ГЛАВА XVIII
УЧЕНИЕ ИИСУСА ХРИСТА О ТОМ, КТО БОЛЬШЕ В ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ,
И О СОБЛАЗНАХ
Стих 1. В той час приступиша ученицы ко Иисусу, глаголюще:
кто убо болий есть в Царствии Небеснем.[769] Нечто человеческое испытывали тогда ученики. Видя,
что Петр предпочтен, — хотя и Иаков был старше и некоторые
другие, но ничего такого Христос не сказал о них, — они скорбели,
и, однако, стыдились признаться в своем чувстве, а спрашивают Учителя
неопределенно: кто из них больше? И не одно только это чувство испытывали
ученики, но и многие другие. Еще прежде Господь назвал его блаженным
и многое ему обещал; и в другое время, видя дерзновение Петра, ученики
возревновали: Марк (9, 34) говорит, что сначала они между собою рассуждали,
кто больше; с ним согласен и Лука (9, 46). Прежде, чем пришли к Петру
собирающие дидрахмы, они рассуждали об этом же на пути; а придя в Капернаум,
где подошли к Петру эти собиратели, и видя, что он опять предпочтен,
еще больше были возбуждены, — и тогда именно спросили. По-видимому,
они спрашивали о том, о чем знали уже; но на самом деле не так. На основании
того, что они видели, они знали только, что Петр предпочитался им на
земле; но они хотели знать, будет ли он пользоваться большею честью
и на небе. Тогда они негодовали на это, но впоследствии, сделавшись
совершенными, они взаимно друг другу уступали первенство.
Стих 2. И призвав Иисус отроча, постави е посреди их.[770] Марк
(9, 36) говорит: и объем е, рече им, а Лука (9, 47): постави
е у Себе.[771] Все
это было: прежде всего поставил его посреди них, затем — подле
Себя, и потом обнял его. Примером дитяти желает потушить их страсть.
Стих 3. И рече: аминь глаголю вам, аще не обратитеся и будете
яко дети, не внидете в Царство Небесное.[772] Вы спрашиваете Меня о первенстве
в Царстве Небесном; а Я говорю вам, что если вы не обратитесь от лукавства
к незлобию, и не сделаетесь невинными, как дети, совсем не войдете в
него. Дитя — просто, беззаботно, не тщеславно, скромно, оно
не имеет зависти, ревности, желания первенствовать, и вообще свободно
от всяких страстей собственной воли, не вследствие подвига, но вследствие
природной простоты. Итак, если кто укротит страсти своей воли, тот будет — как
дитя, приобретая подвигом то, что дети имеют по природной своей чистоте.
Стих 4. Иже убо смирится яко отроча сие, той есть болий во
Царствии Небеснем…,[773] всякий,
кто по своей воле в значительной степени смирится, как смиряется дитя
не по своей воле. Нужно подражать дитяти, которое, имея, как сказано,
много добродетелей, не гордится ни одною из них.
Стих 5. И иже аще приимет отроча таково во имя Мое, Мене приемлет…,[774] и
всякий, кто примет одно такое дитя, какое я сказал, или — одного
какого-либо человека, ставшего таким, как это дитя, т. е. смиренного, простого
и уничиженного. Во имя Мое, т. е. ради Меня, ради того, что такой
человек есть Мой. Смотри, как Он любит такого. Принимающий его, говорит,
принимает Меня. Марк (9, 37) же присоединил: и иже Мене приемлет, не
Мене приемлет, но Пославшаго Мя. Смысл всех этих слов такой: всякий,
кто примет сделавшегося таким, как дитя, чрез него принимает и Меня, а
чрез Меня — и пославшего Меня Отца. Отец присваивает Себе честь,
принадлежащую Мне, а Я — принадлежащую тому, кто сделается
таким, как дитя. Итак, какое же блаженство может быть больше того, когда
кто-либо принимает Блаженную Троицу? Если он принимает Сына и Отца, то,
конечно, принимает и Святого Духа, потому что Блаженная Троица — нераздельна.
Но тогда еще не время было учить о Святом Духе. Что касается прибавки: не
Мене приемлет, то это — особенность речи. И мы часто говорим
по привычке: что ты делаешь для меня, не для меня делаешь, а для Бога.
Поэтому Лука (9, 48), поставив все остальное, это пропустил, как идиоматизм
речи.[775]
Стих 6. А иже аще соблазнит единого малых сих верующих в Мя,
уне есть ему, да обесится жернов оселский на выи его, и потонет в пучине
морстей.[776] Соблазном
здесь называет бесчестие. Итак, говорит: подобно тому как оказывающие
честь таковым, принимая их ради Меня, удостаиваются великого блаженства, — так
и причиняющие им бесчестие, презирая их, понесут тяжкое наказание. Одного
из малых сих, т. е. малых с виду, простых. Говорит здесь о тех, которые
становятся такими, как дети. Говоря же, что лучше ему понести тяжкое
наказание здесь, показывает, что в будущем веке он потерпит более тяжкое.
Стих 7. Горе миру от соблазн…[777] Предсказывает будущий вред от соблазнов,
чтобы, ожидая их, не только одни апостолы, но и все вообще люди бодрствовали
всегда. Миром называет живущих в мире, а соблазнами — препятствия
к хорошей жизни. Оплакивает мир по причине соблазнов, так как он должен
много пострадать от них.
Стих 7. Нужда бо есть приити соблазном…[778] Поэтому-то некоторые говорят: если
необходимо прийти соблазнам, то необходимо и грешить, а если необходимо
грешить, то несправедливо грешники терпят наказание, так как то, что происходит
по необходимости, не подлежит ответственности. Таким мы скажем: прийти
соблазнам было необходимо, как необходимо и быть демонам, но нет необходимости
людям добродетельным соблазняться, так как они имеют свободную волю. Поэтому
не от нас зависит то, что приходят соблазны, но всецело зависит от нас
то, что мы соблазняемся. Итак, Христос, зная, что вообще придут соблазны,
предсказывает о них, чтобы мы остерегались, как уже сказано; и, однако,
не потому они придут, что Он предсказал, но потому Он и предсказал, что
они придут.
Стих 7. Обаче горе человеку тому, имже соблазн приходит.[779] Соблазн
сеется диаволом, но воспринимается, питается и взращивается человеком,
имеющим дурную и испорченную волю, о котором Христос здесь и сетует, как
о слуге диавола. Затем научает и тому, каким образом нам избегать соблазнов.
Стих 8. Аще ли рука твоя или нога твоя соблажняет тя, отсецы
ю и верзи от себе: добрейше ти есть внити в живот хрому или бедну, неже
две руце и две нозе имущу ввержену быти во огнь вечный.[780] Не о членах тела говорит этим, но о родных,
знакомых и друзьях, которые служат нам вместо членов, — как
мы обстоятельнее изъяснили это в пятой главе. В ней сказано то же; поэтому
найди там и изъяснение. Но там была речь о страсти, а здесь о всякого
рода вреде. Бедным здесь называет безрукого.
Стих 9. И аще око твое соблажняет тя, изми е и верзи от себе:
добрейше ти есть со единем оком в живот внити, неже две оце имущу ввержену
быти в геенну огненную.[781] Сказано
и об этом в той же главе, и излишне было бы повторять. Действительно,
нет ничего настолько вредного, как сообщество с злыми. Если мы часто
отсекаем и некоторые из своих членов, когда они и сами остаются неизлечимыми
и другие заражают, то гораздо более необходимо это по отношению к родным,
знакомым и друзьям, когда они служат для нас соблазном или препятствием
к хорошей жизни. Лучше без них спастись, чем с ними погибнуть. Дав совет
избегать злых, повелевает почитать добрых. Говорит:
Стих 10. Блюдите, да не презрите единаго (от) малых сих…,[782] т. е.
таких, которые людям кажутся малыми по своей простоте, но Богу — великими
по своей добродетели. Конечно, если не должно презирать одного из них,
то очевидно, что не должно и двух, и более. Затем Он представляет их достойными
уважения и в другом отношении.
Стих 10. Глаголю бо вам, яко Ангели их на небесех выну видят
лице Отца Моего Небеснаго.[783] Отсюда
видно, что люди праведные имеют Ангелов хранителей; ибо Давид говорит: ополчится
Ангел Господень окрест боящихся Его, и избавит их (Пс. 33, 8).[784] А тех, которых охраняют Ангелы, имеющие
пред Богом такое дерзновение, что всегда созерцают на небе Бога, — тех,
конечно, не должно презирать, если не ради их собственной добродетели,
то, по крайней мере, ради их хранителей. Лице Отца Моего, т. е.
Отца Моего (Видят Его не так, как Он есть по Своей сущности, но насколько
им возможно. Бога, — говорит, — никтоже виде
нигдеже (Ин. 1, 18), не только телесная тварь, но и бестелесная).
Далее представляет и другую основательную причину, почему не должно
их презирать.
Стих 11. Прииде бо Сын Человеческий (взыскати и) спасти погибшаго.[785] Пришел
Я, говорит, в мир, или вочеловечился, чтобы спасти тех, которые погибли
прежде. И если Я так заботился, то каким образом вы будете презирать их?
Затем предлагает и притчу, которая показывает величие Его любви.
ПРИТЧА О ЗАБЛУДШЕЙ ОВЦЕ
Стих 12. Что вам мнится; Аще будет некоему человеку сто овец,
и заблудит едина от них: не оставит ли девятьдесят и девять в горах
и шед ищет заблуждшия.[786] Человеком
называет Себя Самого, а стами овцами — всю разумную тварь
Ангелов и людей; овцами, потому что они подчинены и пасутся Им, а стами — по
причине совершенства видов этих разумных тварей: их столько, сколько
нужно. Число сто Он обыкновенно употребляет для обозначения совершенства,
как напр. и о земле, приносящей плод во сто крат, как сказано в тринадцатой
главе. Заблудившаяся овца это человеческий род, отделившийся от стада
Божия и последовавший за коварными демонами. Горы, по мнению одних, — это
небо, по причине его высоты, на котором Господь оставил другие виды
(разумной твари), а по мнению других —
земля, потому что на ней любят пребывать дикие демоны, как на горах
звери, и потому что она приносит не добрый плод, радующий всеблагого нашего
Владыку, а дикий, доставляющий удовольствие дикому сатане. К этим-то демонам
Он и пошел, чтобы найти заблудившуюся овцу. Если человек не презирает
заблуждающейся неразумной овцы, хотя имеет много незаблудившихся, то тем
более не презирает разумной овцы Бог, милосердие Которого по отношению
к милосердию человеческому ведь то же, что целое море по отношению к капле
воды.
Стих 13. И аще будет обрести ю, аминь глаголю вам, яко радуется
о ней паче, неже о девятидесятих и девяти не заблуждших.[787] Мы не столько радуемся тому, чем
владеем безопасно, сколько тому, что мы приобрели после потери. Владея
первым всегда, мы не ощущаем столь великой радости, но потеряв второе
и сильно опечалившись происшедшим отсюда вредом, мы, найдя потом, сильно
радуемся, как бы получив какую-нибудь прибыль.
Стих 14. Тако несть воля пред Отцем вашим Небесным, да погибнет
един от малых сих.[788] Так,
как научила притча. Отцом учеников называет Самого Себя, не только как
их Учителя, но и как Творца. Нужно знать, что Отцом учеников Он иногда
называет Своего Отца, а иногда — Себя. Пред Отцем вашим — вместо:
в Отце вашем; это выражение тоже есть идиоматизм. Но почему Он не дал
признака, по которому мы могли бы отличать этих малых? Чтобы, не зная
достойного, мы не презирали никого, но заботились обо всех.
Стих 15. Аще же согрешит к тебе брат твой, иди и обличи его
между тобою и тем единем.[789] Окончив
Свою сильную речь против соблазняющих и отовсюду их устрашив, переходит
и к соблазняемым и повелевает им не пренебрегать соблазняющими. Братом
называет единоплеменника и единоверца. Так как соблазнивший неохотно
придет для оправдания, краснея и стыдясь соблазненного, то и посылает
к нему этого последнего. Пойди, говорит, и обличи его, т. е. напомни
ему, что он тебя соблазнил, докажи ему, что он тебя обидел, но только
по-братски и с желанием исправить его, а не враждебно и с желанием порицать.
И чтобы это обличение легче было принято, советует, чтобы оно происходило
только между двумя, чтобы обличенный публично не сделался еще наглее
и неисправимее.
Стих 15. Аще тебе послушает, приобрел еси брата твоего.[790] Если
он послушает твоих увещаний, раскается и осудит самого себя, то ты получил
великую прибыль, именно — самого брата своего, член свой. Прежде
ты потерял его, отторгнувшегося было вследствие соблазна от братского
общения, что для истинных братьев составляет большую потерю.
Стих 16. Аще ли тебе не послушает, поими с собою еще единаго
или два, да при устех двою или триех свидетелей станет всяк глагол.[791] Так как ты один не мог уврачевать,
то возьми с собою еще немногих, — чтобы опять-таки он не
ожесточился еще более, думая, что изобличен всенародно, — а
одного или двух помощников для того, чтобы в том случае, когда он не
смягчится, они были свидетелями твоей кротости и его жестокости, чтобы
по положению древнего закона при устах, или устами, двух или трех свидетелей
стало, или подтвердилось, всякое слово, т. е. что ты со своей стороны
сделал все и ничего не опустил, придя сперва к нему сам один, а после
взяв с собою и других.
Стих 17. Аще же не послушает их, повеждь Церкви.[792] Церковью здесь называет предстоятелей
Церкви верующих. Открой им все, относящееся к нему. Может быть, они убедят
его, уважающего достоинство их.
Стих 17. Аще же и Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник
и мытарь.[793] Прекрати
с ним после этого всякое общение, как с неисцелимым. К неверующим язычникам
присоединил и мытарей по причине их любостяжания, корыстолюбия, бесчувственности
и несправедливости. Итак, послушаем же мы, подверженные такого рода
страстям. Смотри, какое старание Он заповедует прилагать для исправления
соблазнивших нас; а мы не стараемся врачевать даже тех, которых мы сами
соблазнили. Но что же? одно ли это наказание будет для неисцелимого?
Нет; слушай, что дальше следует.
Стих 18. Аминь (бо) глаголю вам: елика аще свяжете на земли,
будут связана на небеси: и елика аще разрешите на земли, будут разрешена
на небесех.[794] Повелев
сказать, наконец, Церкви, т. е. предстоятелям Церкви, теперь направляет
речь к ним, говоря: елика аще свяжете на земли и пр. Это Он сказал
(гл. 16) и Петру; там найди и объяснение. Смысл этого изречения такой:
всякое решение ваше на земле Бог утвердит на небе, отсечете ли вы неизлечимых
от Церкви, или же раскаявшихся после опять примете. А этим Он угрожал
не для того, чтобы это случилось, но для того, чтобы всякий, устрашенный
и отсечением от Церкви, и определением Божиим, избежал бы этого. Для
того Он и установил первый, второй и третий суд, и только после этого
считал его достойным отвержения, чтобы, если он не послушает первого
суда, то покорился бы второму, — а если презрит этот, страшился бы третьего, — а если не уважит и этого, то ужаснулся бы
страшного отсечения и еще более страшного высшего суда, и все-таки исправился бы.
Стих 19. Паки аминь глаголю вам, яко аще два от вас совещаета
на земли о всяцей вещи, еяже аще просита, будет има от Отца Моего, Иже
на небесех.[795] О, как
много Он заботится о любви, повторяя в разных местах Евангелия речь
о ней. И теперь, высказав сильные угрозы соблазняющим и неисправляющимся,
несмотря на старания самих соблазненных, высказывает опять великие обещания
любящим, то угрозами, то обещаниями собирая христиан к любви. Итак,
говорит: если двое из вас, конечно, живущие в любви, согласятся просить
у Бога чего-либо, то будут услышаны; если двое, то тем более многие.
Но почему часто два какие-нибудь человека, живущие в любви и согласившиеся
просить Бога о чем-либо, не бывают услышаны? Потому что они не подобны
апостолам; а Спаситель не просто сказал: если двое согласятся, но
аще два от вас, т. е. подобно вам добродетельные. Итак, они или не
исполняют всего с своей стороны, или просят бесполезного, или приносят
молитвы против оскорбившего, или молятся за недостойного, или вообще
есть какая-либо другая причина, от которой зависит неуспех; но проводящие
жизнь добродетельную, живущие в любви и согласившиеся просить тотчас
получают, так как Обещавший лгать не может. Конечно, и один добродетельный
человек, если попросит, будет услышан, — но не настолько,
насколько двое согласившихся на это. Сказав: будет има от Отца Моего,
далее показывает, что дает не только Отец, но и Он Сам. Поэтому и говорит
затем:
Стих 20. Идеже бо еста два или трие собраны во имя Мое, ту
есмь посреде их…,[796] во
имя Мое, т. е. ради Меня, ради заповедей Моих, а не по какой-либо другой
причине. Итак, где они соберутся по этой причине, там и Я посреди их,
соединяющий и охраняющий их, и исполняющий их прошения. Не сказал: буду,
но тотчас же есмь. Говорят же о Боге, что среди этих Он есть,
а среди тех Его нет, не потому что Он ограничен (ибо Он не ограничивается
никаким местом), но потому, что сила Его пребывает в людях достойных.
Стих 21. Тогда приступль к Нему Петр рече: Господи, колькраты
аще согрешит в мя брат мой, и отпущу ли ему…[797] Так как Господь учил о любви и прощении
обид, то любознательнейший Петр опять предлагает вопрос, не зная, что
всегда должно прощать согрешающих.
Стих 21. До седмь крат.[798] Спрашивает об этом с преувеличением, думая показаться
великодушнейшим. Но что же Христос?
Стих 22. Глагола ему Иисус: не глаголю тебе: до седмь крат,
но до седмьдесят крат седмерицею.[799] Седмижды семьдесят раз, говорит Златоуст, не означает
здесь определенного числа, а неопределенное, постоянно, всегда. Как
тысяча раз (μυριακις) у греков
значит часто, так и у евреев семь раз, — а тем более семьдесят
раз; но еще более составленное из этих слов седмижды семьдесят раз.
Так как мы бесконечно грешим против Бога, то Он повелел бесконечное
число раз прощать согрешающим и против нас, но каждый раз кающимся.
А того, кто не раскаивается, Он повелел после третьего увещания отвергнуть,
как язычника и мытаря; ибо кто простит непросящему прощения!
ПРИТЧА О ЦАРЕ, СЧИТАЮЩЕМСЯ
С РАБАМИ
Стих 23. Сего ради уподобися Царствие Небесное человеку царю,
иже восхоте стязатися о словеси с рабы своими.[800] Почему? Потому что должно всегда прощать
тому, кто всегда раскаивается. Царством Небесным здесь называет Самого
Себя, как Небесного Царя, — как часто мы говорили. Стязатися
о словеси, т. е. свести счеты с рабами Своими, или с людьми. Предлагает
эту притчу, желая показать, что тот, кто не прощает согрешающего против
него, лишает и себя милосердия Божия.
Стих 24. Наченшу же ему стязатися, приведоша ему единаго должника
тмою талант.[801] Один
этот должник был, конечно, раб. То, что у нас (греков)
λιτρα (фунт) золота, у евреев — талант.
Это самая высшая по цене монета, превышающая все остальные.
Стих 25. Не имущу же ему воздати, повеле и господь его продати,
и жену его, и чада, и вся, елика имеяше, и отдати…,[802] уплатить совершенно долг. Однако
не из жестокости повелел это, а из сострадания, чтобы устрашенный таким
приговором он просил и получил прощение. Если бы он не с этою целью
произнес такой приговор, то и умоляющему он не простил бы долга. Но
почему он не простил до продажи имущества? Потому что, получив так легко
прощение, он не испытал бы величия милости. Поэтому и поставил его в
крайнюю нужду, чтобы впоследствии он мог вспомнить, какого сам избежал
суждения, и, наученный собственным несчастьем, сам был сострадателен
к своему должнику.
Стих 26-27. Пад убо раб той, кланяшеся ему, глаголя: господи,
потерпи на мне, и вся ти воздам. Милосердовав же господь раба того,
прости его и долг отпусти ему.[803] Великое
человеколюбие! Тот просил только отсрочки, а он простил ему даже долг,
и дал больше, чем тот просил. Обрати внимание на силу раскаяния и человеколюбие
Господа. Раскаяние сделало то, что раб отпал от зла, потому что, твердо
пребывая во зле, он не мог бы получить прощения, — а человеколюбие
Божие совершенно простило долг, хотя раб просил не совершенного прощения,
а только отсрочки. Итак, знай, что Бог дает даже больше, чем мы просим;
столь велико человеколюбие Божие. Так что повеление продать раба со
всем, что ему принадлежало, — только по видимому жестоко:
Он сказал это не по жестокости, а чтобы устрашить раба и убедить его
прибегнуть к мольбе и призыванию на помощь.
Стих 28. Изшед же раб той, обрете единаго (от) клеврет своих,
иже бе должен ему стом пенязь: и ем его давляше, глаголя: отдаждь ми,
имже (ми) еси должен.[804] Видел
ты человеколюбие владыки, посмотри и на бесчеловечие раба. Выйдя, он
тотчас же, когда не прошло даже несколько времени, показал свою жестокость.
Стих 29-30. Пад ибо клеврет его на нозе его, моляше его, глаголя:
потерпи на мне, и вся воздам ти. Он же не хотяше, но вед всади его в
темницу, дондеже воздаст должное.[805] Не устыдился и теми же словами выраженной просьбы,
по которой и сам получил прощение, — и не вспомнил по сходству
о собственном несчастьи, но остался жесточе всякого зверя. А просьба
их была не об одном и том же: он просил о талантах, а этот просит о
динариях, он — о десяти тысячах, а этот — о стах,
он — владыку, а этот — такого же раба. Владыка
совершенно простил ему весь долг, а он не дал даже отсрочки такому же
рабу, как сам.
Стих 31. Видевше же клеврети его бывшая, сжалиша си зело и
пришедше сказаша господину своему вся бывшая.[806] Несострадательность не только Богу противна, но неприятна
и добрым людям.
Стих 32-33. Тогда призвав его господин его, глагола ему: рабе
лукавый, весь долг он отпустих тебе, понеже умолил мя еси: не подобаше ли и тебе помиловати клеврета твоего, якоже и аз тя помиловах.[807] Великая кротость! Судится с тем,
кто не достоин никакого слова, —великодушно обличает того,
кто сам себя осудил, и показывает, что он сам от себя отклонил прежнюю
милость и привлек следовавшее наказание. И когда тот не мог уплатить
долга, то не назвал его лукавым и даже сжалился над ним, а когда же
он оказался несострадательным по отношению к подобному себе рабу, тогда
и назвал его лукавым, и наказал. Послушаем же этого и мы, несострадательные,
будем страшиться и знать, что мы сами себя всецело осуждаем, отвращая
от себя прежде бывшую к нам милость Божию и привлекая к себе вечное
наказание.
Стих 34. И прогневався господь его, предаде его мучителем,
дондеже воздаст весь долг свой,[808] т. е. навсегда, потому что он никогда не отдаст. Остального
в этой притче не исследуй: оно взято для большей убедительности. Одному
только из нее научись: грехи наши против Бога многочисленнее грехов
братьев наших против нас. Каждый из нас должен Богу десять тысяч талантов,
т. е. имеет у Него много, и великих долгов, потому что за свои многие
и великие грехи мы должны потерпеть много и великих наказаний. Каждый
из согрешающих против нас должен нам сто динариев, т. е. имеет малый
и не важный долг по сравнению с десятью тысячами талантов. Если мы,
будучи столь великими должниками у Бога, не окажем милосердия по отношению
к своим должникам, то уничтожим и то прощение, которое прежде получили
по своим молитвам, и после уже без всякого сострадания потерпим наказание
за все. Смотри, что следует дальше.
Стих 35. Тако и Отец Мой Небесный сотворит вам, аще не отпустите
кийждо брату своему от сердец ваших прегрешения их.[809] Ради этого изречения Он составил
всю притчу, подтверждая примером, чтобы оно было тем легче воспринято.
Итак, в начале притчи Он назвал Себя Царем и Законодателем, а по окончании
ее приписал Отцу право наказания, чтобы не показаться тщеславным и вместе
с тем показать, что у Них одна и та же власть. От сердец ваших, т. е.
от сердца, а не на словах только.
______________________________
[769] В то
время ученики приступили к Иисусу и сказали: кто больше в Царстве
Небесном?
[770]
Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них
[771] …поставил
его пред Собою…
[772] и
сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете
в Царство Небесное;
[773] итак,
кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном;
[774] и кто
примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает;
[775]
особенное выражение, особый оборот
[776] А кто
соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы
повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине
морской.
[777] Горе
миру от соблазнов,
[778] ибо
надобно прийти соблазнам;
[779] но
горе тому человеку, через которого соблазн приходит.
[780] Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше
тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя
ногами быть ввержену в огонь вечный;
[781] и
если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним
глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну
огненную.
[782] Смотрите,
не презирайте ни одного из малых сих;
[783] ибо
говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца Моего Небесного.
[784] Ангел
Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их.
[785] Ибо
Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее.
[786] Как
вам кажется? Если бы у кого было сто овец и одна из них заблудилась, то не
оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли
искать заблудившуюся?
[787] И
если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели
о девяноста девяти незаблудившихся.
[788] Так,
нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих.
[789] Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним;
[790] если
послушает тебя, то приобрел ты брата твоего;
[791] если же не послушает, возьми с собою
еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое
слово;
[792] если же не послушает их, скажи
церкви;
[793] а
если и Церкви не послушает, то да будет он тебе как язычник и мытарь.
[794] Истинно
говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что
разрешите на земле, то будет разрешено на небе.
[795] Истинно
также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о
всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца
Моего Небесного,
[796] ибо,
где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.
[797] Тогда
Петр приступил к Нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату
моему, согрешающему против меня?
[798] до
семи ли раз?
[799] Иисус
говорит ему: не говорю тебе: «до семи», но до седмижды
семидесяти раз
[800] Посему Царство
Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами
своими;
[801] когда
начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему
десять тысяч талантов*;
*Вес серебра.
[802] а как
он не имел чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей,
и всё, что он имел, и заплатить;
[803] тогда
раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: «государь! потерпи на мне, и всё
тебе заплачу». Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и
долг простил ему.
[804] Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто
динариев, и, схватив его, душил, говоря: «отдай мне, что должен».
[805] Тогда
товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: «потерпи на мне, и всё
отдам тебе». Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу,
пока не отдаст долга.
[806] Товарищи
его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю
своему все бывшее.
[807] Тогда
государь его призывает его и говорит: «злой раб! весь долг тот я простил
тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища
твоего, как и я помиловал тебя?»
[808] И,
разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего
долга.
[809] Так и
Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца
своего брату своему согрешений его.
|
