Валентина Чеснокова

Изучение религиозности россиян на основе массовых социологических опросов началось в конце 80-х годов.

В настоящем исследовании использованы данные опроса, проведенного Фондом "Общественное мнение" в октябре 1992 года. В опросе приняли участие 2698 респондентов, отобранных на основе территориальной многоступенчатой выборки среди взрослого населения 39 городов и 17 сел в 16 областях России.

С начала 1989 г. социологи начали замерять число верующих в России. Согласно полученным данным, выстраивается следующий динамический ряд (в %):

Приведенные данные показывают, что в течение четырех лет в России произошло резкое падение числа неверующих и столь же резкое увеличение числа людей, относящих себя к православному вероисповеданию. Если еще в начале 1989 г. атеисты составляли большинство населения (правда, не слишком заметное – всего 53%), а православные – 1/5 его часть, всех же верующих было 29%, то во второй половине 1992 года удельный вес атеистов упал до 28 %, а православных – вырос до 47%, приближаясь к половине населения, всех верующих в стране - 57%.

Процесс разрушения атеистического мировоззрения начался, конечно, не в конце 80-х гг., а значительно раньше, но протекал он скрытно. Однако существует статистика, основанная на регистрации крещений, венчаний и других совершаемых в храмах таинств, подтверждающая этот тезис. Такая регистрация существовала очень давно, в храмах велись специальные книги, благодаря которым, например, историки устанавливают даты, а иногда и место рождения, отдельных исторических лиц, живших в XVII – XIX веках. Правда, на основании этих записей в дореволюционное время никакой статистики не велось, но в советское время государственные чиновники установили контроль за этими записями и использовали их для выявления лиц, не желавших исповедовать атеизм. Сначала фиксировались все крещения, венчания и отпевания, затем "додумались" из общего числа крещений выделить крещения детей школьного возраста и взрослых людей. Согласно данным Совета по делам религий, получалась следующая картина:

Следует иметь в виду, что это – так сказать, "общехристианские" данные: сюда наряду с православными вошли и католики, и протестанты разных видов. Но тем, кто имел дело с церковным людом, ясно, что в православной Церкви эти процессы шли так же активно (если не более активно), как и в других конфессиях.

В течение этих 20-ти лет (с 1966 по 1986 гг.) общее число крещений уменьшилось, общее число отпеваний увеличилось (что вполне объясняется демографическими процессами), но вот число крещающихся детей школьного возраста и совершеннолетних очевидно сильно возросло: первых – почти в четыре раза, вторых – более чем в два раза. При этом следует иметь в виду, что данные такой статистики активно фальсифицировались – занижались, с одной стороны, крещаемыми и крестившими их священниками, стремившимися скрыть имена новообращенных, чтобы избавить их от неприятностей, а с другой – самими уполномоченными по делам религии, поставленными контролировать эти процессы, поскольку увеличение числа венчаний и крещений взрослых лиц интерпретировалось как показатель их "плохой работы". В действительности рост числа крещений взрослых лиц и венчаний был гораздо большим, особенно в конце 70 – начале 80-х годов, когда эти процессы стали приобретать массовый характер. Например, можно было прийти в любой московский храм (в конце 70-х годов в Москве действовало около 40 храмов), спросить служащих: "Можно ли у вас креститься, но только без регистрации?" и получить вполне благожелательный ответ: "У нас здесь нельзя, а Вы поезжайте в Отрадное – это с Белорусского вокзала, не доезжая одной остановки до Одинцова – там Вас крестят без регистрации...". Или: "Обратитесь с этим вопросом к отцу Александру или к отцу Сергию, а к другим лучше не обращайтесь". И указанные отцы Александр и Сергий, а также указанные храмы типа Отрадненского охотно крестили народ без всякой регистрации, чем, естественно, искажали статистику.

В 1989 г., когда начались систематические социологические замеры, процесс вхождения православного населения в Церковь был в самом разгаре.

Все, кто пережил это время непосредственно, так сказать, в гуще событий, помнят, как священники сбивались с ног, крестя одновременно по 20 – 40 человек; можно было слышать, например, как служащая, готовившая крещение, выбегая навстречу священнику, сообщала: "Батюшка, нынче у нас 27 крещающихся, из них младенцев – два". Среди крещающихся можно было увидеть шестидесятилетнего старика, среди венчающихся пар – пожилых людей, проживших в браке 15 – 20 лет. Дети убеждали креститься и венчаться родителей, а те под влиянием изменившегося тона сообщений телевидения и радио начинали постепенно преодолевать свое первоначально резко отрицательное отношение к Церкви и к обращению в Православие детей и внуков. Семейные трагедии, возникавшие из-за взаимного непонимания поколений в этом вопросе, проходили стадию кульминации и разрешались "сдачей" старшего поколения или переходом его на позицию терпимости. Трансляции по телевидению богослужений были еще чем-то непривычным и вызывали повышенный интерес, хотя и шли вперемешку с сеансами Кашпировского и выступлениями астрологов и специалистов по летающим тарелкам. Этот процесс сегодня приобрел более спокойное течение.

Но процесс изменения общественного сознания в сторону признания положительной функции религии был захвачен уже в самом конце, о чем говорит следующая таблица, в которой приведены (в %) ответы на вопрос: "Чего больше – пользы или вреда – может принести, по Вашему мнению, распространение религиозных убеждений, христианской нравственности?":

Как видим, за два года число людей, считающих религию чем-то вредным, "опиумом для народа", уменьшилось от 8% до 2% – дальше падать ему, по-видимому, просто некуда. Удельный вес в населении людей, признающих религиозные убеждения полезными для общества, вырос более чем в полтора раза, а для себя лично – более чем в два раза. От конвульсивно яростных тирад вождя мирового пролетариата против религии и "безбожной пятилетки" с массовым разрушением храмов, арестами и убийствами священников (что совершалось не без участия самого населения и даже бывших прихожан тех же храмов) до этих красноречивых цифр – "дистанция огромного размера".

Сегодня атеизм начисто потерял ту воинствующую окраску, с которой он, можно сказать, сросся за несколько советских десятилетий. Уже в середине (и даже в начале) 80-х гг., назвав "простого человека" атеистом, можно было получить резкий отпор: "Я не атеист!" – "Но ты же не веруешь в Бога?" – "Не верую. Но я не атеист. Атеисты – это те, кто борется, а я не борюсь." Стало не модно не только бороться с Церковью, но и просто быть атеистом. И в этом смысле в начале 90-х гг. невоинствующий атеист даже вызывал уважение приверженностью к своим убеждениям в ситуации, когда такая позиция не получала поощрения.

Группа с самоназванием "атеисты"

Эта группа включает 909 человек, или 33,7% от числа опрошенных.

Кто же он такой – современный атеист? Попробуем сравнить эту группу с анализируемым массивом в целом, а также с группой "население" в этом массиве (см. Приложение, табл. 1 – 5).

Анализируемый нами массив (исследование проведено в сентябре-октябре 1992 г. – это четвертое исследование серии под общим названием "Монитор") складывается из следующих групп: группа "население", набранная случайно-статистическим способом и представляющая население в целом, а также еще 10 групп, важных для изучения общественного мнения, набранных по профессиональному признаку (руководители государственных предприятий, руководители колхозов и совхозов, а также руководители частных коммерческих структур, фермеры, городские рабочие, сельские рабочие, работники оборонных предприятий, служащие, военные, безработные на время опроса). Общее число опрошенных (2698 человек), из них в группе "население" – 935 человек; прочие группы насчитывают от 91 человека (руководители колхозов и совхозов) до 229 человек (руководители частных коммерческих структур).

Представляя динамику увеличения числа верующих и уменьшения числа атеистов в России по годам (см. табл. на стр. 54), мы использовали данные по группе "население". Именно в этой группе назвали себя православными 47%, а атеистами – 28,45%; в целом же по массиву доля назвавших себя православными – 41,2%, а атеистами – 33,9% (увеличение произошло за счет повышения удельного веса руководящих групп, которые в населении в целом весьма незначительны). Поскольку в предыдущих исследованиях речь шла о населении в целом, мы и поставили в динамическом ряду ту цифру, которая получалась по группе "население", а не по массиву в целом.

Стремясь выявить особенности группы "атеисты", мы сравниваем ее со всем набранным массивом (2698 человек) и отдельно – с группой "население", которая входит в этот массив. Более корректно сравнение с массивом в целом, поэтому в основном мы проводим именно его, иногда привлекая данные и по группе "население".

Наиболее сильные отклонения группы "атеисты" от других групп – по полу и образованию. Эта группа более чем на 3/4 (78,85%) состоит из мужчин. Удельный вес лиц с высшим образованием в ней – больше половины (55,29%). В этой группе преобладают люди средних возрастов (35 – 55 лет), а число лиц крайних возрастных категорий в ней заметно ниже, чем в других группах.

В группе "атеисты" самый малый удельный вес лиц, живущих на пособия; по доходам она заметно отклоняется от других групп в сторону лучшей материальной обеспеченности. Это становится еще заметнее, если укрупнить интервалы: например, по доходу в месяц на семью (в августе 1992г.) удельный вес лиц, получавших менее трех тысяч, в группе "атеисты" составлял 7,7%, а в группе "население" – 15,97%, т.е. в два с лишним раза больше; в целом же по массиву опрошенных число таких бедных семей было также заметно выше – 10,41%. Зато удельный вес лиц, имевших на семью доход свыше 7 тыс. руб., в группе "атеисты" был 71,06%, а в группе "население" – 48,77%, или менее половины (по массиву в целом их было 62,53%). Та же картина вырисовывается при анализе доходов на одного человека в семье: удельный вес лиц, имевших до двух тыс. руб. на одного члена семьи, в указанной группе "атеисты" в августе 1992 г. составлял 24,72%, в группе "население" – 47% (опять почти в два раза больше): наоборот, имевших на одного члена семьи от 3,5 до 8 тыс. руб. и выше у "атеистов" было 43,19%, а у "населения" – 24,5% (по массиву соответственно 36,63% и 32,65%).

Полные данные об этом приведены в табл. 2 и 3 (см. Приложение). Здесь скажем лишь, что группа "атеисты" лучше обеспечена личным транспортом – на 45,14%, в то время как по группе "население" удельный вес владельцев транспорта – 27%, а по массиву в целом – 38,2%; в ней несколько выше (5,7%) удельный вес лиц – держателей акций (по группе "население" – 3%, по массиву в целом – 4,55%); владельцев предприятий здесь, правда, чуть меньше, чем по массиву в целом (2,46% против 2,71%), но выше, чем по "населению", в котором таковых не набралось даже одного процента.

Группа эта читающая: в ней удельный вес лиц, обладающих более или менее солидными библиотеками (от 300 до 1000 томов и более), составляет 44% (против 28% – по "населению" и 39,3% – по массиву в целом). Она больше выписывает газет. В табл. 6 приведено сопоставление по тем названиям газет, для которых выявляется разница в подписке на 1993 г.

Предположим, группа "атеисты", как более состоятельная, вообще выписывает больше газет, чем сравниваемые с ней группы, поэтому и указанные в табл. 6 газеты выписало большее число лиц. Но можно провести ранговое сравнение: на каком месте (по удельному весу) в данной группе оказались лица, выписавшие ту или иную газету. Это сравнение показывает: в группе "атеисты" выписавшие "Правду" и "Советскую Россию" поделили 7-е и 8-е места (процентное отношение тех и других одинаково), выписавшие "Экономику и жизнь" заняли 5-е место, "Коммерсанта" – 9-е место. В массиве же в целом выписавшие "Экономику и жизнь" оказались на 6-м месте, "Коммерсанта" – на 7-м, "Советскую Россию" – на 11-м, "Правду" – на 12-м месте. В группе "население" выписавшие "Правду" по своему удельному весу заняли 10-е место, "Экономику и жизнь" – 11-е, "Коммерсанта" – 16-е (последнее) место. И только газета "Советская Россия" у "населения" поднялась выше, "поделив" 6-е, 7-е, 8-е и 9-е места с газетами "Семья", "Российская газета" и "Московский комсомолец".

Теперь попробуем углубить наш анализ, введя показатель "основная работа" (см. табл. 3). Это поможет нам объяснить такое несколько странное тяготение, с одной стороны, к "Правде" и "Советской России", с другой – к "Экономике и жизни".

По этой характеристике отклонение данных в группе "атеисты" от распределения в группе "население" очевидно, а от всего массива – не столь велико (за исключением группы "старшие офицеры", где оно явно). Однако интересно проанализировать это распределение внутри группы.

Группа "атеисты" по показателю "основная работа" оказывается неоднородной. Она отчетливо распадается на две крупные подгруппы: с одной стороны, лица, чем-то руководящие и за что-то отвечающие (предприниматели и руководители, специалисты с высшим образованием на должностях, а также старшие офицеры, включая генералитет) – таковых 51,59%, т.е. половина всей группы; с другой стороны, квалифицированные и подсобные рабочие – их в данной группе 28,68%. Эти две подгруппы исчерпывают группу "атеисты" на 80%.

Принимая во внимание такую структуру, можно без особой натяжки предположить, что преобладание данной группы в массиве по образованию, материальной обеспеченности, приверженности к чтению обусловлен именно подгруппой руководящих и ответственных лиц ( 51,59%), а следовательно, в самой этой подгруппе, взятой отдельно, указанные признаки должны быть еще более сильно выражены. Относительно того, много ли в этой подгруппе "чистых" предпринимателей, можно сказать, что их и в целом по массиву не очень много (вспомним, что лиц, владеющих предприятиями, всего 2,71%); еще одним косвенным указанием этого можно считать значительно большую приверженность анализируемой группы к газете "Экономика и жизнь", чем к ориентированной на бизнесменов газете "Коммерсантъ" (первая занимает по предпочтительности 5-е место, вторая – 9-е). Итак, эта подгруппа в основном состоит, по-видимому, из лиц, занимающих руководящие должности различного уровня. Такие лица всегда в какой-то, а порой и в значительной – мере ответственны за систему, которой они руководят, и включены в нее. Можно сказать, что в наших условиях это – "люди системы".

Вторая же подгруппа – рабочие, которые, как можно предположить, и являются основными приверженцами "Правды" и "Советской России". Но если наше предположение верно, то это рабочие несколько особого рода: ведь и группа "население", и массив в целом при выписке газет, как мы помним, поставили "Правду" соответственно на 10-е и 11-е место (правда, "Советская Россия" и в группе "население", и в группе "атеисты" оказалась на одном месте – на 6-м).

Итак, в заключение можно охарактеризовать группу "атеисты" в целом, отчасти ответив на вопрос: кто же они, наши современные атеисты?

Прежде всего, это "люди системы", занимающие в государстве ответственные (более или менее) должности, состоятельные, хорошо образованные, читающие и мыслящие, для которых атеизм – это убеждение. Значительное преобладание мужчин в группе указывает также на повышенный рационализм группы в целом. Затем это – рабочие, очевидно, менее образованные и менее читающие, чем лица первой подгруппы, хотя, наверное, читающие не мало, если сравнивать их с другими рабочими. Но их чтение, по-видимому, менее избирательно, а мышление – менее свободно. Они сохранили какие-то осколки "пролетарской идеологии" – если не на уровне осознанного мировоззрения, то на уровне привычки и образа жизни. Одним из таких "осколков" и является для них атеизм: это скорее именно привычка и часть устоявшегося образа жизни.

Приведенные таблицы составлены с привлечением данных ВЦИОМ за 1989-1992 гг.

В государственной статистике все таинства называются "обрядами".

Если все это принять во внимание, то можно сделать вывод: никаких принципиальных изменений в социальной структуре этой группы со времен создания советского государства до наших дней не произошло. Да, ее удельный вес в населении уменьшился (и продолжает, по-видимому, уменьшаться). Да, она (точнее, исповедуемая ею идеология) потеряла свой агрессивный и наступательный характер (будучи ответственными за систему, "люди системы" не могут закрывать глаза на процессы морального разложения, которые начинают угрожать самой системе и которые, по мнению общественного сознания, прямо связаны с потерей населением основ христианской культуры).

Когда-то, в самом начале нашего "социального эксперимента", именно "люди системы" – образованные, начитанные, мыслящие и убежденные – были главной силой, направленной на искоренение религии. Именно они инициировали, планировали и проводили разного рода мероприятия, направленные против особенно упорных верующих. Они руководили этими мероприятиями, а рабочие охотно вербовались в качестве исполнителей. По-видимому, рабочие – категория, вообще склонная (особенно в первом поколении) к быстрому расцерковлению.

По данным опросов 1923 – 1924 гг., проводившихся среди рабочих (опубликованным С.Г. Струмилиным , уже в те годы, когда гонения на Церковь только начинались и не достигли еще апогея свирепости конца 20-х – 30-х годов, молились дома и ходили в церковь 15,4 – 16,2% рабочих-мужчин; 34,2 – 38,2% работниц, – 42,0 – 43,4% домохозяек (из рабочих семей). Это означает, что рабочие-мужчины были в то время уже расцерковлены более чем на 80%, а работницы – более чем на 1/3.

Предположить, что такие ответы – результат осторожности и боязни, вероятно, было бы не вполне правильно, потому что рабочие никогда не были слишком пугливой группой населения – скорее, наоборот. В качестве иллюстрации можно привести эпизод с попыткой властей закрыть в Москве храм Николы в Хамовниках. Работницы шелкового комбината "Красная Роза" (а они в то время и были главными прихожанками указанного храма) послали в Моссовет делегацию, которая явилась туда не просительницей, а решительно предъявила свои требования – и власти отступили. Этот храм и по сей день действует и украшает Комсомольский проспект, являясь прекрасным памятником архитектуры и декоративного искусства XVII века. Происходило это не в начале 20-х годов, а гораздо позднее, когда выступать с такими требованиями было еще опаснее. Так что, дело, по-видимому, в том, что в этот период рабочие действительно расцерковлялись необычайно быстро, а расцерковившись, легко усваивали официальную идеологию, в том числе и атеизм.

Группа с самоназванием "православные"

Общие данные и цель анализа

Группа с таким самоназванием составляет, как было упомянуто выше, 41,2% массива опрошенных, но поскольку 17 человек из них не дали больше ни одного ответа на вопросы, касающиеся их религиозного поведения, их пришлось отнести в группу "прочие"; таким образом, для анализа осталась группа из 1094 человек, или 40,6% массива.

Ниже приведено общее распределение массива опрошенных по группам:

Группа "прочие" в целом составляет около 1/4 всего массива опрошенных. В дальнейшем мы не будем анализировать отдельно ответы этой группы: из-за ее разноплановости такой анализ не имеет смысла. Однако ее необходимо учитывать всегда, когда сравниваются группы "православные" и "атеисты" с массивом в целом. Основной контингент (80%) группы "прочие" – люди, либо вообще не определившиеся относительно своей веры, либо не знающие, к какой конфессии себя отнести, т.е. верующие также неопределенно.

Анализ группы с самоназванием "православные" начнем с ее демографических характеристик, сопоставляя их с характеристиками групп "атеисты" и "население", а также с массивом в целом (см. табл. 1 – 3).

Итак, расхождения по демографическим характеристикам между группами "православные" и "атеисты" существуют, и самые яркие из них – по полу и образованию. В группе "православные" существенно больше (по сравнению с группой "атеисты") женщин и меньше – лиц с высшим образованием, а с неполным средним, наоборот, больше. Что ж, опять будем говорить, что наши верующие – в основном неграмотные старушки?

Но, во-первых, не совсем уж они неграмотные: все-таки удельный вес лиц с неполным средним образованием в группе "православные" не превышает 16% (даже если к нему добавить всех "других"), а с высшим образованием в ней – каждый третий. А, во-вторых, не такие уж они старушки. Лиц старше 55 лет в группе "православные" около 17% (точнее, 16,91%). Это, правда, больше, чем в группе "атеисты", но всего на 3%, зато больше и удельный вес лиц в возрасте до 25 лет (примерно на 2%). Анализируя группу "атеисты", мы говорили, что она немного "сдвинута" в средние возраста (35 – 55 лет); про группу же "православные" можно сказать, что она немного "раздвинута" к концам – в ней чуть больше, чем в группе "атеисты", самых молодых и самых пожилых. В группе "православные" немного больше, чем в группе "атеисты", лиц, живущих на пенсию (8, 84% против 5,40%), но несколько больше и лиц, живущих на стипендию (2,29% против 1,76%).

Начиная с конца 40-х гг., когда агрессивность атеизма в нашей стране несколько приутихла (но он продолжал еще быть государственной религией), атеисты выдвинули такой тезис: религиозность в нашей стране сама по себе идет на убыль и со временем вовсе отомрет, потому что никаких социальных корней у нее нет, она – пережиток. "Посмотрите, – говорили они, – кто ходит в храмы? Одни старушки. Через 10 – 20 лет все они умрут, и некому будет ходить в храмы. Тогда мы их все и закроем...". Те старушки, действительно, давно умерли. Но в храмы продолжают ходить другие старушки. Откуда они берутся?

Один священник, настоятельствовавший в Белгородской области, рассказывал в начале 80-х гг.: староста храма, которую он выгнал с ее должности за злоупотребления, пошла к своим односельчанкам – дояркам и стала поносить перед ними священника и вообще весь церковный люд. И получила такой ответ: "Ты тут Церковь не ругай! Мы, если хочешь знать, все верующие. Вот только выйдем на пенсию – все в храм будем ходить!". Вот откуда они брались в наших храмах, находившихся тогда на осадном положении, эти неистребимые и как бы совершенно не стареющие старушки.

Тут напрашивается одна любопытная аналогия. Примерно с середины XIX века, когда наши интеллигенты увлеклись собиранием фольклора, стали раздаваться голоса, что, к сожалению, русский фольклор погибает: молодежь совершенно им не интересуется, сказители и песенники – исключительно старые люди, через несколько десятилетий некому станет хранить и продолжать наше культурное наследие. Уже больше века наш русский фольклор все хоронят, а он дожил до наших дней. И по-прежнему старики поют древние песни, играются "горки" на севере и "карагоды" – на юге. Конечно, постепенно что-то теряется, но "гибель" не наступает – наоборот, намечается некоторое возрождение. Фольклористы выдвинули по этому поводу следующую теорию.

В условиях ограниченного востребования фольклора широким обществом и высокой общенациональной культурой воспроизводство его осуществляется таким образом. В местностях, где фольклор жив и еще поют старики, к нему приобщаются дети. Детское восприятие, открытое и непосредственное впитывает в себя это культурное наследие, а память в детстве очень цепкая. Затем, в подростковом и юношеском возрасте, происходит отход от фольклора: подростки проявляют тягу к городским эталонам и начинают стесняться своей деревенской культуры. Они устремлены ко всему модному в данный момент, а в своих "горках" и "карагодах" не участвуют (хотя иногда смотрят, как "играют" взрослые). В среднем возрасте происходит осознание ценности культуры предков и формируется установка на сохранение их образа жизни. Но участие в фольклоре уже затруднено, потому что именно в этом возрасте нагрузка на человека и на работе, и дома наиболее высока. В возрасте 40 – 50 лет деревенские жители начинают петь и "играть" свои "действа", и при этом оказывается, что они – прекрасные знатоки родного фольклора и ощущают свою ответственность за него. (Эта точка зрения впервые выдвинута искусствоведом Е. Гиппиусом).

По-видимому, нечто подобное происходит и в религиозном поведении. И именно потому возрастные рамки группы "православные" тяготеют к полюсам. В число опрашиваемых не попали дети, а их в храмах много, особенно дошкольников, которых приводят как родители, так и бабушки с дедушками. Именно так происходит воспроизводство не просто верующих, а "церковного народа".

До сих пор на будничных службах, а также на многочисленных в Православии небольших, но очень милых праздниках, присутствуют в основном старушки. Однако в великие праздники, а также в начале и в конце Великого поста (на чтении канона Андрея Критского и на страстной седмице), в моменты перенесения мощей известных в России святых, для любого стороннего наблюдателя становится очевидным, что, и правда, каждый третий православный – с высшим образованием. Еще в середине 70-х гг. один пожилой прихожанин храма святителя Николая, что в Кузнецкой слободе в Москве, сказал: "Ты посмотри, сколько их набежало: куда ни погляди – одни инженеры кругом, бедным старушкам стоять уже негде!". И за этой внешней обидой за "бедных старушек", стесненных "инженерами", явно прослеживалось удовлетворение от того, что приход растет и укрепляется: вот мы уйдем из жизни, но смена нам уже готова – и какая смена!

В целом группа "православные" и по своим доходам, и по основной работе отличается от группы "атеисты" и тяготеет к группе "население". В ней много рабочих (37,48%), фермеров (9,23%) и служащих без высшего образования (10,05%) – в совокупности они составляют 56,76%; лиц же на должностях, которых выше мы назвали "людьми системы", – 38,09% (в группе "атеисты", как мы помним, их было более половины). Отсюда и более низкие доходы. Впрочем, удельный вес лиц, владеющих предприятиями, в группе "православные" не ниже, а даже несколько выше, чем в группе "атеисты", что может косвенно указывать на несколько иную, по-видимому, структуру категории "руководители государственных предприятий и коммерческих структур" (вторых в них может быть несколько больше, чем первых). И еще одна маленькая подробность: из табл.5 видно, что в группе "атеисты" удельный вес лиц, вообще владеющих библиотеками, больше, чем в прочих группах и по массиву в целом, но вот удельный вес людей, имеющих самые большие библиотеки (свыше 1000 томов), в группе "православные" не меньше, чем в группе "атеисты", а даже чуть больше.

В целом же – группа как группа, большую часть которой составляют простые люди, население.

Но мы предприняли данное исследование не для того, чтобы констатировать внешние характеристики группы людей, называющих себя православными. Нас интересовало, насколько они действительно по своему мировоззрению, образу жизни близки к Православию. А это означает – насколько они воцерковлены.

Почему же именно включенность в Церковь, принадлежность к ней кажутся нам такими важными? Ответить на этот вопрос можно так. Общественное сознание преодолело атеизм и признало полезность религии и христианской нравственности (см. табл. на стр. 54) именно в силу осознания угрозы, таящейся в процессах морального разложения, которые становятся все более очевидными даже для простого наблюдателя, не вооруженного специальными методами исследования. Воровство и коррупция, буквально разъедающие нашу государственную и общественную систему; алкоголизм, наркомания, проституция, расцветшие пышным цветом; оголтелый эгоизм и жестокость, немотивированные убийства, истязания беззащитных людей – все это, прорвавшись потоком информации, убедило-таки наше общественное сознание, что "не все в порядке в датском королевстве" и надо что-то предпринимать, чтобы остановить процесс разрушения нравственности. И здесь христианство в целом и Православие, в частности, – лишь одно из возможных средств, которым ни в коем случае нельзя пренебрегать: вдруг да поможет. Быть может, не капитально, но хотя бы частично...

Наша точка зрения заключается в том, что обращение населения в православие может положительно воздействовать на ситуацию, но лишь при одном условии: если это обращение не останется внешним, на уровне просто признания себя верующим; если оно будет подкреплено работой над собой с целью постепенного приближения себя, своей личности, своего сознания к действительным идеалам Православия. А эта работа может начаться и быть эффективной для человека только при поддержке какой-то реальной и устойчивой структуры – сам он один эту работу не сможет довести до конца.

Попробуем развернуть эту точку зрения и продемонстрировать ее хотя бы на примерах. Действительно, человек может обратиться, уверовать в результате чтения литературы, слушания проповеди – положим, по телевидению или даже на стадионе. Но это еще очень абстрактная вера. Она вся исчерпывается тем, что "я верю в Бога и хочу быть с Ним". "Жить со Христом" – это, так сказать, известный и очень достойный принцип. Но что значит "Жить со Христом". Это означает – ощущать Его всеприсутствие, чтить Его, любить. "Аще кто любит Меня, заповеди Мои соблюдет" – это слова Самого Христа, переданные нам в Евангелии. Но ведь новообращенный, как правило, Евангелие знает весьма слабо и поверхностно. Он может очень долго, а порой и совсем никогда, не связывать любовь ко Христу с выполнением каких-то реальных житейских заповедей. Приходя в храм, он ищет ярких, возвышенных переживаний, настроений, вдохновений. Но если уж он пришел туда, то вся обстановка, само Богослужение, – все это очень быстро приведет его к осознанию "греха", т.е. нарушения Божественных заповедей. Но это – лишь самый первый шаг.

Во-первых, необходимо, чтобы возникшее горячее стремление к исполнению заповедей не остыло в пустоте, не забылось в суете повседневной жизни и не развеялось при столкновении с первыми же трудностями, а укрепилось и сформировалось в постоянную направленность, в установку. А для этого нужно, чтобы стимулы к нему неизменно повторялись, чтобы воспоминание о принятом решении возобновлялось, чтобы самые первые и все последующие усилия человека в этом направлении получали поддержку, обсуждались. Однако это невозможно, если человек предоставлен сам себе: первый же "встречный поток" повседневных забот сметет слабенький росток благих намерений, посеянных случайно услышанной телевизионной проповедью или заезжим проповедником на стадионе под звуки рока.

Во-вторых, даже при окрепшей установке новообращенный еще довольно беспомощен в том, что касается реальных способов осуществления заповедей. У него даже нет навыков "различения добра и зла". Что такое, например, "не укради" в сознании современного человека? Это значит, что нельзя залезать в чужую квартиру в отсутствие хозяина или вытаскивать кошелек из кармана соседа. И этот современный человек, ежедневно унося с работы домой какие-то мелкие предметы, продукты и т.д., занимая и не отдавая, при этом совершенно убежден, что он – честный и никогда в жизни ничего не украл.

Священникам известно, что приходя на исповедь, почти все новообращенные (иногда и не новообращенные, отвыкшие от индивидуального исповедания грехов) просто не знают, в чем им каяться. Один священник, например, проведя исповедь, начал свою проповедь после Литургии такими словами: "Сегодня пришли ко мне семнадцать праведников. Братья и сестры, мы с вами и не подозреваем, какие удивительные люди живут среди нас! Они выше даже великих святых. Все святые каялись в своих грехах и оплакивали их до самой смерти; они считали себя великими грешниками. А среди нас есть люди, которые не совершали никаких грехов: им даже каяться не в чем...".

Или вот такая картинка: женщина привела в храм свою подругу, чтобы та покаялась и причастилась, и тревожно спрашивает ее: "Ты исповедала, что изменяла мужу, когда он был в командировке?" Та смотрит на нее удивленно: "Разве это имеет какое-то значение, ведь я беседовала со священником о более важных вещах!"

Можно с уверенностью утверждать, что если человек не ходит к исповеди, он не знает и не видит собственных грехов, и в нем не будет происходить никакого нравственного развития, пока он остается в кругу своих обиходных, выработанных в нем "современной жизнью" представлений. Как Архимеду, чтобы перевернуть Землю, нужна была точка опоры вне ее, так и современному человеку, чтобы преобразить себя, нужна точка опоры вне современной повседневной жизни. Но эта точка не может находиться в пустоте, она должна иметь свою опору и почву. Для человека, идущего к самосовершенствованию через религию, эта почва – церковная жизнь.

В-третьих, уже получив способность к "различению добра и зла" и приняв решение жить в соответствии с заповедями, человек все еще нуждается в поддержке (на этом этапе, может быть, даже еще сильнее, чем на предыдущих), потому что при проведении принятого решения в жизнь он сталкивается с сильнейшим сопротивлением среды.

Это хорошо видно на примере пьяницы, решившего бросить пить. Друзья восстают против такого решения очень активно; они воспринимают его как личную обиду и оскорбление; они требуют выпить – хоть немного, один стаканчик; они осмеивают его, идут на хитрости, подсовывают водку вместо стакана с водой и т.д. И проявляют невероятную изобретательность и настойчивость, стремясь вернуть человека к прежнему образу жизни, который сами они считают нормальным и прекрасным.

Один мой знакомый, православный христианин, рассказывал, какого труда стоило ему, работая при больнице, отказаться от питания на кухне этой больницы. Он расценил это для себя как объедание больных и решил, что сам делать этого не будет. Для христианина это – нормальный путь: он не "борется за правду", он просто реализует ее в своей жизни. Однако окружающие взволновались; они не могли понять, почему он отказывается есть. Если он думает, что это какие-то объедки, оставшиеся после больных, то это не так: "Мы готовим для себя специальный котел, вот он стоит отдельно. Это не та бурда, которая идет больным, – в этот котел закладываются самые лучшие продукты; мяса и жиров туда идет в три-четыре раза больше, чем в любой другой котел. Это очень хорошая еда!". Мой знакомый понял, что если открыто выскажет свою точку зрения, ему придется войти в жесткий конфликт со своим окружением на работе, поэтому он применил обман: сказал, что у него язва, он на диете и вообще вне дома ничего есть не может. Это их успокоило. Но чем успокоит православный христианин своих родных в семье, где с незапамятных времен стало традицией делать генеральную уборку квартиры именно в воскресенье? Так они привыкли, он же должен подчиняться заповеди: "Шесть дней делай, и в них соверши вся дела твоя, день же седьмый – суббота Господу Богу твоему". Если он твердо не встанет против этого, такой болезненно действующий на его совесть обычай никогда не поломается, не будет отменен.

Или вот еще: наши лучшие и искренно любимые нами друзья имеют неистребимую привычку назначать празднование своих дней рождения, свадеб и прочих торжественных событий именно в субботу вечером, когда православный христианин должен быть на Богослужении. Если он не приходит на празднество, на него обижаются друзья; если пропускает Богослужение, совесть мучает его, к тому же в воскресение священник не допустит его к причастию (да он и сам не дерзнет). А в следующую субботу еще один друг что-то отмечает... И пока они все, наконец, привыкнут к мысли, что этот их знакомый в субботу никогда ни на какие мероприятия не ходит, и начнут воспринимать этот факт как нормальный, проходит иногда два-три года. Все это время человек должен где-то находить опору, чем-то заменять это привычное и необходимое ему общение с близкими людьми. И тут сильную поддержку ему могут оказать церковный народ, церковный быт, Богослужения, само пребывание в храме. Это – его тылы и резервы в трудном деле морального самосовершенствования – не умственного, а реального, на уровне поведения и дела.

Характеристика группы "православные" по показателям воцерковленности

Принимая во внимание все сказанное выше, мы считаем, что процесс обращения православного населения России к исконной религии, выражающийся в признании этой религии полезной для общества и для себя лично и в причислении себя к православным христианам, не будет завершен и не даст практических результатов, ожидаемых обществом, если не будет подкреплен процессом воцерковления этого обращающегося населения. Поэтому нашим намерением было выяснить, как же обстоит дело с воцерковлением этих 47% населения, назвавших себя "православными".

С этой целью был разработан "Индекс воцерковленности". Основу его составили такие показатели, как частота посещения храмов, регулярность исповеди и причащения, знание и совершение церковных молитв, регулярность чтения Евангелия, наличие дома у православных религиозной литературы, а также участие в церковной жизни и знание церковно-славянского языка.

Эти показатели позволили разбить весь контингент группы с самоназванием "православные" на несколько типов по степени воцерковленности. Их мы опишем в дальнейшем, а здесь дадим общую картину воцерковленности для всей группы с самоназванием "православные".

1. Частота посещения храмов. Ниже приведены данные о посещении храмов группой "православные" в сравнении с другими группами (в %):

Как оценить эти данные? Можно сравнить наших "православных" с "атеистами" – и они при таком сравнении выглядят неплохо: непосещающих храмы среди "православных" втрое меньше, нежели среди "атеистов". Значит, "самоназвание" что-то отражает.

Но следует сразу сообщить, что согласно Апостольским правилам и Постановлениям Вселенских соборов, нормальный христианин должен посещать храм не реже раза в неделю, а точнее – каждое воскресение (согласно этим Постановлениям, христианина, не посещавшего храм три воскресения подряд без уважительной причины, следовало отлучать от Церкви). Среди наших "православных" отвечают этому требованию всего 1,3%, а если добавить к ним еще предыдущую категорию (посещающих 2 или даже 1 раз в месяц) – 6,5%. Среди "атеистов" таких – 3,6%. Подобное положение, разумеется, нельзя считать благополучным.

2. Частота исповеди и причащения. Ниже приведены данные о регулярности исповеди и причащения в группе "православные" по сравнению с другими группами (в %):

Здесь также необходимо дать пояснение. В древней Церкви причащались все, кто присутствовал на Литургии. Мы считаем более-менее воцерковленными причащающихся раз в год и чаще. Таковых в группе "православные" – лишь 12,2%. А ведь таинство исповеди, как мы пытались показать выше, – один из наиболее важных рычагов воцерковления христианина.

3. Регулярность чтения Евангелия. Ниже приведены данные о регулярном чтении Евангелия в группе "православные" в сравнении с другими группами (в %):

В идеале, православный христианин должен читать Евангелие каждый день. Желательно, чтобы дома прочитывалось то, что предлагает Церковь на каждый день. Но 43,1% наших "православных", как видно из таблицы, убеждены, что Евангелие читается как роман или историческая хроника. Но эти хоть как-то читают, а другие 44,1% вовсе не читали главной книги христианства. А читают регулярно всего 6,4%.

Это, так сказать, три внешне видимых "кита", на которых зиждется жизнь православного христианина: еженедельное хождение в храм, повседневное чтение Евангелия и регулярная исповедь с причащением. Первые два нам дают 6,3% и 6,4%, а причащение – 12,2% (потому что мы считали регулярно причащающимися всех, включая тех, кто приступает к Святым Тайнам по разу в год; если бы мы начали с тех, кто причащается несколько раз в год, получили бы мизерную цифру – 3,3%).

4. Знание и чтение молитв. Ниже приведены данные о знании текстов молитв и о чтении их в группе "православные" по сравнению с другими группами (в %):

Молитва – это внутренняя жизнь христианина, это "делание души", как называют ее святые отцы. Опыт показывает, что когда человек усваивает привычку к регулярной молитве, он обязательно использует в ней церковные тексты, поскольку они совершенны, отобраны многовековой практикой, разнообразны в зависимости от различных обстоятельств и случаев жизни и предусматривают гораздо больше, чем то, что может сочинить на данный момент сам человек. Подвижники говорили: "Не имеющий молитвы не имеет оружия на супостата", т.е. не может защищаться от уныния, плохих мыслей и т.п. Как видно из приведенных данных, указанного "оружия" не имеют более 90% наших "православных".

Ниже приведены данные о чтении регулярной молитвы – выполнении домашних правил по группе "православные" в сравнении с другими группами (в %):

Поскольку в предложенном вопросе не было отрицательной альтернативы, то отсутствие ответа в основном вполне правомерно интерпретировать как ответ "нет".

Утреннее и вечернее правила обязан регулярно читать каждый православный христианин. Конечно, это трудно (особенно трудно к этому привыкать). Правила кажутся длинными тем, кто их не знает и еще не привык к церковно-славянскому языку. Но приложившие усилия довольно быстро заучивают их наизусть и, если не успевают, то читают их на ходу, на остановках, в транспорте, утверждая, что это даже хорошо: помогает сосредоточить мысли и не обращать внимания на мелкие неприятности и на все то, что не заслуживает внимания. Кроме того, существует так называемое "Правило Серафима Саровского", состоящее всего из нескольких коротких молитв. В трудной ситуации, когда невозможно прочесть обычное правило, допускается заменить его Правилом Серафима Саровского. Наконец, чтобы предусмотреть разного рода случайности и трудности, был предложен такой вариант ответа: "стараюсь читать утреннее и вечернее правила" и т.д. Результат все равно оказался плачевным.

Добавим, что чтение дневного канона (акафиста) требуется не так строго, а кафизму можно читать по желанию. В абсолютных цифрах в нашей выборке оказалось два человека, читающих дневные каноны, и два – читающих кафизму. Утреннее и вечернее правила читают 17 человек.

5. Наличие религиозной литературы. Ниже приведены данные о наличии религиозной литературы в группе "православные" по сравнению с другими группами (в %):

Итак, лучше всего мы все обеспечены Библиями. Тут сказались усилия христиан других конфессий, в течение многих лет присылавших их в нашу страну различными путями. Даже больше четверти всех атеистов, попавших к нам в массив, являются обладателями Библий – впрочем, у них есть и Евангелия (причем в количестве, всего лишь в два раза меньшем, чем у православных), и даже молитвословы.

Конечно, то, что лишь 15,5% православных имеют молитвословы, при том знании молитв, которое они обнаружили выше, служит косвенным указанием на отсутствие в этой группе привычки к молитве и потребности в ней. Сейчас молитвословы в изобилии имеются в продаже, причем различных форматов и видов и по разным ценам. Аскетическая литература также поступает на рынок, правда, по все более высоким ценам. Наличие в доме богослужебной литературы – это уже некоторая экзотика, свидетельствующая об очень большой приверженности человека к храму и Богослужению вообще или же об участии в этом Богослужении (например, на клиросе или в качестве чтеца). Она может быть также унаследована от прошлых поколений или может быть предметом любопытства, библиофильства.

Таким образом, рассмотрев группу с самоназванием "православные" по показателям ее воцерковленности, мы можем констатировать, что процесс воцерковления сильно отстает от процесса обращения населения к религии. В начале этой главы мы доказывали, что практических результатов можно ждать именно от воцерковления, а не от акта признания себя православным, может быть, даже запечатленного крещением. Один умный молодой священник, убеждая человека, пожелавшего креститься, подождать и поработать над собой, сказал: "Христианская вера – это не образ мыслей, это – образ жизни".

В той группе с самоназванием "православные", которую мы здесь рассматриваем, основной контингент составляют люди, не принявшие еще веру не только как образ жизни, но даже и как образ мыслей. Что же такое для них "православие", к которому они себя причисляют? Скорее всего, довольно абстрактная ностальгическая ассоциация с чем-то коренным, устойчивым, может быть, с прежней Россией, какой она рисуется современному россиянину, со страной, где все "стояло на своих местах": крестьяне выращивали хлеб, предприниматели выпускали продукцию, купцы торговали, аристократы занимались проблемами философии и этики в "дворянских гнездах"; все было гораздо спокойнее, чем сегодня, люди были простодушнее и в целом добрее; в каждой деревне, в каждом маленьком поселке были храмы, над полями плыл колокольный звон; страна была усеяна монастырями, было много чудотворных икон и мощей святых угодников. Народ имел страх Божий, а теперь он его потерял. Если все снова станут православными, то, быть может, этот страх вновь укрепится и поможет возродить страну.

Но это – пожелание вообще и для всех, оно не сопровождается решением самому лично начать менять свой образ мыслей и образ жизни. Основанием этого служит рассуждение: "Что из того, что я один изменю свою жизнь? Чему это поможет? Вот если бы все изменили..."

Иногда из мест заключения приходят на радио и в журналы письма такого содержания: "Если бы Вы видели, как здесь нужны священники! Этим людям необходимо исповедоваться, для них вера – настоящее спасение. Это я не о себе лично. Сам я – неверующий". Такой человек рассуждает следующим образом: "Какие-то удивительные, очень сильные священники должны прийти и начать обращать "этих людей" к Богу, спасать их. Мне же самому это не нужно – я и так хороший и все понимаю". Выше мы говорили о тех пожеланиях, которые питает наше общественное сознание в связи с реабилитацией религии. Вот тут они как раз и проявляются с наибольшей очевидностью: Пусть "население" обращается в православие – это хорошо, это послужит улучшению ситуации в стране. Как – не совсем ясно, но в результате массового процесса такое улучшение должно наступить. "Я" все это осознаю, оцениваю и питаю надежды, однако над собой работать пока не собираюсь – ведь я в принципе и так хороший. Ну может не совсем, может до идеала мне и далеко, но, в конце концов, какое значение имеет мое личное несовершенство в массовом процессе. Вот когда все изменят свой образ жизни и все вокруг изменится, тогда... Но тогда можно и не беспокоиться о своем совершенствовании, поскольку один человек, даже несовершенный, ничему помешать не может. Очень удобная точка зрения.

Для иллюстрации приведем еще одно воспоминание. В начале 80-х годов я была в одном из маленьких храмов Подмосковья. Мы сидели после Литургии на скамеечке в притворе. Слева от меня сидела молодая женщина, нехристианка, но очень "сочувствующая", как раз из тех, что "веруют, но не могут отнести себя ни к какой конфессии". Она пришла в храм посмотреть, послушать, пережить возвышенные ощущения. Справа сидела другая женщина, которая впервые пришла на исповедь и собиралась причаститься. И вот женщина, сидевшая слева, заговорила несколько философски: "Мне кажется все-таки, что многое в храме совершается формально. Допустим, исповедь... Я не знаю ни одного примера, чтобы священник не отпустил грехов пришедшему к нему человеку...". Тогда женщина, сидевшая справа, вышла из задумчивости: "Вы не знаете такого примера? Можете посмотреть на меня – я и есть именно такой пример..." Я спросила: "Как? Батюшка не допустил Вас до причастия?" "Не допустил, – ответила она. – И от грехов не разрешил. Так и домой поеду с ними." – "Неужели Вы какие-то страшные грехи совершили? – спросила женщина слева – Мне кажется, Вы очень хорошая!" Та ответила: "Я изменяю мужу. И пришла исповедать этот грех. А батюшка меня спрашивает: – Вы раскаиваетесь? – Конечно, раскаиваюсь. – Вы обещаете прервать эту связь и больше так не поступать? – Как это прервать? Ведь я люблю этого человека. К тому же мой муж мне тоже изменяет... От того, что у меня есть эта любовь, всем только лучше. – Но это значит, что Вы ни в чем не раскаиваетесь. Я не могу Вам разрешить этот грех, Вы его не осознали и даже не раскаялись в нем – сказал он и с тем отправил меня". Здесь ошибочна попытка различать добро и зло с точки зрения пользы. Грех – это преступление Божественного закона, отпадение от Бога, а не просто полезное или вредное для всех или для кого-то деяние.

Хочется думать, что это – лишь начальный этап. Общественное сознание, как и индивидуальное, – структура живая и активная. Оно работает, может быть, медленно, но основательно: долго обкатывает какую-то мысль, идею; рассматривает ее со всех сторон, "примеряет" к другим, поворачивает так и эдак. И логики оно совсем не чуждо – сказав "А", вынуждено будет сказать и "Б". Пока что "православие", "православный" – для него лишь слово. Правда, слово, связанное с рядом исторических ассоциаций, но в данный момент имеющее довольно абстрактный смысл. Однако будем надеяться. Ведь самая великая из книг утверждает: "Вначале было Слово..." И хотя под словом здесь подразумевается не чисто лингвистическое понятие, но если такие понятия употребляют как инструмент мышления, они быстро теряют свою лингвистическую чистоту и начинают связываться с реальностью.

Предваряя рассмотрение типологии, которую мы выстроили по характеристикам Индекса воцерковленности, скажем, что процесс воцерковления все же идет – пусть медленно, трудно, с отступлениями и возвращениями, но движение намечается. При этом разные люди и разные группы людей идут к Церкви своими путями, по-разному находят дорогу к новому образу мышления и новому образу жизни. Ломка образа жизни – процесс всегда болезненный, сопровождающийся внешними конфликтами и внутренним напряжением. Поэтому человек и старается не вступать на этот путь, пока, как ему кажется, есть возможность достигнуть цель, ничего не меняя. И лишь осознав, что ничего не изменив, не получишь желаемого, он начинает "со скрипом" менять свои установки и образ жизни. И тогда "слово" прорастает, начинает жить и действовать.

Следующий раздел посвящен рассмотрению различных путей "воцерковления" – путей, которыми люди идут к православию.

Типология православных по степени их воцерковленности

Процедура формирования групп

Описывая ранее степень воцерковленности группы "православные" (см. таблицы, приведенные выше), мы уже использовали основные показатели нашего Индекса воцерковленности (в дальнейшем будем называть его Индекс-В): посещение храма; исповедь и причащение; чтение Евангелия; знание и чтение церковных и своих молитв; исполнение утренних и вечерних правил, а также чтение канонов и кафизмы; наличие в доме религиозной литературы. Здесь добавим к ним данные о знании церковно-славянского языка, а также частично – об участии в церковной жизни. Это – переменные, на которых построен Индекс-В.

Анализируя воцерковленность православных в целом, мы поясняли, что признаком нормального воцерковления является посещение храма еженедельно, в крайнем случае не реже раза в месяц; что Евангелие истинный православный христианин должен читать регулярно, каждый день или несколько раз в неделю и т. д. А теперь определим показатели различных степеней воцерковленности.

1. Сильные показатели (хорошая воцерковленность):

– посещение храма еженедельно или не реже раза в месяц;

– исповедь и причащение – не реже раза в месяц;

– чтение дневного канона (акафиста), чтение кафизмы;

– наличие в доме аскетической или богослужебной литературы;

– знание церковно-славянского языка на уровне умения читать;

– выполнение в храме обязанностей чтеца или псаломщика либо принадлежность к клиру (дьякон, священник).

2. Средние показатели (средняя воцерковленность):

– посещение храма, исповедь и причащение – несколько раз в год;

3. Слабые показатели (слабая воцерковленность):

– обучение в воскресной школе или на курсах (например, катехизаторов).

4. Очень слабые показатели (очень слабая воцерковленность):

– случайное посещение храма (когда-то давно, больше года назад);

– случайное или очень давнее причащение и исповедь;

– незнание церковно-славянского языка, но желание выучить его.

5. Нулевые показатели (нулевая воцерковленность):

– никогда не бывал в храме, не исповедовался и не причащался;

– никогда не читал Евангелия, в доме нет никакой литературы;

– не знает никаких молитв и, "как правило", не молится;

– церковно-славянского языка не знает и учиться не хочет;

– не принимает никакого участия в жизни церкви.

Процедура формирования групп производилась таким образом: респондент, выбравший хотя бы один сильный показатель (все они были перечислены в инструкции через "или"), помещался в сильную группу, даже если прочие показатели были не сильные; затем из оставшихся выбирались те респонденты, которые выбрали хотя бы по одному среднему показателю, даже если прочие показатели были слабыми – они составили среднюю группу; далее из оставшихся выбирались имеющие хотя бы по одному слабому показателю, а из оставшихся после этого – имеющие хотя бы по одному очень слабому показателю; все прочие помещались в нулевую группу.

В соответствии с этим были образованы следующие 5 групп по степени воцерковленности:

1) группа "О" (очень слабо воцерковленные, или нулевая группа) – 82 человека, или 7,5% от группы "православные";

2) группа "С" (слабо воцерковленные) – 291 человек, или 26,6%;

3) группа "Н" (немного воцерковленные) – 221 человек, или 20,2%;

4) группа "П" (полувоцерковленные) – 295 человек, или 27,0%;

5) группа "Ц" (воцерковленные, или "церковный народ") – 205 человек, или 18,7%.

В табл. 7 – 13 все указанные группы по характеристикам их воцерковленности сопоставлены между собой, а также с атеистами (которые обозначены как группа А), со средними данными по группе "православные" (Пр.) и по массиву в целом (М). (См. в Приложении.)

Анализируя эти таблицы, мы видим, что группы получились действительно весьма разнообразные. Хотя по объему они сопоставимы (кроме группы О, которая и во многих других отношениях является исключением), по своему поведению они варьируют от нулевых до некоторых вполне "приличных" значений. Правда, группа Ц, обозначенная нами здесь как "воцерковленная", или "церковный народ", все же может быть названа так лишь условно, в сравнении с другими группами. Действительно, что это за "церковный народ", в котором около 43% вообще никогда не причащались и не исповедовались; в котором лишь 16,7% знают тексты более трех молитв и всего 32% молятся церковными молитвами? Конечно, внутри этой группы есть истинно церковные люди, и они бы выделились, если бы мы ввели более строгие принципы отбора, но их было бы слишком мало для статистического анализа. Однако даже эта группа отличается от прочих своими характеристиками воцерковленности и, как увидим ниже, только она дает отличную от общего массива точку зрения по разным вопросам современной жизни. Все-таки анализ начнем не с нее, а с парадоксальной во многих отношениях группы О.

Группа О (очень слабо воцерковленная, или нулевая)

Эта группа включает 82 человека, или 7,5% от группы "православные".

Парадоксальность этой группы состоит в том, что по многим показателям воцерковленности она даже хуже атеистов. Действительно, удельный вес лиц, никогда не бывавших в храмах, в группе атеистов – 67,9%, в то время как в нулевой группе православных – 92,6%; удельный вес лиц, никогда не причащавшихся, у атеистов 94,9%, у православных группы О – 97,5% (остальные 2,5% затруднились с ответом). Никогда в жизни не читали Евангелия 68,9% атеистов и 92,2% православных группы О (остальные 7,8% опять-таки затруднились с ответом). Что касается знания и чтения текстов молитв, то 96,2% православных группы О не знают их совсем (остальные затруднились ответить), а 91,2% не молятся никогда (прочие затруднились), в чем, однако, они отстали, наконец, от атеистов, среди которых никогда не молятся 96,7% (что для атеистов не странно и вполне объяснимо).

После всех приведенных значений основных показателей воцерковленности естественно ожидать, что никаких правил, канонов и кафизм они не читают – и действительно, здесь у них 100% отрицательных ответов (как и у атеистов). Церковно-славянского языка не знают 98,8% из них (прочие затруднились ответить); при этом они не выразили никакого желания научиться ему (была такая альтернатива ответа: "не знаю, но очень хотел бы научиться", которую никто из них не выбрал, а из атеистов выбрали 8,4%; кроме того, среди атеистов оказалось около 5% знающих церковно-славянский язык и 4,1% – понимающих его, т.е. не умеющих читать, но понимающих либо на слух, либо текст, напечатанный не церковно-славянским, а современным шрифтом). Православные группы О не имеют никакой религиозной литературы, участие их в церковной жизни также нулевое. И здесь они опять "опережают" атеистов, которые, будучи группой читающей, имеют дома не только Библию, но и Евангелие, и даже Молитвослов (2,9%), а также литературу аскетическую (2%) и, что еще удивительнее, – богослужебную (0,1%, или 1 человек).

Приведенные характеристики не могут не вызвать интереса: что же это за люди такие и почему они называют себя "православными"?

Для того чтобы найти ответ на этот вопрос, рассмотрим сначала демографические характеристики этой группы. Они приведены в табл. 14 – 21, где объединены демографические данные по всем группам православных, а также атеистов, и по массиву в целом. Далее, при анализе других групп, мы будем неоднократно возвращаться к этим таблицам.

Как видим, группа О весьма заметно отличается от остальных групп православных. В ней значительно преобладают мужчины (этим она напоминает группу атеистов, хотя там такое преобладание выражено гораздо сильнее). Она заметно сдвинута в старшие возрасты, имеет самый высокий в группе православных и по массиву в целом удельный вес лиц старше 55 лет, а в совокупности две старшие группы (от 45 лет и старше) составляют в ней 45,12% – это сравнимо только с удельным весом тех же групп по "населению" (44, 1%).

Для этой группы характерны не только повышенный удельный вес людей пожилого возраста, но и высокий удельный вес лиц с неполным средним образованием: нигде в других группах православных он не достигает 15%, у атеистов составляет 7,82%, а в рассматриваемой группе равен 25,61% и еще 3,66% – с "другим" образованием ("другое" – это чаще всего какие-то курсы, профобучение на производстве и т. д.); лиц с высшим образованием – всего 23,17% – это самый низкий удельный вес в группах массива.

Что касается места жительства, то две трети (68,75%) этой группы живут в небольших городах и селах, причем именно в селах живут 35,0% – это примерно в полтора раза выше среднего значения по группе "православные" и по массиву в целом.

По профессиональному составу 50,0% этой группы составляют рабочие; если к ним прибавить фермеров (которых, кстати, в этой "сельской" группе довольно мало – 6,06%) и служащих без высшего образования (11,0%), то весь этот "простой народ" составит уже две трети группы. "Людей системы" здесь 28,80%, но это преимущественно люди на должностях средних уровней управления, так как руководителей высшего звена весьма немного (4,55%).

По источникам дохода эта группа в основном не отличается от средних данных. Зато по размеру доходов наблюдается заметное отклонение в сторону низких значений, что особенно наглядно видно из табл. 20, если сравнить крайние цифры: удельный вес имеющих менее 1 тыс. руб. в месяц на одного человека в семье нигде в массиве не превышает 12,0%, кроме группы О, в которой он составляет 15,38%; зато удельный вес лиц с высоким доходом (более 8 тыс. в мес.) на одного члена семьи нигде в массиве не падает ниже 3,0%, и лишь в группе О он составляет 1,28% (один человек).

К этому можно добавить, что в группе О нет никаких владельцев предприятий (т.е. лиц, владеющих предприятием полностью или имеющих более половины всех акций); владельцев акций здесь также мало. Их мало и в целом по массиву, и в группе "православные" (соответственно 4,55% и 3,56%), но группа О и здесь отклоняется в сторону уменьшения (2,53%). Совсем нет лиц, владеющих компьютерами. И собственным транспортом эта группа обеспечена хуже всех (26,58% при среднем значении по группе "православные" 35, 85%, по массиву в целом – 38,20%, по группе "атеисты" – 45,14%).

Таковы объективные характеристики этой группы, которые, конечно, ничего не говорят об образе мыслей ее представителей. Попробуем воспользоваться параллельными данными. В середине 80-х г.г. Институт культуры Министерства культуры РСФСР проводил исследование в сельской местности Воронежской области. Исследователей интересовали образ жизни, занятия и увлечения жителей села. В частности, была сделана попытка выделить категории по интересам. Среди групп с преобладающим интересом к спорту, технике, домоводству и рукоделию выделилась большая группа с интересом к искусству и совсем небольшая (11% от числа исследованных), но весьма любопытная группа, "преобладающий интерес которой связан с общественно-политической проблематикой". Объективные характеристики этой группы оказались следующими: безусловное преобладание мужчин (около 90%); преобладание лиц старше 30 лет; 50,0% лиц со средним специальным образованием и 50,0% – с неполным средним (7 – 8 классов); около 40% – руководители среднего звена, свыше 30% – рабочие: люди физического труда и механизаторы. Та часть, которая определена как рабочие физического труда и механизаторы, состоит преимущественно из пенсионеров, и, следовательно, имеет весьма умеренные доходы; как можно догадаться, она отличается и наиболее низким образованием.

Как видим, набор характеристик очень близок к тем, которые присущи группе О в нашем исследовании. В нашей выборке также 35% данной группы живут на селе и еще около 34% – в небольших городах, где среда в какой-то мере приближается к сельской. В нашей группе О наблюдается такая же поляризация по образованию и профессиональной структуре. Правда, в ней больше лиц с высшим образованием, но зато и рабочих тоже больше.

Исследователи, работавшие в селе в середине 80-х гг., характеризуют интересы данной группы следующим образом. "Интерес к общественно-политической проблематике занимает определенное место в каждой возрастной, профессиональной типологической группе. Однако все представители этой группы в каждом из средств массовой информации (радио, телевидение, пресса) выделяют именно общественно-политическую проблематику. Эта направленность интересов соединяется у них с указанием на две-три формы клубной работы общественно-политического характера". Напомним, что такая форма клубной работы, как лекции по международному и внутреннему положению, в тот период не пользовалась успехом у огромного большинства населения. Сами клубные работники считали, что это – неэффективная форма работы, что ее нужно чем-то заменять. Но она была очень удобна для клубного работника, поскольку не требовала никаких организационных усилий: пригласил лектора, которого всегда пришлют вышестоящие инстанции, – и дело с концом, нужно только афишу повесить. Народу приходило мало, но это неважно, главное – появлялась "галочка" в соответствующей графе.

Описанная выше группа населения была единственной группой, не только не возражавшей в тот период против этих лекций – они даже выражали пожелание, чтобы лекций было больше и чтобы они были разнообразнее. Далее в отчете сообщается, что представители данной группы "читают историческую литературу, воспоминания о войне..." "Ответ на вопрос о ценностных ориентациях чаще всего содержит такие позиции, как уважение окружающих, дружба, общение с людьми, общественная деятельность (90,0%); некоторые пенсионеры ведут военно-патриотическую работу среди трудящихся..." Для той части группы, в которой преобладают пенсионеры, "ярко выраженный общественно-политический интерес коррелирует с интересом к бытовой сфере". Они заняты на своих приусадебных участках, обеспечивающих им, при низких пенсиях, приемлемый уровень жизни, "любят работать руками, мастерить. Проявляют большую активность в поддержании межличностных отношений, часто ходят в клуб, в гости". Так описывают интересы этой группы и ее поведение исследователи .

Посмотрим теперь, как в анализируемой группе обстоят дела с чтением (табл. 22, 23).

Как видно из табл. 22, владельцев библиотек в группе О не так уж много: почти четверть совсем не имеют книг; к ним следует добавить и еще те 19,5%, которые имеют до 30 книг, так как чаще всего это старые школьные учебники, случайно приобретенные брошюры с советами, (например, огороднику), устаревшие телефонные справочники и что-либо подобное. Всего таких "бескнижных" в этой группе 46%, остальные имеют какие-то библиотеки, а 7,32% – даже большие.

Как показывают таблицы 23 и 24, газеты группа О выписывает исправно и даже не очень сильно отличается в этом от средних показателей по массиву. Правда, в подписке на 1993 г. это различие проявляется сильнее. Газеты подорожали, а группа О, как мы помним, имеет весьма умеренные доходы.

Последняя строка таблицы 24 – удельный вес лиц, положительно ответивших на альтернативу: "Не читаю газет". Как видим, в группе О, отличающейся самым низким по массиву образованием, удельный вес не читающих газет не так уж велик. Он ниже, чем в других группах "православных" (за исключением группы П, но по этому показателю они близки друг другу); правда, в группе А он существенно ниже, хотя в целом по массиву – не так уж сильно.

Для анализа таблиц по предпочтительности читаемых и выписываемых газет необходимо отметить, что первые три позиции во всех группах одинаковы и по названиям, и по последовательности этих названий: три первых безусловных лидера – "Аргументы и факты", " Комсомольская правда", "Труд". Удельный вес выписывающих "Аргументы и факты" во всех группах составляет более половины, а в группе А приближается к 2/3. В 1992 г. при подписке на 1993 г. в группе О удельный вес выписавших "Аргументы и факты" упал ниже половины, но ранги предпочтений нигде не изменились. Разрыв между первой и второй позицией в 1992 г. был приблизительно 1,5 – 2 раза, в 1993 г. – 2 – 2,5 раза. "Труд" не намного отстал от "Комсомольской правды" – в 1992 г. при подписке на 1993 г. их ранги в некоторых случаях совпали, как, в частности, в группе О.

Начиная с четвертой позиции наблюдается определенное разнообразие – впрочем, в 1992 г. еще не очень заметное: почти все группы поставили на четвертое место "Известия", кроме группы О, поставившей на четвертое место "Российскую газету" и сохранившей за ней это место при подписке на 1993 г. Некоторые другие группы (С, П, Ц) при подписке последовали ее примеру.

Далее для группы О следует набор из трех газет с одинаковым удельным весом – это "Известия", "Правда" и "Советская Россия", которые в 1992 г. "поделили" между собой 5-е, 6-е и 7-е места. За ними идут "Экономика и жизнь" и "Семья" (обе с удельным весом 3,95%), затем – "Коммерсантъ" и "Вечерняя Москва" (также с одинаковым удельным весом – 2,63%) и, наконец, – "Независимая газета" (1,32%) . На 8-м месте стоит "Московский комсомолец" (5,26%) как некое связующее звено между "Известиями", "Правдой" и "Советской Россией", с одной стороны, и "Экономикой и жизнью" и "Семьей" – с другой.

Подписка на 1993 г. обнаруживает знаменательный сдвиг в рангах.

Четыре лидера текущего года остаются на своих местах с заметным уменьшением удельного веса выписывающих первые три газеты, но – что примечательно – с повышением удельного веса подписчиков "Российской газеты". Газеты "Экономика и жизнь" и "Семья" поднимаются с 9-го и 10-го мест соответственно на 5-е и 6-е, а "Правда", "Известия" и "Советская Россия" (с одинаковым удельным весом, как и в 1992 г.) опускаются на 7-е – 9-е места; к ним присоединяется с тем же удельным весом (4,11%) "Коммерсантъ", а "Московский комсомолец" завершает список. Очевидно, что приверженцы "Экономики и жизни" и "Семьи" оказались более устойчивыми к повышению цен и сохранили верность своим газетам, в то время как приверженцы "Правды", "Известий" и "Советской России" частично вынуждены были отказаться от подписки на них (а может быть, и от подписки вообще), что и вызвало такое перемещение в шкале предпочтений.

Таким образом, предположение о неоднородности группы О подтверждается и неоднородностью ее предпочтений. Одна ее часть (с более высоким уровнем образования) читает "Экономику и жизнь" и "Семью" и – во вторую очередь – "Коммерсантъ" и "Московский комсомолец", а другую привлекают "Известия", "Правда" и "Советская Россия". (К "Российской газете", по-видимому, привержены и те, и другие, что, может быть, верно и для "Известий"). Эта вторая подгруппа и есть, очевидно, менее образованная и менее обеспеченная, соответствующая описанной нами выше подгруппе с выраженными общественно-политическими интересами. Они предпочитают солидные, серьезные газеты, печатающие правительственные постановления и отчеты о прениях, поскольку на их страницах если и высказываются какие-то частные критические точки зрения, то обязательно в умеренном, взвешенном тоне, а разного рода развлекательный материал также подается в умеренных количествах и без особых "перехлестов" (к газете "Спид-инфо" с ее узаконенной порнографией ни первая, ни вторая подгруппы не проявили интереса – так же, как и к "Курантам", с их довольно развязным критическим тоном и партийной тенденциозностью).

Это характеризует интересующую нас подгруппу (с выраженным общественно-политическим интересом) группы О как в определенной степени консервативную, несколько инертную в своих установках, склонную к серьезности и основательности в суждениях.

Рассматривая таблицу 25, обращаем внимание на то, что интересующими в прессе темами почти все группы назвали на первом месте "экономику, вопросы собственности и финансовые проблемы", на втором – "стоимость жизни, рост цен". Некоторые поменяли эти позиции местами, и лишь группа А поставила на второе место "деятельность правительства, Верховного Совета, президента". Группа О между двумя позициями, в отличие от других групп, сделала довольно большой разрыв (почти 9 пунктов); на третье место она поставила "деятельность правительства", на четвертое – "проблемы преступности" (опять-таки как у всех: все группы, кроме группы А, поставили эти проблемы на 3 – 4-е места по степени интереса к ним). Наконец, 5-е и 6-е места (с одинаковым удельным вес ом – 21,25%) занимают столь любимые подгруппой с общественно-политическими интересами "международные отношения, внешняя политика", а также еще одна тема: "отношения родителей и детей, вопросы семьи". Вопросы же "социального обеспечения, проблемы здоровья", столь важные для группы с большим удельным весом пожилых людей, отнесены на 7-е место (удельный вес их всего 16,25%). "Отношения между государствами ближнего зарубежья", "интимная жизнь, вопросы секса", "культура и искусство", "национальная проблематика" оказались в конце.

Выдвижение на 5 – 6-е места (совмещенный ранг) проблем семьи и отношений с детьми позволяет сделать предположение, что во второй подгруппе группы О, в которую, по-видимому, входят служащие с высшим образованием и без высшего образования, сосредоточены преимущественно женщины, так как указанные проблемы более всего волнуют женщин, как показывают все социологические исследования, посвященные выявлению интересов групп населения. Причем это должны быть именно женщины-служащие, так как женщины-рабочие, как правило, газетами интересуются очень мало, а если таковые (женщины-рабочие) и были, то они скорее всего попали в те 12,3%, которыми в табл. 24 отмечены лица, ответившие: "газет не читаю".

Небольшое, по-видимому, число руководителей и специалистов с высшим образованием – мужчин не проявили себя из-за малочисленности, но внесли свой вклад в высокий удельный вес интереса к экономическим проблемам, деятельности правительства и некоторым другим темам, а может быть, именно они и выдвинули названные темы на первый план в этой группе.

Данные табл. 26 еще раз подтверждают повышенный интерес группы О (как мы предположили, – одной из ее подгрупп) к проблемам воспитания (т.е. опять-таки вопросам семьи и отношений с детьми) и связанным с ними проблемам морали в межличностных отношениях. В остальном мнение этой группы о функциях печати не расходится с общепринятым: на 1-м месте – "информация" ("информирование читателя"), на 2-м – "объяснение событий и фактов", на 3-м – "высказывание различных точек зрения". "Контроль за деятельностью властных структур" и "мнения квалифицированных специалистов" наряду со "справками и советами" не кажутся ей важными, зато несколько привлекают "высказывания простых людей" (6-е место).

Завершим анализ интереса к чтению группы О разбором еще двух вопросов о чтении литературы (табл. 34, 35).

Из табл. 34 группа О предстает как мало читающая книги вообще (здесь, видимо, больше всего сказывается уровень образования), но демонстрирующая склонность к исторической тематике (отмеченную еще исследователями в середине 80-х гг.): исторические романы здесь читают на уровне, чуть выше, чем в среднем по массиву, и проявляют определенный интерес также к мемуарам. В собирании архивных материалов (т.е. в том, что касается стремления к сохранению памяти о событиях и людях) эта группа хотя и уступает другим (более воцерковленным), но все же превосходит средние показатели по массиву.

Что касается каналов коммуникации, то очевидно, что те каналы, которым доверяют, являются и наиболее предпочтительными: их предпочитают, потому что им доверяют, но поскольку предпочитают, оказываются под их влиянием и начинают им доверять больше других (см. табл. 27).

Первые три позиции по предпочтениям в списке каналов коммуникации для всех групп одинаковы: это два основных канала телевидения и центральное радио. Центральная пресса по массиву в целом и по группе А выходит на 4-е место, по группам же православных нигде не поднимается выше 5-го места, а группы П и Ц поставили ее даже на 7-е место, отдав 4-е зарубежному радио. Но группа О (как и следующая за ней группа С) поставила на 4-е место не зарубежное радио и не центральную прессу, а местное радио. На 6-м месте у нее местное телевидение, на 7-м – местные газеты и лишь на 8-м – зарубежное радио. Во всех прочих группах местные газеты находятся на 8-м месте – после зарубежного радио и непосредственно перед "рассказами знакомых" и "слухами", которым все отвели последние места.

Таким образом, хотя для группы О характерно безусловное предпочтение каналов телевидения и радио, тем не менее определенное внимание к прессе все-таки прослеживается – как к центральной (5-е место), так и к местной (7-е место). Следует отметить и несколько большее, чем в других группах, предпочтение всех каналов местной коммуникации, что можно трактовать как повышенный местный патриотизм. Вообще весь предыдущий анализ, с нашей точки зрения, свидетельствует о том, что группу О характеризует здоровый, так сказать, естественный патриотизм (причем не только местный), основанный на том, что это понятие для данной группы не абстрактно, а начинается с конкретных местных вещей и распространяется далее уже на страну.

Как видно из табл. 36, представители группы О очень мало (по сравнению с другими группами) проводят свой отпуск в путешествиях к памятникам истории, не проявляют интереса к маршрутам и описаниям, зато в этой группе – самый высокий удельный вес лиц, участвовавших в защите памятников истории. И это, по-видимому, соответствует действительности: известно много конкретных случаев, когда памятники, предназначенные к сносу, спасало местное население. И не потому, что осознавало художественную ценность этого памятника, а просто потому, что это – "наш памятник, мы к нему привыкли, что это за безобразие такое – приходят какие-то люди и посягают на наш памятник!" Такое активное участие в защите памятников говорит не только об общественно-политическом интересе, но и об общественной активности группы О.

Проанализируем ответы на вопросы о мотивационных структурах поведения. Каждый из них звучал так: "Что, на Ваш взгляд, могло бы резко увеличить Вашу личную активность, деловую предприимчивость, заставить Вас работать напряженнее, чем сейчас?". Далее давался набор альтернативных ответов различного характера, объединенных в три группы. Приведем их в том же порядке и в той же разбивке, как они давались в анкете (см. табл. 30 – 32).

В том наборе мотивов, которое приводятся в табл. 30 и касаются, так сказать, простого накопления денег, некоторого улучшения положения и еще таких простых стимулов, как "боязнь подвести свой коллектив" и "страх наказания", наша группа О почти никак себя не проявила. Она горячо откликнулась на альтернативу "обеспечения семьи", но на нее столь же активно откликнулись и все другие группы. По удельному весу лиц, выбравших такие стимулы, как "жить лучше окружающих", "приобрести независимость от государства" и даже "коренным образом изменить свою жизнь" и "накопить деньги для детей", группа О оказалась на последнем месте, демонстрируя таким образом то, что она свыклась со своим положением и не склонна проявлять предприимчивость.

А вот в другом наборе (табл. 31) группа О лидировала по трем позициям: по первой (с большим отрывом от других – 22,22% при средней 13,36%), по четвертой и по пятой. Иными словами, для нее настоящими стимулами личной активности являются следующие: "ощущение, что благодаря моим усилиям государство становится более сильным и независимым"; "стремление помочь своей стране быстрее выйти из кризиса и вновь стать великой державой"; "ощущение, что при плохой работе разрушается природная среда, и человечеству грозит гибель".

Угроза голода и безработицы (табл. 32) еще как-то может стимулировать группу О работать интенсивнее, но к перспективе получения в собственность участка земли ее представители совершенно равнодушны. Они настроены именно на социальную волну, ценят как микро-, так и макросоциальные отношения.

Об этом же говорят и их ответы на вопрос: "Какие личные жизненные приоритеты, цели имеют для Вас самое большое значение?". (табл. 33). И здесь группа О наибольшее превышение удельного веса по сравнению со средним по массиву (соответственно 56,79% и 36,84%) показала в ответе "нравственное поведение, безгрешность", поставив на второе место "личный достаток, приличный уровень жизни" (превышение среднего значения по массиву на 15,5 пункта), затем – "успех, самореализацию" (превышение среднего показателя на 12,5 пункта) и, наконец, "уважение окружающих" (превышение на 11,5 пункта). Так что в структуре ценностей нашей группы с общественно-политическими интересами наряду со здравым реализмом (достаток и приличный уровень жизни) сильно выражена ориентация на некие надличностные, социальные идеалы, забота о целом, чувствительность к мнению и оценкам окружающих людей, стремление к поддержанию морали.

Естественно, что именно эта группа должна была с наибольшим разочарованием встретить распад СССР, что и подтверждает табл. 53, а из табл. 54 видно (при ответе на вопрос: "Какую цель, по Вашему мнению, следует прежде всего ставить перед собой сегодня государственным деятелям при решении вопросов государственного устройства?"), что представители этой группы более всех других продолжают оставаться приверженцами прежней (уже рухнувшей) формы правления.

Можно, конечно, приписать этой группе "имперские притязания", хотя с нашей точки зрения это – просто консерватизм и тяга к стабильности, к традиционности. Впрочем, в любом случае эти "притязания" совершенно неагрессивны. Эта группа вообще не проявляет агрессивности (см.табл. 49).

Теперь, когда мы идентифицировали эту группу, проследили и восстановили картину ее установок и интересов, можем ответить на поставленный в начале анализа вопрос: почему же эти люди, никогда не читавшие Евангелия, ни разу не бывавшие в храме, не знающие молитв, называют себя православными?

Можно предположить в этой группе две основные составляющие мотивации к такому самоназванию. Первая – стремление к стабильности, которое выше мы назвали нормальным консерватизмом. Эта приверженность к устойчивости и порядку, уважение к традиции в современной ситуации, когда рушатся привычные структуры, в которых человек вырос и без которых себя не мыслил, особенно если он чувствителен к социальным вопросам, к своему социальному окружению, побуждают его искать какие-то точки опоры. А Православная Церковь более всего соответствует именно таким ожиданиям. Вот где устойчивость, преемственность уважаются как важнейшие принципы существования!

В середине 70-х гг. в Москве было 39 действующих храмов, сейчас число их перевалило за 200 . И приняв эти храмы совершенно разрушенными, без куполов и колоколен, а в некоторых случаях – одни лишь стены, верующие начали их восстанавливать и освящать. И кажется, по всей Москве ни в одном храме не было переосвящено ни единого престола: они восстанавливаются такими, какими были до 1917 года или до времени их отнятия у общин – с теми же самыми именами, во имя тех же святых и тех же праздников. И на Литургии поминают имена священников, служивших в этих храмах прежде.

Едва лишь вновь открылся Даниловский монастырь в Москве и там начали появляться верующие, как к каждой молодой парочке, забредшей сюда из любопытства, стали подходить монахи и объяснять, что по древнему обычаю в православных храмах не принято стоять вместе мужчинам и женщинам, что мужчины становятся справа, а женщины слева – и парочки послушно разделялись, чтобы стоять как положено.

Появлялось и сейчас еще появляется в храмах немало простоволосых женщин, потому что многие приходят вообще в первый раз, и каждой из них прихожанки объясняют, что в церкви не принято находиться женщине с непокрытой головой. Если эта женщина приходит второй раз, она еще перед дверью достает из сумочки платок и повязывается.

Некоторые священники беспокоятся, что древние обычаи и уставы могут отпугнуть современного человека, не привыкшего к таким строгостям. Беспокоятся они совершенно напрасно, потому что многие именно этого ищут в Церкви – неизменности и непрерывности традиции. И нашу группу О, в частности, именно этим привлекает Православие: чем стабильнее и надежнее, тем сильнее желание принадлежать именно этой структуре. И такая составляющая мотивации характерна, по-видимому, для всех подгрупп данной группы.

Вторая составляющая мотивации присуща в первую очередь той подгруппе, которую характеризуют общественно-политические интересы. Это – желание принадлежать к какому-то большому социальному целому. Это целое – не семья, не село или другой населенный пункт, не место работы, но что-то гораздо большее. Страна, народ – вот наиболее адекватные названия для этого целого (как мы убедились выше, в понятиях "нации" эта группа не мыслит). Православная Церковь в этих представлениях – достаточно большая и сильная структура, чтобы заместить распадающуюся "державу".

Для женской подгруппы, по-видимому, большое значение имеет моральная устойчивость Церкви. Как мы видели, мораль – одна из главных ценностей этой группы.

С этой нравственной категорией сейчас в мире весьма неблагополучно. И вот в ситуации, когда со всех экранов демонстрируется секс, стыдливо называемый "эротикой", когда на страницах обильно издаваемой литературы он громогласно восхваляется и подробно описывается как главное наслаждение жизни, Церковь ни на йоту не меняет своего к нему отношения. Победный рев торжествующего разврата совершенно не в силах сбить ее с толку и заставить поверить, что белое – это черное, и наоборот. То же относится и к другим моральным заповедям, например, "чти отца твоего и матерь твою". Многие современные родители, особенно матери, хотели бы, конечно, чтобы дети усвоили эту заповедь. И здесь также некуда обратиться, кроме Церкви.

Очевидно, если у человека есть потребность принадлежать чему-то большому и устойчивому, он может удовлетворить ее посредством простого, так сказать субъективного, "приписывания" себя к этому целому, самоотнесения, самоназвания. Но если человек хочет , чтобы его дети выросли хорошими и высоконравственными людьми, то простого самоотнесения, без реального вхождения в структуру, способную обеспечить такое воспитание, явно недостаточно, а может быть, оно и вовсе бессмысленно. Однако возможен и еще один, вполне осмысленный вариант: дети пришли к Церкви (в наших условиях это довольно распространенное явление) и родители с этим примирились, а может быть, даже одобрили, хотя сами и не стали еще верующими людьми. Тогда, назвав себя православными, они демонстрируют свое единство с детьми, стремление сохранить в семье мир и согласие.

Мы так подробно и долго занимались этой в общем-то небольшой, хотя и весьма своеобразной, группой главным образом потому что, как можем предполагать, компоненты мотивации, выявленные с ее помощью, существуют и во всех прочих группах, иногда как важные, а иногда как дополнительные. Действительно, достаточно человеку с подобной мотивацией хотя бы раз побывать в храме или прочитать Евангелие, и он уже будет в нашей классификации проходить по другим группам (в первую очередь, по группе С или Н). И, по-видимому, людей с такой мотивацией там достаточно. Только "лицо" тем группам придают другие контингенты, поэтому данные мотивации на основе анализа этих последующих групп вскрыть гораздо труднее. Но так как мы их здесь уже вскрыли, легче будет обнаруживать их в других группах по незначительным, косвенным признакам и намекам.

Попробуем теперь сделать предположение, как будет воцерковляться группа О и возможно ли для нее вообще воцерковление при таком образе жизни и образе мыслей. Очевидно, что внутренней духовной потребности, настоящей религиозной мотивации, которая влечет человека в храм иногда даже на подсознательном уровне, у лиц данной группы нет. Она в них не развита, для нее нет места в их сегодняшнем образе жизни. Но есть другая "зацепка", которая может привести их в храм – это их сильная ориентация на социальные отношения между людьми, острая чувствительность оценок, которые даются им их окружением.

Они придут в Церковь, когда туда придет их окружение, когда ходить в храм станет обычаем, общепринятым образом жизни, к которому они начнут приспосабливаться. Уже сейчас влияние телевидения и прессы, под воздействием которых они постоянно находятся, изменило их отношение к религии. Тем более сильно будет воздействовать на них изменение местного общественного сознания, с которым они безусловно будут считаться. Но самое главное – изменение местного образа жизни, введение церковной жизни в обычай , в традицию.

А когда они уже "сдвинутся" и придут в храм, они принесут туда свой дух общинности, привычку бескорыстно работать на общие цели. И эти хорошие их качества именно там найдут для себя благодатную почву, потому что современная производственная и местная социальная жизнь не очень-то в этих качествах нуждается и, во всяком случае, мало их поощряет. Вероятно, сам приход их в храм поможет им постепенно развить в себе внутреннюю духовную жизнь и потребность в ней, которые в данный момент находятся у них в невыявленном, латентном состоянии.

Из всего сказанного выше явствует, что эта группа, по всей вероятности, воцерковится самой последней. Впрочем, могут возникнуть обстоятельства, которые ускорят ее приход в Церковь. Например, какие-то политические идеи (к которым она очень восприимчива), связанные с представлением о большом значении Православия для судеб нашей страны, могут подтолкнуть ее в движении к религии.

Группа С (слабо воцерковленная)

Эта группа включает 291 человека, или 26,6% от группы "православные" (от массива в целом – 10,8%).

Соприкосновение с Церковью этой группы можно охарактеризовать словами: "когда-то, давно, случайно, нерегулярно". Основу ее составляют лица, побывавшие в храме хотя бы раз – таковых 75,5%, т.е. 3/4 группы. Около одной четверти (26,5%) причащались – опять-таки "когда-то", "давно"; 22,6% когда-то прочли Евангелие, но не перечитывали его; 16,9% знают от одной до трех молитв, а 24,3% даже молятся, но не церковными, а "своими" молитвами и тоже "иногда" (как можно предположить, в трудных случаях жизни). Церковно-славянского языка не знает никто, но в отличие от группы О, здесь 6,2% выразили желание выучить его. Таковы основные показатели воцерковленности данной группы.

Из табл. 14 видим, что по полу эта группа гораздо ближе к нормальному распределению, чем группа О, хотя и несколько смещена в пользу женщин (43,64 : 56,36). Что касается возраста, то первые две возрастные категории (до 25 лет и 26 – 35 лет) практически аналогичны этим же категориям группы О (12,03% и 21,99%), но средняя возрастная категория (36 – 45 лет) несколько "солиднее", чем в группе О (28,52% против 20,73%), а удельный вес старших возрастных групп – каждой в отдельности и обеих вместе – меньше, чем в группе О (в группе С соответственно 18,56% и 18,90%, в то время как в группе О – 21,95% и 23,17%).

По образованию группа С имеет также лучшие показатели, чем группа О, но худшие, чем прочие группы (см. табл. 15). А таблица 16 свидетельствует, что основной состав (почти 69%) этой группы живет в городах – больших (41,75%) и малых (27,02%), но не столичных; в столичных же живет 10,88% данной группы (что чуть ли не в 10 раз выше, чем в группе О, но ниже, чем в других группах).

Эта группа живет в основном работой по найму: 71,68% – это самый высокий процент среди всех православных групп, выше он только в группе А, и то не намного – 72,08%. Удельный вес занятых в сфере бизнеса – 8,74%, самый низкий по группам православных ( в группе О – 10,98%, в прочих – выше 12%).

По профессиональному составу в этой группе меньше рабочих (квалифицированных и подсобных), чем в группе О (соответственно 43,41% и 51,03%), но это выше, чем в прочих группах (нигде удельный вес рабочих не превышает 35%), зато больше служащих с высшим образованием на должностях среднего и низшего звена (23,50%); удельный вес руководителей высшего звена 7,26% (опять-таки выше, чем в группе О, но существенно ниже, чем во всех прочих группах, при среднем по массиву 15,40%). Удельный вес фермеров здесь самый низкий – 5,56%.

Доходы на одного человека в семье здесь умеренные; в этом группа С даже не занимает того промежуточного положения между группой О и остальными группами православных, как во многих других отношениях: она, правда, несколько беднее групп Н и П, но группа Ц беднее нее.

Таким образом, по объективным данным это группа по преимуществу провинциально-городская, с большим удельным весом рабочих, но с еще большим удельным весом служащих разных категорий (включая офицеров). Среди служащих, составляющих в группе С почти 48 % (точнее, 47,89%), руководители высшего звена (включая старших офицеров) составляют около четверти (10,68% из 37,21%), прочие – так сказать, "люди системы" второго эшелона.

Группа не предпринимательская. Владельцев предприятий в ней 0,71%, владельцев акций – 3,53% (в среднем по массиву соответственно 2,71% и 4,55%). Любопытно отметить, что эта группа испытывает к предпринимателям даже некоторую антипатию, что проявляется, например, при ответе на вопрос: "На интересы каких групп населения следует, по Вашему мнению, ориентироваться государственным деятелям, чтобы обеспечить сегодня успех реформы?" (табл. 48).

При ответе на этот вопрос в группе П 24,83% человек назвали руководителей коммерческих предприятий и структур, что выдвинуло их в данной группе на 3-е место по важности ориентации на них. У групп Н и А они оказались на 4-м месте (соответственно 19,09% и 23,57% голосов), у группы О – на 5-м (15,35% голосов), у группы Ц – на 6-м (20,10%), а у группы С – на 8-м месте (16,84%). Зато руководителей сельскохозяйственных предприятий, колхозов и совхозов группа С поместила на 3-е место (22,34% голосов ), тогда как в группе О они оказались на 4-м, в группе Н – на 5-м, в группе А – на 6-м, а в группах П и Ц – на 8-м месте. То же относится и к независимым фермерам: группа С поставила их на 4-е место (20,27% голосов), на этом же месте они оказались для группы Ц, зато группа П отнесла их на 6-е, а прочие – на 8-е место.

Таким образом, кроме первых двух мест, которые все группы (в том числе и группа С) согласно отвели специалистам сельского хозяйства и промышленности, с одной стороны, и рабочим и крестьянам – с другой, в прочих оценках группа С проявила самостоятельность, довольно заметно поднимая руководителей сельскохозяйственных предприятий и независимых фермеров и как-то даже демонстративно пренебрегая руководителями коммерческих структур.

Был задан и еще один вопрос, послуживший индикатором для определения отношения групп к частнику: "Вложите ли Вы собственные средства в выкуп своего предприятия, если узнаете, что на его приобретение претендует частник?". При ответе на этот вопрос (с м. табл. 37) было много затруднившихся – в отдельных группах (О и Ц) они составили половину (и даже больше) всего состава группы. На этом фоне 44,37% затруднившихся в группе С – наименьшее значение из всех групп. И в этой же группе очень высокий удельный вес (31,34%) выбравших альтернативу: "Да, вложу, чтобы избежать покупки предприятия частником". Интересно, что на вопрос: "Положительно или отрицательно Вы относитесь к продаже государственных предприятий иностранным фирмам?" – они не дали столь же дружного отрицательного ответа, оставшись в пределах среднего значения по массиву (см. табл. 38).

Но это – отрицательное отношение к частнику, а не к самой политике разгосударствления экономики, так как из отношения к приватизации отдельных категорий объектов следует, что представители группы С не выступают против приватизации. (Отношение измерялось по 10-балльной шкале, мы укрупнили ее до 5 баллов следующим образом: крайние строки остались такими же, как в анкете; по две предшествующие им строки мы объединили, назвав их "умеренно отрицательным" и "умеренно положительным отношением", а четыре средних свели воедино, назвав эту позицию "центристской"– конечно, и в ней есть свои нюансы, но они для нас не имеют значения.)

Итак, по всем вопросам, указанным в табл. 39 – 47, группа С демонстрирует, что ее антипатия к частнику вовсе не вытекает из остатков социалистической идеологии. В противоположность группе О, везде обнаружившей стойкую оппозицию приватизации, группа С не высказывается против приватизации решительнее других: ее ответы – как положительные, так и отрицательные – колеблются около средних значений. Лишь присмотревшись пристально, можно обнаружить, что эти колебания, хотя и незначительные, имеют определенную тенденцию: чем крупнее объект приватизации, тем отчетливее выражено согласие на его приватизацию. Земля, крупные предприятия – пожалуйста; ликвидация монополий, прекращение дотаций убыточным предприятиям – пожалуйста; акционирование предприятий – не возражаем. Нас убеждают со всех сторон, что без частника не обойтись, что только он наладит производство – пусть налаживает. Но как только дело доходит до мелких и средних предприятий, а тем более до сферы торговли и услуг, – тут положительные оценки начинают падать ниже среднего уровня, а отрицательные – подниматься. Понятно, что в этих сферах дело уже начинает касаться лично нас: здесь мы будем вынуждены входить с частником в соприкосновение. А частник – не сахар: он и цены вздувает, и проявляет недобросовестность, обвешивает, обманывает, может продать недоброкачественный товар. И пожаловаться на него совершенно некому. Отсюда и антипатия к нему, и сдержанность в оценках.

Аналогичное отношение и к освобождению цен – не только в группе С, но и в других группах. Все в значительной степени "против" и в очень малой степени "за": вроде и понятно, что этого все равно не избежать, но вот только не надо сейчас, если можно, сейчас лучше подождать.

Но если мы не противники приватизации, но и не ее защитники, если мы уже утратили социалистическую идеологию (которую вообще все население в значительной степени утратило, скорее всего уже в брежневскую эпоху), то за что же мы? И что нами движет в настоящий момент?

Обратимся к мотивационным структурам (табл.30 – 32). "Накопить деньги и вложить в дело", "заработать иностранную валюту", "коренным образом изменить свою жизнь"; "изменение экономической политики, снижение налогов, предоставление кредитов", "приобретение в собственность земли", "приобретение акций своего предприятия" – на все эти стимулы отклик крайне слабый: ниже, а иногда значительно ниже среднего. "Приложить свои усилия к укреплению государства", "помочь своей стране быстрее выйти из кризиса", "приближать своим трудом общество, где все будут равны, свободны и счастливы" – везде удельный вес выбравших этот стимул ниже среднего по массиву. Единственный стимул – "стремление сделать более сильной, свободной и независимой свою нацию" – набрал удельный вес выше среднего (правда, не намного).

А что же стимулирует личную активность? Это "угроза голода", "угроза безработицы" и еще "военная опасность", но сильнее всего (здесь самые большие превышения среднего значения по массиву) – "возможность лучше обеспечить свою семью" и "накопить деньги для детей". Посмотрим еще на "жизненные приоритеты" (т.е. ценностные ориентации – табл. 33). Самое большое превышение среднего балла (и самый высокий балл вообще) набрали "здоровье" и "счастливый брак" (соответственно 85,57% и 70,46% при средних по массиву 75,82% и 61,02%), а также "личный достаток, приличный уровень жизни" (68,38% при среднем 59,71%, т. е. довольно большое превышение, но это – не самый высокий балл по сравнению с другими группами).

Итак, группа С – деидеологизированная, разочарованная в общественных идеалах, не принимающая новой частнособственнической модели и ушедшая в личную, семейную жизнь: здоровье, семья, дети – и слабенькое превышение средней оценки в стремлении поработать на укрепление нации.

Таблицы 53 и 54 свидетельствуют о том, что в группе С – самый высокий удельный вес крайне отрицательно отреагировавших на распад СССР. По вопросу о предпочитаемом будущем государственном устройстве наряду с большим числом реалистов, сделавших ставку на "укрепление экономических и политических связей с государствами содружества" (44,33%, что, однако, немного ниже среднего значения по массиву – 45,39%), здесь 27,49% высказались за "собственное национальное государство" (что немного выше среднего значения, однако не самое высокое).

Итак, налицо определенная подгруппа, "опробующая" в качестве новой идеологии национализм.

Тенденции в развитии культурной деятельности сельского населения. Научный отчет по материалам социологических исследований, проведенных в Калачеевском районе Воронежской области в 1972-1984 гг. (Руководитель Клюско Е.М. Исполнители Клюско Е.М., Иванова Н.И.). Научно-исследовательский институт культуры. Отдел теории и научной методики культурно-просветительной работы. М., 1985 г. Архив НИИК.

Данные 1992 г. За десять протекших лет число это увеличилось в два раза: в 2002 г. в Москве уже было около 400 храмов.

Табл. 55 и 56 говорят нам о том, что 31,62% группы С – за ориентацию на западные стандарты жизни, а 64,83% – за возрождение самобытного уклада русского народа. Это, по-видимому, и отразилось на том, что здесь поместили на первые места в качестве объектов, на которые следует ориентироваться политикам, руководителей сельского хозяйства и фермеров, хотя в самой этой группе 80% городских жителей, а фермеров меньше, чем в какой-либо другой. По-видимому, именно эти слои населения ассоциируются с "самобытным укладом".

Впрочем, к корням русской культуры эта группа привязана слабо. Обратившись к табл. 34 и 35, отмечаем, что интерес к чтению исторических романов в ней выражен ярко – в этом она даже превосходит все другие группы. Что же касается чтения мемуаров, научно-популярной и специальной исторической литературы, первоисточников, то здесь она опережает только группу О, уступая всем остальным. То же относится и к чтению русской философской и богословской литературы: она читает в два раза больше, чем группа О, но существенно меньше прочих групп. Из таблицы 36 явствует, что и к историческим памятникам она проявляет сравнительно небольшой интерес, а в защите их принимала самое малое участие по сравнению с другими группами.

Что касается музыкального фольклора (табл. 57), то, как видим, и здесь не очень четко выраженная приверженность – где-то на уровне средней или чуть ниже – впрочем, по отношению к пению – несколько выше; значит, определенное тяготение и интерес, очевидно, существуют. Но нет корней, нет "памяти детства" (все-таки это по преимуществу городское население), нет познавательного "запала". И в отношении к национальной живописи, к обрядам, как видим (табл. 58, 59), тот же ответ: "люблю" и "нравится", а желание углублять знание или участвовать лично – крайне редко.

Мы выдвинули гипотезу, что эта группа – разочаровавшаяся и замкнувшаяся в сфере личной, семейной жизни. Какая-то часть ее ищет выхода в идее национального государства, имея весьма слабое представление о национальных особенностях, культуре, и о том "самобытном укладе", за восстановление которого так горячо все высказались. Для них эта идея, по-видимому, довольно умозрительна, абстрактна, совсем не та, какой она была бы у людей, живущих среди праздников и обрядов, помнящих с детства народные песни и предания. Для них, выросших в городе и денационализированной среде, "нация" – пока просто слово, понятие, а православие – как бы составная часть этого понятия, символ символа, столь же абстрактный и как бы бесплотный. Другая часть, как следует из табл. 55, и немалая (более 30%), высказалась за ориентацию на западные стандарты жизни. И весьма большое число высказалось за то, что мы мало заимствуем, что заимствовать нужно больше (табл. 60).

Таким образом, как у той группы, что за возрождение самобытного уклада, так и у той, что за ориентацию на западные стандарты жизни, представления о национальном весьма слабы, а присутствует некоторый идеал усредненного западноевропейского или американского образа жизни, которого мы еще не достигли, но который будем вводить усиленно.

Отсюда понятны и трудности с их воцерковлением. Они уже "заглядывали" в храмы (некоторые даже причастились и читали Евангелие, как, наверно, пытались читать и Бхагават-гиту, и еще что-нибудь мистически-экзотическое), но не укоренились там. Вероятно, потому, что там все как-то далеко от западных образцов и идеалов (которые для них являются символами прогресса и высшим достижением человечества), все непривычно и странно – древность какая-то, архаичность, множество пережитков и нет никакого стремления к модернизации.

Каким же путем пойдет воцерковление этой группы? По-видимому, поскольку движима она не духовно-религиозными потребностями (которые ей удобнее всего было бы реализовать где-нибудь в сфере антропософии или в иной современной научной сфере, объединяющей все лучшее, что есть в прежних религиях), приближаться к Церкви она будет скорее всего через конкретизацию, усложнение и развертывание своей идеи национального государства. Через осмысление того, что национальное государство – это не совокупность этнически однородного населения, не структура, заимствующая свои символы и характеристики из прошлого, из великой России XIX века, что это прежде всего культура, культурная система, которая способна к некоторой модификации и развитию, но которую нельзя бессмысленно "набивать" всяческими заимствованиями, не соотнесенными с ее основополагающими, культурообразующими осями. Через проникновение в эту культурную систему, через ее освоение должно совершаться также и постижение этой группой главных основ Православия. Постижение это, кажется, скорее всего будет совершаться через чтение, осмысление, формирование собственных концепций.

Но, как мы видели выше, к чтению философской, богословской литературы представители этой группы также не проявляют особого тяготения. Следовательно, их чтение – это чтение не специальной, сложной литературы, а газет, журналов и художественной литературы и, стало быть, воцерковляться они будут вместе с воцерковлением общественного сознания. По мере того как оно будет вырабатывать соответствующие концепции, положения, системы доказательств и это будет находить отражение в прессе и на телевидении , в ходе неоднократного повторения, превращения философских положений в афоризмы, в расхожие мысли и всеобщие, признанные всеми модели, будет воцерковляться и наша группа – вернее, ее подгруппа, описанная выше. В составе этой группы есть, по-видимому, и другие подгруппы, не представляющие в ней большинства, а потому как бы незаметные. Это – подгруппы, аналогичные описанным в группе О (там они как раз представляют большинство). По своему равнодушному и даже отрицательному отношению к предпринимательству они похожи на основной контингент группы С, но в определенной мере противоположны ему по своим установкам, касающимся стремления поработать на общее дело. По этим установкам (приложить усилия, чтобы сделать "свое государство более сильным и независимым" и "помочь своей стране быстрее выйти из кризиса") у группы С показатели ниже средних, но не намного, а по одной из важных для группы О ценностных ориентаций – "нравственное поведение, безгрешность" – группа С превышает (также незначительно) средние показатели (см. табл. 33). По другой важной для группы О ориентации – "уважение окружающих" – группа С не достигает средних показателей.

Отсюда можно сделать вывод, что предположенная нами в группе О подгруппа женщин-служащих именно с такой мотивацией ("нравственное поведение, безгрешность") оказывается в группе С несколько более сильной, чем подгруппа мужчин с общественно-политическими интересами. Это и понятно: ведь в группе С больше женщин и больше служащих, чем в группе О. Но та и другая подгруппы, выявленные в группе О, в качестве меньшинства входят также и в группу С (как мы уже сказали выше, для этого им достаточно хотя бы раз зайти в храм, прочитать что-то из Евангелия или знать хотя бы одну молитву).

Группа Н (немного воцерковленная)

Группа включает 221 человека, или 20,2% от всех назвавшихся православными.

В этой группе более половины (52,9%) посещают храм уже не случайно, хотя и крайне редко (примерно раз в год), еще 35,7% (т.е. более трети) бывают там случайно, а 1,9% – раз в месяц или чаще – значит, регулярно. Вообще никогда не бывали в храме всего 8,6%. Причащались и исповедовались "когда-то" – 34,5%, причащаются "раз в год обязательно" – 9,5%, а 0,5% – регулярно (раз в месяц или чаще). Евангелие когда-то читали 45,8% (правда, больше не перечитывали). Несколько церковных молитв (не более трех), знают 29,1%, а 2,3% – даже больше трех. Два человека ответили, что стараются читать утреннее и вечернее правила. Церковно-славянского языка не знает никто, но 9,6% хотели бы выучить. Такова воцерковленность данной группы (см. табл. 7 – 13).

В табл. 14 приведены основные демографические характеристики этой группы. У нее нормальное распределение по полу (50,68% мужчин, 49,32% женщин), самая большая по массиву возрастная группа до 25 лет (17,82% при средней 12,41%), к тому же очень небольшая (15,00%) старшая группа (старше 55 лет). Здесь наблюдается (см. табл. 15) дальнейший рост удельного веса лиц с высшим образованием (в группе О – 23,17%, в группе С – 31,62%, а в группе Н – 37,56%) и дальнейшее уменьшение – с неполным средним (в группе О – 25,61%, в группе С – 14,78%, а в группе Н – 13,12%). Что касается места проживания, 55,91% лиц этой группы – жители больших и столичных городов.

Рабочих в группе Н несколько меньше, чем в предыдущей (39,08%), служащих с высшим образованием на должностях – примерно столько же (23,34%); зато руководителей высшего звена – 17,51%, т.е. выше, чем во всех других группах и по массиву в целом (средняя по массиву – 15,40%) – см. табл. 17.

В этой группе 12,33% работают в сфере бизнеса, что больше, чем в предыдущих группах, но меньше, чем в двух последующих и несколько ниже, чем в среднем по массиву (14,19%). Склонность этой группы к предпринимательству доказывает и наличие в ее составе около 8% (точнее, 7,91%) фермеров – это опять выше, чем в предыдущих группах, и ниже, чем в последующих.

Наконец, эта группа довольно хорошо обеспечена. Как показывает доход на одного человека в семье (см. табл. 20), удельный вес двух самых богатых слоев в группе составляет 17,31% (т.е. выше, чем во всех других группах православных), а двух самых бедных слоев (до 2 000 руб. на человека) – 32,69% (т.е. ниже, чем в других группах православных).

Итак, в группе Н – пониженное число пожилых людей и повышенное молодежи, в ней преимущественно городское население, (причем более половины его проживает в больших и столичных городах) и, наконец, руководителей высшего звена в ней больше, чем во всех других группах – 17,51% (в группе П – 16,89%, в группе А – 16,06%, в среднем по массиву – 15,40%). Удельный вес бизнесменов и фермеров в ней выше, чем в двух предыдущих группах (хотя ниже, чем в среднем по массиву).

Чтобы определить ту сферу бизнеса, к которой более всего склонны предприниматели данной группы, обратимся к табл. 39 – 42. Удельный вес крайне отрицательных оценок приватизации земли (табл. 39) здесь ниже среднего по массиву, крайне положительных – также ниже; крайне положительные оценки приватизации мелких и средних предприятий уже почти достигают средней по массиву, а вот удельный вес крайне положительных оценок приватизации сферы торговли и услуг выше, чем во всех других группах, и значительно превосходит средний по массиву (28,0% при среднем 22,0%).

И еще одна характеристика – отношение к свободным ценам (табл. 46). Все группы весьма отрицательно относятся к освобождению цен – удельный вес положительных оценок очень невысок (средняя по массиву – 9,0%). В группе Н самый высокий удельный вес крайне положительных оценок (13,0%) и самый высокий – умеренно положительных (11,0%); удельный вес крайне отрицательных оценок вместе с умеренно отрицательными – 51% (средний по массиву – 56,0%).

Что касается отношения к отказу от свободных цен (см. табл. 47), то в группе Н самый высокий удельный вес крайне отрицательных ответов (17%). Здесь самый высокий удельный вес крайне положительных оценок акционирования предприятий (см. табл. 45) – 24 ,0% (при среднем по массиву 19,0%). Вопрос о продаже предприятий иностранцам здесь также набрал самый высокий удельный вес положительных ответов (30,32% при среднем по массиву – 25,30%) и самый низкий – отрицательных (47,52% при среднем – 57,40%). Интересно, что на вопрос: "Вложите ли Вы собственные средства в выкуп своего предприятия, если узнаете, что на его приобретение претендует частник?" – ответ: "Вложу, чтобы избежать покупки предприятия частником" собрал в данной группе 25,46% голосов (в среднем по массиву – 29,35%), а ответ: "Нет, так как только частник сможет улучшить работу предприятия" собрал 17,59%, и это оказался самый высокий удельный вес по группам, причем значительно превышающий средний показатель (12,25%). Так что у представителей нашей группы Н почти нет идеологических соображений, в основном – чисто утилитарные.

После этого нас не удивит, что в ответ на вопрос о том, на какие группы населения следует ориентироваться государственным деятелям, чтобы обеспечить успех реформ, группа Н довольно большое предпочтение отдала руководителям коммерческих структур, поставив их на 4-е место (несколько ниже, чем группа П, которая отдала им 3-е место, но наравне с группой А и выше, чем во всех прочих группах). В этой иерархии 3-е место группа Н отдала "малообеспеченным слоям населения", руководителей сельскохозяйственных предприятий и государственных предприятий поставила соответственно на 5-е и 6-е места, а независимых фермеров – на 8-е.

Завершая анализ склонности данной группы к предпринимательству, отметим, что среди перечня мотивационных структур (табл. 30) мотив "Накопить деньги и вложить их в дело" собрал в группе 19,63% положительных ответов, а это больше, чем в других группах , и выше среднего значения по массиву (среднее 16,74%). Отметим также, что, согласно табл. 23, среди газет, выписанных на 1992 г., "Коммерсантъ" по группе Н занимал 7-е место (удельный вес выписавших эту газету 8,61%), а "Экономика и жизнь" – 8-е (у дельный вес 8,13%). Это – после трех безусловных лидеров ("АиФ", "Комсомольской правды", "Труда"), после "Известий" и "Российской газеты" (занявших по всему массиву 4-е и 5-е места), а также после "Московского комсомольца" (удельный вес его в данной группе был 9,09%). Газета "Семья" занимала 9-е место, а "Правда" и "Советская Россия" были на 10-м и 11-м местах (удельный вес выписавших соответственно 4, 78% и 3,83%).

В 1992 г., после повышения цен на подписку на 1993 г., в группе Н на "Известия" и "Экономику и жизнь" подписалось по 11,88%, что передвинуло их на 4 – 5-е места; на "Коммерсанта" подписались 10,40% – он оказался на 6-м месте. Обратим внимание, что удельный вес подписавшихся на эти экономические издания вырос, хотя, может быть, и не очень значительно. "Российская газета" переместилась с 5-го места на 7-е, хотя своих подписчиков не потеряла (в 1992 г. – 9,57%, в 1993 г. – 9,90%), "Московский комсомолец" с 6-го места перешел на 8-е, также почти не потеряв подписчиков. "Семья" отодвинулась на 10-е место, а "Правда" и "Советская Россия" – на 11-е и 12-е. Зато "Спид-инфо" поднялся с 12-го на 9-е место, увеличив число своих подписчиков в данной группе почти в 2,5 раза (с 3,13% до 8,91%). Удельный вес не читающих газет в этой группе – один из самых высоких по массиву (14,4%).

Ранги предпочтений различных каналов и программ ТВ, как видно из табл. 28, весьма однообразны, и на этом фоне группа Н "отличилась" более других, поставив кабельное телевидение выше местного, тем самым выдвинув его на 3-е место, тогда как в группах А и С кабельное телевидение на 4-м месте, в группах П и Ц – на 5-м.

Что касается предпочтения радиопрограмм (табл. 29), группа Н опять-таки "выбивается" из общей закономерности, отодвинув местное радио на 4-е место (тогда как у всех других групп оно твердо занимает 3-е место) и отдавая предпочтение программе "Европа плюс".

Можно отметить еще, что, оценивая значение тех или иных функций печати, группа Н поставила на 4-е место "справки и ответы" (вернее, эта функция "разделила" 4-е и 5-е места с функцией "воспитания"), что довольно высоко по сравнению с другими группами (см. табл. 26).

В целом создается ощущение, что указанная группа хорошо ориентируется в средствах массовой коммуникации, не имеет слишком устоявшихся привычек к каким-то определенным каналам и волнам, быстро знакомится со всем, что возникает вновь, и стремится выбрать себе наиболее подходящее содержание. Чувствуется большое тяготение к аудио-визуальным средствам, но в то же время в ней есть и довольно квалифицированные читатели. Так, табл. 34 и 35 свидетельствуют о том, что 20% этой группы с интересом относятся к мемуарам, а 14, 09% читали летописи и древнерусскую литературу. Эти цифры ниже средних по массиву, но это не мало для группы, в которой все-таки много молодежи, причем молодежи современной, привязанной к магнитофонам и телевизорам. По чтению русской философской и православной богословской литературы они также не достигают среднего уровня, но вот по чтению аскетической литературы ("Добротолюбие", "Жития святых", "Патерики" и др.) даже слегка превосходят средний уровень – весьма, впрочем, низкий.

Они любят путешествовать к памятникам истории (см. табл. 36) и даже иногда участвуют в их реставрации, хотя мало интереса проявляют к картам, маршрутам, описаниям этих памятников. Музыкальный фольклор своей страны они понимают менее других групп (см . табл. 57), кроме группы О, хотя признаются в любви к русским протяжным песням (48,42% при среднем по массиву 44,94%) и в том, что сами любят петь такие песни (8,14%, в среднем – 6,67%). И можно представить себе, что именно среди них есть члены городских фольклорных ансамблей. Из табл. 58 обнаруживается и то, что в этой группе есть люди (и их даже несколько больше, чем в среднем по массиву (60,73%, в среднем – 55,62%), любящие национальную русскую живопись (к которой мы отнесли иконопись, лубок и картины наивистов), и не только любящие, но и пытающиеся работать в таком стиле (1,88%, в среднем 1,65%). Они также несколько больше, чем в среднем по массиву, участвуют в различных обрядах (см. табл. 59), хотя насчет "знания" обрядов и "любви" к ним высказались в общем сдержанно. Действительно, они как бы готовы попробовать себя во всем.

Приведем пример из материалов рабочих опросов, которые велись нами в середине 80-х гг. по изучению фольклорных ансамблей. В одном из интервью молодой (лет 26-ти) респондент рассказывал, что он был очень привержен к рок-музыке: не только ходил на большинство концертов и на разные, как он выразился, "тусовки", но и сам пытался играть. На вопрос, каким образом он впервые столкнулся с фольклорными ансамблями, он ответил, что его познакомил с ними один парень, с которым он подружился на реставрационных работах – кажется, в Свято-Даниловом монастыре. Тогда в Москве это было довольно распространено: жителей приглашали поработать на общественных началах на реставрации храма или исторического здания, и люди приходили, иные даже ходили регулярно, осваивали там редкие специальности, других привлекали лекции на исторические темы, которые участникам читали как бы в качестве вознаграждения за работу. "А что привело Вас на реставрационные работы?" – спросили мы певца. "Мне было очень интересно – ответил он чистосердечно – посмотреть на тех людей, которые приходят работать бесплатно: что это за люди?"

Такое признание вскрывает внутреннюю неудовлетворенность, неустроенность этого деидеологизированного поколения. Они, правда, не переживали трагедии крушения мировоззрения, как их предшественники, молодежь 50-х – начала 60-х гг. Они формировались как личности уже в 70-х, когда прежняя идеология была полностью дискредитирована в общественном сознании (ее продолжали придерживаться только очень консервативные слои – и то в основном по инерции, бездумно). Но на их долю выпала полная идеологическая неприкаянность. В обществе существовали какие-то группы и целые движения, работавшие над проблемой создания неофициального и даже антиофициального мировоззрения; процветал КСП с его центральной идеей суперценности отдельного человека и личности, ее ответственности за страну и историю. С другой стороны, существовало множество ВИА, а затем рок-ансамблей, вырабатывавших конгломерат идей и норм, называемых "молодежной культурой". В своем "подвале" заседали экстрасенсы, действовало довольно много подпольных школ и кружков йоги. Собирались домашние философские семинары. Пытались издавать свои журналы диссиденты-правозащитники.

Среди этих и множества других форм "бродили" молодые, ищущие чего-то люди, пытаясь все это как бы "потрогать", "испробовать", "примерить на себя". В процессе таких поисков приходили они и в Церковь. В те времена Церковь была еще структурой не только неофициальной, но и гонимой – и это привлекало к ней молодежь. Люди этого типа очень легко приходили (и сейчас еще приходят) в храмы, но с воцерковлением у них довольно большие трудности. Как правило, они уже успели соприкоснуться и с экстрасенсами, и с какими-то экзотическими восточными учениями, поэтому их надежды, связанные с Православием, весьма неадекватны: они ждут эффективного и быстрого вхождения в какие-то особые, яркие "состояния"; они ожидают от священников чудес психотехники и психотерапии, смотрят на них как на гуру, который должен обучить их неким приемам и упражнениям. Самосовершенствование они понимают только в таком, совсем не моральном плане. Хотя предпосылки к соблюдению нравственных принципов у них, безусловно, есть.

Интересно отметить, что по всем альтернативам, касающимся "жизненных приоритетов" (см. табл. 33), они сделали выборы с удельным весом выше среднего по массиву, нигде не дав слишком большого превышения, за исключением "счастливого брака" (на 9 с лишним пунктов) и "личного достатка" (на 10 с лишним пунктов). Зато по альтернативе "успех, самореализация" они набрали самый высокий удельный вес – 47,06% (средний – 42,36%). "Нравственное поведение, безгрешность" выбрали 39,55% в группе (при среднем п о массиву – 36,84%), а "уважение окружающих" – 61,54% (при среднем – 55,59%), т.е. выше, чем в среднем, но не на первом месте – обращенность на себя, личный успех, самореализация, самоутверждение привлекает гораздо сильнее.

Общественные ценности выражены у них довольно бледно. Такие мотивационные стимулы, как "ощущение, что благодаря твоим личным усилиям государство становится более сильным, независимым", "стремление помочь своей стране быстрее выйти из кризиса", "ощущение, что при плохой работе разрушается природная среда", собирают среди них не так уж много сторонников (примерно столько же, сколько в среднем по массиву, или чуть ниже), хотя "стремление сделать свою нацию более сильной, свободной и независимой" оказалось стимулом для большей части группы, чем в среднем по массиву (12,84%, а в среднем – 10,89%), и еще большее число лиц выбрало мотив "содействовать приближению общества, где все будут равны, свободны и счастливы" (22,02%, при среднем – 19,0%). От государства они очень отчуждены, хотя понятие "нация" для них что-то значит.

К ликвидации СССР (табл. 53) они отнеслись более положительно, чем все другие группы, дав этому событию 14% крайне положительных оценок, что выше среднего (11,60%) и выше, чем во всех других группах, а с учетом умеренно положительных оценок одобрение высказали 21,0% группы (такой же удельный вес этих двух категорий положительных оценок и в группе Ц, но там больше умеренно-положительных высказываний).

Альтернативу "Россия должна ориентироваться на западные стандарты жизни" одобрили 31,22% группы (в среднем по массиву 29,14%); альтернативу "нужно возродить самобытный уклад русского народа" – 66,52% (средняя – 61,51%), показав распределение, близкое к распределению в группе С (см. табл. 55 и 56). Относительно того, много или мало мы заимствуем в настоящий момент, 62,5% группы высказались за то, что заимствовать нужно больше – правда, при этом 48,9% выбрало альтернативу "заимствовать нужно больше, но с умом"; за то, что заимствовать нужно поменьше, высказалось в целом 25,3% группы, а за то, что не нужно вообще, – 2,7%. Все эти цифры не очень отклоняются от средних и отражают ту общепринятую точку зрения, что мы сильно отстали от "цивилизованных государств" и что нам еще очень долго нужно их догонять. По-видимому, вдобавок к этому, в данной группе довольно много горячих приверженцев рок-музыки и молодежной культуры вообще (во всяком случае, судя по демографическим характеристикам, – больше, чем в других группах), а все эти течения традиционно "обращают свои взоры" на Запад, где, по их мнению, все значительно прогрессивнее, чем у нас в России, в том числе и в области культуры.

Как следует из табл. 61, основные высказывания – за заимствования в сфере экономики, затем (в два-три раза меньше высказываний) – за заимствования в сфере науки и техники, еще немного меньше – за заимствования в сфере политического устройства; еще меньше – за заимствования в сфере межнациональных отношений и, наконец, наименьшее число высказываний – за заимствования в сфере культуры (8,6%, что выше среднего балла и самый высокий балл среди всех групп); во всех предыдущих областях удельный вес лиц, высказавшихся "за", в группе Н несколько ниже среднего.

Основная часть этой группы (которая в данном случае, как и в предыдущих, представляет как бы "лицо" группы) обладает очень открытым сознанием, настроена активно на то, чтобы узнавать новое, где бы оно ни проявлялось, осваивать его и заимствовать – этого она желает для себя и того же – для своей страны. Она интересуется идеями и представлениями как западного, так и восточного происхождения, ко всему готова приобщиться, все испробовать и по возможности объединить – или по крайней мере объединить различные понравившиеся фрагменты систем, идеологий, учений, практик со всего мира. И оттого мировоззрение ее весьма мозаично и на личном уровне текуче, неустойчиво, несистемно.

Отсюда и та закономерность, которую мы подчеркнули выше: представители этой группы легко приходят в Церковь, проявляют к ней интерес, но очень трудно воцерковляются. Вступая в церковную жизнь, они не хотят расстаться с упражнениями йоги и начинают медитировать на основании молитв. Когда это не принимается и ставится им в упрек, они уходят. Но могут уйти и без всякого воздействия со стороны Церкви – просто потому, что в поле их внимания попало что-то новое (положим, "ушу" или заезжий экстрасенс с новыми методами, которым он обещает обучить своих последователей), что непременно нужно как можно скорее познать, испытать, изучить. Потом, под воздействием различных обстоятельств, они могут прийти вновь. Они будут креститься и венчаться, будут крестить детей, но после каждого такого события будут надолго исчезать. Отсюда и такая посещаемость храмов – раз в год или реже.

Тем не менее, они все же с большим правом называют себя православными, чем две предыдущие группы: благодаря стремлению все осваивать и со всем знакомиться, они очень быстро узнают различные элементы церковной жизни, а благодаря своей общительности и готовности слушать, вызывают людей на сообщение им интересующей их информации, завязывают связи. Поэтому уже при втором и третьем приходе в храм они – не гости в нем, не сторонние наблюдатели, а действительно немного воцерковленные. Они, как правило, знают, кому и по какому поводу нужно поставить свечку, когда начинаются и кончаются службы, знают основные христианские праздники и многое другое. Их духовные потребности, как правило, более развиты, чем у представителей двух предыдущих групп, главным образом за счет их соприкосновения с различными учениями и школами, среди которых есть и мистические. Эти контакты затрудняют их вхождение в Церковь, но они же помогают им быстрее освободиться от того примитивного материализма, который всем нам в начале жизни прививает наша школа (сегодня, пожалуй, можно уже сказать, что "прививала", так как теперь она перестраивается на более духовные рельсы).

Их сознание открыто сверхъестественному, легко воспринимает чудо, чувствительно к мистике. Им не хватает "различения духов". К религии они чаще всего относятся как к явлению в ряду разнообразных учений и школ – отсюда стремление все объединить, дополнить Православие восточными учениями и системами. Осознание того, что основные положения настоящей религии – это результат откровения, а вовсе не усилия человеческого ума, а следовательно, и статус их должен быть в сознании верующего человека совершенно иным, чем статус этих последних, не сразу вырабатывается людьми, приходящими в Церковь. Особенно трудно дается оно той категории людей, которую мы здесь описываем, но без этого невозможно эффективное воцерковление. С другой стороны, не все священники хорошо знакомы с теми экзотическими учениями и системами, которыми занимались и занимаются на момент обращения вновь пришедшие в Церковь люди – они не могут точно и убедительно аргументировать свое неприятие этих учений и невозможность "объединения" их с Православием. Конечно, постепенно воцерковление части этой категории все же происходит. Другие же могут "зависнуть" в состоянии "некоторой воцерковленности" надолго. А иными может не хватить целой жизни на то, чтобы воцерковиться по настоящему. Такая это своеобразная категория.

Группа П (полувоцерковленная)

Эта группа включает 295 человек, или 27% от группы "православные".

По многим характеристикам эта группа очень близка к группе Ц, т.е. воцерковленному населению, а в некоторых случаях даже превосходит ее. В ней, например, меньше, чем в группе Ц, удельный вес лиц, вовсе не посещающих храмов или посещающих их совершенно случайно (соответственно 32% и 38,5%) и больше тех, кто посещает чаще одного раза в год (45,7%, в группе Ц – 41,5%) и даже посещающих регулярно (см. табл. 7).

Правда, исповедь и причащение в группе Ц более регулярны: раз в год и чаще в группе П причащаются 20,5%, в группе Ц – 24,1%. Но разрыв не столь разителен (см. табл. 8).

Никогда не читали Евангелия в группе П – 19,4%, в группе Ц – 20,9%; зато регулярно читают его в группе Ц – 34,2%, т.е. треть, а в группе П таковых нет вовсе – правда, там 41,0% перечитывали его или читали недавно (см. табл. 9).

Не знают никаких молитв в группе П – 50,0% (в группе Ц – 30,9%); знают хоть что-то и более того – 48,7% в группе П, 67,2% – в группе Ц, т.е. здесь уже различие существенное. Молятся церковными молитвами в группе П – 2,0%, в группе Ц – 32,0% (см. табл. 10). В группе П читают ("стараются читать") утреннее и вечернее правила – 0,3%, кафизму – также 0,3%, дневной канон (акафист) – никто (в группе Ц соответственно 5,9%, 0,5% и 0,5 %), т.е. здесь разрыв уже в 10 раз. Церковно-славянский язык понимают в группе П – 10,3%, в группе Ц – 7,4%, зато 26,0% в группе Ц умеют читать по церковно-славянски, а в группе П – никто (см. табл. 11). В группе П имеют в доме Евангелие 48,10%, молитвословы – 34,8%, но аскетической и Богослужебной литературы не имеет никто (см. табл. 12).

В церковной жизни группа П участвует более активно, чем все другие группы (см. табл. 13): в ней есть поющие в церковном хоре – 1,70% (5 человек), учащиеся в воскресных школах (или на разного рода курсах) – 0,34% (1 человек) и члены религиозных братств – 1,36% (4 человека).

Действительно, группа эта очень близка к группе Ц, кое в чем даже превосходит ее, но в некоторых существенных характеристиках (чтение Евангелия, молитв) уступает.

Посмотрим теперь демографические характеристики группы П (см. табл. 14). Распределение по полу очень близко к нормальному (47,46% мужчины, 52,54% женщины); по возрасту – заметная смещенность в категории от 26 до 45 лет (эти две категории – самые большие по сравнению с другими группами православных; только атеисты имеют приблизительно такую же, как в П, категорию лиц в возрасте 36 – 45 лет). Эти две категории включают более половины (56,80%) всей группы П, зато крайние возрастные категории – до 2 5 лет и свыше 55 лет в этой группе самые малочисленные среди православных (соответственно 9,18% и 14,29%). Лиц с высшим образованием здесь 40,0%, что опять-таки выше, чем во всех других группах православных (см. табл. 15). То же можно сказать и об удельном весе лиц, проживающих в больших и столичных городах (см. табл. 16) – он составляет 58,83% (в группе Н – 55,91%, в группе Ц – 56,87%, остальные группы вообще не идут ни в какое сравнение).

Таким образом, по демографическим параметрам группа П довольно молодая: 2/3 ее (65,98%) – моложе 45 лет (хотя молодежной ее нельзя назвать), хорошо образованная и представляющая преимущественно население больших городов.

Из табл. 18 следует, что в этой группе – самый высокий удельный вес лиц, занятых в сфере бизнеса – 19,44%. По профессиональным характеристикам (см. табл. 17) она демонстрирует дальнейшее падение удельного веса рабочих (33,78%), а удельный вес руководителей высшего звена в ней (16,89%) хотя и уступает их удельному весу в группе Н (17,51%), все же остается довольно высоким (из других групп только группа А может сравниться с ними – в ней эта категория составляет 16,06%). Но в чем эта группа действительно превосходит все другие, так это в удельном весе фермеров – 13,33% (самый большой показатель в массиве). Если исходя из удельного веса занятых в бизнесе (самый высокий среди всех групп) предположить также довольно большое число руководителей коммерческих структур в категории "руководители", то группа окажется имеющей довольно заметную прослойку предпринимателей – может быть, даже самую большую в массиве.

Для лучшего ознакомления с характером предпринимателей в группе П рассмотрим две таблицы. Из табл. 50 видим, что группа П дала самое большое число положительных ответов о необходимости режима "жесткой руки" для поддержания частного сектора, причем особенно ярко это проявилось в крайне положительных ответах, где она перекрыла средний показатель по массиву на 7 пунктов и резко оторвалась от всех остальных групп. Если же сложить положительные и умеренно-положительные ответы, то они в группе П составят 34,0% (одну треть группы), что не очень отличает ее от группы Ц (где эта сумма равна 33,0%), но оставляет далеко позади все другие группы.

Данными табл. 51 группа П преподносит нам некоторый "сюрприз": за поддержку государственного сектора с помощью режима "жесткой руки" здесь высказывается также самое большое число – 20,0% (это крайне положительные оценки, а вместе с умеренно-положительными оценками получим – 33,0%, что не самый большой показатель среди всех групп). Одна треть – за частный сектор, одна треть – за государственный. А если подключить сюда еще данные табл. 49, где против всякого режима "жесткой руки" высказались 30,3% группы П, то окажется, что эта группа поделилась на три почти равные части. Если же считать, что против режима "жесткой руки" вообще высказались как сторонники частного сектора, так и сторонники государственного, то все равно треть – за утверждение частного сектора, а другая треть – за утверждение государственного.

Объяснение этому проще всего искать в том, что в группе П несколько больше половины – женщины. Скорее всего, это – служащие (с высшим образованием и без него), которых в группе 27,0%, и вероятнее всего, женщин много также среди тех, кто живет на пособия, а их в этой группе столько же, сколько занятых в бизнесе – 19,44%. Вот тут, должно быть, и сосредоточены сторонники поддержания государственных предприятий посредством режима "жесткой руки". Служащие – основной контингент лиц, работающих по найму и именно в государственных учреждениях и предприятиях. О размерах этой категории в группе П косвенно говорит и тот факт, что по данным подписки на 1992 г. газета "Семья", которую выписывают чаще всего именно женщины, в группе П стоит на 7-м месте , а это – самое высокое место в массиве (в группе Н она стоит на 9-м месте, в группе О и А – на 10-м, в группах С и Ц – на 12-м). При подписке же на 1993 г. "Семья" осталась на 7-м месте, чуть повысив свой удельный вес в группе (с 6,02% до 6,55%), но при этом "Московский комсомолец" поднялся на 5-е место, опередив "Известия", а "Экономика и жизнь" и "Коммерсантъ", занимавшие соответственно 10-е и 11-е места, передвинулись на 9-е и 10-е; "Советская Россия" опустилась с 8-го на 11-е, а "Правда" – с 12 -го на 13-е, уменьшив свой удельный вес в два раза. Таким образом, газета, отражающая преимущественно женские интересы, осталась в своем ранге, причем выше чисто предпринимательских газет (см. табл. 23 и 24).

Среди тем, интересующих людей в газетах, "проблемы семьи" также вышли на 7-е место, что не очень высоко, так как в группах О и Н они стоят на 6-м, а в группах Ц и А – на 8-м (в группе С – на том же 7-м), но все же 25,17% – это четверть группы (см. табл. 25). Правда, в вопросе о функции печати проблема воспитания (также преимущественно женская) вышла лишь на 7-е место (а это в 9-балльной шкале – довольно низкий ранг) и собрала всего 18,56% голосов.

Здесь нужно сказать о "женской" подгруппе группы П. По-видимому, в ней нет ничего принципиально нового по сравнению с той же подгруппой групп С и О (которую мы опустили при разборе группы Н) в смысле мотивов обращения к религии: проблемы морали, воспитания, семьи – это проблемы извечно женские, они и приводят женщин к Церкви, к вере. Причем приход их в храмы как-то всегда более непосредственен, чем приход мужчин.

Известно, что женщины более эмоциональны, чувствительны к впечатлениям, чем мужчины (разумеется, в массе своей), поэтому они более сильно реагируют на красоту православного богослужения и чувства, вызываемые им, на разного рода обряды, часто не имеющие основополагающего значения для Церкви, но очень украшающие праздники. Женщины гораздо более склонны воспринимать и исполнять все обряды и предписания (и даже неуклонно требовать этого от других). Кроме того, духовные потребности женщин как бы более "близки к поверхности сознания". Они легко "вспыхивают" от первого же сильного эмоционального впечатления. Поэтому можно сказать, что женщины в целом легче включаются в религиозную жизнь.

Однако есть и своя сложность в этой эмоциональности и впечатлительности: эмоциональное состояние, впечатление, каким бы сильным оно ни было, со временем проходит, оставляя определенный след в душе в виде воспоминания, в виде желания пережить это состояние еще раз. Но это состояние иногда мешает включению разума. Поэтому часто женщины, включившиеся в религиозную жизнь, остаются на ее эмоциональной поверхности. Переход к осознанию себя, к осмыслению своих грехов и несовершенств для них весьма затруднен. На исповеди им легче всего сказать (иногда даже с искренними слезами): "Да, я во всем грешна!", чем указать свои конкретные грехи за месяц, за неделю, за время с последней исповеди. Проявляя часто настоящее смирение, они тем не менее бессознательно остаются некритичными по отношению к себе. Они не скрывают и не оправдывают своих грехов, они их просто не осознают. В этом причина тех странных явлений, которые иногда удивляют человека, впервые пришедшего в храм: женщины – постоянные прихожанки, служительницы при храме (помощницы), можно сказать, живущие в нем, бывающие почти на всех службах, причащающиеся и т.д., – по какому-то совершенно незначительному поводу, а иногда и без всякого повода вдруг обрушивают на человека столько злобы, осуждения, оскорблений, сколько не встретишь в транспорте или в магазине. Они, так долго пребывающие в Церкви, принимающие Христа, оказываются, в конечном счете, ничуть не лучше неверующей, распущенной продавщицы в магазине или даже нетрезвого пассажира на транспорте. Объяснение этому – отсутствие саморефлексии и самоконтроля. На следующий день или через неделю, они, может быть, и покаются священнику со слезами на глазах, но не по поводу этого конкретного случая оскорбления человека, а вообще (конкретный случай они, скорее всего, тут же забудут). Так может повторяться из года в год, из десятилетия в десятилетие. Женщина живет при Церкви и совсем не работает над собой, не "полагает начала" никакой новой добродетели.

Это отсутствие углубления в себя женщины часто заменяют тщательным изучением и соблюдением обрядности, внешних форм, относясь к ним с невероятным пиететом. Здесь также возникают дисфункции. Часто, не довольствуясь существующими, церковно утвержденными обрядами, они творят свои, дополнительные, соблюдая их с неменьшим рвением. Известны, например, постоянные нарекания священников на то, что во время богослужения, в самые торжественные его моменты, возникают перебранки и выяснения отношений по поводу передачи свечей к какой-то иконе или к празднику – через левое плечо или через правое. Или после помазания в субботу какая-нибудь женщина горячо поучает, что нельзя размазывать помазание – как, мол, нарисовали крест, так пусть и остается. И нельзя ее переубедить даже тем, что сам священник, нарисовав себе крест елеем на лбу, тут же растирает его по всему лицу, рукам и т.д. – в том-то и суть, чтобы весь человек очистился и освятился. Или же женщине, идущей к причастию с покрытой шелковым шарфом головой, с лицом просвещенным, умиротворенным, вдруг кто-то заявляет: "Ты сними его, скорее сними... Нельзя в шелковом причащаться. Он тебя не причастит!" – "Отойдите от меня! Неужели вы не понимаете – это враг через вас меня искушает! Я же к Причастию иду. Как вам не стыдно?" Естественно, душевный покой ее уже нарушен, женщина возбуждена, смущена. И боится: явно, в этом храме какие-то свои правила, которых она не знает. Но священник причащает ее, даже не заметив, что у нее на голове. Скорее всего, он что-то говорил по поводу того, как нужно одеваться к причащению, может быть, по какому-то конкретному поводу, но из его слов было сделано некоторое правило, которое прихожанки тут же взялись жестко соблюдать самым нелепым и недопустимым образом.

Возвращаясь к женщинам из групп Н и П, можно сказать, что они различаются только частотой хождения в храм, чтением или нечтением Евангелия, знанием молитв, в целом же особых мотивационных различий прихода в храм и воцерковления между ними нет. И способ воцерковления у них в значительной степени одинаков: начинают они с тщательного и подробного выяснения, кому и по какому поводу нужно ставить свечку – к той иконе или к этой ...

"У меня сын пьет. Кому мне нужно поставить свечку, чтобы он перестал пить?" – "Мать, да неужели ты думаешь, что достаточно поставить свечку. и все?" – "А что еще нужно?" – "Молиться нужно, постоянно, с чувством, со слезами..." – "А есть специальная молитва? Я бы записала ..." К конкретной иконе – свечку и конкретный текст молитвы прочитать...и самое главное – не перепутать: за пьющего – вот сюда, а за болящего – вот туда. И только медленно, очень медленно пробивается этот внешний слой обрядности и поверий.

Дело даже не в чертах характера, а в житейских обстоятельствах. Женщины из групп Н и П, в отличие от женщин из групп О и С, – горожанки больших городов. У них поблизости открытые храмы, у них более комфортные условия жизни, что освобождает им время. Поэтому они чаще появляются в храмах: женщины из группы Н примерно раз в год, из группы П – несколько раз в год. Конечно, второй вариант благоприятнее: постепенно, в процессе многократного повторения, постоянного напоминания, чтения специальной литературы, разговоров, происходит усвоение основных истин, основ Православия. Но, как мы видим из таблиц, от усвоения до практического применения очень большое расстояние.

Разумеется, в понятиях "женский вариант воцерковления" или "женская подгруппа" есть некоторая условность. Не все женщины воцерковляются по "женскому типу" – иные довольно быстро проходят этот слой внешней обрядности и поверий, погони за эмоциональным состоянием. Они быстрее усваивают внутренние основы религиозной жизни и обретают самоконтроль. Точно так же не все женщины – служащие и пенсионерки в данных группах; должно быть, в них есть заметная прослойка женщин-предпринимательниц. В современной жизни, особенно в городах, такое явление уже не редкость. Очевидно, эти женщины в группе П (как и в группе Н) входят в подгруппу "предприниматели", к которой мы и перейдем.

Эта подгруппа преподнесла нам неожиданность: табл. 23 и 24 свидетельствуют о том, что в группе П в 1992 г. удельный вес лиц, выписавших экономическую прессу ("Экономика и жизнь" и "Коммерсантъ"), был совершенно незначительным (соответственно 4,84% и 2,63%). При подписке на 1993 г., правда, этот удельный вес немного увеличился (до 5,09% по той и другой газете), но ведь число лиц, занятых в бизнесе, составляет около 20% – как же они обходятся без специальной прессы? Может быть, тут что-то не так, и эта группа не такая уж предпринимательская, как показалось по приведенным данным?

Обратимся к мотивационным структурам (табл. 30 – 32). Мотив "накопить деньги, чтобы вложить их в дело", так ярко проявившийся в группе Н, здесь собрал 15,22%, что ниже, чем в среднем по массиву, но для 19,44%, занятых в сфере бизнеса, конечно, что-то значит. Мотив "заработать иностранную валюту" набрал совсем мало – 3,46%. Но вот мотив "коренным образом изменить свою жизнь" собрал 13,49% – это самый высокий балл из всех групп (в среднем по массиву 9,30%). Мотив "приобрести независимость от государства" также набрал самый высокий балл – 11,07% (против средней по массиву 8,55%).

Самый низкий балл среди всего массива набрали в этой группе мотивы "ощущение, что благодаря личным усилиям государство становится более сильным, независимым" (9,72%); "ощущение, что личный труд приближает общество, где все будут свободны, равны и счастливы" (16,67% при среднем 19,00%), т.е. налицо какая-то очень сильная отчужденность от государства.

Но вот мотив "стремление помочь своей стране быстрее выйти из кризиса и вновь стать великой державой" набрал 35,76% (самый высокий балл в массиве, средний – 31,46%), мотив "стремление сделать более сильной, свободной и независимой свою нацию" – 15,29% (опять-таки самый высокий балл по группам при среднем по массиву – 10,89%). Да, с одной стороны, отчужденность, а с другой получается приверженность. Отчужденность от государства и приверженность к нации и стране.

Возникает вопрос, как это все связано между собой и с кем же мы имеем дело – с предпринимателями или с диссидентами?

На угрозу голода и военной опасности – реакция ниже средней, на угрозу безработицы – в пределах средней. Но вот еще группа мотивов: "снижение налогов, предоставление дешевых кредитов" – 28,03% – самый высокий балл среди групп (средний по массиву – 24,43%,); "получение в собственность земли или предприятия" – 20,42% – опять самый высокий балл (средний 17,10 % ). Итак, все-таки это одновременно и диссиденты, и предприниматели.

За первое говорит и табл. 27 (Каналы коммуникации, пользующиеся доверием): после трех мест, занимаемых безусловными "лидерами" во всех группах (TВ "Останкино", Российское TВ и центральное радио), далее в прежде рассмотренных нами группах на 4-м месте следует местное TВ или местное радио, в группе А – центральная пресса, а в группе П и еще в группе Ц – зарубежное радио. Во всех других группах этот канал – на 7-м или на 8-м месте.

За второе говорит табл. 48, где при ответе на вопрос: "На какие группы населения следует ориентироваться государственным деятелям для проведения реформ?" – после первых двух безусловных "лидеров" – "рабочие и крестьяне" и "специалисты промышленности и сельского хозяйства" – группа П (единственная в массиве) поставила на 3-е место руководителей коммерческих структур (22,83% всех выборов – и самый высокий балл среди групп, предыдущая группа Н поставила эту категорию на 4-е место). Далее, анализируя отношение к приватизации, видим (табл. 39 – 45), что за приватизацию крупных предприятий 28% (средний балл – 26,0%, выше только в группе Ц – 29,0%), против – 30,0% (средний – 35%; здесь и в группе С это – самый низкий балл). За приватизацию средних и мелких предприятий – 66,0% (не самый высокий удельный вес, средний 65,0%); зато против – 6,0% (это самый низкий балл, средний – 11%). И, наконец, за приватизацию земли – 75,0% (при среднем – 67,0%), против – 8,0% (при средней – 14,0%) – это самый высокий и самый низкий удельные веса в группах нашего массива. Можно привести еще данные табл. 37, где на вопрос: "Вложите ли Вы собственные деньги в выкуп своего предприятия, если узнаете, что на его приобретение претендует частник?" – ответ: "Нет, так как только частник сможет улучшить работу предприятия" – собрал в этой группе 14,89% голосов – это самый высокий удельный вес по группам, и выше среднего на 3 пункта.

Что же чем вызывается: диссиденство предпринимательством или же наоборот? По-видимому, движение возможно и в том, и в другом направлении. Но в нашем случае, скорее всего, и то и другое вызывалось процессом воцерковления. Человек, пришедший в Церковь, неизбежно отчуждался от господствующей идеологии. Это и понятно – ведь господствующая идеология была атеистической и материалистической. Принято считать, что в период гонения и застоя Церковь была ограничена определенными рамками, ей дозволялось функционировать только в обрядово-культовой сфере, проповедь же всячески "зажималась". Действительно, атеистические чиновники, получающие жалованье от государства, должны были время от времени присутствовать в храмах, слушать о чем говорят священники. Но в 70-е годы по крайней мере в Москве и больших городах, это была уже слишком слабая мера, чтобы помешать проповеди.

В середине 70-х гг. я слушала проповеди отца Всеволода Шпиллера в храме Николая-чудотворца в Кузнецах. Например, по поводу евангельского повествования о том, как Христос напитал пятью хлебами пять тысяч человек, он говорил: "Эти люди отправились за Христом в пустыню, очень далеко. А ведь у них были свои дела, в том числе и неотложные. Но они все бросили, даже хлеба с собой не взяли, настолько сильна была в них духовная жажда, жажда слова Божия. И Христос утолил эту духовную жажду, а потом – и физическую потребность... Говорят, Православие пренебрежительно относится к потребностям человеческого тела. Это неверно – ведь Христос позаботился о людях, чтобы они не ослабели в пути. Он только требует от нас четкого различения, что должно быть в первую очередь, а что – во вторую. Нам говорят, что сначала нужно построить материальную базу. Мы ее начали строить – и строим, и строим. И к чему мы пришли? (Тогда были как раз очередные затруднения, кажется, с мясом и рыбой и еще с кофе или чаем). Мы не построим разумного общества, если не положим в основание камень, который бысть во главу угла. Как учит Христос, – "Ищите прежде Царствия Божия, и вся сия приложатся вам". А Царствие Божие – это правда, мир и радость о Дусе Святе. Вот если это будет в наших душах, – то все у нас будет: любовь к людям, взаимное уважение, душевный мир..." И я слышу, как стоящая позади меня бабушка тихонько добавляет: "И мясо будет, и рыба..." Такая проповедь – удар по основам марксистского мировоззрения, пересмотр – ни много, ни мало – основного философского вопроса, причем в направлении, прямо противоположном тому, что утверждает марксизм и что утверждала наша официальная, государственная идеология.

Другие священники подходили с другой стороны, каждый по своему. Но даже там, где проповедь не была сильна, ищущий человек все равно постепенно "добирался" до "Поучений аввы Дорофея" и до творений преподобных Исаака Сириянина и Иоанна Лествичника, а также до многого другого, что, правда, не переиздавалось со времен революции, но тем не менее сохранялось в старых изданиях, а быстро развивающаяся копировальная техника и коррупция в учреждениях открывали возможности человеку и самому обзавестись такой литературой. И он неизбежно отчуждался от государственной идеологии, от организационных структур государства.

В начале 80-х гг одна матушка (жена священника) рассказывала: "У нас вчера была большая радость. Приехала одна моя крестница. Крестили мы ее зимой, полгода назад. Она учительница, приехала издалека, ничего не знала, не понимала. Батюшка таких обычно не крестит. Я уговорила его. А сейчас вот – является. Встали на молитву, и моя крестница читает наизусть "Трисвятое", быстро и без ошибок. Я спросила, не притесняют ли ее в школе. А она ответила: "Да я уже не в школе. Я ушла. Хочу быть свободной. Пока я учительница, я же не могу открыто ходить в храм, как мне хочется, должна скрываться... Да зачем мне это все? Я ушла и устроилась бухгалтером. В церковь хожу себе, и никто не имеет ко мне претензий..."

В начале 80-х годов к бухгалтерам, инженерам и другим подобным служащим действительно уже почти нигде не "придирались". Люди обычно уходили из учреждений на производство: мужчины – в токари, столяры; иногда – в санитары, некоторые устраивались истопниками, сторожами, дворниками. Иными словами, начав воцерковляться, человек обычно терял свое место, которое было как бы закреплено за ним государством: окончив вуз, он получал работу, на этой работе он должен был работать всю жизнь – никто не мог его прогнать, уволить, не предоставив новой. Если, конечно, он не начинал противопоставлять себя системе – сначала внутренне, идеологически, а затем и своим поведением. Он "выламывался" из указанной ему системы и становился предоставленным самому себе: должен был сам заботиться о своем куске хлеба, о рабочем месте и т.д. Такая жизнь вырабатывала в нем если и не предпринимательскую жилку, то во всяком случае предприимчивость, самостоятельность, ответственность за себя и близких. В конечном счете, когда с развитием перестройки возникла сфера предпринимательства, эти люди были уже подготовленным для нее контингентом.

Следует подчеркнуть, что их предпринимательская и, так сказать, частнособственническая убежденность – выше, чем во всех других группах массива.

Как видно из табл. 52, все группы (кроме группы П) с большим или меньшим разрывом отдали предпочтение государственному сектору, и только представители группы П предпочли частный сектор. Но их сфера – это не торговля и услуги (в этой сфере "закрепилась" по преимуществу группа Н), к приватизации этой сферы группа П относится довольно равнодушно. Это также и не сфера финансов. Их сфера, как можно предположить, – прежде всего производство: в этой группе из 19,44% занятых в сфере бизнеса – 13,33% фермеры. Отсюда – горячая заинтересованность в приватизации земли. И еще следует подчеркнуть, что всего сельских жителей в группе – 21,11%, т.е. две трети их – индивидуальные предприниматели в сфере земледелия. По-видимому, они более всего склонны именно к мелкому индивидуальному предпринимательству.

Отсюда понятно, почему наиболее предпринимательская группа в массиве оказывается не такой уж материально состоятельной (см. табл. 18 – 20): не только в группах А и С (где много "людей системы"), но и в группе Н самые высокие удельные веса лиц с большими доходами. Действительно, какие у фермера, например, или у другого мелкого предпринимателя доходы? Пока что и ситуация для них мало благоприятна. Фермер арендует землю, другой мелкий предприниматель – помещения и средства производства. Аренда "съедает" большую часть дохода от произведенного продукта. С доставкой продукта на рынок, с торговлей – свои трудности в неясной, быстро меняющейся ситуации. А ведь производитель – это золотой фонд нации. Но производитель без собственного предприятия – фигура жалкая. Из табл. 21 мы видим, что в группе П лишь 4,07% имеют предприятия. То, что группа П имеет несколько больше компьютеров, чем другие группы, и лучше обеспечена транспортом (кроме группы А), в целом мало меняет ситуацию.

И в 1992 г. она продолжает быть отчужденной от государства. И хотя государство уже не то, что было несколько лет назад, – все равно группа П ему традиционно не доверяет.

Однако не может человек, а тем более предприниматель, развивающий какое-то производство, жить в полном отчуждении от всего окружающего. Из табл. 33, где приведены "жизненные приоритеты", т.е. ценностные ориентации, мы видим, что группа П выбирает для себя не "личный достаток, приличный уровень жизни", по которому группа Н превысила средний балл на 10,5 пункта и не "счастливый брак", по которому та же группа Н превысила средний балл на 9,5 пункта. В группе П самые большие превышения – на 6,24 и на 6,01 пункта – получили ценности: "мир и стабильность в стране" и "благополучие детей". Этим людям нужно, чтобы они могли рассчитывать на будущее, причем на будущее весьма далекое: они заложили хозяйство, будут работать в нем всю жизнь, а потом оно перейдет их детям.

Затем, вторым планом, идут еще две ценности: "уважение окружающих" и "здоровье" (превышение над средним баллом соответственно на 5,43 и 5,20 пункта). А "личный достаток" и "счастливый брак" имеют превышение над средним баллом всего 3,34 и 2,37 пункта (ниже среднего у них вообще нет альтернатив, все – с небольшими превышениями). Итак, ценности – длительной, постепенной, "кротовой" работы на перспективу: мир в стране, мир и уважение окружающих людей, свое здоровье и благополучие детей.

Но какая же это "страна", в которой должны быть "мир и стабильность" и "благополучие детей"? Согласно табл. 54, в данной группе 42,86% считают, что это будет та жа страна, которую мы имеем сегодня, но несколько укрепившая свои связи с государствами содружества, а 29,59% считают, что нужно укреплять собственное национальное государство. Эта последняя категория – самая большая по удельному весу среди всех других групп массива (средняя по массиву 26,56%). Эта группа мыслит именно в понятиях национального государства.

Из данных табл. 55 и 56 следует, что в этой группе 69,39% высказались за "возрождение самобытного уклада русского народа" (как и в группе Ц, это – самый высокий балл по массиву: превышение над средним на 7,88 пункта). Но, с другой стороны, в этой группе также самый большой удельный вес (34,01%) сторонников "ориентации на западные стандарты жизни" (превышение среднего на 4,85 пункта). При сложении тех и других ответов получается более 105%, т.е. некоторые выбрали одновременно обе альтернативы, не поняв их противоположности (при опросах такое случается).

Разбирая националистические тенденции в группе С, мы констатировали, что, высказываясь за "возрождение самобытного уклада русского народа", группа обнаруживает весьма слабое знание русской культуры и слабое стремление к ее истокам . Мы там выявили отсутствие познавательного пафоса и изначальную отдаленность от истоков культуры. А что в группе П?

Группа П демонстрирует именно познавательную установку. Возьмем чтение исторической литературы (см. табл. 34): чтение исторических романов набрало 68,73% – большой удельный вес, но не самый высокий в группе (самый высокий – в группе С – 70,24%); чтение мемуаров собрало 21,65% – это вовсе умеренный балл, ниже среднего; а вот чтение научно-популярной и специальной исторической литературы – 15,81%, что выше среднего (средний – 12,76%) и почти самый высокий балл (выше – правда, не намного, дала все-таки группа Ц, которая, как мы видели уже, по многим параметрам опережает П); довольно высокий удельный вес (18,56%) читающих документальную литературу – летописи, древнерусские произведения (опять же выше среднего – 15,94%, но ниже, чем в группе Ц), а по активности в данной сфере (собирание документов, архивов, сотрудничество с мемориальными музеями) – по альтернативе, которая собирает очень мало голосов (средняя по массиву 1,01%), группа П набрала 1,72% – больше, чем другие группы.

Посмотрим, как проявляется здесь интерес к философской и богословской литературе. Интересуются русской философией (Бердяев и др.) 19,66% (не очень много, на среднем уровне); зато интерес к богословской православной литературе (С.Булгаков, П.Флоренский и т.д.) проявляют 31,72% (при среднем по массиву – 16,16%). Это выше, чем в группе Ц – правда, группа Ц сильно (более, чем в три раза) превзошла группу П по чтению аскетической литературы, чем и показала, что она – группа воцерковленная, в то время как группа П – полувоцерковленная.

Что касается интереса к историческим памятникам (табл. 36), то группа П имеет самый большой удельный вес лиц, путешествующих по историческим местам (51,04% при среднем 45,40%), при выраженном интересе к справочникам, картам, маршрутам (4,51% при среднем показателе 3,92%); участие в защите памятников – на уровне среднего, а в реставрации – немного выше.

Музыкальный фольклор – это индикатор укорененности в культуре, потому что исторические документы можно изучать, поставив перед собой такую задачу, памятники можно реставрировать по разным соображениям, но вот слушать протяжные русские песни невозможно без специальной настройки уха, которая дается временем и опытом (что, наверное, не касается специалистов-музыкантов, но их и не опрашивали). Итак, ответ "люблю протяжные русские песни" набрал 58,70% (в среднем по массиву 44,94%) – самый высокий показатель среди всех групп массива; ответ "некоторые из таких песен помню с детства" набрал 36,86% (в среднем 27,14%) – опять самый высокий в массиве удельный вес; ответ "люблю петь сам такие песни, пою в фольклорном ансамбле" дали 9,90% (в среднем – 6,67%) – тоже самый высокий удельный вес (см. табл. 57).

То же – с национальными стилями живописи: ответ "люблю" дали 63,82% (в среднем по массиву – 55,62%) и чтением искусствоведческой литературы – 14,68% (в среднем – 10,04%). Та же закономерность – и в отношении к обрядам: "знаю и люблю" – 67,35% (в среднем 53,08%); "участвую в них лично" – 14,09% (в среднем – 10,12%); "организую сам" – 17,98% (в среднем – 12,16%, т.е. самый высокий балл среди групп).

Налицо убедительная демонстрация познавательной установки (литература, живопись, памятники) и близости к истокам, выраженной на уровне интуиции (музыка, обряды). При этом следует постоянно делать поправку на то, что большинство положительных ответов дает, по-видимому не вся группа, а те ее две трети, которые высказались за возрождение "самобытного уклада народа", поскольку ратующие за ориентацию на западные стандарты жизни вряд ли станут пристально читать летописи и православную богословскую литературу – это требует времени и искреннего, горячего интереса. Та треть, которая ориентирована на западные стандарты, лучше потратит это время на изучение иностранных языков, чтение литературы о зарубежной жизни и т.п.

Ниже мы специально остановимся на связи традиционно-национальных ориентаций с процессом воцерковленности. Здесь, занимаясь группой П, отметим лишь: говорить о том, что националистические интересы являются мотивацией прихода в Церковь, пожалуй, не вполне корректно. Это, по-видимому, верно для группы С и, может быть, отчасти – для группы Н, которые, назвав себя православными, очень мало меняют свое поведение, оставаясь по существу людьми, весьма далекими от Церкви. Поэтому возникает вопрос, почему они так себя называют, и начинаются поиски внешней мотивации. Однако, похоже что с переходом от группы Н к группе П значение внешней мотивации падает и возрастает значение мотивации внутренней: человек приходит в Церковь под влиянием логики развития его сознания, т.е. по соображениям духовным и религиозным. Вполне возможно, что эти основные, глубинные соображения могут дополняться какими-то побочными, что внешняя ситуация может замедлять или ускорять его обращение. Националистическая ориентация может быть наследием семейного воспитания ("многие из таких песен я помню с детства"), она может развиваться по мере воцерковления, когда человек начинает "погружаться" в глубины Православия и сознавать связь его ценностей с нашей историей и культурой, но ни в том, ни в другом случае это – не главный стимул его обращения. В самом деле, по чтению исторической литературы удельный вес этих людей превышает средний балл на 3 – 3,5 пункта, по чтению философской – на уровне среднего, а по чтению православной богословской литературы – выше среднего балла более чем на 14 пунктов (!), что говорит о явной целенаправленности.

Эти люди посещают храмы не регулярно, хотя и не случайно: несколько раз в год – это все-таки определенный ритм; около 20% из них причащаются раз в год и чаще, а еще 30% причащались когда-то, давно. В целом это не так уж мало на фоне всех предыдущих групп. Вспомним также, что именно эта группа демонстрирует самое интенсивное участие в жизни Церкви. Самая слабая ее сторона – молитва. Но это, по-видимому, вообще в процессе воцерковления усваивается труднее всего.

Вероятно, наибольшие сложности возникают у них из-за образа жизни. Эта группа, как мы убедились выше, сосредоточена в пределах среднего возраста (от 25 до 45 лет), а это – возраст наибольшей интенсивности профессиональной жизни. Кроме того, предпринимательство в сфере производства требует от человека большой "оборотливости", широкого общения с людьми, умственной напряженности. Все это, естественно, возмущает душевный мир, отнимает время, накапливает усталость. К этому следует добавить и довольно неустоявшийся, не занявший пока своего места в жизни нашего общества образ поведения церковного человека.

Десятилетия люди ходили в храмы урывками и даже иногда тайком. Сейчас они делают это открыто, но рабочее время никак не соотнесено с храмовыми богослужениями, а из праздников, не приходящихся по уставу на воскресные дни, до сих пор легализовано только Рождество Христово. Люди, даже имеющие календари, часто не помнят праздников, в том числе и великих, заранее не готовятся к ним, вспоминают о них накануне или в тот же день. Какое уж тут праздничное настроение? А между тем, ведь праздники – это ориентиры в сплошном течении серых буден. Традиционно в прежней русской жизни вокруг каждого праздника возникали как бы легкие водовороты, завихрения, когда течение обычной жизни прерывалось, "рассекалось", и человек попадал в царство обрядов, песен и общения с другими людьми. А после этого, обновленный возвращался к своим будничным делам. Это были в основном церковные праздники, начинавшиеся длинными красивыми Богослужениями, иногда с крестными ходами, иногда с большими водоосвещениями, иногда – с вербами, иногда – с березками. Каждый праздник имел свое поистине неповторимое лицо. И забыть его было невозможно: он "светил" человеку издалека. А готовясь к нему заранее, человек мог подумать и о причащении, и о других духовных потребностях.

Сейчас, когда старые праздники ушли в небытие, а советские распались, даже средства массовой коммуникации пытаются помочь современному человеку найти какие-то ориентиры, но в силу своей полной некомпетентности постоянно начинают поздравлять нас с Рождеством в середине декабря, т.е. за две недели до праздника (по католическому и протестантскому календарю), и всегда преподносят какую-то окрошку из церковных песнопений, колядок и щедровок, безбожно путая все это между собой.

А вообще-то утверждать новый образ жизни, связанный с традиционными праздниками, а через них – с церковной жизнью крайне необходимо, это очень помогло бы воцерковлению всех групп населения. Но один человек или даже группа людей не могут создать праздник; традиции вообще устанавливаются веками (хотя разрушаются довольно быстро). Тем не менее, нужно что-то делать в этом направлении. Пример – наша группа П: ей явно не хватает темпа и ритма. Убеждения у нее формируются, тяготение есть, а вот навыка к простым повторяющимся вещам никак не образуется.

Группа Ц (воцерковленная, или церковный народ)

В этой группе 205 человек, или 18,7% от православных.

Переходя к этой группе, естественно, хочется сказать: наконец-то, настоящие православные, вот каким должен быть православный христианин! Но, к сожалению, знакомясь с этим "церковным народом", приходится брать в кавычки это выражение. Впрочем, еще вначале мы предупреждали, что эта группа только условно может быть названа воцерковленной, лишь по сравнению со всеми предыдущими.

Действительно, какая же она воцерковленная, если в ней 42,9% никогда не причащались, 20,9% вообще не читали Евангелия, 10,7% ни разу не бывали в храме (это выше, чем в группах П и Н); 30,5% не знают никаких молитв, а 33,5% не молятся вообще. Хотя, с другой стороны, что такое 10,7% никогда не бывавших в храмах, если в группе О таких 92,6% (6,2% затруднились с ответом, и лишь 1,2%, или один человек, ходит в храм). Или другой показатель: в группе Ц никогда не молятся 33,5%, в группе О – 91,2% (8,8% оставшихся затруднились с ответом), в группе С – 69,6%, а в группе Н – 61,6%, т.е. примерно в два раза больше.

Здесь можно сказать, что идеалы христианские, а особенно православные, очень высоки, человек же слаб и немощен, особенно человек современный, живущий в этом быстро несущемся куда-то и все громче орущем мире, изобретающем все больше соблазнов для завистливых глаз этого слабого человека. Соблазнам же нужно сопротивляться, а поставленные перед собой мирские цели достигать трудом и заботами. Все это так. И все же положение ненормальное. Попробуем кое-что объяснить, т.е. построить некоторые гипотезы на этот счет.

Во-первых, как попали в группу "воцерковленных" люди ни разу не бывавшие в храме и ни разу не приступавшие к причастию? Они попали сюда потому, что в группу относили всех респондентов, имевших хотя бы один сильный показатель по индексу воцерковленности. Это означает, что тот, кто ни разу не бывал в храме, по-видимому, либо знает церковно-славянские молитвы, либо молится, либо читает Евангелие, – иначе он не попал бы в эту группу. Но может ли быть, что человек регулярно читает Евангелие или молится церковными молитвами, а в храм не ходит? Как видим, может. Логично предположить, что если человек молится, то обязательно ходит в храм, причащается и т.д. Но оказалось, что это не так. Показатели индекса разошлись между собой. И это само по себе явление примечательное.

Может быть несколько объяснений нехождения в храм верующих людей. Возможно такое объяснение. В группе Ц больше, чем в других, престарелых, немощных и инвалидов. Эти категории чаще других приходят к Богу. Но если такие люди живут далеко от храма, им трудно туда попасть. И если они болеют давно (а храмы стали в массовом порядке открываться только в 1991 – 1992 гг., т.е. фактически за год до опроса), они могли еще не сориентироваться, что где-то поблизости (скажем, в соседней деревне или на окраине города) открылся храм и можно попросить близких отвезти туда больного или же пригласить священника на дом, чтобы он пособоровал и причастил.

Возможно и другое объяснение. Один священник, например, рассказывал: "Позвали меня причастить умирающую. Прихожу. В комнате иконы, на окошке бутылка со святой водой – никаких сомнений, что верующая, благочестивая старушка. Спрашиваю: – Когда в последний раз причащались. – Я, говорит, батюшка, никогда на причащалась. – Как не причащалась? А в храм ходишь? Храм-то рядом с тобой. – Нет, батюшка, ни разу не была – Почему же не была? – А все некогда было..." Ну конечно, – дети, потом внуки, и на двух работах работала... когда-то. А потом? По дому убиралась, стирала, варила, шила. Ну, естественно, на лавочке сидела с соседками, не без этого. И конечно, часами смотрела по телевизору сериалы. И часами – причем многими часами – стояла в очередях за предметами и продуктами, нужными и не очень нужными, за теми, без которых спокойно можно и обойтись. А в результате – на самое важное для верующего человека дело времени-то и не хватило... Есть и такая категория верующих и благочестивых старушек.

Здесь приходится затронуть еще раз тему, которую мы развивали уже выше: хождение в храм должно быть для православного христианина привычным, оно должно стать неотъемлемым элементом образа жизни. Этот образ жизни нужно внедрять, нужно требовать его от новообращенных и неновообращенных, от всех. Помню, при мне один новообращенный христианин объяснял священнику, что он не может быть в храме каждое воскресение, потому что у него сменная работа и скользящий график. Священник сказал ему: "Не можете в воскресенье каждый раз, положите себе за правило: раз в неделю обязательно бывать. Пусть это будет будний день, любой по Вашему выбору. Но каждую неделю обязательно ..." И я знаю, что этот священник следил за своей паствой и за данным христианином – в том числе: как они ходят. А это очень важно: если человек знает, что его отсутствие или, что, может быть, более важно, его присутствие в храме будет замечено, будет оценено, он приложит все усилия, чтобы оправдать возложенные на него надежды. А если вся паства какого-то священника это правило приняла и приспособилась к нему, то любое нарушение его бросается в глаза. И звонят, спрашивают – что с ним, почему не был, не заболел ли?

Относительно непричащающихся церковных людей также может быть несколько объяснений. Одно объяснение – это то, что подобное поведение является естественным развитием нашей истории: обычай причащаться раз в год в Великий пост сложился у нас еще, по-видимому, в XVIII веке. Больше причащаться считалось неблагочестивым. Хотя уже Серафим Саровский (вместо "уже", может быть, правильнее было бы сказать "еще", а точнее – убеждение в том, что православному христианину следует причащаться по крайней мере 12 – 13 раз в год, существовало в нашей Церкви всегда) говорил, что причащаться следует на все великие праздники (это как раз и будет 13 раз в год, т.е. фактически каждый месяц).(Предание гласит, что Серафим Саровский, на вопрос: "Может ли спастись преступник? А убийца?" – отвечал: "Если будет искренно и горячо каяться, то спасется", а на вопрос "Спасется ли человек, который не причащался Святых Христовых Тайн?" – ответил: "Не мню" – т.е. не думаю.). Но обычай установился. А затем тенденция продолжалась. Человек не всегда ведь может причаститься в Великий пост: он может заболеть, или быть в отлучке – и в этот год он остается без причастия. На следующий год ему может помешать что-то другое и человек вообще теряет ощущение необходимости причащаться с какой-то регулярностью: ежегодное причащение превращается в причащение раз в несколько лет, а потом, уже в связи с нашей советской действительностью, когда храм за много километров, и появляться в нем небезопасно, и т.п., возникает убеждение, что можно и не причащаться: помолимся дома, поставим свечку в храме сами или попросим кого-то – и достаточно. Бог все видит, он видит, что мы веруем, и простит. А дети, которых из соображений безопасности не причащают (а часто и вовсе не водят в храм), вообще теряют понимание о том, что такое причащение. Так тенденция логически завершается.

Другое объяснение – возникновение барьера у человека новообращенного или вновь пришедшего в Церковь после перерыва, отхода от нее. Ему кажется, что это не так просто – подойти и причаститься, это великая святыня, надо подождать, еще "выдержать" себя, подольше походить, больше молиться, дольше поститься и т.п. Такому человеку часто необходим толчок.

Так, один священник при мне убеждал вновь пришедшую в Церковь женщину, что ей нужно причаститься, а она доказывала, что она не готова, что она еще совершенно недостойна. На это он ей сказал: "Что значит – недостойна? А если Вы еще год будете ходить в храм, прочитаете 40 акафистов и попоститесь полгода, тогда Вы станете достойной?" Это заставило женщину задуматься, и она ответила: "Думаю, что нет". Священник тихо сказал: "Мы никогда не бываем достойны. Я служу давно и всегда, причащаясь, чувствую себя недостойным. Это – нормально, так и нужно приступать к причащению. Идите попоститесь три дня, прочтите Последование ко Святому Причащению с тремя канонами – и приступайте". Она решилась. И после этого стала причащаться с определенной регулярностью.

Вновь обратившиеся, особенно интеллигенты, часто не различают обряды и таинства. Они принимают причащение за обряд, каких много в Церкви – такой же, например, как поминки по усопшим, принесение в храм березок на Троицу или вербы в вербное воскресение. Это, мол, хорошо и красиво, и освящается Церковью, но принципиального значения не имеет. А поскольку часто в Церковь человек приходит с привитым ему пренебрежением к обрядам (он уже слышал про "обрядоверие" и т.д.), то он и считает: пусть они там причащаются, а я без этого обойдусь, я непосредственно с Богом общаюсь в храме, и мне хорошо. "Бог слышит меня" – говорил один из таких новообращенных. Ему казалось, что он уже всего достиг, а эти обряды ему только мешают.

Вот так и набирается в группе Ц около 43% никогда не причащавшихся.

Прежде чем перейти к разбору других характеристик индекса воцерковленности, обратимся к демографическим показателям группы Ц.

Распределение по полу почти обратно тому, что мы имеем в группе О: там почти две трети мужчин и треть женщин – здесь, наоборот, мужчин 38,54%, а женщин 61,46% (см. табл. 14).

Размеры группы пожилых людей – старше 55 лет (см. табл. 14) – несколько выше, чем в среднем по массиву (14,57%) и по группе православных в целом (16,91%), составляя 17,56%, что, впрочем, ниже чем в группах О и С. Похоже, что и среди "церковного народа" "старушки" уже не составляют большинства. Молодежи до 25 лет в группе Ц несколько больше, чем в среднем по массиву (12,41%) и по группе православных (12,25%), а именно – 13,66%. В этой группе 50,0% приходится на возраст от 25 до 45 лет, т.е. женщин, много, но они уже не старушки, а скорее – среднего возраста.

Что касается образования, то наблюдавшаяся до сих пор тенденция роста удельного веса лиц с высшим образованием от группы О к группе П на группе Ц нарушается. Здесь этот удельный вес вновь опускается до 37,75%, что ниже, чем в группе П, но чуть выше, чем в группе Н (в нашей "молодежной" группе). Он ниже, чем в среднем по массиву (45,24%), но выше, чем по всей группе православных (35,53%). Лиц с неполным средним образованием – 14,71%, что опять-таки выше, чем в группах П и Н, но ниже, чем в О и С (см. табл. 15).

Жителей больших и столичных городов – 56,87%, что чуть ниже чем в двух предыдущих группах, но чуть выше, чем в среднем по массиву (56,06%). Много также жителей небольших провинциальных городов – 27,45%, т.е. больше четверти. А жителей села меньше, чем во всех прочих группах – 15,69% (в среднем по массиву 20,39%, а по группе православных – 20,93%). Вспомним, что в группе О как раз удельный вес деревенских жителей самый высокий – 35,0%, и нам придется пересмотреть представление о сельской России как о хранительнице русской культуры. Что-то она хранит, эта сельская Россия, но никак не Православие. Православие сохранилось там, где были открыты храмы пусть хотя бы один на миллион населения, но туда можно было прийти (см. табл. 16).

Чем действительно сильно выделяется группа Ц, так это числом лиц, живущих на пособия: их 27,0%, что сильно превышает все средние значения (по массиву – 15,32%, по православным – 19,01%). Из них больше половины – пенсионеры (около 15,0%). Поскольку в группе Ц не очень много лиц старше 55 лет, то сюда, очевидно, входят и инвалиды (табл. 18). Выше мы уже сделали предположение, что здесь должно быть много инвалидов и немощных, так как, с одной стороны, они чаще, чем другие группы населения, обращаются к Богу, а с другой стороны, у них больше времени на удовлетворение своих религиозных запросов.

В группе Ц продолжается тенденция к уменьшению удельного веса рабочих (см. табл. 17): здесь их 26,85% (вместе с подсобными), что ниже, чем в других группах, и ниже всех средних (по массиву – 31,82%, по группе православных – 37,48%). Зато увеличивается удельный вес (38,97%) служащих (с высшим образованием и без него) – впервые он превышает удельный вес рабочих. Это, правда, относится только к группам православных, так как по группе А такое превышение также существует (там служащих – 30,40%, а рабочих – 28,68%, но, как видим, в группе А разрыв около 4%, а в группе Ц – около 12%). Руководящая верхушка здесь невелика (12,33%) – меньше, чем в группах П и Н, и ниже, чем в среднем. Зато много фермеров (10,96%), что меньше, чем в группе П, но больше, чем во всех других. Люди других профессий составляют 5,48%. Это, по-видимому, художники и вообще люди свободных профессий, но могут быть и работающие при храмах, надомники. Интересно отметить, что среди воцерковленных 5,47% старших и младших офицеров (и в группе П их было 7,56%) – это также, по-видимому, категория, повышающая в этих группах процент непосещающих храмы или посещающих их случайно. Их воцерковленность выражается, как можно предположить, в более или менее регулярном чтении Евангелия – это в армии еще до революции было традицией, как показывает литература (см. табл. 17).

В связи с данными по профессиональной структуре и образованию интересно затронуть также данные по наличию библиотек. В этой группе самый большой удельный вес лиц, владеющих большими библиотеками: владельцев книжных собраний в объеме более 1000 томов – 17,56 % (это чуть ли не вдвое выше средней по массиву – 9,80%); за группой Ц с приличным разрывом в этой области идет группа П (10,54%), затем – группа Н (9,13%); группа А, которую мы назвали при анализе "читающей и мыслящей", включает 8,04% таких лиц. Если же взять две последние категории владельцев библиотек (500 томов и больше), то в группе Ц это – 32,68% (средняя по массиву – 24,20%, в группе П – 23,81%, в группе Н – 19,28%, в группе А – 25,77%), т.е. все прочие сильно отстают от нее. Так что, несмотря на понижение в этой группе удельного веса людей с высшим образованием по сравнению с группой П и тем более – с группой А, она оказывается довольно читающей, и читающей именно книги. А вот число лиц, не читающих прессу в этой группе, также самое большое – 15,1% (см. табл. 22 и 24).

Такая вот разнообразная группа: в ней и простой народ, и высоколобые интеллектуалы, и фермеры и офицеры, и, по-видимому, художники, и такое впечатление, что все любят читать. Посмотрим, например, табл. 34 и 35. Исторические романы читают, но удельный вес их любителей – самый низкий по группам, а вот читателей мемуаров, напротив, самый высокий – 28,92% (при среднем по массиву 24,78%, т.е. разрыв 4,14 пункта); читателей специальной и научно-популярной исторической литературы 16,67%, древне-русской литературы и летописей – 26,47 % (здесь уже разрыв со средней 10,53 пункта); читающих философскую литературу – 30,35% (при средней по массиву 16,16%, разрыв – 14,29 пункта), а аскетическую – 26,37% (при средней 5,71%, и тут уж нет никакого сравнения с другими группами!). Здесь читают и, по-видимому, покупают книги, при том, что это – одна из самых бедных групп (см. табл. 18 и 20): по уровню доходов она следует непосредственно (и даже без особого разрыва) за группой О – самой бедной в массиве.

Проанализируем темы, интересующие в газетах представителей разных групп (табл. 25). "Вопросы культуры и искусства" в группе О на 10-м (предпоследнем) месте – удельный вес интересующихся ими составляет 11,25%; в группах С и А – на 9-м (соответственно 16,61% и 15,50%); в группах Н и П – на 8-м (22,62% и 23,81%), а в группе Ц – на 7-м (25,98%). Эта группа с большим уважением относится к культуре вообще и к своей, русской культуре – в частности.

Рассмотрим интерес к историческим памятникам. Туристические путешествия к ним совершали 46,31%, что не так уж много – чуть выше средней (45,40%), но можно предположить, что на их доходы не очень-то попутешествуешь; зато интерес к изучению справочников, карт у них самый большой (7,88% при средней 3,93%, т.е. вдвое выше). В защите культурных памятников они участвовали меньше, чем в среднем по массиву (соответственно 2,46% и 2,87%), но вот в реставрации этих памятников на общественных – подчеркнем это – началах участвовали 5,91% группы (в среднем – 2,51%) – см. табл. 36.

Та же закономерность – в отношении к национальной живописи: "люблю" – 65,84% (при средней – 55,62%), "читаю искусствоведческую литературу" – 19,80% (при средней 10,04%, т.е. почти вдвое выше); наконец, "могу сам писать вещи в подобном стиле" – 3,96% (при средней – 1,65%; превышение более чем в два раза); – ну конечно, где же и быть иконописцам, как не в группе Ц! (см. табл. 58).

Показатели любви к музыкальному фольклору и к протяжной русской песне (табл. 57) – самые высокие в массиве; по категориям "помню с детства" и "сам могу петь" – небольшая уступка группе П, скорее, эти две группы "поделили лавры" (это и понятно: настройка уха церковным пением). И то же – в отношении обряда: "знаю и люблю" – 70,15%, часто участвую в них – 15,42% – это самые высокие удельные веса в массиве (см. табл. 59).

Еще раз хочется сказать: в этой группе чувствуется глубоко укорененная культура, причем не только на уровне чтения и знания, но больше – на уровне образцов и архетипов, впитанных с детства. Что это такое? Попытаюсь показать на примере.

Я знала одну женщину, которую можно считать образцом глубокой внутренней культуры, не связанной с образованием, чтением книг и т.д. Она была медсестра, уже пожилая и на пенсии (в молодости всю войну прошла фронтовой медсестрой). Родом она была из села, но к тому времени как я ее узнала, – жительница столичного города. Читала плохо, а к старости вообще не могла читать из-за слабого зрения. Но медсестрой она была очень хорошей – не по образованию, а по призванию. Когда в доме кто-то заболевал, она приходила к человеку, иногда малознакомому, мерила давление, объясняла, что нужно, по ее мнению, делать, а чего ни в коем случае нельзя. При этом она никогда не стремилась лечить во что бы то ни стало. Она спрашивала, что рекомендовал врач, и обычно действовала в русле, так сказать, поставленного диагноза. В этом также чувствовалась хорошая медицинская культура.

В отношении с людьми она всегда была очень сдержанна и, что меня поражало, видно было, – что ей неприятно говорить о человеке плохо за глаза. Если ей что-то не нравилось, она стремилась высказать это человеку в лицо. Иногда это обижало людей, но, с другой стороны, она всегда с готовностью оказывала людям услуги и никогда ни копейки за это не брала. Даже предложить ей деньги за что-то было неудобно: она обижалась. И вообще о деньгах говорила мало. Видно было, что обычные разговоры о пенсиях, о ценах, о том, кто что купил или собирается купить, ей были скучны. С удовольствием она говорила о своих внуках, о знакомых, вспоминала события из прошлого. Она не брала ничего чужого, в этом отношении ей можно было доверять абсолютно.

Одна из ее близких и давних знакомых была привлечена баптистами, сделалась их горячей последовательницей и с фанатизмом неофитки стала обращать Елизавету Алексеевну в свою веру. Та вежливо слушала, но не обращалась. Знакомая напирала все сильнее. Тогда она пришла ко мне за советом, как ей ответить этой баптистке.

Ей было интуитивно ясно, что обращаться не нужно, но у нее не было аргументов. Из моих аргументов ей по сердцу сразу пришелся один, и при следующем разговоре она сказала: "Все мои предки и родители мои веровали православно – что, по твоему, они были глупые? И я теперь должна бегать и искать себе другую веру? Так серьезные люди себя не ведут". И выслушав длинную взволнованную тираду (разговор шел по телефону), прибавила уже от себя аргумент: "Вот видишь, какая ты стала раздражительная, ругаешь всех, кричишь, раньше в тебе не было такой злости. Зачем нужна такая вера, которая так озлобляет человека?" Оппонентка обиделась и швырнула трубку. А Елизавета Алексеевна облегченно вздохнула: "Вот и хорошо. А то надоела она мне: звонит и звонит, кричит и кричит..."

По заданному нами индексу она прошла бы при опросе как воцерковленная, так как ответила бы, что молится "церковными молитвами". Но что это были за молитвы! Однажды она спросила меня: "Правильно ли я молюсь?" Надо сказать, что в течение всей жизни ее связь с Церковью ограничивалась подачей записочек и свечей (самой или через других). Лишь два года назад, когда в нашем районе открылась маленькая церквушка, она смогла в нее ходить – к этому времени ей было уже 72 года, она была больна диабетом, двигалась с трудом и могла выходить только на ограниченное время. Но церковь была очень близко от дома, и она, зайдя туда раз и другой, стала спрашивать о началах службы, о расписании богослужений и понемногу стала ходить более регулярно. Свою роль сыграла в этом и семилетняя внучка, которая потянулась к Церкви и постоянно просила бабушку пойти в храм. И возник вопрос – как правильно молиться. Она прочитала мне странную молитву, в которой было все – и "Отче наш", и отрывки из утренних молитв, и даже какой-то кусочек, кажется, из последования ко Святому Причащению. Я сказала ей, что такие вещи надо спрашивать у священника. Она пошла на исповедь и прочитала священнику свою молитву. И он сказал: "Если Вы привыкли молиться так, то и молитесь дальше, только читайте молитву как можно чаще". В первый и единственный раз в жизни она причастилась за полтора или два месяца до смерти...

Есть люди, которых мы называем культурными, потому что они знают и всегда могут сформулировать и применить в требуемой ситуации основные ценностные приоритеты своей культуры. Но есть и другие – тоже культурные, потому что твердо руководствуются нормами поведения, вытекающими из этих приоритетов. У них есть интуитивное ощущение своей культуры, ее целостности и системности, хотя вербально они и не умеют формулировать принципов, которыми руководствуются. В группе Ц, по-видимому, вторых больше, чем первых. Но они незаметны, потому что культурность их не проявляется ни в размерах библиотек, ни в чтении богословской или даже аскетической литературы, ни даже в четком знании молитв. Тем не менее, они несут в себе, как закваску, основные положения православной культуры и, "прибившись" к Церкви, начинают воцерковляться, хотя делают это своим, интуитивным способом. Их трудно выявить, "охватить" какими-то показателями. Поэтому мы здесь и оперируем примерами, наглядными фактами и реальными ситуациями, чтобы дать представление о том, с кем мы имеем дело в этой сфере.

Итак, в группе Ц мы имеем две категории культурных людей: культурных по убеждениям и культурных по поведению. Здесь важно слово "культура", потому что в нем сближаются и сплавляются (именно в этой группе) национальные и православные компоненты. Хотя представители второй категории ("культурные по поведению") в понятиях "нации", "национального государства" не работают, не мыслят. Впрочем, не мыслят они и в понятиях "государства". Все мотивационные стимулы, так хорошо сработавшие на группах О и последующих, очень слабо отзываются в сознании группы Ц. "Ощущение, что благодаря Вашим усилиям государство становится более сильным, независимым", "Стремление сделать более сильной, свободной и независимой свою нацию", "Ощущение, что Ваш труд приближает общество, где все будут равны, свободны и счастливы", "Стремление помочь своей стране быстрее выйти из кризиса" – все это собрало число голосов в лучшем случае на уровне средних данных, а в основном – ниже. И только (примечательно!) "Ощущение, что при плохой работе разрушается природная среда" вызвало у них отклик – 14,71% высказались за этот стимул, (что выше среднего – 9,65% и самый высокий балл по группам). Наверное, им ближе всего были бы понятия "страна" и "народ", а не "государство", "нация" или "общество". Все экономические стимулы (даже "накопить деньги для детей") также получили весьма слабую реакцию, только "угроза голода" и "угроза безработицы" да еще экономическая политика "снижения налогов и предоставления дешевых кредитов" дали слабенькое превышение над средними показателями. "Получение в собственность земли или предприятия" – на среднем уровне (17,07% при среднем 17,10%). Но вот единственное, что выбирается ими, – это "Возможность проявить способности, найти свое призвание" – 15,12% (а в среднем – 11,88%) – самый высокий бал (см. табл. 30 – 32).

Ценность осуществления своего призвания очень логично увязывается у них с неотзывчивостью на экономические стимулы: призвание реализуется человеком независимо от того, поощряются его действия материально или нет. И это свойственно не только людям искусства, но часто и врачам, и педагогам, особенно одаренным, ощущающим избранную сферу как наиболее пригодную для реализации своих способностей.

Такой стимул, как желание сохранить экологическую среду, также не связан с материальными поощрениями. Наверное, никто никогда никому еще не платил за сохранение природной среды. Если человек поставил себе такую задачу, то потому, что добросовестно и ответственно относится к миру, в котором живет. Эта добросовестность и ответственность не зависят не только от вознаграждения, но и от политической ситуации, правящих партий, государственного устройства. Это – как бы вневременная функция, и понятно, что оба эти мотива вполне естественны для религиозного человека.

Наверное, наиболее отчетливо связь между ними установил один наш респондент при опросе участников фольклорных ансамблей (об этом опросе мы упоминали выше). Это был не тот молодой человек, который пошел на реставрацию Данилова монастыря, чтобы посмотреть, что это за люди, работающие бесплатно. Это был другой – физик, кандидат наук. Когда его спросили, почему он так много времени уделяет пению в ансамбле, какое значение он этому придает, он ответил: "Тот пласт фольклора, который мы поем, уже довольно сильно разрушен, но еще существует. Может быть, произойдет его возрождение. Сейчас важна культурная преемственность в этой области. Многие этого не понимают. Другие понимают, но не могут петь, у них нет способностей. Я могу петь, у меня есть способности, и я считаю это важным. Поэтому я и пою". Сплав этих двух стимулов – понимание важности и наличие способностей, – по-видимому, один из самых сильных мотиваторов.

А теперь посмотрим на "жизненные приоритеты" группы Ц (табл. 33). Здесь две сильных кульминации: "нравственное поведение, безгрешность" – 52,20% (в среднем – 36,84%, т.е. превышение над средним на 15,36 пункта) и "уважение окружающих" – 64,39% (при среднем 55,59%, превышение на 8,80 пункта). Прочие превышения незначительны. Можно лишь сказать, что это вполне религиозные ценности – уважение нравственного закона и ориентация на ближнего своего.

Но есть тут один необычайно интригующий момент. Дело в том, что превышение именно по этим ценностным приоритетам, и даже еще большее, чем группа Ц, дала группа О – этот антагонист группы Ц по степени воцерковленнности: у них по "нравственному поведению, безгрешности" превышение над средней – на 19,95 пункта, а по "уважению окружающих" – на 11,48 пункта. Есть какая-то таинственная связь между этими внешне противоположными группами (ведь и половая структура, и возраст, и профессиональная структура у них разные). Но если говорить не метафорично, то проще всего предположить, что в группе О почти нет культурных людей, читающих книги и умеющих формулировать свои ценности и, напротив, много таких, которых выше мы назвали культурными на уровне поведения, утверждая, что как раз в них – православная "закваска", поскольку наша национальная культура, которую они интуитивно берут за основу своего поведения, "насквозь пропитана" Православием. Их сложно выявить, поскольку они не владеют вербальной сферой, мало читают (и читают преимущественно прессу), часто оперируют речевыми штампами, неверно отражающими их реальные убеждения.

Отметим и еще один любопытный момент. Такой "жизненный приоритет", как "успех, самореализация", получивший в группе О более половины всех голосов (54,88% при среднем 42,36% – превышение на 12,47 пункта), в группе Ц получил лишь 44,39% (превышение всего на 2,03 пункта). Это при том, что стимул "возможность проявить свои способности, найти призвание", как мы только что видели, набрал гораздо больше голосов, чем в среднем. Может быть, не понравилось слово "успех", а впрочем, 44% – это тоже не так уж мало.

В целом мы имеем перед собой группу, мотивационными механизмами которой крайне трудно манипулировать. Правда, как на зацепку можно указать на "уважение окружающих", к которому группа Ц чувствительна. Но здесь придется уточнить, что "окружающие", на которых мы ориентируемся и к уважению которых чувствительны, это не те люди, с которыми мы ездим в транспорте или ходим в походы, и часто даже не те, с кем рядом работаем. "Уважаемые", "значимые" окружающие – это наше ближайшее окружение, те первичные группы, внутри которых всегда очень высок уровень согласия по основным ценностным параметрам. Но это неформальное окружение очень трудно (а по большей части и просто невозможно), использовать для влияния со стороны внешних структур на человека, находящегося внутри. Такое окружение, как правило, не позволяет манипулировать данным человеком – напротив, оно его защищает, оно служит ему как бы раковиной, внутри которой человек может спастись от внешних невзгод и давлений, что хорошо известно российским диссидентам, и не только им.

Таким образом, внутренние ориентации немного прояснились; попробуем теперь посмотреть внешние – так сказать, ситуативные, т.е. действующие в современной обстановке.

На какие группы населения, по мнению группы Ц, следует ориентироваться государственным деятелям для проведения реформ. Напомним, что первые места во всех группах заняли одни и те же категории – "специалисты промышленности и сельского хозяйства" и "рабочие и крестьяне" с небольшим разрывом между ними (в частности, в группе Ц соответственно 28,92% и 27,94%). на 3-м месте – "малообеспеченные слои населения" (23, 04%); на 4-м, как и в группе С, "независимые фермеры" (21,57%); на 5-м месте – "специалисты науки, культуры и искусства" (20,59% – все-таки с большим пиететом относится к культуре наша группа Ц!) и только на 6-м месте – "руководители коммерческих структур" (20,10%). Напомним для сравнения, что в группе П они на 3-м месте, в группах Н и А – на 4-м, в группе О на 5-м, а вот в группе Ц – на 6-м. Правда, есть еще группа, отправившая коммерсантов на 8-е место (это группа С), но и 6-е место – тоже довольно низкое (см. табл. 48).

За приватизацию земли высказались 70% группы Ц, что не так уж много по сравнению с другими, поскольку все высказывались за приватизацию земли активно (в среднем – 67,0%, а группа П, как помним, набрала даже 75% голосов); за приватизацию крупных предприятий – 27% (в среднем – 26%); за приватизацию средних и мелких предприятий – 70% (в среднем – 65%; самый высокий балл среди групп – 70%); за приватизацию сферы торговли и услуг – 45%, а в среднем – 44% (см. табл. 39 – 44).

В целом наибольшее одобрение получила приватизация земли и мелких и средних предприятий, что говорит скорее всего о настроенности группы Ц (как и предыдущей) на мелкое производство и фермерство. Об этом же говорит и довольно высокое место, отведенное "независимым фермерам" в качестве объекта ориентации политиков (см. табл. 48).

Необходимость введения режима жесткой руки для поддержки частного сектора (см. табл. 50) одобряют (очень и умеренно) 33% группы (в группе П таковых было, как помним, 34%, и это был самый высокий балл в массиве при среднем 27%) (таблица 66). Необходимость того же режима для поддержки государственного сектора одобрили, однако, 38% – это самый высокий бал в массиве, средний – 31% (см. табл. 51). За ориентацию политики в первую очередь на государственный сектор (см. табл. 52) высказываются 42,65%, за ориентацию на частный сектор – 30,39%. Разрыв, как видим, составляет 12 пунктов. Нужно сказать, что все группы, кроме П, высказались таким же образом – правда, с различным разрывом удельного веса этих двух ответов: в группе Н разрыв составляет 10 пунктов, в группе С – 18, в группе О – целых 29, в группе А – 19. Так что группа Ц по этому показателю тяготеет все же к группам П и Н. Вспомним, что и занятых в бизнесе в ней 13,5% (см. табл. 18) – это между группой П (в которой их 19,44%) и группой Н (12,33%), и где-то рядом с группой А (13,35%).

В целом, по-видимому, определенная готовность к мелкому предпринимательству в данной группе существует, но реализации этой готовности препятствует как демографический состав группы – большое количество женщин (около двух третей) и большое количество живущих на пособия (27,0%, или более четверти), так и низкие доходы, что, впрочем, может быть отчасти обусловлено этой самой демографией. Предприятиями в этой группе владеют 2,97%, что несколько выше средней (2,71%), но ниже, чем в группах П (4,07%) и Н (4,07% и 4,15%); акциями – 3,96%, что ниже средней (4,55%). Предпринимательством эта группа более активно займется, как она и отметила в ответах на вопросы о мотивационных структурах, когда изменится политика: понизятся налоги и появятся дешевые кредиты. Сейчас в ней около 11% фермеров (10,96%) на 15,69% сельского населения (больше двух третей) – ни в одной группе нет такого соотношения. А при изменении политики в указанном направлении их может стать еще больше.

Следует добавить, что, по нашему убеждению, "церковный народ" хорошо может работать и в коллективных предпринимательских структурах типа монастырей и церковных общин. Подобные структуры функционировали в дореволюционной России и были неплохими предпринимателями-производителями. После ослабления давления на Церковь со стороны государства появились определенные ожидания относительно ее деятельности, но предполагающие почему-то исключительно благотворительную, неоплачиваемую деятельность. Она существует в настоящее время, но в очень небольших размерах. И тому есть ряд причин.

Первая причина – большая нужда самих монастырей и общин в средствах, поскольку государство отдает им храмы и строения не в том состоянии, в котором отбирало, а в совершенно разрушенном, не предоставляя никакой компенсации. Естественно, усилия общин и монастырей направляются в первую очередь на восстановление своей "среды". Кроме того, они должны сами себя содержать.

Вторая причина заключается в том, что бесплатная помощь, оказываемая больницам, детским домам и т.п., часто оказывается неэффективной: продукты, направленные через административные структуры, большей частью не достигают тех учреждений, куда направляются, а по пути растаскиваются или портятся, услуги же, когда они "вкраплены" небольшими фрагментами в общий контекст очень плохой работы оплачиваемого официального персонала, не оказывают улучшающего воздействия. На рынок же эти структуры пока не выходят, поскольку рынок весьма неупорядочен, дик, в нем много не просто аморальных, но и прямо преступных элементов: человек со строгими моральными принципами, а также и коллективный предприниматель, ориентированный подобным образом, будут на нем всегда в невыгодном положении, в проигрыше.

Может быть, до того, как наш рынок более или менее цивилизуется, есть смысл искусственно создать на нем какие-то ниши, способствующие утилизации продукта этих коллективных предпринимателей, чтобы он достигал своего потребителя наиболее прямыми и удобными для тех и других путями, на которых нет хищных посредников и бюрократов, поскольку и потребители ведь тоже – субъекты слабые и беззащитные: детские дома, больницы, дома престарелых. Монастыри, расположенные в сельской местности, могут производить продукты животноводства, овощи, ягоды, мед и т.д., а расположенные в городе (особенно женские обители), могут оказывать услуги клиникам, детским санаториям и тем же детским домам и домам престарелых. Включение нескольких сильных монастырей и общин в обслуживание, например, московских клиник заметно оздоровило бы ситуацию в сфере здравоохранения. Мы коснулись этого вопроса именно здесь, так как для нашей "маломощной" группы Ц особенно необходимо включение в такие коллективные структуры, чтобы войти в сферу предпринимательства, в которой она могла бы проявить себя как производитель.

Лица из группы Ц, по-видимому, наиболее чувствительны к наличию стабильного и благожелательного окружения, и коллективный субъект предпринимательства именно такую среду может им создать.

Еще одна характеристика группы Ц – ее традиционализм (см. табл. 55 – 56). Удельный вес лиц, высказавшихся за возрождение "самобытного уклада русского народа", составляет в ней 69,61% (больше средней – 61,51%) – самый большой среди всех групп массива. Относительно же ориентации "на западные стандарты жизни" свое согласие высказали 26,96% – меньше, чем в других группах (средняя – 29,14%).

Впрочем, такой традиционализм вовсе не означает полного отрицания всего нерусского. Более половины группы (56,6%) высказались за то, что мы пока мало заимствуем, надо заимствовать больше, хотя при этом подавляющее большинство оговаривается, что заимствовать нужно "больше, но с умом, а не все, что попало" (48,8%); за то, что надо меньше заимствовать, высказалось 29,8% (при этом на "ум" сослались 21,5% – "меньше заимствовать, больше жить своим умом"). Против всяких заимствований высказались 2,0%, что ниже среднего (2,3%), а за то, что заимствовать нужно как можно больше, высказались 5,4%, что также ниже среднего (9,2%) и ниже, чем во всех других группах (см. табл. 60). Так что взгляды, как видим, вполне умеренные.

В какой же области, по мнению этой группы, мы заимствуем недостаточно? Здесь как и в других группах не было высказано каких-то особых предпочтений, прежде всего была названа "экономика" (39,5% – самый большой удельный вес ответов для данной группы, но по сравнению с другими в данном вопросе – самый низкий; средняя – 47,6%, в группе А – 50,6%, в группе С – 49,2%). Следующий, так сказать, приоритет – заимствования в области науки и техники: 16,6% считают, что мы заимствуем мало (это не самый низкий удельный вес, но ниже среднего (19,1%). Немногие считают, что мы мало заимствуем в сфере политического устройства (9,3% при средней 10,6%) и в сфере культуры (6,3% – на уровне средней). Но вот интересно, что 11,7% (заметно, если сравнивать с предыдущими цифрами) считают, что мы недостаточно заимствуем в сфере межнациональных отношений. Что под этим подразумевается, совершенно непонятно – как непонятно и то, что имелось в виду под "другими областями", на которые сослались 6,8% группы Ц (при средней по массиву – 3,1%); вполне вероятно, что при этом часть людей имела в виду отношения государства и Церкви (см. табл. 61).

В целом есть в этой традиционно ориентированной группе естественный национализм, но весьма умеренный, сбалансированный, не агрессивный.

Именно благодаря своему традиционализму и национализму мы до сих пор, при нашей тотальной догматической и катехизической безграмотности, не шарахаемся в сторону все новых Богородичных центров и церквей Христа, а также все более учащающихся явлений новопришедших Христов как мужского, так и женского пола. Оппонировать им мы, пожалуй не в состоянии, но есть у нас чувство (важное для нас самих), что за нашими плечами – тысячелетняя культура, а за ними – ничего нет. И это – правильное чувство, несмотря на то, что нашей тысячелетней культуры мы, к большому стыду и глубокому сожалению, совершенно не знаем. Это относится, конечно, более всего к группе Ц, отчасти – к группе П и, должно быть, к группе О также (как это ни нелогично может показаться на первый взгляд). А в общем между ними не так уж много различия в отношении приобщенности к этой тысячелетней культуре.

Мы дошли до самой воцерковленной группы и нашли в ней 42,9% никогда не причащавшихся, 20,9% никогда не читавших Евангелия, 30,9% не знающих никаких молитв, 33,5% практически никогда не творящих молитв. Вот такая грустная статистика.

Поставим вопрос иначе: а сколько же в ней нормально воцерковленных? Прямого ответа на него дать невозможно, так как характеристики индекса воцерковленности сильно разошлись, что мы объяснили выше, в начале данного подраздела. Но по отдельным характеристикам получается следующая картина: по посещению храмов (раз в месяц и чаще) – 6,5% (от православных); по причащению и исповеди (несколько раз в год и чаще) – 3,3%; по чтению Евангелия – (регулярному) – 6,4%; по знанию молитв – 5,3%; по чтению молитв – (молятся церковными молитвами) – 7,0%; по участию в церковной жизни – 1,3%.

Иными словами, по посещению храма и чтению Евангелия (т.е. если опустить все другие характеристики) – около 6,5%, а по исповеди и причащению – в два раза меньше. Это – по всей группе "православные" (47,7% от населения); следовательно, по населению – в два с лишним раза меньше.

Распределение этого церковного народа по территории России, конечно, весьма неравномерно: в центрах религиозной жизни он концентрируется и становится заметным. Но зато на прочих пространствах нашей необъятной страны он в той же степени разрежается и становится исчезающе малым. Повторим здесь еще раз: насколько процесс развенчания атеизма в нашей стране фактически завершился, настолько же процесс воцерковления обращающегося населения (а процесс обращения находится как раз где-то в середине) можно считать едва-едва начавшимся.

Корреляция некоторых характеристик с показателями воцерковленности

1. Существует корреляция с половой структурой по группам, отражающим процесс обращения и воцерковления, – от группы А, в которой сильная смещенность в пользу мужчин (78,85%:21,15%), через группу О (64,83%:35,37%), с небольшим "провисанием" на группе С, где несколько раньше, чем положено по тенденции, начинается смещение в пользу женщин (43,64%:56,36%), к группе Н, почти полностью равновесной (50,68%:49,32%), затем – нарастание смещения в пользу женщин в группе П (47,46%:52,54%) до сильной неравновесности в их пользу в группе Ц (38,54%:61,46%).

Интерпретация. Совершенно очевидно, что мужчины испытывают гораздо большие трудности при обращении, чем женщины, и гораздо медленнее воцерковляются. Причины этого могут быть разные – психологические, социальные, ситуативные. Мы не можем их здесь анализировать, так как в данном исследовании они не затрагивались.

2. Прямых корреляций с возрастом от группы А к группе Ц нет – эти две крайние группы ведут себя в данном контексте автономно. Но есть некоторые более короткие ряды: от группы О к группе П уменьшается удельный вес самой старшей категории – старше 55 лет (в О – 23,17%, в С – 18,90%, в Н – 15,00%, в П – 14,29%) и увеличивается удельный вес категории средневозрастной – 36 – 45 лет (в О – 20,73%, в С – 28,52%, в Н – 29,09%, в П – 30,27%). Объяснение может быть следующим: группы от О до П отражают процесс воцерковления и, по-видимому, представляют собой более "текучие", изменяющиеся образования. Группа Ц, напротив, демонстрирует результат: в ней "оседают" все, прошедшие этот процесс, образуя как бы различные напластования.

а) медленнее других воцерковляются пожилые люди, а быстрее других – не самые молодые, но люди среднего возраста;

б) в масштабах общества процесс идет от средних возрастов к молодым и пожилым (т.е. средневозрастные категории втягиваются быстрее, а крайние – медленнее);

в) процесс воцерковления начал приобретать массовый характер лет 15 назад, когда группа, которой сейчас от 36 до 45 лет, была еще молодой; в прошедшие с тех пор годы продолжали активно воцерковляться молодые, а пожилые включились в процесс лишь в самое последнее время. Если так, то процесс идет от молодых к пожилым (молодые воцерковляются легче всех, пожилые – труднее).

3. Корреляция с образованием существует также только в пределах групп, отражающих процесс воцерковления населения, т.е. от О до П: удельный вес лиц с высшим образованием растет (в О – 23,17%, в С – 31,62%, в Н – 37,56%, в П – 40,00%), а удельный вес лиц с неполным средним образованием снижается (соответственно 25,61%; 14,78%; 13,12%; 12,54%).

Интерпретация – (вполне очевидная). Чем выше образование, тем быстрее протекает процесс воцерковления.

4. Существует корреляция с местом жительства по его статусу: от большого города к селу. От группы О к группе П растет удельный вес жителей больших и столичных городов (в группах О, С, Н, П – соответственно 31,25%; 52,63%; 55,91%; 58,83%) и падает удельный вес жителей села, причем в последнем случае в эту тенденцию включается и группа Ц (соответственно 35,00%; 20,35%; 21,36%; 21,11%; 15,69%).

Интерпретация. Процесс воцерковления населения идет из большого города в малые города и в села.

5. Корреляций с местом жительства в географическом смысле не обнаруживается. Не обнаруживаются корреляции с национальным признаком (во всех группах есть включения от 5% до 10% нерусского населения).

6. Корреляция воцерковления с некоторыми культурными переменными.

а) Наличие и размеры библиотек. В группах от О до Ц удельный вес лиц, не имеющих никаких библиотек, падает (соответственно 24,39%; 12,37%; 10,05%; 8,50%; 9,76%); падает также удельный вес лиц, не имеющих библиотек или имеющих их в размере до 30 книг (43,90%; 21,30%; 21,01%; 17,68%; 16,59%); напротив, повышается удельный вес лиц, обладающих библиотеками в размере от 500 томов и более (7,32%; 17,18%; 19,63%; 23,81%; 32,68%), в том числе и лиц, обладающих самыми большими библиотеками – от 1000 томов и больше (1,22%; 4,81%; 9,13%; 10,54%; 17,56%).

Интересно отметить, что прямой связи с наличием высшего образования здесь нет, так как в группе Ц удельный вес лиц с высшим образованием понижается (после роста его от О до П), а лиц, имеющих большие библиотеки, – наоборот, повышается.

б) Чтение исторической и философской литературы в группах от О до Ц растет (удельный вес читающих мемуары – 16,05%; 19,38%; 20,00%; 21,65%; 28,92%; популярную и специальную историческую литературу – 8,64%; 10,73%; 9,09%; 15,81%; 16.67%; древнерусскую литературу и летописи – 7,41%; 13,49%; 14,09%; 18,56%; 26,47%); чтение философской, богословской и аскетической христианской литературы также растет (чтение русской философии – 6,01%; 12,15%; 17,97%; 19,66%; 23,38%; православной богословской литературы – 6,10%; 12,50%; 13,36%; 13,72%; 30,35%; православной аскетической литературы – 1,22%; 1,39%; 6,45%; 8,62%; 26,37%).

в) Интерес к проблемам культуры и искусства в прессе от группы О к группе Ц увеличивается (удельный вес интересующихся по группам – 11,25%; 16,61%; 22,62%; 23,81%; 25,98%; ранги: 10-е место; 9-е; 8-е; 8-е; 7-е).

Интерпретация. Чем культурнее группа, тем она воцерковленнее; иначе говоря, процесс воцерковления распространяется от наиболее культурных слоев к менее культурным.

7. Корреляция воцерковленности с некоторыми характеристиками отношения к СМК.

а) Падение доверия к центральной прессе происходит по группам от А до Ц (19,07%; 14,63%; 13,79%; 13,12%; 13,22%; 9,76%), подобная же тенденция, но на более коротком отрезке – от С до Ц – проявляется по отношению к центральному радио (35,17%; 31,22%; 31,86%; 27,80%);

б) одновременно идет тенденция повышения доверия к сообщениям зарубежного радио по группам от О до Ц (6,10%; 10,69%; 12,67%; 16,61%; 17,56%);

в) удельный вес лиц, выбравших альтернативу "газет не читаю", повышается по группам от А к Ц, (с некоторым колебанием на группе П: 9,1%; 12,3%; 14,2%; 14,4%; 12,07%; 15,1%;

г) по отношению к местным СМК, а также к телевизионным каналам никаких корреляций не наблюдается.

Интерпретация. По мере воцерковления появляется некоторое отчуждение от средств массовой коммуникации, причем прежде всего падает доверие к центральным каналам, а именно к прессе и радио. На телевидение это недоверие не распространяется, а также не распространяется на все местные СМК. Последнее легко объясняется тем, что сообщения местных СМК могут многократно перепроверяться из, так сказать, независимых источников, вплоть до очевидцев событий. Объяснить устойчивость доверия к сообщениям телевидения сложнее. Здесь можно только выдвинуть гипотезу о том, что непосредственное воздействие человека, передающего сообщение, на реципиента при их аудиовизуальном общении сильнее, чем при чисто слуховом восприятии или при чтении.

Потеря доверия к некоторым центральным СМК начинает замещаться обращением к зарубежному радио.

8. Корреляция воцерковленности с некоторыми структурными компонентами по занятости. По мере воцерковленности в группах от О до Ц происходит падение удельного веса рабочих (квалифицированных вместе с подсобными: 50,03%; 43,41%; 39,08%; 33,78%; 26,85%); одновременно по группам О до П происходит увеличение удельного веса фермеров (6,06%; 5,56%; 7,91%; 13,33%; в группе Ц – 10,96%). Эта тенденция проявится с большей отчетливостью и в нее включится также группа Ц, если мы учтем соотношение удельного веса фермеров с удельным весом сельского населения в группе – это соотношение будет возрастать от О до Ц следующим образом: менее 1/6; более 1/4; более 1/3; несколько менее 2/3; более 2/3.

Интерпретация: а) рабочие воцерковляются медленнее, чем другие слои населения; б) рабочие начали воцерковляться позднее других слоев населения; в) по мере воцерковленности возрастает склонность к индивидуальному хозяйствованию на земле.

9. Воцерковленность коррелирует с одобрительным отношением к приватизации:

а) земли – по группам от О до П (58,0% : 66,0% : 68,0% : 75,0%);

б) крупных предприятий – по группам от О до Ц (24,0% : 27,0% : 26,0% : 28,0% : 29,%) и даже шире – от А до Ц (в группе А за приватизацию крупных предприятий – 23,0%);

в) мелких и средних предприятий – по группам от О до Ц (51,0%; 61,0%; 64,0%; 66,0%; 70,0%);

г) сферы торговли и услуг – по группам от О до Ц с небольшим отклонением (36,0%; 38,0%; 45,0%; 41,0%; 55,0%).

Интерпретация. Положительное отношение к приватизации может означать: а) стремление к самостоятельности – и не только экономической; б) отчуждение от прежнего государственного устройства вместе с его формами собственности; в) наличие уже определенных интересов в сфере предпринимательства.

10. Воцерковленность коррелирует с доверием к носителям предпринимательской идеологии – руководителям коммерческих структур: удельный вес лиц, предлагающих указанных руководителей в качестве объекта ориентации государственным деятелям по группам от О до Ц (15,85%; 16,84%; 19,09%; 24,83%; 20,10%).

Интерпретация. Может быть такой же, как и в п.9.

11. Стремление сделать более сильным свое государство как стимул к труду по группам от О до П ослабевает (22,22%; 12,76%; 11,93%; 9,72%); стремление сделать более сильной свою нацию, напротив, усиливается (6,17%; 12,41%; 12,84%; 15,28%).

Интерпретация. "Государство" сильнее связывается с понятием власти, законодательства и т.п., "нация" – с культурой и народом.

12. Воцерковленность коррелирует с убеждением, что "нужно возродить самобытный уклад русского народа", по группам от А до Ц с небольшим отклонением в группе С (60,77%; 65,85%; 64,83%; 66,52%; 69,39%; 69,61%). Одновременно существует прямая корреляция воцерковленности и с противоположным убеждением: "Россия должна ориентироваться на западные стандарты жизни" – правда, на меньшем пространстве: от А до П (27,07%; 29,27%; 31,62%; 31,22%; 34,01%).

Интерпретация. По мере воцерковления нарастают неудовлетворенность существующим в России положением дел и желание его изменения, причем большая часть опрошенных видит главное направление изменения в возвращении того уклада жизни, который существовал в России до революции, меньшая же часть (от одной четверти до одной трети групп) считает необходимым перенести в Россию западный образ жизни, который было принято идеализировать еще в ХIХ веке (группа Ц в последнюю тенденцию не включается).

13. Воцерковление коррелирует с ростом интереса к национальным формам живописи (иконопись, лубок, наивизм), причем не только на уровне знакомства – посещение выставок, музеев (по группам от О до Ц – 37,30%; 56,25%; 60,73%; 63,82%; 65,84%), но и на уровне чтения серьезной искусствоведческой литературы (в том же ряду с небольшим "провисанием" на группе С – 4,88%; 4,51%; 10,05%; 14,68%; 19,80%). Точно такая же тенденция наблюдается в отношении к русским национальным обрядам по группам от О до Ц: а) на уровне "люблю и знаю" (43,75%; 54,09%; 52,07%; 67,35%; 70,15%); б) "участвую в них лично" (3,75%; 5,69%; 12,90; 14,09%; 15,42%) – опять-таки с "провисанием" на группе С, на этот раз более сильным; в) "поддерживаю, защищаю, способствую возрождению, сам их организую" (8,75%; 11,39%; 11,98%; 17,53%; 15,42% ) – здесь с "обратным" отклонением на группе П.

Интерпретация. По мере воцерковления возникает интерес с национальному искусству и формам жизни и проявляется желание углубить свои знания в этой сфере.

14. Существует обратная корреляция воцерковленности с убежденностью, что в настоящий момент мы должны больше заимствовать в сфере экономики (по всем группам от А до Ц с заметным, правда, отклонением на группе О: 50,6%; 43,2%; 49,2%; 45,6%; 44,5%; 39,5%).

Интерпретация. По мере воцерковления начинается приобщение к собственной культуре, ее идеалам и эталонам и, соответственно, появляется стремление искать решения современных проблем в сфере ценностей и моделей данной культуры.

Существуют также и другие тенденции, имеющие не прямое развитие. Например, тенденция высказывать убеждение в необходимости большего заимствования в области культуры развивается по группам от О до Ц следующим образом: от О до Н – рост, а затем – спад (1,2%; 6,2%; 8,6%; 7,2%; 6,3%). Подобная же тенденция прослеживается в положительном отношении к продаже предприятий иностранным фирмам (от О до Ц: 20,99%; 22,34%; 30,32%; 28,14%; 20,00%) и в некоторых других случаях. По этому поводу можно выдвинуть такое предположение: некоторые установки, существовавшие, может быть, до начала воцерковления определенных слоев населения, на первых этапах этого процесса начинают активизироваться, а затем, в какой-то момент, происходит перелом, и указанные установки теряют свою привлекательность, постепенно изживаются.

Выше мы уже касались вопроса, что при вступлении в Церковь человек отходит от официальной, государственной идеологии, которая в предыдущие десятилетия была у нас атеистической и в определенной мере остается таковой в настоящее время. Но идеология – понятие системное, в ней различные убеждения увязаны друг с другом, причем иногда логически, а чаще методом "срастания", т.е. просто потому, что исторически они оказались "лежащими друг возле друга", ассоциировавшимися друг с другом. Отвергая конкретную идеологию, человек отвергает все присущие ей основные убеждения, поскольку в той же мере, в какой они ранее в его сознании друг друга подкрепляли, теперь они друг друга компрометируют. Освободившееся место в сознании заполняется другими убеждениями, чаще всего наиболее распространенными и доступными, которые уже в предыдущий период были данному человеку известны, как бы "стучались" в его сознание, но не могли быть допущены в силу противоречия их его прежним убеждениям.

В нашем случае воцерковляющийся отказывался в самом начале от социалистически и патриотически ориентированной идеологии предыдущего периода и воспринимал наиболее распространенную в интеллигентских и полуинтеллигентских кругах идеологию, ориентированную на идеализированные западные стандарты мышления. Однако по мере "погружения" в церковную жизнь и усвоения ее основных эталонов, за которыми постепенно проступают принципы и "идеологемы" Православия, воцерковляющийся начинает отходить от расхожей системы убеждений и вырабатывать в себе нечто новое, более сложное, включающее убеждения из различных систем, упорядоченные собственным способом.

Как известно, основные догматы Православия не затрагивают политической и экономической сферы жизни государства и общества, они более всего ориентированы на формирование личности человека, поэтому в указанных государственных и общественных сферах поведение личности ориентируется ими лишь в самом общем смысле. Конкретные же эталоны своего поведения в конкретных политических и прочих ситуациях церковный народ вырабатывает по собственному усмотрению, в различные эпохи по-разному. Впрочем, процесс воцерковления ведет человека внутрь себя, выдвигая на первый план проблемы духовные и нравственные, которые постепенно и вытесняют на второй план экономические и политические сюжеты. Видимо, в этом и кроется объяснение того феномена, что многие тенденции, идущие в наших группах по линии усиления, в конце, в группе Ц, вдруг как бы "сламываются", и группа Ц демонстрирует весьма умеренные установки по всем наблюдаемым нами экономическим и политическим вопросам и, напротив, дает очевидный "всплеск" на проблемах культурных, безусловно наиболее близко подходящих к сферам духовным и нравственным.

Отношение к мнению о самобытном пути развития России

Кроме всех разобранных выше вопросов, задаваемых респондентам, мы хотим здесь отдельно проанализировать вопрос, который звучал таким образом: "Существует мнение, что у России своя оригинальная культура и должен быть свой путь развития, что западные образцы для нас мало приемлемы. Как Вы лично относитесь к этому мнению?" Далее следовали два дополнительных вопроса. Первый: "Чем Вам кажется привлекательным комплекс представлений об особом пути развития России? С какими из ниже перечисленных суждений Вы лично согласны?" К нему предлагалось 17 альтернатив ответов. Второй: "Что Вам кажется ошибочным в представлении об особом пути развития России? С какими из перечисленных суждений Вы лично согласны?" К нему давалось 18 альтернатив ответов.

Вопросы должны были показаться сложными, особенно дополнительные, со множеством вариантов ответов. Такими они и показались. Но не ответивших на них полностью было совсем немного (на основной вопрос – 0,33% от массива, на оба дополнительных – по 0,59%), что свидетельствует прежде всего о тщательности проведения опроса. Отказавшихся отвечать также было мало (на основной вопрос – 1,26% по массиву, на первый дополнительный – 1,70%, на второй – 2,74%), что свидетельствует о хорошей обстановке опроса. Зато затруднившихся с ответом было очень много: на основной вопрос – 406 человек, или 17,03%; на первый дополнительный – 582 человека, или 21,55%; на второй – 1057 человек, или 39,13%. В последнем случае, конечно, особенно много. Но тут можно сказать (в оправдание или пояснение), что респонденты, как правило, очень неохотно и плохо отвечают на вопросы, в которых их просят что-то оценить с указанием критериев оценки, особенно если эта оценка должна быть отрицательной. По-видимому, таков закон мышления: сознательно обосновывать то, что принимается, а не то, что отвергается.

Бросим сначала общий взгляд на весь массив в целом (см. табл. 62). Основное количество выборов распределилось между тремя категориями ответов. Среди тех, для кого это мнение оказалось близким (35,26%), на первом месте ответ: "Я близок к этому мнению" (18,71%), на третьем: "Я полностью его разделяю" (12,53%) и небольшая группа ответов: "Я активно его поддерживаю" (4,02%).

На втором и четвертом местах оказались ответы с элементами сомнения: "В нем есть зерно, но многое меня не устраивает" (15,92%) и "В целом привлекательно, но кое-что в нем мне не нравится" (9,11%), что вместе составляет 25,03% отвечавших. Отрицательные ответы собрали в целом 21,35%. Затруднившихся и не ответивших – 18,37%.

Попробуем внимательнее присмотреться к тому, как ведут себя при ответах отдельные группы. В группе Ц в отрицательных ответах наблюдается отклонение от средней вниз (за исключением самой первой позиции – "Оно мне кажется враждебным и вредным") – не очень сильное, поскольку и сами цифры здесь невелики, – но в целом, по сумме четырех отрицательных ответов, это дает 18,72%, что заметно ниже, чем в среднем по массиву (21,35%). По "сомневающимся" ответам группа Ц – на среднем уровне (25,85%, а в среднем 25,03%), а по трем положительным ответам дает регулярное превышение средней, оказываясь в целом по ним выше средней на 6,5 пунктов (41,87% при средней 35,26%), что довольно убедительно. В целом можно сказать, что группа ведет себя так, как и можно было от нее ожидать: для православного христианина естественно предполагать, что его страна должна развиваться в русле православной традиции, а это означает – "идти собственным путем".

Группа П ведет себя прямо противоположным образом: все удельные веса отрицательных ответов (кроме первой альтернативы) превышают средние значения и в совокупности составляют 22,78% – немного выше средней. То же и в "сомневающихся" ответах, но их общий балл чуть-чуть больше среднего (25,85%) за счет заметного превышения среднего по 6-му варианту ("привлекательно, но кое-что мне не нравится"): 11,56% против 9,11%. Наконец, общий удельный вес положительных ответов также немного выше среднего – 36,40%, хотя по 7-й альтернативе ("Я близок к этому мнению") удельный вес положительных ответов несколько ниже среднего.

Группа Н по всем вариантам отрицательных ответов превышает средние значения и дает по ним совокупный балл 25,33% (средний 21,35%). Удельный вес "сомневающихся" – 21,72%, т.е. на 4 пункта ниже среднего, а положительных – 30,76%, опять-таки ниже среднего почти на 5 пунктов. Таким образом, в группе Н оппозиция самобытному пути России уже по всем альтернативам ответов переходит за пределы средней, что также можно было от нее ожидать в виду ее многообразных увлечений как западными, так и восточными культурами, особенно, как можно предположить, – современной молодежной музыкой по западным образцам. Ну что ж, на то она и самая молодежная группа.

Однако группа С наметившейся тенденции к наращиванию оппозиции самобытному пути России не поддерживает и по совокупным отрицательным ответам дает весьма умеренный балл – 19,24% (ниже среднего), по "сомневающимся" – 24,40% (тоже ниже среднего), но и по положительным ответам – 34,15%, т.е. тоже ниже среднего и столь же незначительно. Единственный показатель, по которому группа С превысила среднее значение, – это количество затруднившихся с ответом (22,68%).

Что касается группы О, то ее колебания вокруг средних столь же незначительны, хотя по ответам "сомневающимся" и положительным они отклоняются все-таки вверх, а по отрицательным – вниз. Группа О, как вообще мало склонная к "копанию" в критериях и оттенках, сосредоточилась на двух основных позициях: "Я близок к нему" и "Я его не разделяю" (о мнении); третья заметная позиция – "Я его полностью разделяю", а все остальные набрали удельный вес существенно ниже среднего. Все "сомневающиеся" ответы вместе составляют 13,42% (при среднем 25,03%). Но самый высокий удельный вес (31,71%) – затруднившихся с ответом.

Все ответы группы А лежат очень близко к средней оценке, которую она и формирует своей массой (909 человек); ее подкрепляет вторая крупная масса – группа "прочие" (о которой не следует забывать, она по всем параметрам также весьма близка к группе А, а стало быть, и к средней).

Таким образом, наши группы ведут себя в целом так, как и можно было ожидать от них в результате проведенного выше анализа: группа Ц по отрицательным ответам – ниже средней оценки, по положительным выше. Группа П и по тем, и по другим ответам превышает среднюю, но крайне незначительно. Группа Н по отрицательным ответам дает заметное превышение, по положительным – заметный недобор. Группа С по всем категориям ответов недобирает столь же незначительно, сколь незначительно превышала среднюю группа П. Группа О недобирает по "сомневающимся" ответам очень сильно, а по крайним позициям – весьма слабо, превышая все прочие группы по числу затруднившихся с ответом.

Получается серпообразная кривая, хотя и несколько размытая. По положительным ответам: от группы О к группе Н – постепенное погружение под среднее значение, на Н – самая низкая точка, после чего начинается подъем над средней величиной и "всплеск" на группе Ц. По отрицательным ответам: от О до Н – "дрейф" под средней, на Н – резкий "взлет", затем – опять погружение под нее.

Теперь посмотрим ответы на дополнительные вопросы – чем привлекает наших респондентов мнение о самобытном пути развития России и чем оно их не устраивает.

Поскольку вариантов ответов было много и формулировки их достаточно длинны, мы не будем давать их одной таблицей, а разобьем на несколько. И начнем с того, чем привлекает это мнение людей. Указанные в табл. 63 четыре альтернативы оказались близки к мнению наших респондентов: они с наибольшей готовностью согласились с тем, что представление о самобытном пути России связано для них, с одной стороны, с чувством собственного достоинства, а с другой – с уверенностью, что мы сможем еще создавать что-то свое, оригинальное, т.е. быть действительно народом, способным делать вклад в мировую культуру. По существу, это две стороны одного и того же. И понимание этого проявилось в выборе, сделанном респондентами.

Очень показателен эмоциональный всплеск на альтернативе: "Мне надоело, что нашу нацию постоянно унижают..." Для группы П удельный вес выбравших эту позицию даже выше, чем выбравших первую позицию, хотя по существу обе формулировки говорят об одном, но та, что поставлена в таблице первой, говорит об этом более сдержанно и обоснованно. И то, что обе формулировки подошли так близко друг к другу по числу выборов, указывает на факт нарастания эмоционального возмущения наличием какого-то, остро ощущаемого населением, ущемления национального достоинства.

В нашей прессе и других СМК отчетливо прослеживается неприятие националистических лозунгов и "выпадов" в том виде, в каком они делаются современными националистами, но, с другой стороны, в этих же СМК до сих пор еще появляются "выпады" противоположного толка – обвиняющие русских за то, что они не сумели создать демократию и еще какие-то западные формы государственной и хозяйственной жизни.(Странным кажется это утверждение, что мы должны создавать формы, подобные западным. Ведь создавать – означает вызывать к жизни нечто оригинальное, чего до сих пор не было, до чего никто пока не додумался. А "подобное", раз оно уже где-то создано, нужно просто заимствовать.) В результате ситуация обостряется, мнения поляризуются в такой степени, что нормальная дискуссия становится невозможной. И вместо обсуждения наших национальных проблем, которые существуют и решать которые необходимо, происходит взаимная перепалка, которая ни на шаг не продвигает нас в разумном и конструктивном направлении.

Нужны какие-то более сбалансированные и конструктивные точки зрения. Во всяком случае, следует помнить, что все "выпады", нацеленные на подрыв, так сказать, престижа нации, больно бьют по чувству собственного достоинства людей, причем не каких-то там оголтелых националистов, а вполне нормальных, каковыми являются, в конечном счете, все носители национального самосознания. А таких, как мы уже видели из предыдущего анализа, в нашей выборке оказалось довольно много – по существу, только группа О обнаружила неспособность работать в этих понятиях; остальные, напротив, тяготеют к ним, ищут в них замещения понятий "держава", "великое государство" и т.п. (естественно, с изменением значения и содержания, которые из данной замены понятий вытекают). И здесь существуют периоды сильного притяжения к идее "собственного пути" (как в группах П и Ц) и периоды отталкивания (как в группе Н). Важно, чтобы переход этот совершился без потерь в плане личном и национальном и чтобы результат его был достаточно конструктивен.

Отметим также значение исторической преемственности – это понятие заняло высокое положение в табл. 63, собрав в целом 1/5 часть всех голосов и опередив многие другие утверждения. Это еще раз свидетельствует, что среди нашей выборки много традиционалистов, что вообще национализм в данный период довольно заметным образом связан с традиционализмом, с сохранением накопленного культурного наследия.

Понятие "своего пути" как творчество чего-то оригинального, как намерение внести вклад в мировую культуру, отступило в данном случае на четвертое место, собрав несколько меньше голосов (хотя разница довольно невелика). Это не относится, правда, к одной группе – группе Ц. Она поставила именно это утверждение ("национальная культура – есть собственный взгляд на мир, и только на этом основании можно творить что-то ценное") на третье место, отдав ему более четверти своих голосов, тем самым отодвинув преемственность на четвертое место. Может быть, по мере воцерковления человек перестает "держаться" за свою культуру как за нечто застывшее и неизменное и начинает ощущать в себе силы и право относиться к ней творчески.

Мы видим (табл. 64), что группа Ц (и в определенной степени также группы П и С) здесь еще раз продемонстрировала веру в творческие возможности своей культуры. Кроме того, группа Ц сильно превзошла среднюю цифру в своем убеждении, что "национальная культура – это именно тот рычаг, который только и может помочь нам выйти из кризиса", что опять-таки связано с верой в собственную культуру. Группа С, со своей стороны, дала наибольшее количество людей, для которых важной характеристикой данного комплекса представлений являются те, кто его пропагандирует. Надо сказать, что в целом по массиву таких лиц оказалось около 7%. Они симпатизируют теоретикам нашего современного национализма, считая их искренно и бескорыстно озабоченными счастьем других. Однако альтернатива: "его пропагандисты – люди высокой морали и убежденности" собрала по массиву всего 1,68% выборов. Думаем, что это свидетельствует о том, что в нашем национальном движении фактически нет лидеров, т.е. нет людей, за которыми бы шли слои населения. Есть симпатичные люди, которым сочувствуют, за судьбой которых, может быть, следят с интересом, но это не лидеры, они не способны решительно повлиять на сознание и поведение населения. Может быть, это и хорошо: в настоящее время в обществе существует страх перед харизматическими фигурами и движениями. Но может быть, и плохо: при такой размытости структуры националистических движений (здесь речь идет, разумеется, не о каких-то искусственных формированиях, а о массах и массовых движениях) наши национальные проблемы еще очень долгое время будут пребывать в нерешенном состоянии.

Очень мало собрали голосов формулировки, в которых утверждалось убеждение в том, что данный комплекс представлений (в том виде, в каком он уже оформился в наше время и в каком известен нашему респонденту) способен помочь решению насущных проблем общества – экономических, политических, экологических и вообще всяких проблем; ни одна из этих формулировок не собрала в массиве более 6%. И так же мало уверены наши респонденты в том, что достоинством названного комплекса представлений является выдвижение на первый план проблем национального возрождения или придание большого значения нравственности.

Но интересно отметить, что формулировка: "не вижу ничего привлекательного в таких представлениях" собрала здесь гораздо меньше голосов, чем в ответах на предыдущий вопрос. Как помним, там совокупный удельный вес всех выбравших отрицательные ответы об отношении к данному мнению составил более 20%. Здесь по массиву – 4,40%. И еще один любопытный штрих: именно группа Ц по удельному весу выбравших данную формулировку больше других превысила среднее по массиву.

Теперь перейдем к анализу ответов на вопрос о том, что не устраивало наших респондентов в следующем комплексе представлений о собственном пути развития России (табл. 65). Напомним, что здесь затруднившихся было гораздо больше, чем при ответе на предыдущие вопросы. Отвечало в целом около 60% всех респондентов, но ответы раздробились. "Монолитных" выборов не получилось. Чувствуется, что по этому вопросу в обществе нет устоявшихся взглядов, которые можно было бы "подхватить" и использовать при ответе (хотя мы старались предлагать именно такие более или менее шаблонные формулировки). И это – тоже любопытно, ибо в наших СМК как раз есть и такие устоявшиеся отрицательные формулировки, и устоявшиеся формулы отношения. Чувствуется, однако, что для масс они не стали устоявшимися на данный момент, и они выбирают "вразнобой" и "всяк на свой салтык".

Группы проявляют себя именно в этих выборах очень характерно. Группа П (о которой при анализе мы утверждали, что по всей видимости в ней много мелких производителей) на первый план выдвинула недооценку организации производства (полная формулировка звучала: "в нем ничего не говорится о том, как организовать производство"), а в группе Ц наибольший удельный вес набрал ответ: "В нем есть перекос в политику, другие сферы жизни в нем недооцениваются".

Группа С наибольшим числом голосов выбрала ответ: "он слишком противится изменениям", группа О почувствовала в нем "много агрессивности, враждебности к тем, кто думает иначе"; группы А и Н более всего обеспокоило то, что "в нем мало логики, он апеллирует к эмоциям".

Но для группы С вышли на первый план по существу целых три вопроса (поскольку все три получили одинаковый удельный вес в группе – 8,25%), и один из них довольно показателен: комплексу представлений о собственном пути развития России вменяется в недостаток, что "в нем недооцениваются государственные и юридические вопросы". Это обнаруживает в группе наличие прослойки, придающей большое значение строительству правового государства. Посмотрим, какова эта прослойка в других группах. В группе О эта проблема на 5 – 9-м месте (также пять разных альтернатив идут с одинаковым удельным весом – 5,00%) – будем считать, что не выше пятого места; в группе С, как уже говорилось, – на 1 – 3-м месте; в группе Н – на 5-7-м (удельный вес – 7,73%); в группе П – на 4-м (20,51%); в Ц – на 2-3-м (13,73%) и в А – на 3-м (9,85%). В принципе следует сказать, что проблеме, как мы определили, правового государства придается важное значение.

Та же тенденция – относительно организации производства ("в нем ничего не говорится о том, как организовать производство"): в группе П проблема эта однозначно на первом месте (12,54%), в группе О – на 3 – 4-м (6,25%), а вот в группе Н – на 5 – 7-м (7,27%), что существенно ниже, чем в группе П, хотя группа, как мы обнаружили при анализе, предпринимательская, но (и тут наше предположение еще раз подтверждается) – не в сфере производства, а в сфере торговли и услуг; в группе С эта проблема на 8 – 9-м месте (6,53%), в группе Ц – также на 8-м месте (7,84%), зато в группе А – на 2-м (11,37%) – здесь, по-видимому, уже с точки зрения руководителей государственного сектора.

Интересно также разобраться, какое значение имеет для наших респондентов забота о решении экологических проблем ("в нем слабо учитываются экологические проблемы"). В начале перестройки эти вопросы вызывали необычайно бурную реакцию – но время прошло, и другие, более острые на данный момент проблемы, оттеснили их на второй план, и тем не менее, актуальность их очевидна. Вспомним, что для группы Ц мотив "при плохой работе разрушается природная среда" оказался довольно сильным (по сравнению со всеми другими группами). В данном случае для группы Ц проблема эта оказалась на 5-м месте, хотя собрала приличное число голосов – 11,76%, но уступила "государственным и юридическим вопросам". В группе О она оказалась на 3 – 4-м местах (вместе с проблемами организации производства) – 6,25%; в группе С – на 1 – 3-м местах (8,25%), в группе Н – на 5 – 7-м (7,27%) вместе с организацией производства и государственными и юридическими вопросами; в группе П – на 7-м месте (7,14%), а в группе А – на 9 – 10-м – (4,98%).

Таким образом, все эти проблемы – государственные и юридические, организации производства и экологические – в большинстве групп расположились довольно компактно: в группах О и Н они просто идут друг за другом или в одной связке (как в Н); в группах С и Ц проблемы организации производства несколько оторвались по значимости от экологических и юридических, которые стоят весьма высоко, а в группах П и А то же произошло с проблемами экологическими, оторвавшимися от юридических и производственных, – во всяком случае, они остаются в первой половине шкалы (кроме экологических проблем в группе А, ушедших аж на 10-е место). Все это волнует наших респондентов, и ответов на эти вопросы они не находят в комплексе представлений о самостоятельном пути России. Хотя относительно экологических проблем, объективно говоря, это несправедливо, поскольку идеологи самостоятельного пути России как раз очень много этими проблемами занимались, особенно в начале перестройки: они боролись против поворота северных рек, отстаивали Байкал, били тревогу по поводу истощения почв в центральной России и много еще чего ставили, так сказать, "на вид" обществу и правительству. Однако это была именно борьба, а не четко сформулированные программные предложения.

По существу, всеми этими ответами нашему националистическому движению ставится в вину отсутствие у него более или менее четко оформленной программы, в которой экологические, юридические и производственно-организационные проблемы были бы представлены в связи друг с другом, чтобы можно было понять, как мы будем жить в дальнейшем и какие модели реализовать в этом нашем национальном государстве.

Из "перекосов", которые были сформулированы в альтернативах, наиболее сильно указывался "перекос в политику": для группы Ц он вообще вышел на 1-е место (14,22%); для групп П и А – на 4-е, для П на 3 – 4-е (соответственно 11,19% и 9,40%); для С – на 5 – 6-е места (7,56%); в группе О он попал в "размытое пространство" – от 5-го до 9-го (собрав 5,00%), а в группе Н отошел на 8-е (5,91%) – все группы, как видим, поместили его в первой половине шкалы. Этот "перекос" оказался наиболее заметен для всех групп.

Напротив, другие "перекосы" – в экономику и в культурные проблемы – четко опустились во вторую половину шкалы. Там же оказался и еще один "перекос" – в моральные проблемы ("основное место в нем отводится моральным вопросам за счет других проблем"). Интересно отметить, что на 9-е место он поставлен только группой Н (5,00%), в группе С он на 11-м месте (3,44%), в группе А – на 14-м (2,65%), а в П и Ц – на 15-м (соответственно 2,71% и 2,45%). Этот "перекос" наши респонденты не посчитали важным.

Перейдем к более обобщенным характеристикам данного комплекса представлений, как его видят наши респонденты. Мы помним, что в группе О на 1-е место вышло указание на его "агрессивность, враждебность к тем, кто думает иначе" (8,75%). Эта характеристика собрала также 10% голосов в группе Н, выдвинувшись в ней на 3-е место. В группах П, Ц и А она оказалась на 6-м месте (соответственно 9,83%, 11,27% и 8,19%), что и сформировало среднюю по массиву – 8,80%. В группе же С она ушла на 7-е место (6,87%).

Другая характеристика, также собравшая много голосов, – "в нем мало логики, он апеллирует к эмоциям": в группе А и Н она вышла на 1-е место (собрав соответственно 15,60% и 12,27% голосов), в группах П и Ц – на 2-е (соответственно 11,53% и 13,73%), в группе С – на 4-е (7,90%), в группе О она опять в том же "размытом пространстве" – от 5-го до 9-го (5,00%). Характеристика "его положения абстрактны, оторваны от реальности" – чуть ниже на шкале, но в принципе имеет подобную же значимость: в группе Н она на 2-м месте (11,82%), в группе П – на 3-м (11,19%), в группе Ц – на 4-м (13,24%), в группе А – на 5-м (9,18%), в группе С – на 6-м (7,56%), в группе О – в том же "размытом пространстве" от 5-го до 9-м места (5,00%). Получается некая "лесенка значимости". Обе характеристики твердо держатся в первой верхней половине шкалы – следовательно, им придается соответствующее значение. Впрочем, обе они, по существу, говорят об одном и том же: о непроработанности программы, ее неконкретности, нечеткости. Но, с другой стороны, – это же "комплекс представлений", он существует в общественном сознании и является его (общественного сознания) продуктом. Под ним нет конкретных подписей: люди присоединяются к нему полностью или же отчасти, с оговорками. Кто, собственно говоря, должен эту программу разработать? У этого "комплекса" нет конкретного автора. Но, с другой стороны, можно сказать, что "существует мнение" (и это мнение высказывают наши респонденты, а также и еще, по-видимому, многие лица из тех же слоев населения), что пора уже этому "комплексу представлений" обзавестись разработанной программой, в которой были бы освещены вопросы государственного устройства, организации производства и т.п. Действительно, как мы видели, "комплекс" имеет много сторонников, но пока он остается на уровне расплывчатых призывов, он будет продолжать апеллировать к эмоциям. А на эмоциях что возможно сделать? Демонстрации – с драками или без, полемические статьи, лозунги. Солидный народ в это вмешиваться не станет. Ему нужна большая определенность в формулировках, организационных структурах и авторстве призывов и гораздо большая во всем этом ответственность.

Есть еще одна формулировка по поводу оценки консерватизма, выраженного в этом комплексе. В целом она также показалась важной: в группе О она оказалась на 2-м месте (7,50%), в группе С – на 1 – 3-м (8,25%), т.е. приблизительно на том же самом; в группе Н – на 4-м (7,73%), в группе П – на 8-м (7,12%), в группах Ц и А – на 7-м (соответственно 8,33% и 5,97%). Таким образом, намечается даже некоторая корреляция с воцерковленностью: от О до Ц идет отчетливое понижение значимости этой характеристики, другие характеристики оттесняют ее все ниже и ниже. Однако она нигде не переходит в нижнюю часть шкалы, так что можно считать, что определенные претензии к избытку консерватизма проявляются (в формулировке "он слишком противится изменениям, хочет все сохранить в неприкосновенности").

Напротив, характеристика "в нем очень идеализируется наша история" вообще нигде не поднялась выше 10-го места и обнаружила тенденцию, противоположную описанной выше: группа О на нее вообще никак не отреагировала, в группе С она оказалась на 15-м месте (2,06%), в группе Н – на 13 – 14-м (2,73%), в группе П – на 12-м (5,42%), в группе Ц – на 10-м (6,37%); группа А поставила ее на 11-е место (4,87%). По мере движения от О к Ц характеристика признается более значимой .

Формулировка: "Проблема наций сейчас неактуальна, есть более важные вопросы" только в группе А поднялась на 8-е место и собрала 5,20%. В группах православных она нигде не поднимается выше 10-го места (на которое поставила ее группа П).

То же следует сказать и о всех формулировках, относящихся к "пропагандистам" этого комплекса представлений: здесь они были названы и "неуверенными" (предполагалось – слабыми, неспособными ничего добиться), и слишком "самоуверенными", и просто "несимпатичными". Только группа Ц как-то с этими формулировками работала. То, что "его пропагандисты люди самоуверенные, они не слушают других точек зрения", признали 7,35% лиц из группы Ц (9-е место), в группе О – 3,75% (10-е), в группе С – 2,41% (13-е), в группе Н – 3,64% и в группе П – 6,10% (в обоих случаях – 11-е место); в группе А – 4,42% (12-е место).

В том, что "его пропагандисты – слишком неуверенные люди", в группе О убеждены 5,00%, в группе С – 4,12% (10-е место), в группе Н – 2,73% (13-е место), в группе П – 3,39% (14-е место) и в группе Ц – 5,39% (11-е место); в группе А оно оказалось на 15-м месте (2,54%). Формулировка: "Его пропагандисты – люди мало мне симпатичные" только в группе С оказалась на 14-м месте (2,06%), в группе Н она – на 15 – 16-м месте (2,27%); в группах П, Ц и А – на последнем, 17-м месте (нигде не набрала 2%). А группа О вообще на нее не отреагировала.

И, наконец, острая формулировка: "Наша культура не кажется мне настолько прекрасной, чтобы стоило ее так защищать". Группа О никак на нее не отреагировала, в группах С и Н она оказалась на последнем месте, собрав соответственно 1,72% и 1,82% выборов; в прочих группах она оказалась на предпоследнем, 16-м месте.

Формулировка: "Не вижу ничего привлекательного в таких представлениях" набрала по всем группам не менее 3% и не более 3,5% (средняя по массиву – 3,95%).

Таково распределение значимости критических высказываний в адрес "комплекса представлений" о самостоятельном пути России в истории. В общем следует сказать, что критика оказалась в основном конструктивной. Данные оценки довольно сбалансированы; предложенные "острые" формулировки нигде не получили большого отзыва: ни то, что "нашу культуру не стоит защищать", ни то, что "я активно поддерживаю его (этот комплекс предложений)"; ответы "близок к нему", "полностью его разделяю" собрали определенное число голосов, а "активно поддерживаю" – совсем немного.

Но тот факт, что при 61,51% высказавшихся за возрождение самобытного уклада русского народа 35,26% высказались за то, что они близко или полностью разделяют данный комплекс представлений о том, что у России свой путь развития в истории и что "западные образцы для нас мало приемлемы", а еще 25,03% признали его с определенными оговорками, – показывает, что данный комплекс представлений имеет будущее, несмотря на время от времени наступающую компрометацию его различными слишком активными политическими группами, стремящимися использовать его популярные тезисы в своих целях.