Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь
 

Игумен Иларион (Алфеев)

Жизнь
и учение
св. Григория Богослова


К оглавлению


Глава III

 

ДОГМАТИЧЕСКОЕ БОГОСЛОВИЕ


4. ТВОРЕНИЕ

ТВАРНОЕ БЫТИЕ

     Существует отнологическое различие между Богом и тварным бытием: на этом особенно настаивали Отцы IV в. в полемике с арианством.1 Все тварное, по словам св. Афанасия Александрийского, "никоим образом не подобно своему Творцу по сущности, но находится вне Его".2 Григорий Богослов прямо говорит: "Если Бог, то не тварь... Если же тварь, то не Бог, ибо получила начало во времени. А если получила начало, то было, когда ее не было".3 По образному сравнению Григория, онтологическая пропасть между Божеством и тварным миром, подобна пропасти, существующей в византийском государстве между господством и рабством. Речь идет не о том социальном различии, которое противоестественно, подчеркивает Григорий, не о том, "что у нас или насилием рассечено, или бедностью разъединено", но о том, что "разделила природа", т.е. что онтологически иноприродно - Бог и тварь. В Божестве есть "что-то творческое, начальственное и неподвижное", а в тварном мире - "что-то сотворенное, подчиненное и разрушаемое"; Божество выше времени, а тварь подвластна времени.4
     Однако Григорий не столь последователен в утверждении инаковости тварного бытия по отношению к Богу. Согласно его учению, в иерархии тварных существ возможны различные степени близости к Богу, так что одна тварь превосходит в этом отношении другую.5 Среди тварных существ есть некоторые, весьма близкие Богу и даже "родственные" Ему, а есть совершенно далекие от Бога и чуждые Ему. К первым относятся ангелы, к последним - чувственные живые существа и в еще большей степени неодушевленные предметы. Все возможные степени родства с Богом или инородности Ему располагаются между этими полюсами:

 

Поскольку недостаточно было для благости (Божией) того, чтобы двигаться лишь в созерцании себя самой, но надлежало благу разливаться и идти далее.., (Бог) во-первых замышляет ангельские и небесные силы... Поскольку же эти первые были хороши (в глазах Бога),6 то замышляет и второй мир - материальный и видимый: это и есть стройный состав неба и земли и того, что между ними, достойный хвалы по прекрасному расположению каждого элемента, а еще более удивительный по гармоничности и согласованности (euarmostias kai symphōnias) всего в целом... Этим Бог показал, что Он в силах сотворить не только родственную Самому Себе, но и совершенно чуждую природу. Ибо родственны Божеству природы умственные и постигаемые одним умом, совершенно же чужды те, что подвластны чувствам, а из этих чувственных еще дальше (от Бога находятся) вовсе неодушевленные и неподвижные (природы).7

 

     Несмотря на большую или меньшую иноприродность тварных существ по отношению к Богу, все тварное бытие, будучи созданием Божиим, неразрывно связано со своим Создателем. Бог присутствует на обоих уровнях тварного бытия - и в мире духовном, и в мире материальном: ангелы, люди, все живые существа и даже неодушевленные предметы способны приобщаться к Божественному свету и становиться его носителями. Григорий представляет все тварное бытие как иерархию светов, восходящую к первому и верховному Свету-Богу; вторым светом является ангел - "некая струя или причастие первого света"; третий свет есть человек.8 Иерархическая структура тварного бытия обеспечивает присутствие Бога на всех его уровнях: Божественный свет более ощутим на высших уровнях, в мире ангелов, однако и в материальном мире есть своя иерархия светов, отображающая Божественный свет.9
     Для Григория ангелы - носители Божественного света преимущественно перед всеми другими тварями. Он говорит об ангелах как светоносных духовных существах, которые "первыми пьют от первого Света, и просветляются словом истины, и сами суть свет и суть отблески совершенного Света".10 По Григорию, существуют различные чины ангелов, озаряемых Божественным Светом и поставленных Богом на служение людям:

 

...Есть некие ангелы, архангелы, престолы, господства, начала, власти, светлости, восхождения, умные силы или умы, природы чистые, ни с чем не смешиваемые, неподвижные или неудобоподвижные на зло, всегда ликующие (choreuousas)11 вокруг Первой Причины... Они или от Нее озаряются чистейшим осиянием, или иным образом получают иное озарение, в соответствии с природой и чином. Они настолько носят на себе образ и отпечаток Блага, что сделались вторыми светами, способными просвещать других излияниями и раздаяниями Первого Света. Служители Божией воли, они сильны как по природной своей силе, так и по приобретенной; они все обходят, всем везде охотно себя предоставляют благодаря готовности к служению и природной легкости. Каждый из них принял какую-либо часть вселенной, или приставлен к чему-нибудь одному из всего...12 Они все ведут к Единому.., воспевая Божие величие, созерцая вечную славу...13

 

     На рубеже V-VI вв. автор Ареопагитского корпуса создаст учение о девятичинной ангельской иерархии, состоящей из трех триад: 1) престолы, серафимы, херувимы; 2) господства, силы, власти; 3) начала, архангелы и ангелы.14 Хотя Григорий Богослов не делает попытки систематизировать ангельские чины, в его представлении, несомненно, существует некая иерархия ангелов, в соответствии с которой одни получают свет непосредственно от Первой Причины, другие - "иным образом".15 Характерно, что Григорий упоминает именно девять имен, причем семь идентичны ареопагитским; что же касается имен Херувимов и Серафимов, то в списке Григория вместо них стоят "светлости" и "восхождения": он, очевидно, предпочел греческие термины еврейским.16
     Что касается материального мира, то в нем Григорий видит прежде всего отражение Божественной красоты: не случайно в греческой традиции мир назван космосом (kosmos, "красота", "порядок"). Космос, по Григорию, есть отображение величия Божия; Бог управляет космосом по законам порядка, мира (eirēnē) и любви:

 

...Небо, земля, море и весь этот мир, великая и знаменитая Божия стихия, в которой открывается Бог, проповедуемый молчанием, пока стоит твердо и в мире с самим собой, оставаясь в пределах своей природы, пока ни одно (существо) не восстает против другого и не разрывает тех уз благоразумия, которыми все связал Художник-Логос, до тех пор он является и называется космосом и недоступной красотой (kallos aprositon), и ничего нельзя представить себе ярче и великолепнее его.17

 

     Восхищение и удивление перед благообразием вселенной и перед мудростью Творца, выразившейся в ее устройстве, было характерно для многих христианских авторов: достаточно вспомнить "Беседы на Шестоднев" св. Василия Великого и "Огласительные Слова" св. Кирилла Иерусалимского. В Слове 28-м (2-м О богословии), главной темой которого является непостижимость Божия, Григорий, после опровержения ряда арианских силлогизмов, переходит к описанию вселенной и населяющих ее живых существ. Это описание, в котором чувствуется влияние упомянутых сочинений Василия и Кирилла, а также сильная зависимость от библейской Книги Иова, перерастает в гимн творению и его премудрому Создателю. Животные, рыбы, птицы, пчелы, пауки и муравьи - все они красотой и разумностью своей природы свидетельствует о величии Творца:

 

Почему одни животные живут стадами, другие в-одиночку, одни травоядны, другие питаются мясом, одни свирепы, другие кротки, одни любят человека и питаются от него, другие неукротимы и свободолюбивы, одни как бы близки к разуму и способности учиться, другие же совершенно лишены разума и неспособны к научению?.. Исследуй также природу водоплавающих, скользящих по водам и словно летающих по влажной стихии... Исследуй их повадки и страсти, смешения и рождения, величину и красоту, привязанность к одному месту и миграцию с места на место, схождения и разлучения... Исследуй и стада птиц, разнообразие внешнего вида и окраски у птиц бесгласных и певчих. Какая причина мелодичности последних, и от кого это? Кто повесил кузнечику арфу на грудь? Кто дал птицам эти песни и щебетанье на ветвях, когда, движимые солнцем, они музицируют в полдень, оглашают леса и сопровождают звуками путников? Кто сочиняет песню для лебедя, когда он расправляет на ветру крылья и, взмахивая ими, задает ритм?.. Откуда у пчел и пауков такая любовь к труду и к искусству, так что у одних соты сложены из шестиугольных чашечек, поставленных одна напротив другой.., а другие из тонких и почти воздушных нитей, растянутых в разных направлениях, ткут замысловатые паутины?.. Умолчу об кладовых и кладовщиках у муравьев, об их запасе пищи, соответствующем времени года, и о прочем, что узнаем мы из рассказов об их путешествиях, предводителях и строгом порядке в делах.18

 

     Продолжая описание видимого мира, Григорий говорит о искусном устройстве древесных листьев, богатстве и красоте плодов, о силе корней, соков, цветов, запахов, о драгоценности и прозрачности камней: все это, как некий пир, на который всем открыт доступ, предложила природа человеку, чтобы он познал Бога. Григорий описывает землю, морские заливы, леса, реки, источники питьевой воды, а также горячие источники, на которых человек получает "бесплатное лекарство" - горячие ванны.19 Откуда все это? Разум не находит другого причины для существования этого, кроме воли Божией.20 Море поражает Григория своей величиной и вместе с тем, кротостью, благодаря которой оно не выступает из своих пределов. Реки впадают в море, но оно не переполняется. А кто создал воздух - это обильное и неиссякаемое богатство, которым все в равной мере пользуются? Где хранилища ветров? Где сокровищницы снега?21 Какова причина громов и молний?22
     Восхищение тварным миром приводит Григория к утверждению о необходимости при рассмотрении вселенной руководствоваться больше верой, чем разумом. Ограниченность человеческого разума, на которой Григорий настаивал в своей полемике с гносеологическими воззрениями Евномия, становится особенно явной, когда человек пытается проникнуть в "небесные сферы" и познать природу солнца, луны и звезд:

 

Если ты мыслью прошел воздух и все, что в воздухе, прикоснись уже вместе со мной к небу и к небесному. Но здесь уже пусть ведет нас скорее вера, чем разум, если ты понял свою немощь в (познании того), что ближе к тебе, и если признал разумным познавать то, что превыше разума, чтобы не оставаться всецело земным и привязанным к земле, не сознающим даже собственного незнания. Кто округлил небо, расставил звезды? Но, прежде всего, что такое небо и звезды? Можешь ли ответить, высокоумный, не знающий того, что у тебя под ногами?.. Пусть даже ты постиг эти циклы и периоды, приближения и удаления, заходы и восходы, какие-то знаки зодиака и странные измерения, и все то, за что так почитаешь ты свою чудную науку. Но ведь это еще не познание сущего, а только лишь наблюдение за каким-то движением, подтвержденное долговременным наблюдением, собирающее воедино выводы многих, а потом изобретающее закон и провозглашающее его научным (открытием). Так фазы луны стали известными для многих, а основой этого знания является наблюдение. Но если ты такой знаток этих вещей и хочешь, чтобы удивлялись тебе по праву, скажи, какова причина такого устройства и движения?.. Но что изначально привело солнце в движение?.. Что значит это прибавление и убавление дней и ночей?.. Познал ли ты природу луны, ее фазы, меры ее света, ее движения, и то, как солнце господствует над днем, а она начальствует над ночью?..23

 

     Рассуждения Григория могут показаться наивными в свете того развития, которое произошло в человеческой науке с IV в. Многие астрономические законы, неизвестные во времена Григория, известны сейчас каждому школьнику. Многое их того, что в структуре космоса представлялось таинственным и непостижимым, получило свое научное объяснение. Означает ли это, что слова Григория о недостаточности науки для объяснения всех природных феноменов и о превосходстве веры над разумом потеряли всякое значение? Нам думается, что нет. Несмотря на научный прогресс, приведший уже во времена Галилея и Коперника к пересмотру всех античных утверждений относительно структуры мироздания, наука до сих пор не пришла к единому взгляду на происхождение вселенной. И в наши дни, как и в IV в., существуют различные теории происхождения вселенной, различные взгляды на роль Бога в сотворении мира и управлении им. Вопросы Григория - "какова причина?", "кто создатель?", "что изначально привело в движение вселенную?" - до сих пор не получили однозначного и исчерпывающего "научного" ответа. "Познание сущего", то есть знание о причинах возникновения и бытия всего существующего, до сих пор неподвластно науке и остается достоянием религиозного опыта. Диалог между религией и наукой и сейчас, как во времена Григория, далек от завершения.
     То, о чем говорит Григорий, всегда сохраняет свою актуальность: как далеко ни продвинется наука, в мире всегда будет оставаться много неизведанного и таинственного, неподвластного человеческому разуму. Удивление перед совершенством и красотой космоса, перед гармонией, царящей во вселенной, не исчезает оттого, что человек узнает о мире все больше и больше. Скорее наоборот, научный прогресс только увеличивает наше благоговение перед тайной Бога, создавшего мир столь величественным и прекрасным. "Человек, который потерял способность удивляться и благоговеть - мертв,- говорит один из великих ученых XX в.24- Знать, что существует сокровенная Реальность, которая открывается нам как высшая красота, знать и ощущать это - вот ядро истинной религиозности". Удивление перед красотой космоса, "благоговение перед жизнью",25 свойственное человеку веры, не исключает уважительного отношения к разуму. Но, как не уставал подчеркивать Григорий Богослов, у разума есть свои пределы, за которые можно выйти лишь при помощи веры.
 
 
 


     1 Ср. Meyendorff. Byzantine Theology, 129-131. ^

     2 Против ариан 1,20 (PG 26,53) = рус. пер. т.2, с.202. ^

     3 Сл.42,17,8-10; SC 384,86 = 1.596. Отголосок арианской фразы "Было, когда не было (Сына)". ^

     4 Сл.34,8,1-7; SC 318,212 = 1.495. ^

     5 Сл.34,8,16-17; 212 = 1.496. ^

     6 Ср. Быт.1:4; 1:10; 1:12 и т.д. ^

     7 Сл.38,9,1-10,14 (9,1-5; 10,3-14); SC 358,120-124 = 1.526. ^

     8 Сл.40,5,1-15; SC 358,204-206 = 1.545-546. Мы будем подробно рассматривать тему Божественного света в главе IV. ^

     9 Сл.40,5,15-21; 206 = 1.546. ^

     10 Сл.6,12,22-24; SC 405,152-154 = 1.153. ^

     11 Вариант перевода "составляющие хор", "танцующие в хороводе". ^

     12 В этих словах отражена вера в то, что одни ангелы приставлены к каждому конкретному человеку ("ангелы-хранители"), тогда как другие покровительствуют целым городам и странам. ^

     13 Сл.28,31,16-33; SC 250,172-174 = 1.412-413. ^

     14 См. Дионисий Ареопагит. О Небесной иерархии. ^

     15 В системе Дионисия только высший чин получает озарение непосредственно от Бога; низшие чины получают его через посредство высших. ^

     16 "Серафим" по-еврейски означает "огненный", "горящий". Имя "херувим", по Клименту Александрийскому и Оригену, указывает на "обильное знание": см. Климент. Строматы 5,6; Ориген. На Рим.3,8 (PG 14,948 B). ^

     17 Сл.6,14,8-17; SC 405,158 = 1.154. ^

     18 Сл.28,23,4-25,28; SC 250,148-156 = 1.406-408. Ссылка на "рассказы" из жизни муравьев показывает, что Григорий мог быть знаком с произведениями грекоязычной естественнонаучной литературы, такими как "Об истории животных" и "О рождении животных" Стагирита, которые он, по-видимому, имеет в виду в Слове 31-м, когда говорит об "истории животных" и природе "рождения животных". См. Сл.31,10,14-17; SC 250,294 = 1.449. Ср. Norris. Faith, 124. ^

     19 Как мы упоминали выше (см. главу I), Григорий сам лечился на водах. ^

     20 Сл.28,26,1-31; 156-158 = 1.408. ^

     21 Ср. Иов 38:22. ^

     22 Сл.28,27,1-28,39; 158-164 = 1.408-410. ^

     23 Сл.28,28,39-30,22; 164-170 = 1.410-412. ^

     24 Альберт Эйнштейн. ^

     25 Выражение Альберта Швейцера. ^

 
Ко входу в Библиотеку Якова Кротова