Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь
 

Игумен Иларион (Алфеев)

Жизнь
и учение
св. Григория Богослова

К оглавлению

Глава III

 

ДОГМАТИЧЕСКОЕ БОГОСЛОВИЕ


5. ХРИСТОС

 
ДВЕ ПРИРОДЫ

     Мы видели, что основной идеей, которая проходит в качестве лейтмотива через все Слово 30-е, является обожение человека. Другой лейтмотив - учение о кенозисе-истощании-обнищании Божества: "...Бог сошел с небесного престола, в смертной утробе истощив Свою славу и смешавшись со смертными, соединенный воедино Бог и человек";1 "Христос... обнищал до грубости плоти, будучи высочайшим умом и первой природой ума";2 "...Бог, став человеком, страждет, как человек и обнищавает до принятия на себя плоти, чтобы мы обогатились Его нищетой".3 Воплощение Слова было путем смиренного снисхождения и истощания Божества, но оно же стало путем восхождения человечества к вершинам обожения. Божественное Слово, совечное и единосущное Отцу, в воплощении осталось тем, чем было, восприняв на Себя то, чем Оно не было - человеческую природу. Сохранив всецелое Божество, Слово приняло на себя всецелое человечество; оставшись единосущным Отцу по Божеству, Сын Божий стал единосущным нам по человечеству; будучи Богом и Владыкой, Христос стал нашим братом.4 Таким образом, в момент Боговоплощения не произошло никакой перемены в Боге: Его естество осталось тем же, чем было. Перемена произошла в нас, ибо в нашем естестве и в нашей судьбе все изменилось кардинальным образом:

 

Ибо было, когда Тот, Кто ныне тобою презираем,5 был выше тебя; Тот, Кто ныне человек, был несложен (asynthetos). Он остался Тем, Кем был, но и воспринял то, чем не был. В начале Он был без причины, ибо кто может быть причиной Бога? Но потом Он родился благодаря Причине;6 а причиной было - спасти тебя, оскорбителя, который презираешь Божество за то, что твою же грубость Оно восприняло, посредством ума вступив в общение с плотью,7 и дольний человек стал Богом, потому что слился (synanekrathē) с Богом, и стал одно с Ним, потому что победило лучшее, чтобы я стал богом настолько же, насколько Он стал человеком. Он родился, но и был рожден;8 родился от женщины, но и от Девы. Родился - по-человечески, а рожден - божественно. Без Отца здесь, без матери там: и все это принадлежит Божеству.9

 

     В лице Иисуса Христа божественная и человеческая природы сосуществуют в неслитном и нераздельном единстве. Восточная Церковь на Халкидонском Соборе уточнит христологическую терминологию и откажется от терминов "слияние" (synkrasis) и "смешение" (mixis), а также производных от них глаголов, которые иногда употребляются Григорием, когда речь идет о соединении двух природ.10 Но тот принцип, на котором настаивал Григорий и одним из самых ярких выразителей которого он был - принцип взаимообщения свойств двух природ во Христе (communicatio idiomatum) - будет принят за основу этим Собором. Именно благодаря взаимообщению происходит обожение человеческой природы во Христе, а вместе с ней - обожение всего человеческого естества. Бог, по образному выражению Григория, "водрузил в Божестве Своего смертного человека" и умер "за тех, которые ниспали до земли и умерли в Адаме".11 Последнее означает, что спасительная смерть Христа распространяется на все человечество: во Христе обоживается всецелая природа Адама.
     Все Евангелие свидетельствует о том, что Христос был одновременно Богом и человеком. Каждое Его действие, каждое событие из Его жизни может рассматриваться как подтверждение этого. Герменевтический принцип, которым пользуется Григорий, заключается в том, что одни действия Христа рассматриваются им как свойственные смертному человеку, другие - как принадлежащие бессмертному Богу:

 

Он был смертен, но Бог. Он - из рода Давида, но Создатель Адама.
Он носитель плоти, но вне тела.
(Сын) Матери, но девственной; описуем, но неизмерим.
Ясли вместили Его, но звезда вела к Нему волхвов;
Они пришли с дарами и преклонили колени.
Как смертный был Он в борении, но как Неодолимый победил
В троекратной борьбе искусителя. Вкушал пищу,
Но напитал тысячи и воду превратил в вино.
Крестился, но очистил грехи, и громовым голосом
Дух провозгласил Его Сыном Безначального.
Как смертный Он вкушал сон и как Бог усмирял море.
Утомлялся в пути, но у смертных укреплял силы и колени.
Он молился, но кто же внял мольбам погибающих?
Он был Жертва, но и Архиерей; Жрец, но и Бог.
Кровь принес Он Богу, но очистил весь мир.
Вознесен на крест, но ко кресту пригвоздил грех...
Если одно свидетельствовало о нищете смертного, то другое - о богатстве Бесплотного.12

 

     К тайне соединения двух природ во Христе Григорий подходит с разных сторон, пытаясь подобрать терминологию и образы, при помощи которых эту тайну можно было бы выразить. Одним из таких образов является завеса: Бог соединяет две природы, одну сокровенную, другую видимую для людей, и является людям, прикрывшись завесой плоти.13 Еще один образ - помазание: Бог Отец помазал Сына "елеем радости более соучастников" Его,14 помазав человечество Божеством, чтобы из двух сделать одно;15 воспринятое человеческое естество, сделавшись одним и тем же с Помазавшим, стало "однобожественным" (homotheon).16
     Григорий также пользуется образом храма, в который вселилось Божество: этот образ, основанный на Ин.2:21 ("...Он говорил о храме тела Своего"), будет широко использован такими крайними представителями антиохийского направления в христологии, как Феодор Мопсуестийский и Несторий. Характерно, однако, что, прибегая к терминологии храма и вселившегося в него Слова, Григорий делает оговорку, что это лишь учение "некоторых", то есть не общецерковное учение и не мнение самого Григория:

 

Немало людей придерживается учения о том, что из девственного лона
Вырос Богочеловек,17 Которого Дух
Сделал храмом великого Бога, воздвигая чистый храм.
Ибо Матерь есть храм Христов, а Христос - храм Слова...
Когда же (Дух) создал и обожил Его во утробе
И вывел на свет по исполнении времен,
Тогда Царь-Слово принял на Себя грубую плоть
И наполнил храм чистым Божеством.
Но оба (и Слово, и храм) стали для меня единым Богом.18

 

     Делая четкое различие между двумя природами Христа, Григорий тем не менее подчеркивает, что они в Нем неразлучно соединены, а потому решительно отвергает мнение о "двух Сынах", то есть двух самостоятельных личностях в Иисусе Христе:

 

Он то учит на горе, то беседует на равнинах, то сходит в корабль, то запрещает бурям. Иногда вкушает сон, чтобы и сон благословить, иногда утомляется, чтобы и труд освятить, иногда плачет, чтобы и слезы сделать похвальными. Переходит с одного места на другое Тот, Кто не вмещается никаким местом, Вневременный, Бестелесный, Необъемлемый. Один и Тот же и был, и становится: был превыше времени, а приходит подвластным времени, был невидимым, а становится видимым. "В начале был, у Бога был и Богом был".19 Третье "был" подтверждается при помощи повторения. Но Он истощил то, чем Он был, и воспринял то, чем не был, не сделавшись при этом двумя, но захотев сделаться единым из двух (природ). Ибо и то, и другое есть Бог - и воспринявшее, и воспринятое; две природы стекаются в одно, но не два Сына - да не будет оболгано смешение (synkrasis)!20

 

     Учение о двух Сынах в V в. инкриминируют Несторию, которому так и не удастся доказать, что подобное обвинение в его адрес неосновательно. Знаменательно, что христологические прозрения Григория и его богословская терминология по сути предвосхитили споры V в., в том числе споры вокруг термина "Богородица" (Theotokos). Как известно, Несторий отвергал этот термин на том основании, что "Мария не родила Божество". За полстолетия до Ефесского Собора 431 г., осудившего диофизитскую христологию Нестория, Григорий Богослов вынес свой суд по поводу крайностей диофизитизма:

 

Кто не признает святую Марию Богородицей, тот лишен Божества. Кто говорит, что, как через трубу, прошел (Христос) через Деву, а не образовался в ней божественно и человечески - божественно как (родившийся) без мужа, а человечески как (родившийся) по закону чревоношения - тот тоже атеист. Кто говорит, что (в утробе Девы) образовался человек, а потом уступил место Богу, тот осужден... Кто вводит двух Сынов - одного от Бога Отца, а другого от Матери, а не одного и того же, тот пусть лишится усыновления, обещанного правоверным. Ибо две природы, Бог и человек.., но не два Сына и не два Бога... Кратко говоря, в Спасителе есть одно и другое.., но не один и другой - да не будет!21 Ибо одно и другое едино в смешении (en tē synkrasei) - Бог вочеловечился, а человек обожился... Кто говорит, что (Божество во Христе) действует по благодати, а не сопряжено и не сопрягается по естеству, тот пусть останется лишенным лучшего действия, но пусть наполнится противным. Кто не поклоняется Распятому, тот да будет анафема и да причтется к богоубийцам! Кто говорит, что Христос совершенствовался посредством дел и что он или после крещения, или после Воскресения удостоен усыновления.., да будет анафема... Кто говорит, что плоть сошла с неба, а не взята от земли и от нас, да будет анафема!22

 

     В этом тексте перечислены христологические воззрения, которые все впоследствии будут осуждены Церковью. Нельзя не подивиться богословской зоркости Григория, сумевшего диагностировать опасные уклонения от православной христологии задолго до того, как они стали предметом болезненных споров. Четко определив границы, вне которых богослов рискует впасть в ересь, Григорий создал свою собственную сбалансированную и гармоничную христологическую доктрину. Не случайно Отцы III и IV Вселенских Соборов обращались к его писаниям, видя в них образец чистого и неповрежденного православного учения о двух природах во Христе.
 
 

     1 PG 37,1230 = 2.397. ^

     2 PG 37,720= 2.188. ^

     3 Сл.44,4; PG 36,612 = 1.657. ^

     4 Сл.44,7; PG 36,613 = 1.658. ^

     5 Григорий обращается к своему оппоненту. ^

     6 Говоря о Сыне Божием, Григорий обычно указывает на Бога Отца как "Причину" Его бытия. Однако Отец - причина бытия Сына как Сына, а не как Бога, поскольку Бог не имеет причины Своего существования. ^

     7 Возможно, косвенное отрицание доктрины аполлинариан, отрицавших наличие человеческого ума у Бога Слова. ^

     8 Т.е. как человек родился от Девы Марии, а как Бог был предвечно рожден от Отца. ^

     9 Сл.29,19,1-13; 216-218 = 1.426. ^

     10 Согласно Халкидонскому вероопределению, две природы соединены во Христе "неслитно", "неизменно", "неразлучно", "нераздельно". См. дискуссию по поводу терминов synkrasis и mixis у Кирилла Александрийского (Против синусиастов 10; PG 76,1433 AB). ^

     11 PG 37,1487 = 2.283. ^

     12 PG 37,406-407 = 2.21-22. Ср. Сл.29,19,16-20,41; SC 250,218-222 = 1.426-428. Тот же герменевтический принцип будет взят за основу Отцами Халкидонского Собора 451 г., в частности, папой Львом Великим в его знаменитом Томосе. ^

     13 PG 37,460 = 2.36. ^

     14 Пс.44:8. ^

     15 Сл.10,4,14-15; SC 405,324 = 1.194. ^

     16 Сл.45,13; PG 36,640-641 = 1.670. ^

     17 Букв. "Бог смертный". ^

     18 PG 37,1565-1566 = 2.263-264. Ср. Сл.44,2; PG 36,609 = 1.655 ("и пришел Иисус, Бог и храм..."). ^

     19 Ин.1:1. ^

     20 Сл.37,2,7-20; SC 318,272-274 = 510-511. Ср. Письмо 102 (2-е Кледонию); SC 208,72 = 2.15-16: "...Сына Божия, рожденного от Отца и потом от святой Девы Марии, мы сводим воедино и не именуем двумя Сынами, но поклоняемся одному и тому же в нераздельном Божестве и нераздельной чести". ^

     21 "Один" и "Другой" относится к Ипостасям Святой Троицы; "одно" и "другое" - к двум природам во Христе. Впервые в святоотеческой христологии средний род, указывающий на "природу", противопоставляется мужскому роду, указывающему на "Ипостась": ср. Grillmeier. Christ I,370. ^

     22 Письмо 101 (1-е Кледонию); SC 208,42-48 = 2.9-10. ^

 
Ко входу в Библиотеку Якова Кротова