После смерти "папы Гамлета" сразу распространились бесчисленные гадания
и пророчества "специалистов" относительно личности нового папы, о сложном
и, вероятно, сопряженном с затяжными боями конклаве. В компетентных кругах
высшего церковного руководства, знающих определенную ритмичность истории папства,
предсказывали, что после папы-дипломата на престол взойдет человек, одаренный
от Бога способностями духовного пастыря.
На момент смерти Павла VI число кардиналов, имеющих право избирать папу,
составляло 115. Из них 57 - европейцы, 31 - американцы, 12 - африканцы, 15
- кардиналы из Азии и Австралии. 25 августа 1978 года, к началу конклава,
явилось 111 кардиналов, среди них и Ласло Лекаи, архиепископ Эстергома. И
начался, пожалуй, самый короткий в истории церкви конклав: 25 августа еще
не было голосования; 26-го на утреннем заседании прошло два безрезультатных
тура голосования, а на вечернем заседании в ходе третьего тура был избран
венецианский патриарх, кардинал Альбине Лучани, набравший необходимое большинство
в две трети голосов. (Якобы по его просьбе было проведено еще одно голосование,
на котором он получил из 111 уже 82 голоса.) Неожиданное и наверняка заранее
не обдуманное решение кардиналов глубоко потрясло кардинала Лучани, и только
под воздействием уговоров коллег он согласился принять свое избрание, правда,
сопроводил это согласие двусмысленной репликой: "Да простит вам Бог то, что
вы со мною сделали!" Страх нового папы был вполне понятен: ведь для человека,
не готовившегося к этому, задача, ожидавшая его как главу вселенской церкви,
могла вызвать только ужас.
В лице Альбине Лучани католическая церковь получила папу от рабочего класса.
Он родился в небольшой североитальянской деревне; его отцом был рабочий стекольного
завода. Юноша учился, живя в весьма бедных условиях, и в 1935 году был посвящен
в сан священника. Теологическое образование получил в Грегорианском университете.
Он никогда не занимался научной работой, считая своим призванием духовно-пастырскую
деятельность. Вернувшись в родные края, в епархию Беллуно, он занял там должность
помощника священника и преподавал закон божий шахтерским детям. За десятилетие
между 1937 и 1947 годами он прошел путь от приходского священника и преподавателя
Беллунойской семинарии до заместителя викария Беллунойской епархии. Папа Иоанн
XXIII в декабре 1958 года в соборе Святого Петра рукоположил его во епископы
и назначил епископом Витторио Венето. Тут он был подлинно в своей стихии,
ведь это бедное итальянское епископство было не намного больше и значительнее
солидного прихода, и поэтому епископ лично хорошо знал всех своих верующих.
В 1969 году папа Павел VI назначил его патриархом Венеции, а в 1973 году произвел
в кардиналы.
Кардинал Лучани, и будучи высшим священнослужителем, оставался приветливым,
жизнерадостным, простодушным человеком, который в Венеции чувствовал себя
чужеродным телом. В течение 1972-1973 годов он не раз подумывал об отставке,
так как вступил в противоречие с духовенством своей епархии в оценке движения
священников-рабочих. Патриарх Лучани продемонстрировал консервативное политическое
поведение; он, например, усматривал большую опасность для церкви в успехах
на выборах Итальянской коммунистической партии.
Когда после конклава он стал папой, имя его, за исключением ограниченной
территории его патриархии, было, по существу, неизвестно. Даже специалисты,
чтобы получить его биографические данные, вынуждены были копаться в церковных
ежегодниках. И это понятно - ведь он никогда не служил в Ватикане, не входил
в состав курии или какой-либо из конгрегации и не занимал никакого дипломатического
поста. Всю свою жизнь он занимался духовно-пастырской деятельностью - от капеллана
до патриарха. В этом он наиболее походил на Пия X, но своей жизнерадостностью,
непосредственностью и юмором он больше напоминал тоже выходца из Венеции Иоанна
XXIII.
Выбор ставшим папой Лучани себе имени - тоже единственный факт в истории
папства. Имя Иоанна Павла I (26 августа - 29 сентября 1978 г.) - первый случай
в истории папства, когда было использовано два имени, что одновременно, очевидно,
символизировало и программу нового понтификата. Наверное, он хотел продолжить
деятельность двух своих непосредственных предшественников - Иоанна XXIII и
Павла VI. И действительно, его модус вивенди по отношению к проблемам церкви
мог бы стать адекватным природной мудрости и непосредственности папы Иоанна
в сочетании с концепционной деятельностью папы Павла.
Лучани, понтификат которого продлился всего 33 дня, вошел в историю церкви
как "смеющийся папа". После всегда серьезного, даже хмурого и болезненного
Павла VI это было новым стилем в Ватикане. Иоанн Павел I постоянно улыбался,
и его улыбка порой переходила в раскованный смех. Это было непривычно, равно
как и то, что после усложненного способа выражения Павла VI новый папа изъяснялся
просто, непосредственно, понятным и для народа языком даже в самые торжественные
моменты.
Но что же скрывалось за улыбкой папы? Один месяц - слишком короткий срок
для того, чтобы оставить после себя след в церкви. И все же в одном он, вероятно,
сломал старую традицию и создал новую: речь идет о ликвидации внешних признаков
папского господства. Это проявлялось не только в его непосредственном стиле,
в каждодневном доказательстве им своей человеческой натуры. Даже его интронизация
протекала не обычно, а соответственно представлениям нового папы на этот счет.
3 сентября 1978 года, в воскресенье, в соборе Святого Петра состоялась интронизационная
месса папы. Простота и задушевность этой церемонии давали почувствовать, что
папа действительно собирается не владычествовать, а служить. Иоанн Павел I
отменил прежний порядок церемонии интронизации и отказался от тиары. Папа
не сел в честаторию (паланкин, папские носилки), а пешком прошел к алтарю.
Вместо короны в центре оказался палий, символизировавший верховно-пастырскую
сущность папы. (Палий изготавливался из белой шерсти с вышитыми по нему шестью
черными крестами - апостольский символ, долженствующий - вместе с белой шерстью
- напомнить древнее пастырское (пастушеское) занятие.) Вместо короны - палий,
вместо грохота пушек - мелодичные звуки папского хора сопровождали интронизацию
Иоанна Павла I.
Даже интронизационную мессу, ко всеобщему удивлению, папа не рассматривал
поводом для изложения своей программы, а произнес в ходе мессы настоящую гомилию
[2], причем присовокупил к ней и свои собственные
мысли, как это делает обычно приходской священник по воскресеньям в самой
последней итальянской деревеньке. Этим самым он тоже хотел показать, что на
престол Петра, теперь уже символический, вновь взошел духовный пастырь.
Что касается принципиальных, политических и церковно-политических представлений
его папства, то о них можно составить суждение в лучшем случае по нескольким
высказываниям, относящимся к его намерениям. В первой своей публичной речи
он с поражающей откровенностью признался: "Я знаю, что нет у меня ни глубокой
мудрости, всегда послушной сердцу, которая отличала папу Иоанна, ни колоссальной
подготовленности и образованности папы Павла; но вот теперь я встал на их
место и намерен продолжить то, что они начали".
Однако продолжить их дело ему не пришлось. Утром 29 сентября 1978 года личный
секретарь папы, зайдя к нему в опочивальню, обнаружил его там мертвым. Лежащая
рядом с ним книга и горевшая ночная лампа говорили за то, что смерть подкралась
к своей жертве с коварной внезапностью. По свидетельству врачей, Иоанн Павел
I умер от одной из самых распространенных болезней нашего времени - от инфаркта
миокарда, по всей вероятности, поздним вечером 28 сентября. "Смеющийся папа"
с улыбкой на устах ушел от всех проблем в иной мир. И все-таки что же, наконец,
скрывалось за этой его улыбкой? Наверное, стеснение, страх и смерть. Для Лучани,
который жил всегда среди своих прихожан, которого окружали настоящие люди,
а не чиновники и дипломаты с их протокольным этикетом, курия стала, очевидно,
невыносимым бременем. (Он еще утешался тем, что по вечерам звонил по телефону
своему старому другу, беллунойскому епископу, или кому-либо из своих родственников
и подолгу беседовал с ними.) Мы можем принять утверждение, появившееся в католической
печати, что этот по-человечески столь симпатичный папа оказался сломленным
под тяжестью вдруг свалившегося на него бремени и ответственности.
* * *
Закончившийся наибольшей сенсацией в истории папства Нового времени последний
конклав начался 14 октября 1978 года. Из 114 кардиналов, правомочных участвовать
в избрании нового папы, явилось опять 111; они и проследовали в Сикстинскую
капеллу. Впервые случилось так, что на конклаве европейцы оказались в меньшинстве:
нового папу избрали 55 кардиналов-европейцев и 56 кардиналов-неевропейцев.
16 октября 1978 года, в понедельник, в ранние вечерние часы, в семь часов
с минутами, над Сикстинской капеллой взвился белый дым. При виде сфумато многотысячная
толпа, собравшаяся на площади Святого Петра, вместе со швейцарской гвардией,
выстроившейся тут же на площади в парадной форме и под папским стягом, ожидала
благословения нового папы. Наконец в три четверти восьмого на центральной
лоджии собора Святого Петра во главе группы прелатов, облаченных в литургические
одежды, появился Перикле Феличе, кардинал-диакон, и на классической церковной
латыни объявил народу и миру: "Annuntio vobis gaudium magnum! Habemus papam!
Eminen-tissimum ac Reverendissimum Dominum Carolum Sanctae Romanae Ecclesiae
Cardinalem Wojtyla, qui nomen sibi imposuit Joannem Paulum Secundum". ("Сообщаю
вам великую радость! У нас есть папа! Его святейшество и высокопреосвященство
кардинал нашей Матери Святой Римской церкви господин Кароль Войтыла, взявший
себе имя Иоанна Павла II".) Для собравшихся на площади римлян имя Кароль Войтыла
звучало чужеродно, и толпа сначала остолбенела от того, что должна приветствовать
в качестве епископа Рима не римлянина и даже не итальянца.
В двухтысячелетней истории папства в 1978 году произошло подлинное событие:
на престол Святого Петра взошел восточноевропеец, славянин, конкретно - поляк.
Уже сам по себе этот факт мог быть вполне достаточной причиной для того гигантского
интереса, который вызвал во всем мире первый поляк на троне епископа Рима.
За время, прошедшее с момента окончания "конклава неожиданностей", понтификат
польского папы еще больше усилил этот интерес.
Наверное, и сам польский папа понимал и осознавал особенность положения
и поэтому тотчас же порвал с традицией. Он не только почти сразу же после
своего избрания появился на балконе, чтобы произнести благословение "Urbi
et orbi", но и, не обращая никакого внимания на протест церемониймейстера,
в нарушение протокола обратился к собравшимся с краткой речью. Первые его
публичные слова относились не к папству и не к избравшим его кардиналам, а
к римлянам, к народу. Подкупающим жестом было и то, что он заговорил на звонком
итальянском языке, родном языке города и народа, а не на латыни. "Sia lodato
Gesu Cristo!" ("Слава Иисусу Христу!") - начал свою речь новый иерарх традиционным
польским (соответственно - центральноевропейским) католическим приветствием.
"Дражайшие мои братья и сестры! После смерти очень любимого нами папы Иоанна
Павла I наши души все еще переполняет глубокая скорбь. И вот святейшие кардиналы
выбрали нового епископа для Рима. Они призвали его сюда из далекой страны,
далекой, однако с точки зрения общности веры и христианских традиций все же
очень близкой страны. Я боялся принять этот выбор, но я сделал это в духе
покорности и с полной верой покровительство Святой Богоматери, Мадонны". (Здесь
папа наверняка сознательно употребил слово "Мадонна" для обозначения Девы
Марии, Святой Богородицы, как это делают итальянцы.)
Выборы на быстротечном конклаве были полны неожиданностей. Колоссальной
неожиданностью было то, что новый папа - не итальянец, а поляк, следовательно,
славянин, из восточной и к тому же социалистической страны. Иоанн Павел II
- первый спустя 455 лет папа неитальянского происхождения. Последним "иностранцем"
на папском престоле был голландец Адриан VI (1552-1553), избранный как раз
в период развертывания Реформации, в самый разгар большого кризиса римской
церкви. Согласно официальному церковному каталогу, нынешний 264-й папа - поляк.
А ведь еще не так давно на престоле Святого Петра восседал гордый аристократ,
"самый римский" римлянин Эудженио Пачелли! С момента его смерти прошло только
два десятилетия, и свершилось то, что тогда никак еще нельзя было себе представить.
И в заключение - новый папа непривычно молод, энергичен, производит впечатление
спортивного человека.
В лице Войтылы кардиналы нашли такого папу, который отличался решимостью,
силой и который положит конец периоду неопределенности, экспериментирования,
поисков выхода. Польский папа принес с собой твердое убеждение, что только
единая церковь, основывающаяся на прочном вероучении, способна выполнить свою
миссию. Холодный блеск его голубых глаз мое быть должной гарантией для кардиналов.
Избранием Иоанна Павла II церковь с удивительным успехом и очень быстро сумела
повысить кредит доверия в мире.
И не только собравшаяся на площади Святого Петра огромная толпа гадала,
кто же и что представляет собой этот папа - Войтыла,- такой же вопрос задавало
себе и взирающее на Рим мировое общественное мнение.
* * *
Кароль Войтыла родился 18 мая 1920 года в Южной Польше, в небольшом городе
Вадовипе Краковского воеводства. Его отец Кароль Юзеф до 1918 года служил
в королевской австро-венгерской армии, поскольку Галиция была частью Австро-Венгерской
монархии. Мать его происходила из глубоко религиозной литовской католической
буржуазной семьи. После развала монархии Галиция стала частью новой самостоятельной
Польской Республики, и, таким образом, отец Войтылы стал офицером польской
армии, из которой он демобилизовался в чине лейтенанта. В качестве офицера
запаса он работал на железной дороге.
Каким же был общественно-политический климат, в условиях которого проходили
детство и юность Кароля Войтылы? Этот край Польши характеризовался центральноевропейскими
признаками в значительно большей степени, чем другие районы страны. Католическое
культурное наследие монархии, экономическая и политическая обстановка сказывались
и после восстановления независимости в 1919 году. Это проявилось в более высоком
уровне цивилизации и, главным образом, в преемственности позиции католицизма.
В Вадовицах Кароль Войтыла вжился в мелкобуржуазный мир, несущий на себе знаки
австрийского господства. Городок с конца прошлого века начал развиваться на
скромном и степенном пути индустриализации, однако округа продолжали носить
выраженный аграрный характер.
В начальную школу Кароль Войтыла пошел в Вадовицах в 1927 году; он очень
хорошо учился и окончил школу в 1931 году. Кароль рано потерял мать, и удары
судьбы не миновали его семью и в дальнейшем. Учебу он продолжил в восьмиклассной
вадовицкой гимназии, которую окончил с отличием. Его интерес к гуманитарным
наукам проявился уже в это время; особенно легко ему давалось изучение языков,
любил он и литературу. Юный Войтыла, состоя в гимназическом драмкружке, отличался
и сценическими способностями, он отлично пел и танцевал, даже изучал основы
режиссуры и драматургии.
После экзаменов на аттестат зрелости Кароль Войтыла переехал в 1938 году
в Краков и поступил на философский факультет Ягеллонского университета, где
изучал полонистику (польский язык и литературу) и философию. Краков и в ту
пору являлся центром польского национального духа, его символом и воплощением.
Этот красивейший город является также и центром польской национальной культуры;
его университет относится к числу лучших университетов Европы, и особенно
Центральной Европы. Королевский дворец и кафедральный собор, стоящие на Вавельском
холме, - символы польской государственности. Однако Краков тоже уже начал
свой путь в сторону превращения в крупный индустриальный город. Так, наряду
с древней верой и традиционным обществом появилась и современная Польша: индустриальный
рабочий класс, фабрики и заводы, а в них - социалистическое движение.
Войтыла должен был начать второй курс в университете, когда город был оккупирован
немцами. Нацисты вскоре закрыли университет, а преподавателей депортировали.
Но процесс обучения частично продолжался в нелегальных условиях; был организован
так называемый подпольный "летучий университет", лекции и семинары которого
посещали несколько сот студентов, среди них и Войтыла. Однако польскую интеллигенцию
ожидали нацистские лагеря уничтожения, поэтому одним из шансов выживания было
приобщение к физическому труду. Студент Войтыла благодаря кое-какому семейному
знакомству стал рабочим краковского содового завода. В течение четырех лет,
с 1940 по 1944 год, он работал на заводах "Сольваи" и, таким образом, на собственном
жизненном опыте познал условия жизни рабочего класса. Занимаясь в дневное
время физическим трудом на заводе, вечерами Войтыла учился в подпольном университете.
Во время оккупации, в 1941 году, Войтыла с товарищами образовали так называемый
театр "Рапсодия", который вначале не выходил за рамки любительского объединения.
Однако вскоре этот коллектив стал профессиональным. Члены театра видели в
актере человека-миссионера, священнослужителя Талии [3],
задачей которого является воспитание нации, поддержание бдения национального
сознания, главным образом в годы оккупации. Товарищи Войтылы считали, что
у него есть все данные стать большим актером и режиссером.
В 1942 году Кароль Войтыла принял решение принять "стезю священнослужителя;
именно в это время его внимание все определеннее обращается к призванию духовного
отца. Однако осуществление этого было непростым делом. После оккупации Кракова
немцы закрыли городскую архиепископскую семинарию. Тогдашний архиепископ,
князь Адам Стефан Сапега, организовал тем не менее так называемую тайную семинарию;
в ней "внештатно" могли обучаться такие молодые люди, которые наряду с повседневным
трудом хотели подготовиться к профессии священнослужителя. В эту нелегальную
семинарию был принят и Кароль Войтыла. В последние недели оккупации семинаристы
жили уже в архиепископском дворце, и, поскольку город избежал осады и штурма,
в середине октября 1945 года краковчане со сравнительно малыми потерями обрели
освобождение. После этого в Кракове быстро нормализовалась и церковная жизнь,
тайная семинария легализировалась, воспитанники получили возможность закончить
курс обучения.
1 ноября 1946 года в капелле краковского архиепископского дворца архиепископ
Сапега посвятил Кароля Войтылу в священники. Молодой помощник священника Краковской
епархии через несколько дней, следуя указанию своего архипастыря, уехал в
Рим, в город, являющийся столицей мирового католицизма, а также носителем
той католической церковной культуры, без усвоения которой клирик вряд ли может
подняться над провинциализмом и мыслить категориями мировой церкви.
Последующие два года пребывания в Риме открыли новую главу в жизни "свежепосвященного",
никогда не выезжавшего за пределы Польши молодого священника. Он продолжил
свое образование в "Ангеликуме", доминиканском университете Святого Фомы.
Главный круг его интересов составляли философия и этика; в первую очередь
он основательно изучал этику, можно сказать, до самого его избрания папой.
Летом 1948 года Кароль Войтыла вернулся из римской научной командировки
в Краков. В 1949 году он защитил на теологическом факультете Ягеллонского
университета написанную им в Риме докторскую диссертацию по тематике моральной
теологии. Однако архиепископ в соответствии со старым мудрым правилом заслал
для начала молодого доктора в захолустный сельский церковный приход капелланом,
то есть на должность помощника священника. Однако пребывание в роли сельского
капеллана не было ссылкой, а явилось лишь коротким эпизодом на пути Войтылы,
готовившего себя к теоретической деятельности. Но фактом является и то, что,
побывав сельским духовным пастырем, он имел возможность узнать жизнь тогдашней
польской деревни, жизнь глубоко верующего крестьянства, его повседневные заботы,
а также и саму польскую церковь "взглядом снизу".
Через год, в 1949 году, архиепископ Сапега вернул Войтылу в Краков, и начиная
с этого момента и вплоть до его избрания папой Кароль Войтыла был в центре
интеллектуальной жизни этого города. Его первое назначение здесь было связано
с воспитанием молодежи: архиепископ назначил его руководителем духовно-пастырской
работы в университете. 1951 год принес новый поворот в жизни Войтылы: он приступил
к изучению философской антропологии немецкого философа Макса Шелера. Так,
начиная с 1951 года он в течение двух лет слушал лекции по этике на теологическом
факультете Ягеллонского университета. Войтыла несомненно продвинулся и в научной
работе и на основе своих исследований Шелера в 1953 году выдержал конкурс
на приват-доцента в Люблинском католическом университете. В эти годы им опубликовано
много научных работ. В 1954 году он принял предложение возглавить институт
этики Люблинского университета (руководство институтом он осуществлял из Кракова).
Войтыла зарекомендовал себя отличным профессором, который наряду с преподаванием
продолжал заниматься научной работой, литературой и духовно-пастырской деятельностью.
Папа Пий XII 2 июля 1958 года присвоил Каролю Войтыле сан титулярного епископа,
и Войтыла стал помощником тогдашнего епископа-администратора Краковской апостолической
епархии. Будущий папа стал, таким образом, епископом сравнительно молодым
- в 38 лет. В качестве помощника епископа большой Краковской епархии он должен
был выполнять управленческие функции. В этой ипостаси епископ Войтыла смог
детально познакомиться со сложным механизмом управления церковью и в ходе
посещений церковных приходов - со всей епархией, с ее повседневной пасторской
действительностью, а благодаря этому - с польской католической церковью и
с подлинной картиной "реального социализма".
Однако исполнение епископских обязанностей отнюдь не мешало ему продолжать
научную работу. Кароль Войтыла занимался главным образом проблемами этики,
и особенно вопросами сексуальной этики, а точнее, христианским пониманием
этих категорий, их отношением к религии, к вере. В своих трудах он пользовался
хотя и современной, но в основном феноменологической методикой; в ней находили
выражение традиционные положения церкви. Воздействие этих основных научных
установок сказывается и поныне в его папских проповедях, в намерениях и устремлениях
Апостольского престола.
Среди высоко поднявшихся церковных иерархов Кароль Войтыла выделялся не
только как ученый, литератор, прекрасный знаток многих иностранных языков,
но и своими спортивными наклонностями, которые он полностью сохранил; более
того, он отличался и поэтическим даром, что в условиях церкви, особенно тогдашней
польской церкви, считалось чуть ли не скандальным делом. С ранней юности Войтыла
писал стихи, которые и в бытность его уже священником и епископом публиковались
и в католической печати (правда, под различными псевдонимами). В 1960 году
епископ Войтыла написал, а затем и опубликовал под писательским псевдонимом
Анджей Явиен пьесу "Лавка золотых дел мастера" ("Лавка ювелира") о супружеской
верности. Пьеса с тех пор переведена на многие языки и с успехом ставилась
на сценах крупных театров.
На первую сессию II Ватиканского собора титулярный епископ Кароль Войтыла
прибыл в качестве викария Краковского епископства, а покинул Рим после торжественного
закрытия собора, в декабре 1965 года, общеизвестным и пользующимся большим
авторитетом архиепископом. Духовный пастырь Войтыла считал важным пастырский
характер II Ватиканского собора; главной целью этого могло бы быть обновление
христианской духовности. На соборе он выступал уверенно, умно и с успехом,
что можно отнести - наряду со знанием языков - и к его оригинальному мышлению.
Кардиналы и епископы мировой церкви хорошо узнали Войтылу за годы собора (1962
- 1965); со многими он установил и личные контакты. Авторитет принесли ему
сравнительно частые, ясные и действенные выступления, сыгравшие роль в окончательном
формулировании отдельных документов собора. Войтыла обратил на себя внимание
не только своими выступлениями на пленарных заседаниях, но и успешной теологической
работой, проделанной им в комиссиях.
18 января 1964 года папа Павел VI назначил титулярного епископа Кароля Войтылу
архиепископом и митрополитом Кракова. 18 марта того же года нового митрополита
официально ввели в этот сан в Вавельском архиепископском кафедральном соборе,
и тем самым Войтыла стал самым молодым главой епархии в польской церковной
иерархии. Его церковная карьера стала круто подниматься вверх. 26 июля 1967
года на тайной консистории папа Павел VI объявил, что среди других он возводит
в сан кардинала и краковского архиепископа. На другой день в Сикстинской капелле
на полуофициальном заседании консистории папа надел архиепископу Войтыле на
голову красный берет. Тем самым польский кардинал был произведен в иерархи,
имеющие право избирать папу и быть избранным папой.
Архиепископ-кардинал с большой энергией и тщанием стал управлять Краковской
епархией, действуя в духе пастырского и соборного обновления. Но наряду с
этим ему вполне хватало энергии для активного участия в жизни всемирной церкви,
для больших поездок и поддержания контактов. На протяжении десятилетия, прошедшего
со времени собора, кардинал Войтыла приобрел себе широкую известность и большой
авторитет благодаря выдающейся работе, проделанной им на епископских синодах
в рамках мировой католической церкви. Несмотря на дальность расстояний, архиепископ
Кракова был не только активным участником синодов с самого начала утверждения
этого института, но и, можно сказать, играл определяющую роль в решении многих
вопросов. Эти факты сделали для многих очевидным, что Войтыла располагает
должной подготовленностью и призванием для управления всемирной церковью.
* * *
Утром 17 октября 1978 года мессой в Сикстинской капелле завершился конклав
по избранию папы. И тогда Иоанн Павел II - тоже необычно - обратился с речью
к кардиналам, в которой обрисовал основные направления своего предстоящего
понтификата. "Прежде всего я хотел бы подчеркнуть непреходящую важность II
Ватиканского собора. И мы должны принять для себя как категорическое задание
всячески споспешествовать осуществлению его решений",- сказал новый папа.
Сутью своего главного призвания папа Войтыла считал "сохранить в целостности
оставленное нам здание веры, поскольку мы признаем и разделяем постулат Христа,
который, превратив Петра в камень и создав на нем Церковь, передал ему ключи
от Царства Небесного и приказал укрепить своих братьев, а также пасти овец
и баранов стада в качестве свидетельства своей любви". Эти слова означали
традиционное толкование папской юрисдикции. Это подтверждается и сказанным
папой далее: "Верность вбирает в себя непоколебимое послушание по отношению
к пастырской, учительской миссии Петра в применении к тому, что касается веры,
учения. Основополагающая важность учительской миссии всегда должна быть в
центре внимания, ее должно и защищать, ибо в наше время предпринимаются нападки
на некоторые истины католической веры". Эта верность в равной мере относится
и к соблюдению литургических правил, и к неприятию произвольных новшеств.
В заключение папа подчеркнул важность веры с точки зрения единства церкви,
поскольку члены церкви "только в единении друг с другом могут осуществлять
свое призвание". За этими соображениями скрывались контуры курса на внутреннюю
реставрацию церкви.
В конце речи новый папа, подобно своим предшественникам, особо подчеркнул
необходимость активного участия папы и церкви в деле защиты мира и справедливости:
"С искренней покорностью мы должны стремиться служить делу мира, прогресса
и справедливости между нациями. В этой деятельности мы не хотим вмешиваться
в политику либо в устройство земных дел. Люди и народы в этих насущных для
себя проблемах руководствуются исключительно религиозными и моральными побуждениями.
Мы хотим укрепить те духовные основы, на которых должно строиться человеческое
общество. Мы чувствуем, что эта обязанность тем более безотлагательна, что
продолжается развал и противоречия, создающие почву во многих частях мира
для борьбы и столкновений, которые ведут к еще более опасным и ужасающим бедам
и несчастьям".
Стремление нового главы церкви к сохранению и проведению в жизнь традиций,
принесенных из польской церкви, нашло свое выражение не только в толковании
функций папства, но и в выборе своих внешних атрибутов. Иоанн Павел II и в
качестве папы сохранил свой епископский герб и девиз. Папский герб: на синем
поле щита - золотой крест, с правой стороны которого видна большая буква "М",
указывающая на имя Марии. Девиз папы: "Totus Tuus!" ("Полностью Твой!"). Эти
символы отражают глубокое почитание папой Девы Марии. В самом кресте - Мария,
и девиз показывает, что он, папа, целиком и полностью принадлежит Марии. Глубокое
почитание Богоматери, культ Марии - исторически сложившаяся народная религиозная
традиция, присущая польской церкви.
Если Иоанн XXIII и особенно Павел VI руководили церковью в качестве "отца
собора", то Иоанн Павел II выступил скорее в качестве "сына собора". Конец
периоду "родовых мук" собора, конец переходному периоду положила первая программная
энциклика Иоанна Павла II от 4 марта 1979 года ("Redemptor hominis"). В этом
документе он предлагал человеку сегодняшнего дня, живущим в современном мире
и потерявшим уверенность верующим вместо сомнений и колебаний незыблемость
веры. Заслуживает внимания та систематичность, с которой нынешний папа излагает
свое учение. Энциклика состоит из четырех частей. Первая часть - "Наследие"
- однозначно подчеркивает уже сказанное: принятие наследия собора и своих
непосредственных предшественников, но в то же время и констатация начала нового
периода. Вторая часть - "Тайна Спасения" - рассматривает связанные с этим
вопросы; более широкое изложение этой проблемы дается во второй энциклике
папы - "Dives in misericordia" от 2 декабря 1980 года. Центральная мысль этого
документа сводится к христианской любви и милосердию. Третья часть первой
энциклики - "Место спасенного человека в современном мире",- опираясь в первую
очередь на конституцию "Gaudium et spes", излагает и систематизирует учение
нового папы о человеке и его правах, об обществе, государстве, о политике
и социальных вопросах.
Этим кругом вопросов папа занимался в нескольких энцикликах, а также в других
по характеру документах. Подробному рассмотрению социального вопроса главным
образом посвящена энциклика от 14 сентября 1981 года "Laborem exercens". По
существу это циркуляр по социальным вопросам - органическое продолжение важнейших
энциклик XIX-XX веков: "Rerum novarum" Льва XIII от 1891 года, "Quadragesimo
anno" Пия XI от 1931 года и "Mater et magistra" Иоанна XXIII от 1961 года.
Как свидетельствуют начальные слова энциклики Иоанна Павла II, в центре ее
стоит проблема человеческого труда. Впервые папа посвятил специальную энциклику
труду и трудящемуся человеку. Христианский апофеоз труда - вот что собой представляет
этот документ, который считает труд, сознательную деятельность частью создания,
скрепляющей силой общества и проявлением нашей человеческой сути. Гуманизация
труда, решительная защита прав рабочего человека, принятие с точки зрения
христианской морали обобществления (но отнюдь не национализации!) собственности,
составляющей объект труда,- новые моменты социального католического учения.
Папа резко осуждает капиталистическую структуру производства, основывающуюся
исключительно на частной собственности, но точно такой же решительной критике
он подвергает и диктаторскую структуру партийного государства, сложившуюся
в "осуществленном социализме", и подчиненную роль в нем рабочего класса и
производительного труда. Относящиеся к этому критические замечания папы со
всей очевидностью основываются на личном опыте. В социальной энциклике о труде
Иоанн Павел II вновь четко очертил контуры социального учения церкви, которые
начали было размываться во времена Павла VI. Хотя он и не выступает с претензией
создания особой христианской общественной и производственной модели, но, по
существу, предлагает третий путь, который превзошел бы первые два; при движении
по этому пути на основе законов христианской морали осуществились бы гармонизация
и освобождение труда.
Однако Иоанн Павел II ясно сознавал также и то, что гуманизация сегодняшнего
мира, полное раскрытие творческого характера труда, трудящегося человека невозможны
без необходимых материальных условий, без соответствующего содействия капитала.
Современное социальное учение церкви не исчерпывается раскрытием важнейших
принципиальных взаимосвязей, теоретическими изысканиями, морально-теологическими
раздумьями. Святой престол, да и сам папа занимают конкретную позицию по кардинальным
экономическим проблемам эпохи, и, в частности, по путям их решения. Важнейшая
здесь - это позиция Папской комиссии "Юстиция и мир" (Justitia et Pax) от
27 декабря 1986 года, изложенная в форме подробного документа о кризисе международной
задолженности. ("Al servizio della communita umana: un approccio etico al
debito internazionale". L'Osservatore Romano, 1987,januar28.)
В этом документе Апостольский Святой престол призвал кредиторов и должников
к совместному преодолению всемирного долгового кризиса. Появлению этого документа
способствовал тот факт, что ныне массовый центр тяжести мировой церкви переместился
уже в Латинскую Америку, и там среди католического епископского корпуса 22
латиноамериканских государств 18 считают самой тяжелой проблемой общества
внешнюю задолженность. Но точно такое же положение и в Центральной Европе,
в частности, в Венгрии. Поэтому понятно, что Святой престол и папа заняли
определенную позицию по этому тяжелому вопросу. Разумеется, документ вносит
предложения по решению этой проблемы не вместо банкиров и правительств, а,
не вдаваясь в технические стороны вопроса, намечает этические координаты для
ее решения. А это, касаясь более широких аспектов, еще отражалось в духе энциклик,
изданных в свое время Павлом VI ("Populorum progressio") и Иоанном Павлом
II ("Laborem exercens"). Документ впервые говорит о взаимных зависимостях
в мировом масштабе, которые делают необходимым расширенные формы солидарности,
принятие на себя взаимной ответственности. Во второй части документа перечисляются
самые срочные задачи, подлежащие решению. Основной принцип состоит в том,
что поведение противостоящих сторон (кредиторов и должников) должна определять
"этика выживания", к которой относится и уважение к неплатежеспособным должникам.
Необходимо в духе Евангелия сделать дальнейшие шаги, как, например, продлить
сроки платежей, сделать более умеренными проценты, частично или полностью
(в крайних случаях) освободить от долга, оказать помощь в восстановлении платежеспособности.
Папа считает общим делом ответственность за будущее; в этой ответственности
должны быть солидарны и должники и кредиторы. Однако документ со всей несомненностью
означал этическую поддержку интересов не кредиторов, а миллионных масс, несущих
на себе бремя долгов, и, таким образом, занимал позицию помощи и поддержки
государств-должников.
Возвращаясь к программной энциклике Иоанна Павла II, отметим, что ее последняя
глава (четвертая часть) - "Миссия церкви и человеческая судьба" - рассматривает
именно эти вопросы. Судьбой человека, сущностью человеческих страданий и их
трансцендентальным значением занимается четвертая по счету энциклика от 11
февраля 1984 года ("Salvifici doloris"). Этот документ связан с проходившим
тогда чрезвычайным Святым годом, который папа провозгласил по случаю 1950-летнего
юбилея распятия и воскресения, Спасения Христа. Эта энциклика, занимающаяся
распятием Христа, его страданиями и страданиями отдельных людей, углубила
учение Иоанна Павла II о Спасении.
Энциклика Иоанна Павла II "Divinum et vivificantem", приуроченная к празднику
Троицы 18 мая 1986 года, может быть расценена как полное выражение догматического
учения папы; энциклика говорит о роли в жизни церкви и мира Святого Духа.
Вряд ли мы можем поставить себе в задачу теологический анализ этой наполненной
большим содержанием, пространной энциклики. Ясно, однако, что этот документ
представляет собой органическое продолжение более ранних апостольских циркуляров
Иоанна Павла II на эту же тему, посвященных греху и Спасению. Можно также
утверждать, что эта энциклика как бы подводит под них итог; после раскрытия
учения об Отце и Сыне она раскрывает в христианской догматике место третьего
лица Святой Троицы - Святого Духа, его сущность и функции.
Теологические взгляды нынешнего папы чуть ли не с момента его избрания находятся
как внутри церкви, так и вне ее в центре весьма сложных дискуссий. Эти дискуссии
не раз перехлестывали даже через рамки церкви, обнаруживая свою общественную
подоплеку. Очевидно, правда, что со времени существования церкви вопросы вероучения
всегда формировались в огне дискуссий и споров; без этого развитие догм немыслимо.
Иерархическая церковь, начиная со своего создания, с развитием папского примата,
в лице "вечного" папы, воплощающего в себе единство и универсальность церкви,
всегда претендовала на уважение и почитание принципиальных решений пастырского
института. Таким образом, когда речь идет о решениях Святого престола, вмешивающихся
в теологические дискуссии или желающих их закрыть, мы не можем подвергать
сомнению правомочность этих решений. Однако оказался необоснованным оптимизм
папы Иоанна XXIII, надеявшегося, что внутри церкви пастырский институт никого
больше не осудит, опираясь на авторитет своих принципов, а различные взгляды
будут, мол, сталкиваться друг с другом в ходе творческих дискуссий и духовных
конфронтации. При Иоанне Павле II одно за другим следовали расследования и
осуждения. Новый папа однозначно ввел в свою программу восстановление твердого
единства вероучения, наложение дисциплинарных взысканий на "перегибщиков"
и отклоняющихся от пастырского учения. Точно так же он считает гарантом единства
церкви и ее единой платформы в современном мире тождество догм.
Ныне стражем-хранителем чистоты веры является Конгрегация вероучения, бывшая
Священная канцелярия, которой еще раньше предшествовала Святая инквизиция.
В 1979 году конгрегация, решения которой утверждает папа, осудила целый ряд
американских теологов, главным образом, за их положения, противоречащие основным
принципам католической моральной теологии, сексуальной этики и "Humanae vitae".
Вторую группу осуждений составили "заблуждения", связанные с папским приматом:
осуждению подверглись те теологи, которые критиковали тезис о непогрешимости
папы. Так, среди прочих подверглись дисциплинарному взысканию немецкий теолог
Ганс Кюнг и французский Жак Пойе. К ответственности был привлечен и голландский
доминиканец Эдвард Шиллебеекс за "заблуждения" в области христологии.
Папство выступило и против наиболее распространенной политической теологии,
против "теологии освобождения". Латиноамериканская действительность привела
к тому, что идентифицирующиеся с народом католические священнослужители включались
в общественную и политическую борьбу в интересах низвержения несправедливых
режимов. Именно там возникли "теология прогресса", "теология освобождения",
"теология революции" и т. д. В ходе своей первой заграничной поездки папа
Иоанн Павел II выступил в Пуэбле в противовес им с подлинным, основанным на
вере толкованием освободительной теологии и развил мысль о том, что, хотя
долгом церкви является поддержание бедных и воспомоществование им, священнослужители
не могут попадать под влияние радикальных общественно-политических учений
(в данном случае - марксизма). Церковь осуждает общественную несправедливость,
но борется против нее не политическими методами, а путем нравственного совершенствования
человека - ведь корень "дурного" находится не в самой общественной системе,
она только последствие, а в том, что человек отринут от веры. Таким образом,
грех, личный грех приобретает общественные масштабы в несправедливой общественной
системе. Префект Конгрегации вероучения кардинал Йозеф Ратцингер считает,
что "теология освобождения" в узком смысле характеризуется принятием ею чуждой
христианству марксистской позиции.
"Теология освобождения" ставит перед людьми непосредственную задачу использовать
христианство в качестве средства для конкретного изменения мира. Таким путем
христианство может воссоединиться со всеми прогрессивными силами нашей эпохи.
Это стало одним из источников ее величайшей притягательной силы в массах,
но она завоевала себе поддержку также и прогрессивных теологов в рамках всемирной
церкви. Среди высказываний Святого престола по этому поводу первым претендующим
на всеохватывающий характер, но ставящий на первый план критику аналитическим
документом была инструкция Конгрегации вероучения "De quibusdam rationibus
Theologiae Liberationis", подписанная кардиналом Ратцингером 6 августа 1984
года и затем утвержденная папой. В этом документе Конгрегация вероучения признает
возможность освободительной теологии, ее теоретическое и практическое богатство,
выдающуюся роль в углублении и распространении веры, в евангелизации. "Теология
освобождения" в наибольшей степени вступала в противоречие с официальными
взглядами Святого престола там, где, согласно Ратцингеру, она перенимала марксистский
метод познания общества и переходила в политику. Потому что методы материалистической
теории нельзя ведь применять, не делая из нее теоретических выводов! Три главных
упрека были следующие:
- Вопреки утверждению "теологии освобождения", Евангелие в первую очередь
обещает освобождение от греха и только во вторую очередь содержит такие
морально-нравственные коррективы, которые имеют силу и для общественных
проблем.
- Инструкция протестует против того, чтобы приверженцы "теологии освобождения"
использовали при христианском толковании общества марксистские методы.
- На основе всего этого в адрес создателей и распространителей "теологии
освобождения" инструкция провозглашает пункты церковного наказания и выражает
недовольство в связи с тем, что ее положения были опубликованы без предварительных
консультаций с Римом.
Однако полного единства относительно освободительной теологии в различных
учреждениях Святого престола, конечно, не было, поскольку прогрессивное крыло
курии не разделяло опасений папы и Ратцингера. В результате пришли к тому,
что вскоре в новой инструкции - речь идет о документе "Учение о христианской
свободе и освобождении", опубликованном 22 марта 1986 года,- в ряде мест будет
исправлена непримиримая критика и будут внесены коррективы в осуждение. Эта
новая инструкция по вероучению отметила позитивные стороны освободительной
теологии и подчеркнула, что Святой престол, после устранения отдельных крайностей,
в качестве одной из альтернатив церкви может рассматривать латиноамериканское
развитие событий.
* * *
В современном мире церковь ищет свое место не только посредством обновления
теоретических положений; обновляется, модернизируется также и ее внутренняя
и внешняя организация. Это относится не в последнюю очередь и к центру, к
курии. Со времени избрания папой Кароля Войтылы "в воздухе висит" коренное
реформирование римской курии, ее приспособление к стилю работы, индивидуальности
и целям нового папы. Каковы же те наиболее важные изменения, которые происходят
в центральных учреждениях со времени вступления в должность нового папы?
25 октября 1978 года Иоанн Павел II вновь назначил государственным секретарем
кардинала Жана Вийо, который с 1969 года был статс-секретарем при Павле VI,
а затем и при Иоанне Павле I. Пожилой иерарх 9 марта 1979 года умер. В качестве
его преемника папа поставил во главе Государственного секретариата титулярного
архиепископа Агостино Казароли, назначив его исполняющим обязанности статс-секретаря,
поскольку он тогда не был еще кардиналом; До того архиепископ Казароли был
секретарем Совета по общественным делам и в качестве такового являлся разработчиком
и воплотителем в жизнь восточной политики Святого престола. В первые годы
своего понтификата польский папа действительно интернационализировал аппарат
курии, в котором, естественно, возросло число поляков. Часть изменений в кадровом
составе произошла по объективным причинам; так, например, летом 1979 года
умер префект Конгрегации вероучения кардинал Оттавиани, бывший в свое время
одним из консерваторов в соборе, а затем инспиратором энциклики "Humanae vitae".
На его место новый папа назначил кардинала Франчо Сепера, хорвата по происхождению,
а после того, как он подал в отставку, на этот важный пост был назначен мюнхенский
архиепископ, уже упоминавшийся кардинал Йозеф Ратцингер.
Реформы, о которых идет речь, протекали в двух направлениях: отчасти они
были административного характера, отчасти же имели экономическую и финансовую
направленность. На пленарном заседании кардинальской коллегии в 1979 году
о реформе курии было принято решение, согласно которому еще не следовало вносить
структурных изменений, а надлежало активизировать работу существующих учреждений.
Заседание кардинальской коллегии, состоявшееся 23-26 ноября 1982 года, также
занималось реформой курии, структура которой была определена апостольской
конституцией папы Павла VI от 1967 года "Regimini Ecclesiae Universae". Коллегия
кардиналов посчитала, что сейчас первостепенной задачей - в интересах дальнейшей
реформы - было бы уже и теологически определить роль курии, находящейся на
службе у папы и считающей благо вселенской церкви своей целью, а также определить
отношения курии с другими церквами. Согласно этому следовало усиленно обеспечивать
духовно-пастырский дух. С большей целесообразностью нужно было организовать
учреждения Святого престола, точнее определить в правовом отношении круг их
функций и обязанностей, эффективнее координировать их деятельность. Представители
местных церквей были заинтересованы в ускорении установления взаимодействия
между курией и епископскими конференциями и - в связи с этим - в том, чтобы
прояснить отношения епископского синода и курии. "Ответственным" за готовящуюся
реформу курии стал архиепископ Казароли. Признаком дальнейших изменений явилось
то, что в мае 1982 года папа осуществил целый ряд организационных модификаций
в курии. Так, например, он принял тогда решение о создании Папского Совета
по культуре.
К середине 80-х годов по-настоящему назрело начало проведения в жизнь реформы
курии. 21 - 23 ноября 1985 года заседал третий пленум кардинальской коллегии.
Главной темой пленарного заседания была реформа Римской курии. Суть ее состояла
в упрощении структуры курии, в осуществлении принципа воспомоществования духовно-пастырской
деятельности и коллегиальности. Папа претендовал на то, чтобы курия прежде
всего соответствовала основным духовно-пастырским принципам и требованиям,
что является условием осуществления ее евангелизаторской миссии. Шагом в этом
направлении - наряду с учреждением уже упомянутого Совета - было также создание
Комиссии по семье. Даже без детализации технической стороны реформы курии
можно констатировать, что папа вряд ли сможет в решении своих задач игнорировать
централизованную курию. Как отметил прогрессист, латиноамериканский теолог
Хельдер Камара, "даже обладающий самыми высокими способностями папа не сможет
соответствовать своим задачам, если захочет все делать сам. Не слишком было
бы удачно с его стороны и решение все возложить на ведомства Римской курии.
Следовало бы дать слово поместным церквам, со всем их плюрализмом. Наиболее
подходящим органом для подобного сотрудничества мог бы стать синод епископов"
(Мадьяр Курир, 1981 г., 11 апреля).
Иоанн Павел II действительно распределил между отдельными церквами проблемы,
стоящие перед вселенской церковью, и не в последнюю очередь материальные проблемы.
Для упорядочения экономического положения Святого престола и Ватикана папа
назначил состоящую из кардиналов комиссию под председательством кардинала
Джузеппе Каприо, членами которой являются один немецкий (кардинал Хеффнер),
один американский кардинал и два кардинала из третьего мира. Тем самым папа
вывел финансовые дела из-под исключительно и весьма секретного контроля Римской
курии. Также важным шагом явилось создание папой 31 мая 1981 года нового совета
"по изучению экономических и административных проблем Святого престола". В
совет, состоящий из 15 членов, папа назначил епархиальных кардиналов, в том
числе восемь из третьего мира. И наконец, пришлось упорядочивать запутанные
дела банка Ватикана, которые неоднократно упоминались в связи со скандальными
финансовыми манипуляциями. Папа однозначно передал государственному секретарю
Казароли, рукоположенному в 1979 году в сан кардинала, контроль над IOR (Ватиканским
банком). С этого времени административная часть финансовых дел контролируется
кардиналом-государственным секретарем и оказывающей ему помощь вышеупомянутой
комиссией, состоящей из пяти членов, что, по-видимому, послужит гарантом против
возможных грозящих неприятностями манипуляций. Почему Иоанн Павел II придал
такое большое значение реформам в области финансов? Потому что наряду с получением
более широкой свободы действий папа хотел бы в большей степени рассчитывать
на пожертвования верующих вселенской церкви, на поддержку поместных церквей,
чем на централизованные финансовые источники, находящиеся в нежелательной
связи с международным финансовым миром.
Рим в настоящее время уже не делает тайны из своих финансовых дел, из своего
финансового положения. Он сделал доступными и понятными эти дела для общественности
- именно с целью получения необходимой поддержки и обоснования ее. В соответствии
с последними данными, опубликованными осенью 1989 года, следует делать различие
между финансовым и экономическим положением Апостольского Святого престола
и бюджетом государства - города Ватикан. В соответствии с этим Апостольский
Святой престол закончил бюджетный 1988 год с дефицитом около 43,5 миллиона
долларов. Поступления при этом составляли 74 453 тысячи долларов, а расходы
около 118 миллионов долларов. Появившийся дефицит бюджета был покрыт так называемым
динарием Петра, сумма которого в марте 1989 года достигла почти 53 миллионов
долларов. Тогда же был опубликован также бюджет Ватикана, согласно которому
в балансе 1988 года приход составлял 83 668 тысяч долларов, а расход - 70
473 тысячи. Таким образом, Ватикан вел хозяйство прибыльно. Из полученного
актива более 13 миллионов долларов было обращено на покрытие расходов Святого
престола (Уй эмбер, 1989, 12 ноября).
Жизнь, деятельность и структура католической церкви регулируется наряду
с вероучением и догматами также церковными законами, канонами, которые являются
едиными и обладают обязательным действием для всей вселенской церкви. Законы,
созданные на протяжении двухтысячелетней церковной деятельности, сосредоточены
в различных сборниках канонического права. Основываясь на них и учитывая развитие
права в современную эпоху, по инициативе папы Пия Х был разработан "Кодекс
канонического права" ("Codex Juris Canonici"), который был введен в действие
19 мая 1918 года. Во второй половине XX века выяснилось, что правовое регулирование
во многих случаях недостаточно или устарело, не поспевает за развитием догматов
и за организационными изменениями в церкви.
Мысль о ревизии церковного кодекса законов исходит от великого папы-реформатора
Иоанна XXIII. 25 января 1959 года папа Иоанн сделал публичное заявление о
своем решении реформировать кодекс. Однако это было не отдельным вопросом,
а органичной частью единого плана реформ папы: в то же время было объявлено
о создании синода. После открытия II Ватиканского собора 28 марта 1963 года
была создана ревизионная комиссия, председателем которой стал Пьетро Чириачи.
Папа Павел VI в 1964 году включил в эту комиссию еще 70 экспертов в области
канонического права. Однако более интенсивная работа над реформами, естественно,
началась лишь после окончания синода, ведь синод определил также путь реформирования
канонов. Принятые на синоде документы в основном определили пути разработки
и модификации законов. Ведь при разработке канонов пришлось перевести "на
язык права" и точно сформулировать синодальные принципы.
Работы по реформе церковного кодекса ускорились тогда, когда в 1967 году
руководство комиссией принял архиепископ-кардинал Перикле Феличе. Кардинал
Феличе в синоде был одним из руководителей прогрессистов, он занимал в курии
должность префекта Апостолической сигнатуры. Но и он не дождался выхода в
свет нового кодекса, ибо в 1982 году скончался. В конце концов папа Иоанн
Павел II в своей апостолической конституции 3 февраля 1983 года, начинавшейся
словами "Sacra disciplinae leges", объявил о Новом "Кодексе канонического
права", который в этом же году был введен в действие (27 ноября 1987 года).
Таким образом, ныне действующий кодекс делится на три части в соответствии
с тройной "должностью" Христа, включающей проповедническую, священническую
и управляющую функции.
Сам кодекс разбит на семь глав, "книг". I книга - Общие правила; II книга
- Народ Бога, в которой: 1-я часть - Верующие в Христа, то есть миряне, 2-я
часть - Иерархическая структура Церкви, 3-я часть - Распоряжения; III книга
- Задача Церкви как учителя; IV книга - Задача Церкви как освятителя; V книга
- Материальные блага Церкви; VI книга - Карающие распоряжения в Церкви; VII
книга - Процессуальные распоряжения. Структура нового кодекса более проста
по сравнению с прежним, количество канонов сократилось с 2414 до 1752. Во
всем кодексе законов заметна приверженность, открытость по отношению к экуменизму.
В то время как старый кодекс законов требовал, чтобы его предписания были
обязательными и для христиан-некатоликов, новый кодекс относится лишь к католикам.
Стремление к единству христиан было причиной и того, что в конечном счете
не был издан вместе с кодексом так называемый Lex Fundamentalis - церковный
основной закон, или конституция. Дух синода в кодексе проявился в том, что
он отражает возросшую роль мирян внутри церкви. Так, во II книге, рассматривающей
Церковь как "Народ Бога", часть 1-я о мирянах предшествует той части, где
говорится о клире. В кодексе каноны подробно регламентируют не только обязанности
верующих, но и их права. Новый "Кодекс канонического права", несомненно, придерживается
учения II Ватиканского собора, основу его текста в значительной степени образуют
документы собора. В тексте часто применяются, притом дословно, обороты, понятия,
взятые из не правовых по своей природе определений. В результате нового правотворческого
процесса был создан такой церковный кодекс, который соответствует разработанному
папой Иоанном Павлом II образу церкви. Такой текст закона, который покоится
на единых и ясных основах вероучения.
Одним из уже сформулированных синодом средств повышения действенности церковного
правления является осуществление принципа коллегиальности. Пригодным для этого
средством стала реализованная Павлом VI идея создания синода епископов. Нынешний
папа, еще будучи кардиналом, придавал большое значение этому институту и активно
участвовал в его работе, а став папой, систематически созывает - в установленных
рамках - различного рода совещания синода, на которых разрабатывается позиция
церкви по возникающим важным вопросам. Естественно, синод епископов не представляет
собой "коллективный" руководящий орган или какой-то демократический институт
в церковном правительстве, а является руководимым папой и действующим, согласно
его намерениям, средством и форумом разделения труда, совещательным органом,
основанным на принципе епископской коллегиальности.
Иоанн Павел II распространил эту коллегиальность и на деятельность Святой
коллегии кардиналов. В католической церкви, построенной по иерархическому
принципу, до Иоанна Павла II коллегия кардиналов созывалась лишь по двум причинам:
или с целью избрания нового папы (на конклав), или же когда папа назначал
новых кардиналов (консистория). Иоанн Павел II ввел до этого времени не известную
в церковной истории форму, так называемые пленарные заседания Святой коллегии
кардиналов, которые систематически, раз в три года, созываются папой и на
которых обсуждаются исключительные по важности, оказывающие воздействие на
всю церковь вопросы.
* * *
Иоанн Павел II, папа, пришедший с востока, часто выступает и по международным
проблемам, затрагивающим все человечество в целом. Эти заявления не обязательно
звучат на форумах, где рассматриваются актуальные политические вопросы. Следуя
оправдавшим себя традициям своих предшественников, польский папа использует
торжественные события церковного года для влияния с помощью христианского
вероучения на актуальные проблемы мира, человечества, для распространения
учения, провозглашения Слова Божьего. На будничные события папа обычно реагирует
самым непосредственным образом на общих заслушиваниях по средам, но они одновременно
являются излюбленными форумами и для систематического углубления вероучения.
Одна из подобных сред едва не стала роковой для папы Иоанна Павла II. Международный
терроризм избрал своей жертвой главу церкви, проповедовавшего любовь и взаимопонимание
между людьми.
13 мая 1981 года во второй половине дня папа, как обычно в среду, направился
в собор Святого Петра для проведения очередного заслушивания. Стоя в открытой
белой машине, в сопровождении своего личного секретаря он точно в пять часов
появился на площади. Машина медленно шла по охраняемому проходу среди толпы,
когда раздались три выстрела, которые тяжело ранили папу. Машина немедленно
развернулась и помчалась обратно, папу перенесли в машину "скорой помощи"
и быстро доставили в клинику Джемелли (в ту больницу, куда Войтыла, став папой,
совершил первый выезд из Ватикана). Его немедленно прооперировали, операция
длилась пять с половиной часов. Итальянская полиция на месте происшествия
задержала совершившего покушение. Как выяснилось, преступником-одиночкой оказался
23-летний Мехмед Али Агджа, гражданин Турции. Он обосновывал совершенное им
покушение на папу религиозным фанатизмом. Злодеяние вызвало во всем мире всеобщее
возмущение. К сожалению, это было использовано также и для того, чтобы в напряженной
обстановке того времени обвинить отдельные социалистические страны, и в первую
очередь Болгарию, а за ней и Советский Союз, в подготовке этого покушения.
Иоанн Павел II своими выступлениями, частыми поездками, активностью, несомненно,
пробуждает чувства, будоражит эмоции. Непосредственно соприкасаясь с массами,
он постоянно подвергает свою жизнь опасности покушения. До сего времени на
него было совершено четыре покушения, о которых стало известно, - тем самым
Иоанн Павел II является в этом плане мировым рекордсменом в двухтысячелетней
истории пап: в феврале 1981 года в столице Филиппинских островов Маниле, 13
мая того же года в Риме, в 1982 году в португальском городе Фатиме и в 1986
году в Индии.
Возвращаясь к нынешней международной роли папства, можно отметить, что важные,
программные заявления Иоанна Павла II звучат и на международных политических
форумах. Среди них выделяются его выступления в ООН, а также его послания;
направленные этой всемирной организации или ее органам. Постоянно повторяющиеся
центральные мысли этих выступлений - это моральная обязанность по сохранению
всеобщего мира, всеобщее обеспечение и гарантирование прав человека на свободу,
борьба с несправедливостью.
Апостольский Святой престол с самого начала принял участие в снижении напряженности
в Европе, он также активно сотрудничал в работе Хельсинкской конференции,
его подпись стоит под документами конференции. Святой престол принимает участие
также в подобного рода конференциях, проводимых после Хельсинки. Так, 20 января
1984 года на Стокгольмской конференции выступал секретарь Совета по общим
церковным делам архиепископ Сильвестрини. Святой престол присоединился к договору
о запрещении атомного оружия, и с того времени он настойчиво требует проведения
различного рода переговоров по разоружению. 15 марта 1984 года архиепископ
Сильвестрини на Женевской конференции по разоружению подчеркнул решимость
церкви выступать за полное и всеобщее разоружение при эффективном контроле.
Эти выступления, несомненно, способствовали укреплению высокого международного
авторитета, популярности Святого престола и Иоанна Павла II.
Кроме того, отдельно следует подчеркнуть, что одним из центральных вопросов
понтификата Иоанна Павла II было и остается активное содействие в деле сохранения
мира во всем мире. Папа не только в принципиальном и моральном плане считает
основным вопросом защиту и упрочение мира в интересах человечества, что делали
и его предшественники, но и использует всевозможные поводы и форумы для конкретной
активизации этого вопроса. Так, 8 декабря 1988 года по случаю предстоящего
в 1989 году всемирного дня мира Иоанн Павел II направил послание людям всего
мира. Основная мысль этого послания: для строительства мира всегда и всюду
необходимо соблюдать права меньшинств - как национальных, так и мировоззренческих
или общественных. Основным принципом соблюдения прав и интересов меньшинства
является толерантность, проявление терпимости в принципе и на практике. Безопасность
большинства возможна и достижима лишь в том случае, если соблюдены права,
гарантированы условия существования и развития того или иного по качеству
меньшинства, существующего в данном обществе. В папском документе подробно
раскрываются те основные принципы, которые представляют собой права и обязанности
меньшинств и, как таковые, являются частью гарантий по сохранению мира во
всем мире. Свобода и развитие во всей многогранности, плюрализм во всех областях
жизни является важной формой сохранения, развития и совершенствования всеобщего
и универсального человеческого общества.
Мы не располагаем такими возможностями, чтобы полностью изложить те международные
и двухсторонние связи, которые во времена понтификата Иоанна Павла II Святой
престол установил или укрепил в духе вышеизложенных положений. Ограничимся
анализом отношений Святого престола с двумя главнейшими великими державами,
с Соединенными Штатами и Советским Союзом. Но уже сразу же необходимо оговориться,
что папа по крайней мере такое же важное значение, если не большее, отводит
и Европе, и народам третьего мира, где во всё большем количестве проживают
католики.
При понтификате Иоанна Павла II произошли довольно серьезные изменения в
отношениях между Святым престолом и США. В июне 1980 года папа во время личной
аудиенции принял посетившего Рим тогдашнего президента Джимми Картера, а затем
летом 1982 года его преемника Рональда Рейгана. Суть изменений заключается
в том, что между США и Ватиканом в 1984 году, когда отношения между Советским
Союзом и Соединенными Штатами находились на низшей точке, были установлены
нормальные дипломатические отношения. Историческим фактом является то, что,
будучи почти полностью протестантскими в XIX веке, Соединенные Штаты Америки
в 1848 году установили на уровне послов дипломатические отношения с Ватиканом.
Однако в 1867 году американский конгресс, ссылаясь на то, что в Америке конституция
полностью отделила церкви от государства, запретил поддерживать дипломатические
отношения с каким-либо центром религии (под которым подразумевался и Святой
престол). Накануне второй мировой войны интересы американской внешней политики
потребовали установить нормальные дипломатические отношения с приобретающим
все больший политический вес Святым престолом. В результате президентом Рузвельтом
в 1939 году было принято решение направить "личного представителя президента"
к папе Пию XII в лице Майрона Тейлора. Это оправданное решение сохранялось
в силе до 1984 года. 10 января 1984 года тогдашний личный представитель президента
был возведен в ранг посла США, аккредитованного при Святом престоле (и соответственно
папа направил апостольского нунция в Вашингтон). И с тех пор отношения между
Соединенными Штатами и Ватиканом, можно сказать, развиваются без каких-либо
помех, хотя этого нельзя сказать об отношениях между американскими католиками
и Ватиканом.
Более сложной проблемой являлись отношения между папством и восточноевропейскими
социалистическими странами, в первую очередь с Советским Союзом. То, что именно
из одной из этих стран вышел нынешний преемник Святого Петра, длительное время
возбуждало беспокойство на Востоке. Однако сегодня уже можно сказать, что
это беспокойство едва ли было обоснованным, и если все же и были для него
основания, то не политического характера, как это утверждали. С момента своего
избрания Иоанн Павел II в первую очередь завязал тесные отношения со своей
родиной, с Польшей, и с польской церковью. Он трижды посещал свою родину,
и его пастырские поездки наряду с духовным воздействием однозначно способствовали
мирному разрешению судьбоносных вопросов польского народа. Вторая социалистическая
страна, в которой восточная политика папы принесла свои плоды, - это Венгрия,
где в процессе общих демократических преобразований были приняты меры по ликвидации
урона, устранению несправедливостей, причиненных церкви.
Несомненно, что в этот период понтификата Иоанна Павла II продолжалась восточная
политика, начатая его предшественниками. Изменение ее, перенесение в ней акцента
произошли не столько в результате процессов, происходящих внутри церкви, сколько
вследствие бурных изменений в обществе и политике восточно-европейских стран.
Также продолжали поддерживаться корректные отношения с Советским Союзом в
форме определенных дипломатических контактов. Например, 12 марта 1980 года
по приглашению патриарха Московского прибыла в Москву делегация Ватикана во
главе с префектом ватиканского Секретариата по делам единства христиан кардиналом
Виллебрандсом. В центре переговоров стоял вопрос об экуменическом сотрудничестве
с Русской православной церковью. Этот жест явился подтверждением того, что
первый славянский папа в отличие от прежних хотел бы внести изменения и в
отношения, существовавшие между Святым престолом, католической церковью и
православной церковью.
Отличным поводом, представившимся для теоретической, обобщенной разработки
и выводов этого стремления, явилась опубликованная 2 января 1985 года по случаю
1100-й годовщины со дня смерти Святого Мефодия энциклика "Slavorum apostoli".
И до Иоанна Павла II неоднократно также и в церкви христианская культура характеризовалась
как западная культура. Избрание и деятельность польского папы подтверждают,
что и Восточная Европа является частью этой христианской культуры и культурного
наследия. Более того, Иоанн Павел II отмечает даже большее религиозное и духовное
значение Востока, чем секуляризованного Запада. (Явно определяющей здесь представляется
сила польского католицизма.) Нынешний польский папа, еще будучи кардиналом,
сформировал в своем представлении определенно центральноевропейский образ
церкви, который, однако, отличается от прежних представлений тем, что включает
в себя Европу не только латинской культуры, но и греческой, и славянской.
В энциклике "Slavorum apostoli" папа, в сущности, изложил программу духовного
единства Европы, на добрых несколько лет опередив те изменения в Восточной
Европе, которые "реально просматриваются на фоне единой Европы уже не только
в духовном и культурном отношении, но и в сфере экономики и политики. Энциклика
глубоко анализирует деятельность Кирилла и Мефодия, всемирно-историческое
значение их апостольства, возникновение славянского христианства, включая
это в двухтысячелетнюю историю церкви. Но уже в вводной части папа подчеркивает,
что деятельность этих двух святых по евангелизации стала особенно актуальным
и животворным фактором в наши дни. В вводной части папа указал на то, что
уже в своем апостольском послании "Egregiae virtutis" от 31 декабря 1980 года
он провозгласил святых Кирилла и Мефодия святыми покровителями Европы за их
евангелизационную деятельность, за их деяния, направленные на братское сотрудничество,
и за заслуги по развитию человеческого прогресса. (Эти двое восточных святых
стали святыми покровителями Европы потому, что в латинской церкви Павел VI
в 1964 году объявил святым покровителем Европы Святого Бенедикта. Теперь польский
папа поставил Кирилла и Мефодия рядом с ним.) По словам папы, тот, кто горячо
принимает к сердцу благо Европы, согласие и единство на этом континенте, тот
всегда должен понимать, насколько актуальна и действенна и по сей день деятельность
Бенедикта, Кирилла и Мефодия.
Затем в энциклике прослеживается деятельность Кирилла и Мефодия в IX веке.
Само собой разумеется, что энциклика в центр внимания помещает как организатора
церкви не Кирилла, а Мефодия, в то время как история литературы уделяет больше
внимания Кириллу. В третьей части папской энциклики рассматривается миссионерская,
евангелизационная деятельность обоих братьев. В ней показано, как смогли Кирилл
и Мефодий, воспитанные на византийской культуре, стать в полном смысле слова
апостолами славян. IV глава энциклики посвящена церковно-организационной работе
двух святых. Как в сфере теологии, так и по церковно-организационным вопросам
они никогда не входили в противоречия с Римом, а находили консенсус между
Византией и Римом. Их можно рассматривать предшественниками экуменизма того
времени, когда еще не произошло окончательного разрыва между восточной и западной
церквами. Они доказали, что идут в ногу со временем, когда не побоялись использовать
язык обращаемого в веру народа, славян, в литургии (вместо греческого или
латинского). Они создали славянский язык и письменность и сделали его для
народов не только посредником для приобщения к вере, но и к универсальной
человеческой культуре того времени.
Пятая глава "Slavorum apostoli" говорит о вселенском (католическом) смысле
церкви. По словам папы, церковь с пробужденным самосознанием в результате
самообновления играет все большую роль в провозглашении мира и взаимопонимания
между народами, выходя за пределы границ, разделяющих нашу планету, которая
по воле Бога является общим домом всего человечества. Универсализм церкви
проявляется именно в том, что она воспринимает и интегрирует все подлинные
человеческие ценности. "Евангелие не ведет к обнищанию или удушению всего
того, что познает или создает в виде изобилия, истины и красоты каждый человек,
народ и нация в процессе своей культуры и истории. Евангелие во все большей
мере побуждает воспринимать и развивать все эти ценности". Евангелическое
послание Кирилл и Мефодий путем современного катехизиса передали славянам,
приспосабливая вечные истины к конкретному историческому положению. Эта миссионерская
работа присоединила славян к истории всего человечества, и через христианство
они определили свое собственное предназначение в рамках всего человечества.
Часть VI энциклики посвящена исключительно инкультурации. Папа под словом
"инкультурация" понимает привнесение Евангелия в местную культуру. Характерный
пример, подтверждающий это, - создание славянского алфавита "кириллицы", перевод
священных книг, создание древнеславянского литургического языка. Таким образом,
в "Slavorum apostoli" папа дает высокую оценку древнеславянскому христианству,
а в главе VIII кратко излагает историческое значение деятельности Кирилла
и Мефодия для современности. Он исходит из того, что их творчество распространилось
на семью всех славянских народов, от хорватов до Киевской Руси. Папа, говоря
о христианских корнях единства Европы, подчеркивает, что деятельность Кирилла
и Мефодия явилась выдающимся вкладом в образование христианских корней в Европе,
которые благодаря их прочности и жизнеспособности представляют собой наиболее
крепкие основы, без чего не может обойтись никакая попытка по восстановлению
в новых обстоятельствах и созвучных моменту формах единства континента.
Так как же, наконец, следует оценить содержащиеся в энциклике нравоучения
папы-славянина о славянах? Папа Иоанн Павел II в конце энциклики сам подводит
итог сказанному в своей молитве: "Да ниспошлет Святая Троица и всей Европе
через заступничество двух братьев-святых чувство того, что все народы Европы
должны ощущать необходимость и потребность в религиозно-христианском единстве
и братском сообществе, устранив непонимание и взаимное недоверие, преодолев
идеологические конфликты, чтобы они стали примером для всего мира в общем
понимании истины, в достижении взаимопонимания и ненарушаемой свободы в духе
справедливого и мирного сосуществования".
С этим выводом мы не можем не согласиться, ведь эти слова являются логическим
продолжением устремлений папы, в миру Войтылы, которые, будучи направлены
на соблюдение и гарантию прав на свободу, обеспечивают единство, мир для всего
человечества.
Важным этапом в отношениях между Ватиканом и Советским Союзом, между папством
и православием явилось празднование в 1988 году тысячелетия принятия христианства
на Руси. На празднование тысячелетия крещения Киевской Руси, проводившегося
в Советском Союзе, Святой престол направил делегацию самого высокого ранга
во главе с государственным секретарем кардиналом Агостино Казароли. Членом
делегации был также глава венгерской церкви, архиепископ кардинал Ласло Пашкаи.
Этот жест Ватикана представлял собой определенный вклад в дело сближения
двух крупных церковных центров. Папа по случаю юбилея вновь засвидетельствовал
свою приверженность христианскому единству и делу сотрудничества христианских
церквей. В его апостольском послании от 25 января 1988 года, имеющем заголовок
"Euntes in mundum", содержится не только мысль о единстве, но и изложена собственная
миссия папы. В этом апостолическом письме Иоанн Павел II с большим уважением
и признательностью говорит о тысячелетнем русском христианстве, о русской
церкви. "С высочайшим чувством уважения мы склоняем голову пред прошедшим
тысячелетием и наблюдаем за религиозной жизнью, задумываясь над ее величием
и силой". Глава латинской церкви помимо религиозного значения принятия Русью
христианства отметил также культурное значение этого события, подчеркнув,
что тем самым через христианство русский народ примкнул к Европе, стал частью
европейской цивилизации и ее участником.
По истечении тысячи лет папа-поляк вновь считает актуальным восстановление
единства Европейского континента, и составной частью этого станет и восстановление
единства христианской церкви. Здесь речь идет не об административном единстве
под главенством папы, а в первую очередь о культурном единстве, о чем уже
раньше говорилось в "Slavorum apostoli", но в более общем плане. Возможность
теологическо-догматического сближения папа видит в почитании Марии, в культе
Девы Марии, который очень велик в обеих церквах. По случаю тысячелетия Русской
православной церкви Иоанн Павел II подчеркнул, что "это в первую очередь праздник
Русской православной церкви, центр которой в Москве и которую мы с радостью
называем церковью-сестрой".
В отношениях между народами, нациями Советского Союза довольно важным фактором
является вопрос о традиции и религии. В последние годы в вопросе об обеспечении
религиозной свободы проживающих там католиков достигнут серьезный прогресс
как в Прибалтийских республиках, так и в Закарпатье, где венгры-католики опекаются
священниками местной епархии. Наиболее сложным фактом, несомненно, является
положение украинской греко-католической (униатской) церкви. Не останавливаясь
на подробном анализе того, как сложно формировалась предыстория этих событий,
можем здесь лишь отметить, что религиозные различия, раскол, как правило,
находились во взаимосвязи и с властными, великодержавными противоположностями
интересов, а также с националистическими и национальными раздорами. Тем не
менее является фактом, что по приказу Сталина в 1946 году была ликвидирована
самостоятельность украинской католической церкви, ее иерархия была подавлена,
а ее верующие насильно включены в православную церковь. Эта обида и до сих
пор не снята, ибо в этом перемешались религиозные и политические антагонизмы.
Из вышеуказанного круга проблем явствует, почему после приведенного послания
в связи с тысячелетием русского христианства Иоанн Павел II 14 февраля 1988
года на празднике Святых Кирилла и Мефодия направил краткое послание украинским
католикам в лице кардинала Мирослава Ивана Любачивского. В этом послании папа
в сдержанном тоне подчеркнул мысль о единстве христианских церквей, высоко
оценивая многообразие, национальные и исторические традиции, историческое
значение и предназначение католиков-униатов, их церкви, возвратившейся по
Брестской унии в лоно Рима.
Монография, прослеживающая двухтысячелетнюю историю папства, не может претендовать
на то, чтобы дать свежайшую информацию о самых последних шагах нынешнего папы.
Поэтому показ отношений между Советским Союзом и Святым престолом мы завершаем
историческим актом, встречей 1 декабря 1989 года папы Иоанна Павла II в Ватикане
с Михаилом Горбачевым. Аудиенция состоялась в тронном зале, но папа почти
до ворот проводил генерального секретаря - президента. После беседы, состоявшейся
с глазу на глаз без переводчика на русском языке, к ним присоединились митрополит
Ювеналий и государственный секретарь, архиепископ кардинал Казароли. На переговорах
речь зашла также о разрешении возобновить деятельность украинской католической
церкви. Большим успехом является то, что было объявлено о предпринятых шагах
по установлению официальных отношений между Советским Союзом и Ватиканом.
Решение в перспективе этих вопросов позволило Горбачеву после аудиенции у
папы заявить: "Мы беседовали со Святейшим папой о первом посещении папой Советского
Союза".
Одно из наиболее ярких впечатлений, которое останется в памяти о времени
нынешнего понтификата - благодаря телевидению, - несомненно, картина того,
как стройная фигура Иоанна Павла II в белом одеянии появляется в дверях также
белого самолета, Святой Отец широко простирает руки и с хорошо известной улыбкой
приветствует сотни тысяч прибывших почтить его... Ни один религиозный руководитель
никогда не ездил по всему миру так много, никто не встречался с таким количеством
людей, которые могли непосредственно участвовать в религиозных церемониях
папства.
Воистину лишь до Иоанна Павла II была справедливой древняя пословица, что
"все дороги ведут в Рим", теперь же видно, что путь папы римского пролегает
повсеместно. Нет никакой особой необходимости систематизировать поездки папы
за рубеж и по стране, их число и количество километров уже теперь явно превышают
весь путь, проделанный всеми предшественниками нынешнего папы за пределами
Рима. Говорят, что и в Ватикане есть люди, которые с некоторым чувством неприятия
относятся к подобным действиям папы, вечно находящегося в пути, в то же время
другие, рассуждающие в духе геополитического предназначения церкви, одобряют
и расценивают это как евангелизационную миссию, распространяющуюся на весь
земной шар. В связи с этим во дворцах Ватикана родилась следующая пословица:
"Бог присутствует повсюду, но Иоанн Павел II всюду опережает его".
Поездки папы осуществляются согласно хорошо спланированному и рассчитанному
сценарию - исключая непредвиденные инциденты. Самолет папы приземляется на
аэродром столицы того или иного государства. Через несколько минут Иоанн Павел
II в белой рясе появляется в дверях самолета, улыбаясь, спускается по лестнице,
затем совершает благословение и, став на колени, целует землю (то есть ковер,
покрывающий бетонную дорожку аэродрома). На торжественную встречу прибывают
нунций (если есть дипломатические отношения), представители епископата, руководители
государства и правительства. Несмотря на то что поездки папы считаются так
называемым паломничеством, следовательно, глава церкви выступает как глава
религиозной общины и разъезжает не как правитель Государства Ватикан, тем
не менее папу встречают в соответствии с торжественным протоколом, принятым
для главы государства. Папа нигде не упускал возможности посетить кварталы
бедняков и утешить больных и обездоленных. Он встречается с молодежью, рабочими,
спортсменами, специалистами, но также и со священнослужителями церкви, с прелатами,
монахами и монахинями. Во время продолжительных полетов папа как профессиональный
глава государства или, как его длительное время на Западе, следуя моде, называли,
"суперзвезда" часто проводит пресс-конференции. Всегда открытый средствам
массовой информации, он готов экспромтом и блестяще ответить на вопрос любого
по-французски, по-английски, по-итальянски, по-испански или по-немецки. В
большинстве мест его ожидают огромные ликующие толпы людей, в которых живет
глубокая вера, и олицетворением этой веры и в настоящее время является папа
римский. А епископ Рима, успешно используя свое блестящее знание языков, всегда
говорит несколько фраз, обращаясь к присутствующим, на их родном языке, что
является самым надежным ключом к их сердцам. (Расходы на поездки папы лишь
частично покрываются Ватиканом, местные расходы несет принимающая сторона.
На белый самолет компании "Алиталиа", на котором совершает полеты папа, обычно
продают для представителей печати, радио и телевидения 60 билетов по таким
ценам, которые компенсируют расходы и дают проценты в виде рекламы в связи
с популярностью папы.)
Папа Иоанн Павел II выполняет свою апостольскую миссию тем, что, выйдя за
стены Ватикана и оставив горы документов, он осуществляет "всемирную евангелическую
апостольскую деятельность". Именно эта евангелизационная функция определяет
характер и цели необычайно частых поездок папы. Несмотря на чуть ли не безграничные
возможности, которыми в настоящее время уже располагают средства массовой
информации, чрезвычайно важно то, что папа своим личным появлением и непосредственным
высказыванием своего мнения дает наставления, разъяснения и вдохновение. Таким
образом, своим личным авторитетом и обаянием он осуществляет функции вероучителя.
Поездки по странам мира являются средством евангелизационной миссии папы,
с целью распространения веры, укрепления Рима как центра мировой религии,
с целью демонстрации и усиления единства церкви. Пожалуй, действительно предназначение
"миссионера номер один всемирной церкви" ближе всего относится к Каролю Войтыле,
который, проделав путь от подножия Бескид, прибыл в Вечный город, преисполненный
духовно-пастырским рвением, истоки которого исходят из польской действительности.
Частичный итог понтификата Кароля Войтылы много раз и многие подводили уже
в мировой прессе, в политической публицистике, а также в научных трудах, называющих
себя серьезными. Реальное и объективное формирование мнения, которое будет
представлять интерес в будущем, еще ждет своего часа для включения в историю
церкви, йо° для этого еще время не пришло. Впрочем, было бы не совсем удачно
высказывать окончательное мнение о папе, которому, как следует надеяться,
предстоит еще длительная деятельность. Однако уже теперь нельзя не отметить
того, что связано с именем нынешнего папы. Для папы-поляка стали характерны
следующие черты: он неутомимо объезжает страны мира, пасет свое стадо, несет
на своих плечах вселенскую миссию церкви. Занявший папский престол в возрасте
58 лет, моложавый на вид Войтыла теперь уже поседел, его спортивный вид, упругая
походка уже не те, что были, но он по-прежнему энергичен и неутомим. И сегодня
он разговаривает с миллионами людей на стадионах и проводит богослужения под
открытым небом; к каждому он обращается на его родном языке, забыв прежнюю
латынь Рима.
Очевидно и то, что папа Иоанн Павел II является разносторонней, многогранной
и привлекательной личностью. Вряд ли можно его втиснуть в тот или иной отсек
церковной истории или истории папства. Повсеместно, где он бывает, он провозглашает
мир. Повсеместно выступает в защиту прав человека и его достоинства, ибо в
нарушении этого принципа он усматривает глумление над божественным промыслом.
Он клеймит и называет позором человечества массовую бедность, голод и нищету.
Он открыт для современного мира, призывая совместными усилиями преодолеть
все беды, он открыт для технического развития, понимая возможность поставить
достижения техники на службу человечеству, при этом по многим этическим и
догматическим вопросам, призванным охранять вечные руководящие начала, он
неожиданно консервативный и стоящий на страже традиций человек. Хотя многие
пытались измерить его деятельность политической меркой, тем не менее он однозначно
утверждает, что церковь стоит над политикой, ибо его занимает не власть, политика
или идеология, а сохранение вечных человеческих ценностей, их представительство,
развитие и осуществление.
В начале Реформации, потрясшей католицизм, для ликвидации кризиса кардиналы
в Риме эпохи Ренессанса пригласили из Нидерландов стоявшего во главе буржуазного
движения Адриана Утрехтского. Его позднейшего преемника Кароля Войтылу 450
лет спустя пригласили в Ватикан, и на этот раз с дальних и чужих краев, из
культурного центра Польши, ищущей место в современном мире, из древнего города
польских королей, с архиепископской кафедры Кракова, призвали в Ватикан управлять
кораблем церкви в эпоху не менее сложную, чем была эпоха Реформации. А куда
этот корабль в конце концов пойдет, может дать ответ лишь будущее.
- Quo vadis, Sancte Pater? (лат.) - Куда идешь, святой
отец?
- Гомилия (греч.) - проповедь священнослужителя,
в которой дается толкование Библии (Священного писания). - Примеч.
ред.
- Талия - в греческой мифологии одна. из 9 муз, покровительница
комедии. - 0Примеч. ред.
