого; ибо вот, ты зачнешь и родишь сына, и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назорей Божий, и он начнет спасать Израиля от руки Филистимлян.
Жена пришла и сказала мужу своему:
— Человек Божий приходил ко мне, которого вид, как вид Ангела Божия, весьма почтенный; я не спросила его, откуда он, и он не сказал мне имени своего; он сказал мне: "вот, ты зачнешь и родишь сына; итак не пей вина и сикера и не ешь ничего нечистого, ибо младенец от самого чрева до смерти своей будет назорей Божий".
Маной помолился Господу и сказал:
— Господи! пусть придет опять к нам человек Божий, которого посылал Ты, и научит нас, что нам делать с имеющим родиться младенцем.
И услышал Бог голос Маноя, и Ангел Божий опять пришел к жене, когда она была в поле, и Маноя, мужа ее, не было с нею. Жена тотчас побежала и известила мужа своего и сказала ему:
— Вот, явился мне человек, приходивший ко мне тогда.
Маной встал и пошел с женою своею, и пришел к тому человеку и сказал ему:
— ты ли тот человек, который говорил с сею женщиною?
[Ангел] сказал:
— Я.
И сказал Маной:
— Итак, если исполнится слово твое, как нам поступать с младенцем сим и что делать с ним?
Ангел Господень сказал Маною:
— Пусть он остерегается всего, о чем я сказал жене; пусть не ест ничего, что производит виноградная лоза; пусть не пьет вина и сикера и не ест ничего нечистого и соблюдает все, что я приказал ей.
И сказал Маной Ангелу Господню:
— Позволь удержать тебя, пока мы изготовим для тебя козленка.
Ангел Господень сказал Маною:
— Хотя бы ты и удержал меня, но я не буду есть хлеба твоего; если же хочешь совершить всесожжение Господу, то вознеси его.
Маной же не знал, что это Ангел Господень. И сказал Маной Ангелу Господню:
— Как тебе имя? чтобы нам прославить тебя, когда исполнится слово твое.
Ангел Господень сказал ему:
— Что ты спрашиваешь об имени моем? оно чудно.
И взял Маной козленка и хлебное приношение и вознес Господу на камне. И сделал Он чудо, которое видели Маной и жена его. Когда пламень стал подниматься от жертвенника к небу, Ангел Господень поднялся в пламени жертвенника. Видя это, Маной и жена его пали лицем на землю. И невидим стал Ангел Господень Маною и жене его. Тогда Маной узнал, что это Ангел Господень.
И сказал Маной жене своей:
— Верно мы умрем, ибо видели мы Бога.
Жена его сказала ему:
— Если бы Господь хотел умертвить нас, то не принял бы от рук наших всесожжения и хлебного приношения, и не показал бы нам всего того, и теперь не открыл бы нам сего.
И родила жена сына, и нарекла имя ему: Самсон.
И рос младенец, и благословлял его Господь.
И начал Дух Господень действовать в нем в стане Дановом, между Цорою и Естаолом. И пошел Самсон в Фимнафу и увидел в Фимнафе женщину из дочерей Филистимских [и она понравилась ему]. Он пошел и объявил отцу своему и матери своей и сказал: я видел в Фимнафе женщину из дочерей Филистимских; возьмите ее мне в жену.
Отец и мать его сказали ему:
— Разве нет женщин между дочерями братьев твоих и во всем народе моем, что ты идешь взять жену у Филистимлян необрезанных?
И сказал Самсон отцу своему:
— Ее возьми мне, потому что она мне понравилась.
Отец его и мать его не знали, что это от Господа, и что он ищет случая отмстить Филистимлянам. А в то время Филистимляне господствовали над Израилем.
И пошел Самсон с отцом своим и с матерью своею в Фимнафу, и когда подходили к виноградникам Фимнафским, вот, молодой лев рыкая идет навстречу ему. И сошел на него Дух Господень, и он растерзал льва как козленка; а в руке у него ничего не было. И не сказал отцу своему и матери своей, что он сделал.
И пришел и поговорил с женщиною, и она понравилась Самсону.
Спустя несколько дней, опять пошел он, чтобы взять ее, и зашел посмотреть труп льва, и вот, рой пчел в трупе львином и мед. Он взял его в руки свои и пошел, и ел дорогою; и когда пришел к отцу своему и матери своей, дал и им, и они ели; но не сказал им, что из львиного трупа взял мед сей.
И пришел отец его к женщине, и сделал там Самсон [семидневный] пир, как обыкновенно делают женихи. И как там увидели его, выбрали тридцать брачных друзей, которые были бы при нем.
И сказал им Самсон:
— Загадаю я вам загадку; если вы отгадаете мне ее в семь дней пира и отгадаете верно, то я дам вам тридцать синдонов и тридцать перемен одежд; если же не сможете отгадать мне, то вы дайте мне тридцать синдонов и тридцать перемен одежд.
Они сказали ему:
— Загадай загадку твою, послушаем.
И сказал им:
— Из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое.
И не могли отгадать загадку в три дня. В седьмой день сказали они жене Самсоновой:
— Уговори мужа твоего, чтоб он разгадал нам загадку; иначе сожжем огнем тебя и дом отца твоего; разве вы призвали нас, чтоб обобрать нас?
И плакала жена Самсонова пред ним и говорила:
— Ты ненавидишь меня и не любишь; ты загадал загадку сынам народа моего, а мне не разгадаешь ее.
Он сказал ей:
— Отцу моему и матери моей не разгадал ее; и тебе ли разгадаю?
И плакала она пред ним семь дней, в которые продолжался у них пир. Наконец в седьмой день разгадал ей, ибо она усиленно просила его. А она разгадала загадку сынам народа своего.
И в седьмой день до захождения солнечного сказали ему граждане:
— Что слаще меда, и что сильнее льва!
Он сказал им:
— Если бы вы не орали на моей телице, то не отгадали бы моей загадки.
И сошел на него Дух Господень, и пошел он в Аскалон, и, убив там тридцать человек, снял с них одежды, и отдал перемены платья их разгадавшим загадку. И воспылал гнев его, и ушел он в дом отца своего. А жена Самсонова вышла за брачного друга его, который был при нем другом. Чрез несколько дней, во время жатвы пшеницы, пришел Самсон повидаться с женою своею, принеся с собою козленка; и когда сказал: "войду к жене моей в спальню", отец ее не дал ему войти.
И сказал отец ее:
— Я подумал, что ты возненавидел ее, и я отдал ее другу твоему; вот, меньшая сестра красивее ее; пусть она будет тебе вместо ее.
Но Самсон сказал им:
— Теперь я буду прав пред Филистимлянами, если сделаю им зло.
И пошел Самсон, и поймал триста лисиц, и взял факелы, и связал хвост с хвостом, и привязал по факелу между двумя хвостами; и зажег факелы, и пустил их на жатву Филистимскую, и выжег и копны и нежатый хлеб, и виноградные сады и масличные.
И говорили Филистимляне:
— Кто это сделал?
И сказали:
— Самсон, зять Фимнафянина, ибо этот взял жену его и отдал другу его.
И пошли Филистимляне и сожгли огнем ее и [дом] отца ее.
Самсон сказал им:
— Хотя вы сделали это, но я отмщу вам самим и тогда только успокоюсь.
И перебил он им голени и бедра, и пошел и засел в ущелье скалы Етама. И пошли Филистимляне, и расположились станом в Иудее, и протянулись до Лехи.
И сказали жители Иудеи:
— За что вы вышли против нас?
Они сказали:
— Мы пришли связать Самсона, чтобы поступить с ним, как он поступил с нами.
И пошли три тысячи человек из Иудеи к ущелью скалы Етама и сказали Самсону:
— Разве ты не знаешь, что Филистимляне господствуют над нами? что ты это сделал нам?
Он сказал им:
— Как они со мною поступили, так и я поступил с ними.
И сказали ему:
— Мы пришли связать тебя, чтобы отдать тебя в руки Филистимлянам.
И сказал им Самсон:
— Поклянитесь мне, что вы не убьете меня.
И сказали ему:
— Нет, мы только свяжем тебя и отдадим тебя в руки их, а умертвить не умертвим.
И связали его двумя новыми веревками и повели его из ущелья. Когда он подошел к Лехе, Филистимляне с криком встретили его. И сошел на него Дух Господень, и веревки, бывшие на руках его, сделались, как перегоревший лен, и упали узы его с рук его. Нашел он свежую ослиную челюсть и, протянув руку свою, взял ее, и убил ею тысячу человек.
И сказал Самсон:
Челюстью ослиною
Толпу,
две толпы,
Челюстью ослиною
Убил я тысячу человек.
Сказав это, бросил челюсть из руки своей и назвал то место: Рамаф-Лехи. И почувствовал сильную жажду и воззвал к Господу и сказал:
— Ты соделал рукою раба Твоего великое спасение сие; а теперь умру я от жажды, и попаду в руки необрезанных.
И разверз Бог ямину в Лехе, и потекла из нее вода. Он напился, и возвратился дух его, и он ожил; оттого и наречено имя месту сему: "Источник взывающего", который в Лехе до сего дня. И был он судьею Израиля во дни Филистимлян двадцать лет.
Пришел однажды Самсон в Газу и, увидев там блудницу, вошел к ней. Жителям Газы сказали: "Самсон пришел сюда". И ходили они кругом, и подстерегали его всю ночь в воротах города, и таились всю ночь, говоря: "До света утреннего подождем, и убьем его".
А Самсон спал до полуночи; в полночь же встав, схватил двери городских ворот с обоими косяками, поднял их вместе с запором, положил на плечи свои и отнес их на вершину горы, которая на пути к Хеврону, [и положил их там].
После того полюбил он одну женщину, жившую на долине Сорек; имя ей Далила. К ней пришли владельцы Филистимские и говорят ей:
— Уговори его, и выведай, в чем великая сила его и как нам одолеть его, чтобы связать его и усмирить его; а мы дадим тебе за то каждый тысячу сто сиклей серебра.
И сказала Далила Самсону:
— Скажи мне, в чем великая сила твоя и чем связать тебя, чтобы усмирить тебя?
Самсон сказал ей:
— Если свяжут меня семью сырыми тетивами, которые не засушены, то я сделаюсь бессилен и буду как и прочие люди.
И принесли ей владельцы Филистимские семь сырых тетив, которые не засохли, и она связала его ими. [Между тем один скрытно сидел у нее в спальне.] И сказала ему:
— Самсон! Филистимляне идут на тебя.
Он разорвал тетивы, как разрывают нитку из пакли, когда пережжет ее огонь. И не узнана сила его.
И сказала Далила Самсону:
— Вот, ты обманул меня и говорил мне ложь; скажи же теперь мне, чем связать тебя?
Он сказал ей:
— Если свяжут меня новыми веревками, которые не были в деле, то я сделаюсь бессилен и буду, как прочие люди.
Далила взяла новые веревки и связала его и сказала ему:
— Самсон! Филистимляне идут на тебя.
[Между тем один скрытно сидел в спальне.] И сорвал он их с рук своих, как нитки.
И сказала Далила Самсону:
— Все ты обманываешь меня и говоришь мне ложь; скажи мне, чем бы связать тебя?
Он сказал ей:
— Если ты воткешь семь кос головы моей в ткань и прибьешь ее гвоздем к ткальной колоде, [то я буду бессилен, как и прочие люди].
[И усыпила его Далила на коленях своих. И когда он уснул, взяла Далила семь кос головы его,] и прикрепила их к колоде, и сказала ему:
— Филистимляне идут на тебя, Самсон!
Он пробудился от сна своего и выдернул ткальную колоду вместе с тканью; [и не узнана сила его]. И сказала ему [Далила]:
— Как же ты говоришь: "люблю тебя", а сердце твое не со мною? вот, ты трижды обманул меня, и не сказал мне, в чем великая сила твоя.
И как она словами своими тяготила его всякий день и мучила его, то душе его тяжело стало до смерти. И он открыл ей все сердце свое, и сказал ей:
— Бритва не касалась головы моей, ибо я назорей Божий от чрева матери моей; если же остричь меня, то отступит от меня сила моя; я сделаюсь слаб и буду, как прочие люди.
Далила, видя, что он открыл ей все сердце свое, послала и звала владельцев Филистимских, сказав им: идите теперь; он открыл мне все сердце свое. И пришли к ней владельцы Филистимские и принесли серебро в руках своих. И усыпила его [Далила] на коленях своих, и призвала человека, и велела ему остричь семь кос головы его. И начал он ослабевать, и отступила от него сила его.
Она сказала:
— Филистимляне идут на тебя, Самсон!
Он пробудился от сна своего, и сказал:
— Пойду, как и прежде, и освобожусь.
А не знал, что Господь отступил от него. Филистимляне взяли его и выкололи ему глаза, привели его в Газу и оковали его двумя медными цепями, и он молол в доме узников. Между тем волосы на голове его начали расти, где они были острижены.
Владельцы Филистимские собрались, чтобы принести великую жертву Дагону, богу своему, и повеселиться, и сказали: бог наш предал Самсона, врага нашего, в руки наши. Также и народ, видя его, прославлял бога своего, говоря: "бог наш предал в руки наши врага нашего и опустошителя земли нашей, который побил многих из нас".
И когда развеселилось сердце их, сказали:
— Позовите Самсона [из дома темничного], пусть он позабавит нас.
И призвали Самсона из дома узников, и он забавлял их, [и заушали его] и поставили его между столбами.
И сказал Самсон отроку, который водил его за руку:
— Подведи меня, чтобы ощупать мне столбы, на которых утвержден дом, и прислониться к ним.
[Отрок так и сделал.] Дом же был полон мужчин и женщин; там были все владельцы Филистимские, и на кровле было до трех тысяч мужчин и женщин, смотревших на забавляющего их Самсона.
И воззвал Самсон к Господу и сказал:
— Господи Боже! вспомни меня и укрепи меня только теперь, о Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои.
И сдвинул Самсон с места два средних столба, на которых утвержден был дом, упершись в них, в один правою рукою своею, а в другой левою.
И сказал Самсон:
— Умри, душа моя, с Филистимлянами!
И уперся всею силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нем. И было умерших, которых умертвил [Самсон] при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей.
И пришли братья его и весь дом отца его, и взяли его, и пошли и похоронили его между Цорою и Естаолом, во гробе Маноя, отца его. Он был судьею Израиля двадцать лет.
[После Самсона восстал Емегар, сын Енана, и убил из иноплеменников шестьсот человек, кроме скота. И он спас Израиля.]