Михаил Ярошевский
от античности до середины ХХ в.
К оглавлению
Глава III
РАЗВИТИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ
В СРЕДНИЕ ВЕКА И ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ
1. АРАБОЯЗЫЧНАЯ НАУКА
Древнегреческая цивилизация в условиях нара ставшей социально-экономической
деградации общества разрушалась. Постепенно утрачивалась большая часть добытых
знаний. Жестокие удары по распадавшейся античной культуре наносила христианская
церковь, создававшая атмосферу воинственной нетерпимости ко всему "языческому".
В IV веке был уничтожен научный центр в Александрии. В начале VI века император
Юстиниан за крыл просуществовавшую около тысячи лет Афинскую школу – последний
очаг античной философии. Естественнонаучное исследование природы приостановилось.
Его сменили религиозные спекуляции.
Переориентация философского мышления на сближение с позитивным знанием о природе
совершалась в этот период в недрах другой культуры – арабоязычной, расцвет
которой пришелся на VIII-ХП века.
После объединения в VII веке арабских племен возникло государство, имевшее
своим идеологическим оплотом новую религию – ислам. Под эгидой этой религии
началось завоевательное движение арабов, завершившееся образованием Халифата,
на территориях которого жили народы с древними культурными традициями.
Государственным языком Халифата стал арабский, хотя культура этого огромного
государства восприняла достижения многих населявших его народов, а также эллинов
и народов Индии. В культурные центры Халифата прибывали караваны верблюдов, на
вьюченных книгами чуть ли не на всех известных тогда языках.
В то время, когда в Западной Европе, распавшейся на замкнутые феодальные мирки,
были начисто забыты достижения европейской и александрийской науки, на арабском
Востоке кипела интеллектуальная жизнь. Сочинения Платона и Аристотеля, других
античных мыслителей переводились на арабский язык, переписывались и распространялись
по всей огромной арабской державе – от Средней Азии до Пиренейского полуострова
и Африки.
Именно это стимулировало развитие науки, прежде всего физико-математической
и медицинской. Астрономы, математики, химики, географы, ботаники, врачи создавали
мощный культурно-научный слой, из которого выделились крупнейшие умы. Они обогатили
достижения своих древних предшественников и создали предпосылки для последующего
подъема философской и научной мысли на Западе, в том числе и психологической.
Среди них следует выделить прежде всего среднеазиатского ученого Ибн-Сину (ХI
век) (в латинской транскрипции Авиценну).
С точки зрения развития естественнонаучных знаний о душе, особый интерес представляет
медицинская психология Ибн-Сины. В ней важное место отводилось роли аффектов в
регуляции и развитии по ведения организма. Созданный Ибн-Синой "Канон медицинской
науки" обеспечил ему "самодержавную власть во всех медицинских школах средних
веков".
Ибн-Сина был также одним из первых исследователей в области возрастной психологии.
Он изучал связь между физическим развитием организма и его психологическими особенностями
в различные возрастные периоды, придавая при этом важное значение воспитанию.
Именно посредством воспитания осуществляется, по Ибн-Сине, воздействие психического
на устойчивую структуру организма. Чувства, изменяющие течение физиологических
процессов, возникают у ребенка в результате воздействия на него окружающих людей;
вызывая у ребенка те или другие аффекты, взрослые формируют его натуру.
Физиологическая психология Ибн-Сины включала, таким образом, предположения
о возможности управлять процессами в организме и даже придавать организму определенный
устойчивый склад путем воздействия на его чувственную, аффективную жизнь, зависящую
от поведения других людей. Идея взаимосвязи психического и физиологического (не
только зависимость психики от телесных состояний, но и ее способность – при
аффектах, психических трав мах, деятельности воображения – глубоко влиять
на них) разрабатывалась Ибн-Синой на основе его обширного медицинского опыта.
Имеются сведения о том, что, не ограничиваясь наблюдениями, он предпринял попытку
изучить этот вопрос экспериментально. Двум баранам давалась одинаковая пища; при
этом один питался в обычных условиях, а рядом с другим привязывали волка. В результате
второй баран, несмотря на нормальное питание, начинал худеть и быстро погибал.
Неизвестно, какое объяснение Ибн-Сина давал этому опыту, но сама его схема говорит
об открытии роли противоположных эмоциональных установок в возникновении глубоких
соматических сдвигов. Все это дает основание видеть в исследованиях Ибн-Сины зачатки
экспериментальной психофизиологии эмоциональных состояний.
Особый интерес арабские натуралисты и математики, Ибн-Сина в том числе, проявляли
к органу зрения. Среди исследований в этой области выделяются открытия Ибн-аль-Хайсама
(ХI век) (в латинской транскрипции Альгазена). В каждом зрительном акте он различал,
с одной стороны, непосредственный эффект запечатления внешнего воздействия, с
другой – присоединяющуюся к этому эффекту работу ума, благодаря которой устанавливается
сходство и различие видимых объектов.
Ибн-аль-Хайсам изучил такие важные феномены, как бинокулярное зрение, смешение
цветов, контраст и т.д. Он указывал, что для полного восприятия объектов необходимо
движение глаз – перемещение зри тельных осей. Ибн-аль-Хайсам подверг анализу
зависимость зрительного восприятия от его длительности. Подметив, что при кратковременном
предъявлении могут быть правильно восприняты лишь знакомые объекты, он сделал
вывод: условием возникновения зрительного образа служат не только непосредственные
воздействия световых раздражителей, но и сохраняющиеся в нервной системе следы
прежних впечатлений.
Схема Ибн-аль-Хайсама не только разрушала теории зрения, доставшиеся в наследство
от античных авторов, но и вводила новое объяснительное начало. Исходная сенсорная
структура зрительного восприятия рассматривалась как производное от законов оп
тики, имеющих опытное и математическое основание, и от свойств нервной системы.
Изучением функций глаза занимались и другие ученые, обнаружившие, в частности,
что чувствующей частью органа зрения является не хрусталик, как предполагалось
прежде, а сетчатая оболочка. Автором этого открытия считают философа и врача Ибн-Рошда
(ХII век) (в латинской транскрипции Аверроэса). Его учение о человеке и его душе
оказало наибольшее влияние на западноевропейскую философско-психологическую мысль.
Оно жестоко преследовалось как мусульманской, так и христианской религией. И это
не удивительно, поскольку Ибн-Рошд отрицал бессмертие индивидуальной души. Он
по-своему прокомментировал учение Аристотеля, подчеркнув разделение души и разума.
Под душой разумелись функции, которые неотделимы от организма (прежде всего
– чувственность). Они необходимы (таково было и мнение Аристотеля) для деятельности
разума, нераздельно связаны с телом и исчезают вместе с ним. Сам же разум является
божественным и входит в индивидуальную душу извне, подобно тому, как солнце посылает
лучи органу зрения. С исчезновением тела и индивидуальной души "следы", оставленные
божественным разумом в душе, отделяются от исчезнувшего смертно го индивида и
продолжают существовать как момент универсального разума, присущего всему человеческому
роду.
Признание высшего интеллектуального равенства людей (при всем многообразии
их индивидуальных различий) и богоподобия человека было несовместимо с идеологией
тогдашнего общества, основанной на строгой социальной иерархии его членов. Апология
божественного разума оборачивалась у Ибн-Рошда (получившего на Западе почетное
имя Комментатора) защитой земного достоинства человека.
2. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ИДЕИ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЕВРОПЫ
В период Средневековья в умственной жизни Европы воцарилась схоластика (от
греч. "схоластикос" – школьный, ученый). Этот особый тип философствования
("школьная философия"), господствовавший с XI по XVI век, сводился к рациональному,
использующему логические приемы, обоснованию христианского вероучения.
В схоластике имелись различные течения; общей же была установка на комментирование
текстов. Позитивное изучение предмета и обсуждение реальных проблем подменялись
словесными ухищрениями. По явившееся на интеллектуальном горизонте Европы наследие
Аристотеля католическая церковь вначале запретила, но затем принялась "осваивать",
адаптировать соответственно своим нуждам. С этой задачей наиболее тонко справился
Фома Аквинский (1225-1274), учение которого позже было канонизировано в папской
энциклике (1879) как истинно католическая философия (и психология) и получило
название томизма (несколько модернизированного в наши дни под именем неотомизма).
Томизм складывался в противовес стихийно-материалистическим трактовкам Аристотеля,
в недрах которых зарождалась концепция двойственной истины. У ее истоков стоял
опиравшийся на Аристотеля Ибн-Рошд. Его последователи в европейских университетах
(аверроисты) полагали, что несовместимость с официальной догмой представлений
о вечности (а не сотворении) мира, об уничтожаемости (а не бессмертии) индивидуальной
души позволяет утверждать, что каждая из истин имеет свою область. Истинное для
одной области может быть ложным для другой, и наоборот.
Фома же отстаивал одну истину – религиозную, "нисходящую свыше". Он считал,
что разум должен служить ей так же истово, как и религиозное чувство. Ему и его
сторонникам удалось расправиться с аверроистами в Парижском университете. Но в
Англии, в Оксфордском университете, концепция двойственной истины восторжествовала,
став идеологи ческой предпосылкой успехов философии и естественных наук.
Описывая душевную жизнь, Фома Аквинский рас положил различные ее формы в виде
своеобразной лестницы – от низших к высшим. В этой иерархии каждое явление
имеет свое место, установлены грани между всем сущим и однозначно определено,
чему где надлежит быть. В ступенчатом ряду расположены души (растительная, животная,
человеческая), внутри каждой из них – способности и их продукты (ощущение,
представление, понятие).
Понятие об интроспекции, зародившееся у Плотина, превратилось в важнейший источник
религиозно го самоуглубления у Августина и вновь выступило как опора модернизированной
теологической психологии у Фомы Аквинского. Работу души последний представил в
виде следующей схемы: сначала она совершает акт познания – ей является образ
объекта (ощущение или понятие); затем осознает, что ею произведен этот акт; наконец,
проделав обе операции, душа "возвращается" к себе, познавая уже не образ и не
акт, а самое себя как уникальную сущность. Перед нами – замкнутое сознание,
из которого нет выхода ни к организму, ни к внешнему миру.
Томизм, таким образом, превратил великого древ негреческого философа в столпа
богословия, в "Аристотеля с тонзурой" (тонзура – выбритое место на макушке
– знак принадлежности к католическому духовенству).
В Англии против томистской концепции души вы ступил номинализм (от лат, "немей"
– имя). Он воз ник в связи со спором о природе общих понятий, или универсалий.
Суть спора состояла в том, существуют ли эти общие понятия сами по себе, самостоятельно
и независимо от нашего мышления, или представляют собой только имена, реально
же познаются лишь конкретные явления.
Энергичным проповедником номинализма был профессор Оксфордского университета
Уильям Оккам (ок. 1285-1349). Отвергая томизм и отстаивая учение о "двойственной
истине" (из которого явствовало, что религиозные догматы не могут быть основаны
на разуме), он призывал опираться на чувственный опыт; при этом следовало ориентироваться
на термины, обозначающие либо классы предметов, либо классы имен, знаков.
Номинализм способствовал развитию естественнонаучных взглядов на познавательные
возможности человека. К знакам как главным регуляторам душевной активности неоднократно
обращались многие мыслители последующих веков. Так, в психологии утвердилось правило
(известное под названием "брит вы Оккама"), согласно которому "не следует умно
жать сущности без надобности". Иначе говоря, нет смысла прибегать к объяснению
каких-либо явлений многими силами или факторами, когда можно обойтись их меньшим
числом: "Бесполезно делать посредством многого то, что можно сделать посредством
меньшего". Эта "бритва" стала основой своего рода "закона экономии" в психологии,
проиллюстрировать который можно таким, примером: изучая поведение животных, не
надо наделять их умом человека, если есть более простой способ объяснения.
Итак, в раннем Средневековье под пластом чисто рассудочных построений, чуждых
реальным особенностям психической деятельности, пробивался родник новых идей,
связанных с опытным познанием души и ее проявлений. В противовес принятым схоластикой
приемам выведения отдельных психических явлений из сущности души и ее сил, для
действия которых нет других оснований, кроме воли божьей, складывалась методология,
основанная на опытном, детерминистском подходе. Своего расцвета этот подход достиг
в следующую эпоху – эпоху Возрождения.
3. ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ
Главной особенностью этого периода стало воз рождение античных ценностей, без
которых едва ли смогли бы существовать и арабоязычная, и латинскоязычная культура
(в Западной Европе, как известно, языком образованности была латынь).
Мыслители Возрождения полагали, что они очищают античную картину мира от воззрений
"средневековых варваров". Восстановление античных па мятников культуры в их подлинном
виде действительно стало признаком нового идейного климата. Однако воспринималось
в них прежде всего созвучное новому образу жизни и обусловленной им интеллектуальной
ориентации. Возникновение мануфактурного производства, усложнение и совершенствование
орудий труда. Великие географические открытия, возвышение бюргерства (среднего
слоя горожан), отстаивавшего свои права в ожесточен ной политической борьбе, –
все эти процессы изменили положение человека в мире и обществе, а следовательно
– и его представления о мире и о самом себе.
Новые философы вновь обращаются к Аристотелю, который теперь из идола скованной
церковными догмами схоластики превращается в символ свободомыслия. В главном очаге
Возрождения Италии – разгораются споры между спасшимися от инквизиции сторонниками
Ибн-Рошда (аверроистами) и еще более радикально настроенными александристами.
Последний термин происходит от имени жившего в Афинах в конце II века н.э.
древнегреческого философа Александра Афродисийского, который прокомментировал
трактат Аристотеля "О душе" иначе, чем Ибн-Рошд. Коренное различие касалось бессмертия
души – главного вопроса в церковном вероучении. Если Ибн-Рошд, разделяя разум
(ум) и душу, считал разум, как высшую часть души, бессмертным, то Александр настаивал
на целостности аристотелевского учения и его тезисе о том, что все способности
души начисто исчезают вместе с телом.
Оба направления, александристы и аверроисты, сыграли важную роль в создании
новой идейной атмосферы, проложив путь к естественнонаучному изучению организма
человека и его психических функций. По этому пути пошли многие философы, натуралисты,
врачи. Их творчество пронизывала вера во всемогущество опыта, в преимущество наблюдений,
прямых контактов с реальностью, в независимость подлинного знания от схоластической
мудрости.
Одним из титанов Возрождения был Леонардо да Винчи (1452-1515). Он представлял
новую науку, которая родилась не в университетах, где по-прежнему изощрялись в
комментариях к текстам древних, а в мастерских художников и строителей, инженеров
и изобретателей. В своей практике они были преобразователями мира, их опыт радикально
менял культуру и строй мышления. Высшей ценностью становился не божественный разум,
а, говоря языком Леонардо, – "божественная наука живописи". При этом под
живописью понималось не только искусство отражения мира в художественных образах.
"Живопись, – писал Леонардо, – распространяется на философию природы".
Изменения в реальном бытии личности коренным образом изменяли ее самосознание.
Субъект осознавал себя центром направленных вовне (в противовес августино-томистской
интроспекции) духовных сил, которые воплощаются в реальные, чувственные (в противовес
христианской чистой духовности) ценности, он желал подражать природе, на деле
преобразуя ее своим творчеством, практическими деяниями.
Наряду с Италией возрождение новых гуманистических взглядов на индивидуальную
психическую жизнь происходило в других странах, где подрывались устои прежних
социально-экономических отношений. В Испании возникли направленные против схоластики
учения, устремленные к поискам реального знания о психике. Так, врач Хуан Луис
Вивес (1492-1540) в ставшей знаменитой книге "О душе и жизни" доказывал, что природа
человека познается путем наблюдения и опыта, позволяющих, опираясь на теорию,
правильно воспитывать ребенка.
Другой врач Хуан Уарте (ок. 1530-1592), также отвергая умозрение и схоластику,
требовал применить индуктивный метод "исследования способностей к наукам" (так
называлась его книга). Это была первая в истории психологии работа, в которой
ставилась задача изучить индивидуальные различия между людьми для определения
их пригодности к различным профессиям.
4. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОБУЧЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ДЕТЕЙ
В ЭПОХИ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ И ВОЗРОЖДЕНИЯ
В средние века обучение было по преимуществу схоластическим, причем на протяжении
долгого времени (до XII века) образованными людьми были главным образом лица духовного
звания, так как светских школ и тем более высших учебных заведений фактически
не существовало.
Светское образование (по преимуществу рыцарское) давалось знатным юношам в
основном при дворе монархов или феодалов. (Зачатки такого воспитания появились
уже в римский период, при дворах императоров.) Это было главным образом физическое
развитие. Юношам преподавали и основы военного искусства. Однако большинство даже
знатных рыцарей не умело читать и писать. Первые светские университеты появились
только в XII веке сначала в Италии, а затем и во Франции, в Париже. Таким образом,
можно сказать, что только церкви и монастыри являлись в тот период главными очагами
культуры, сохранив в своих библиотеках накопленные предыдущими поколениями знания.
При них и существовали школы.
Схоластика, которая при своем появлении являлась до какой-то степени прогрессивным
явлением, так как развивала умение логически мыслить, доказывать и строить свою
речь, со временем приобрела догматический характер, превратившись в набор силлогизмов.
В церковных школах обучение основывалось в основном на памяти. Ученики заучивали
тексты наизусть, писали только под диктовку преподавателя. Обучались они и ораторскому
искусству, в котором главным было умение вести дискуссию по строго определенным
правилам, установленным высокими авторитетами. Такое обучение превращало учеников
в пассивных проводников чужих мыслей.
Несмотря на то что и в церковных и в возникших впоследствии светских школах
уделялось большое внимание этике, формированию социально адаптированной личности,
нравственное воспитание понималось прежде всего как усвоение суммы привычек и
манер, и никак не влияло на развитие самостоятельности суждений.
Против такого подхода к воспитанию выступили в эпоху Возрождения ученые-гуманисты,
которые стремились восстановить основы классического образования, развить у воспитателей
интерес к личности ребенка. Большое внимание уделялось и разработке новых принципов
обучения, ведущими из которых стали наглядность и природосообразность, о которых
впервые заговорил еще Аристотель.
Эразм Роттердамский считал, что честолюбивые притязания, которые применялись
как средства стимулирования обучения, вредны для нравственного развития. Поддерживая
идею сочетания наглядности с положительными эмоциями, испытываемы ми детьми во
время занятий, он заменил буквы из слоновой кости на "печеные буквы", то есть
на буквы, которые выпекались из муки и в процессе обучения съедались детьми. Таким
образом, эмоциональные проявления стали связываться с более непосредственными
и, с точки зрения Эразма, моральными и управляемыми эмоциями. Эта система, стремившаяся
увеличить у учеников усердие и любознательность путем поощрения со стороны преподавателей,
особенно последовательно была разработана иезуитами. Вюртембергский школьный закон
1559 года требовал "доставлять ребенку любовь и радость" и учить в соответствии
с индивидуальными особенностями детей.
Однако, как справедливо отмечала немецкий психолог Шарлотта Бюлер, все, что
в это время предпринималось для улучшения процесса преподавания, делалось в интересах
преподавания в узком смысле слова. Психическое развитие ребенка изучали лишь постольку,
поскольку это служило целям оптимизации обучения. Такой подход характерен не только
для Эразма Роттердамского, но и для X.Вивеса, Р.Бэкона, Я.А.Коменского. Справедливо
выступая против схоластики и зубрежки, которые не только отупляли детей, тормозили
развитие их творческой и познавательной активности, но и снижали мотивацию к учению,
эти ученые стремились к соответствию с естественными методами, к учету психических
возможностей детей. Недостатком их подхода было то, что, призывая подражать природе,
они понимали под природой прежде всего не внутренний мир детей, их психические
особенности, но окружающий мир, в котором происходит переход от простой, низкоорганизованной
материи к сложным высокоорганизованным существам. Этим переходам от простого к
сложному и стремились подражать педагоги того времени, разрабатывая свои методы
обучения. Однако и в та ком механистическом подходе была та ценность, что, анализируя
этапы развития природы, ученые приходили к выводу о наличии соответствующих этапов
в психическом развитии детей. Таким образом были заложены основы периодизации
развития, но первая научная периодизация детства была разработана, только Руссо
(см, ниже).
|
